Никогда не щекочи спящего дракона!

       Каждая история должна с чего-то начинаться. История любого человека, как правило, начинается с рождения, и наш первый герой не стал исключением.        Мальчик с очаровательными чёрными кучеряшками родился в весьма обеспеченной, хоть и не титулованной семье. Его род вот уже несколько поколений как эмигрировал из Франкского королевства и вполне успешно промышлял ювелирным мастерством. Серджио Биджури был видным человеком, и ничто в его жизни не могло скрыться от глаз общественности, в том числе рождение сына, а также некоторые его особенности.       То, что малыш не совсем такой, как прочие дети, стало понятно уже через несколько месяцев после его рождения. Одним весенним днём подмастерье, коловший дрова на заднем дворе мастерской, заметил странное шевеление у колыбели, которую жена Мастера вынесла во двор по случаю тёплой погоды. Юноша подошёл поближе и увидел гадюку, которая с жутким шипением приближалась к колыбели и явно намеревалась всползти по мощным деревянным ножкам. Один сильный удар топора, и дитя спасено от, казалось бы, неминуемой гибели. Но, до того весело смеющийся ребёнок заплакал и невероятно осознанным и обиженным взглядом посмотрел на своего "спасителя".       После того случая всё чаще и чаще люди замечали подозрительную активность разных животных вокруг дома Биджури - звери так и норовили подобраться поближе к младшему отпрыску Мастера Серджио. Кого только не приходилось обитателям дома отгонять от младенца: вороны, малиновки, мыши, хорьки, кошки, даже олени, обычно до крайности осторожные, стали частыми гостями заднего двора ювелирной мастерской.       Мнение горожан о столь необычном поведении животных разделились. Одни говорили, что это ведьмовские проделки и черная магия, другие считали происходящее благословением и добрым знаком. Согласны все были лишь в одном - что-то в доме Серджио неудержимо манило зверей и, вероятнее всего, это был его младший сын. Сплетни бедняков не слишком заботили Мастера Биджури, однако то, когда эта новость дойдёт до настоятеля монастыря, являющегося его главным клиентом, было лишь вопросом времени, и в его благосклонность Серджио верил слабо. Являясь человеком глубоко верующим и достаточно просвещенным, он мог предположить, что церковь не одобрит все эти странности, с которыми в последнее время так прочно стало связано его имя.       Весна уже вошла в полную силу, когда в торговый зал ювелирной лавки зашла необычная гостья. Внешне она ничем не отличалась от среднестатистического посетителя лавки: молодая женщина достаточно приятной наружности, не благородная леди, но и одета не бедно - в лёгкое платье из хорошей ткани, изящные кожаные перчатки и высокие сапоги для верховой езды - такое не могла себе позволить простая лавочница, и даже Луиза Биджури, жена Мастера, могла одеться подобным образом только в праздничный день. Гостья прошлась вдоль столиков, на которых был разложен товар, не зацепившись взглядом ни за одно изделие, и остановилась в центре комнаты, будто к чему-то прислушиваясь. Девушка элегантным жестом поправила тонкую прядь волос цвета морёного дуба, выбившуюся из-под шляпки, и направилась прямиком к хозяину лавки. Мастер Серджио как раз придирчиво осматривал оклад рукописи, законченный накануне, перед тем как отвезти его в монастырь - крайне ответственный заказ, оплата которого должна позволить ему заказать выходные платья для жены и дочерей, или даже купить новую повозку взамен почти развалившейся, на которой возил материалы ещё его отец. Серджио поднял взгляд на гостью, и ему показалось, что перед ним предстали два самых огромных, чистых и прекрасных рубина, что он видел в своей жизни, но уже через миг наваждение исчезло, и он понял, что это всего лишь глаза незнакомки. И вовсе они не красные, а такого же благородного цвета морёного дуба, как и её волосы.       - Чем я могу Вам помочь, мадмуазель? - чуть поклонившись, поинтересовался Биджури.       Девушка промолчала, лишь наклонила голову немного в сторону, рассматривая Мастера словно причудливого зверька.       - Мисс вероятно пришла, чтобы заказать украшение? - невозмутимо продолжил мастер.       - Рискну предположить, что вы торгуете не совсем обычными вещами, господин Биджури. - всё ещё пристально вглядываясь в собеседника произнесла гостья.       - Конечно, товар мой обычным не назовёшь. Мастером-ювелиром может похвастаться не каждый город, а изделиями такого качества как у меня - не каждый мастер. - гордо ответил Серджио.       - И всё же, я чувствую, что помимо золота и камней в этом доме есть что-то ещё весьма необычное. - осторожно продолжила девушка.       Мастер Серджио нахмурился.       - Если вы говорите об этих безобразных сплетнях, которые распускают бездельницы на базаре, то уверяю вас, они ничем не обоснованы. Ни я, ни мой сын не имеем никакого отношения ко всей той чертовщине, что творится в последнее время.       - Так значит сын... - задумчиво пробормотала девушка. - Вот что я Вам скажу, Мастер Биджури, я вижу, что Вы лжёте, и прекрасно понимаете, что именно из-за Вашего сына происходят странные вещи, которые Вы не можете объяснить. Я не буду Вас осуждать, как все те словоблуды, что приписывают Чудеса неким тёмным силам или даже демонам. Но люди будут. И, в первую очередь - Церковь, которой Вы так верно служите. Очень скоро Вам придётся выбрать между благополучием сына и благосклонностью Церкви. Если Вы сделаете правильный выбор, то Ваше дитя достигнет небывалых высот. Я чувствую невероятную силу и потенциал в стенах этого дома. Молитесь, чтобы эта сила была направлена во благо, потому что если Вы допустите ошибку, ни Вас, ни это королевство уже ничто не спасёт.       Шокированный этой речью Серджио смотрел на гостью, не зная, начать ли её расспрашивать о том, почему она так уверена в сказанном, или прогнать её за те крамольные слова. Однако, девушка уже отвернулась от него и направилась к выходу, сверкнув на прощание рубиновым блеском вовсе не рубиновых глаз.       С того дня Мастер всё чаще и чаще был погружён в тяжёлые мысли. Ноги так и несли его к колыбели младенца, которого в последнее время охранял огромный рыжий кот, не подпускавший к ребёнку никого кроме родителей. Близость зверюги не слишком нравилась Серджио, но тот хотя бы отгонял крыс, которые этой весной необычайно расплодились.        Судьба мальчика, ещё не имевшего имени, решилась июньской ночью 975 года от Рождества Христова. Агата Биджури, старшая дочь в семье ювелира, проснулась от раскатов грома и решила проверить, не проснулись ли младшие дети, ведь их могла напугать гроза. Девушка встала со своей постели и прошла в соседнюю комнату, где спали её младшая сестра и новорождённый брат. Переступив порог, Агата подумала, что вероятно, она ещё спит и ей снится страшный сон. В отблесках молний она увидела младенца, который, сидя в колыбели, улыбался беззубой улыбкой, которая могла бы показаться обаятельной, если бы не глухая ночь, отблески молний и змея, которая как будто бы нежно тёрлась о его подбородок.        Девушка завизжала, разбудив сладко спавшую сестру, и бросилась в спальню родителей. Растолкав их, Агата рассказала об увиденном. Люсия Биджури уже было подумала, что дочери приснился страшный сон, и хотела, пожурив её за недостойное такой взрослой девушки поведение, отправить спать, но её остановил плачь младшей дочери, который она услышала сквозь громовые раскаты. Женщина, позабыв обо всём, побежала в детскую. Увиденная картина вызвала в ней первобытный ужас - её младший сын играл со змеёй, а та явно не была против и не собиралась его кусать. Перекрестившись, Люсия схватила на руки дочь и, бормоча молитву, попятилась обратно в свою спальню.        Всё ещё сонный Серджио никак не мог понять, о чём толкуют его жена и дочь, так что решил сам проверить, что же произошло. В спальню он вернулся необычайно серьёзным - происходящее начало выходить за все возможные рамки. Если даже родную мать и сестру так напугал дар малыша, то даже если он послан Господом, а не злыми силами, на род Биджури могла лечь тень. Это бы означало, что его услугами будут реже пользоваться, предпочитая ему Мастера Ньюолла из соседнего города, его изделия перестанут покупать, считая, что они могут быть заговорены, и дочерей он уж точно никогда замуж не выдаст, поскольку вся семья будет иметь славу тёмных ведунов. Мужчина посмотрел на трёх своих любимых девушек, которые, обнявшись, сидели на кровати и влажными от слёз глазами смотрели на него. Скрепя сердце, Серджио вышел из комнаты, и решительно направился в конюшню. Через пол часа, убедившись, что ни в одном доме на улице не мелькает тень хозяина и не горит свеча, Серджио выехал на рабочей телеге в сверкающую молниями ночь.       Наутро Луизу разбудил луч солнца, который сквозь тонкие занавеси пробился в комнату и запрыгал по векам женщины. События ночи почти забылись и могли показаться страшным сном, если бы не сопение дочерей, спящих с обеих сторон от неё. Аккуратно выбравшись из постели, Луиза прошла в детскую, где стояла только одна расправленная кроватка и на полу лежала змея с отрубленной головой. Остальной дом был пуст - все мирно спали этим ясным и свежим утром. Вторым напоминанием о событиях ночи оказались ножки колыбели, которые, грубо отломанные, лежали в сенях. Женщина всё ещё пыталась понять, что же произошло, когда дверь дома распахнулась и внутрь вошёл её муж, весь перепачканный в земле, мокрый, растрёпанный, смотрящий на неё красными глазами.        - Серджио, что...        - Мальчик умер. Его укусила змея. - Мужчина не дал жене закончить.        - Но как же...        - Я закопал его на заднем дворе. Там вкопан крест. Можешь попрощаться.        Хмурый мужчина зашёл из сеней в дом, а Луиза так и осталась стоять на месте, не в силах ни сделать шаг, ни вздохнуть.       В тот день "Ювелирная лавка Биджури" так и не открылась, и каждый горожанин уже к полудню знал о смерти младшего сына ювелира. Хоть это и событие и заняло умы и языки граждан, но не надолго - дети умирают часто, слишком слабы маленькие человечки. Именно поэтому младенцам до года и старались не давать имя, называя как-то нейтрально - так матери легче пережить горе утраты. Уже к следующему полудню все обсуждали лису, задушившую несколько куриц в хозяйстве Фрэмптона, и даже не вспоминали о семействе Биджури.        Серджио искренне считал, что поступил правильно. Во-первых, он спас свою семью от позора и нищеты, во-вторых, назвал жене ту версию событий, с которой ей легче всего было бы смириться, и в третьих, он дал своему сыну шанс на жизнь, доверив его судьбу Духам Леса.