Драбблы по TR

Такемичи до усрачки боялся Сано Манджиро. Тот был ебанутый, просто на голову отбитый. И не должно это было стать для Ханагаки такой уж новостью, но нет же, он же ж блять "герой", проникся харизмой неуравновешенного блондина, а теперь плотно прижимался спиной к двери, зажимая руками рот в попытке сдержать громкое дыхание. Конечно же они его найдут. И пяти минут не пройдёт, как кто-нибудь постучится в эту долбанную дверь, отделяющую его от всего творившегося за ней звездеца. И ведь Такемичи даже сказать не может, когда и что именно пошло по пизде. Просто в одно прекрасное утро он проснулся и понял, что Майки дал ёбу. А вместе с ним и Чифую, Хаккай, Мицуя, Доракен, Ину, Коконой и Баджи. Ебанулись все. Все были живы. Всё должно было быть прекрасно. Но нет. И до Наото хер доберёшься, чтобы понять, что послужило триггером всего этого дерьмища. По блядскому приказу блядского Сано Манджиро Такемичи не выпускают из блядского особняка. Откуда у Тосвы свой особняк - отдельный вопрос, таких средств у них быть не должно. По крайней мере, сейчас. И тем не менее однажды Ханагаки просыпается хер пойми где, а Манджиро со сладкой улыбкой, нежно поглаживая его по щеке, сообщает, что Такемичи принадлежит только ему. Тачибана его не стоит, и у неё нет никаких прав на него. Делиться Майки не намерен. Ханагаки в ахуе пытается отшутиться. Но стеклянный взгляд Майки, до краёв заполненный нежностью, этому не способствует. Такемичи так и замирает, нервно изогнув губы в жалком подобии улыбки. И сам удивляется, когда его рот посылает блондина нахуй. Он любит Тачибану Хинату. Только она и имеет на него права. Майки не меняется в лице. Всё с той же улыбкой и теми же стеклянными глазами он с силой сжимает челюсть Такемичи левой рукой, заставляя того широко открыть рот и запрокинуть голову, засовывает свою правую ему в глотку. Давясь, задыхаясь и паникуя, чувствуя, как по лицу стекают крупные слёзы, Такемичи очень хорошо запоминает, что лидер Тосвы сделает с его бывшей подружкой, если тот посмеет предать его. Майки не скупится на детали, засовывая руку ещё глубже. Ещё больший ахуй наступает тогда, когда он узнает, что все в Тосве без исключения поддерживают Майки. Даже Чифую и Доракен. Ханагаки принадлежит их лидеру и больше никому. Так лучше для Тосвы, так лучше для всех, и для самого Такемичи в первую очередь. Об этом он узнаёт, когда делится с товарищами своим беспокойством по поводу поехавшей крыши Манджиро и отчаянно просит друзей о помощи в организации побега. Первым в дверь стучит Чифую. Такемичи слышит испуг и вину в голосе, тот действительно переживает. Он просит впустить его, обещает, что поможет Такемичи адаптироваться к новой Тосве, пережить ужас увиденного. Только Ханагаки знает, что после слов утешения его толкнут прямо в руки ебанутого чудовища. Чистая случайность. По чистой случайности он оказался не в том месте, не в то время, не с тем Майки. Поэтому в ужасе пялился на него, покрытого кровью, и на человека под ним больше похожего на отбивную. В руках Майки стискивал кусок чужой плоти, в которой резко побледневший Ханагаки узнал мужской половой орган. Губы шального блондина что-то шептали и под неприятный холодок, пробежавший по телу, Ханагаки услышал, что именно. Такемичи мой, Такемичи мой, Такемичи мой. Изо рта Такемичи вырвался нервный возглас, тут же привлёкший внимание лидера. Чёрные безжизненные омуты метнулись к источнику звука и лицо, украшенное чужой кровью, приняло радостное выражение. - Такемичи! Ханагаки мгновенно дёрнулся с места, действуя на инстинктах, приказывающих ему спрятать от долбанутого на голову босса свою тленную тушку. Так он и оказался за дверью. Не дождавшись ответа, Чифую уходит. После него Такемичи слышит голос Хаккая, он уговаривает выйти мягко и спокойно, предлагает сгонять в боулинг вместе с ним и Юзухой. Дальше приходит Мицуя. Ноздри Такемичи приятно щекочет запах свежеприготовленной выпечки, юноша собирается порадовать сестрёнок, заодно приготовил вкусняшку и для Такемичи. Доракен пытаеся заставить его мыслить логически, говорит, что в его действиях нет никакого смысла, он выйдет в любом случае, вопрос только как. А Такемичи это знает и сам, но выйти сейчас просто не может, при мысли о Сано Манджиро ему хочется провалиться сквозь землю, возможно в аду его блондин не найдёт. Голос Инуи пропитан сопереживанием и нежностью. Коконой предлагает деньги. Баджи угрожает, нанося мощный удар по двери. А следующим приходит он. Такемичи знает это каким-то шестым чувством, лидеру Тосвы даже не нужно открывать рот. И всё равно Ханагаки почти подпрыгивает, когда раздаётся неживой голос. - Такемиччи, я считаю до трёх. Раз. По щекам вновь начинают течь слёзы. Тело невольно сжимается, он думает, что было бы лучше выйти раньше, когда его звали другие. - Два. Внутри Ханагаки растёт ком ледяного ужаса. Ладонь прижимается ко рту ещё сильнее. Что ему, блять, сейчас делать?! В лихорадочных мыслях нет решения. - К чёрту! За секунду до кончины двери Такемичи отскакивает в сторону. Майки разносит её в щепки одним точным ударом ноги. Мальчик сглатывает, приковав взгляд небесно-голубых глаз к Манджиро. Тот снова улыбается. Так тепло и искренне, только глаза главы заставляют Ханагаки мысленно содрогнуться. - Пошли развлечёмся, Такемиччи. Я соскучился.