Связаны

— Что это значит? — спросил Драко. — Поттер. Ты должен сделать все возможное, чтобы он стал твоим другом в этом году, — настаивала Нарцисса. Драко не знал, смеяться, плакать или кричать. Однако он был на публике, поэтому выбрал ни одно из этих трех действий. — Ты не знаешь, о чем говоришь, мама. Он ненавидит меня, и у него есть для этого все основания, — он поднес одну руку ко лбу, а другой крепко держал свою трость перед собой, скрывая эрекцию, вызванную Гермионой. Его член не хотел давать ему передышку. И она не хотела давать передышку его члену, с ее дурацким запахом, ее дурацкой розовой кожей и ее дурацкими мягкими бедрами, идеально обтянутыми этими дурацкими, возмутительными штанами, которые магглы называют джинсами. Он попытался положить конец абсурдным планам матери. — Поттер не приедет в Хогвартс в этом году. — Он вздохнул. — Его и Уизли взяли в ученики к аврорам. Нарцисса уставилась на него, удивленно подняв обе брови. — Даже не сдав ЖАБА? — Очевидно, победа над лордом Волдемортом важнее, чем получение диплома. — Он уловил дискомфорт, который вызвал у матери, произнеся это имя, но ему было все равно. Волдеморт был мертв, и он не хотел, чтобы он еще как– то влиял на его жизнь. Нарцисса надменно сложила обе руки на груди. — Тогда у тебя нет выбора, сын, — сказала она, с опаской глядя на него. — Тебе придется дружить с этой девушкой, с гр… Драко прекрасно знал, что собиралась сказать его мать. Старые привычки умирают с трудом. Он посмотрел на нее. Скажи это, мама, подумал он про себя. Посмотрим, осмелишься ли ты. Грязнокровка. — Грейнджер, — заключила Нарцисса. — Я знаю, что у них бурное прошлое, но появление в ее окружении произведет большое впечатление от семьи Малфой в глазах магического мира. Драко не мог больше выносить этих разговоров. Прервав мать в середине того, что к этому моменту превратилось в полноценный монолог, он поспешно поцеловал ее и направился к поезду. Вопреки желанию матери и своему собственному желанию, он твердо решил держаться как можно дальше от Гермионы Грейнджер. *** Гермиона села в поезд, все еще озадаченная встречей с Малфоями. Нарцисса, несомненно, была женщиной, умеющей держать язык за зубами, и достаточно смелой, чтобы посмотреть ей в глаза и извиниться за случившееся. Надо отдать ей должное, у нее хватило мужества. Это было немалым достижением, подумала Гермиона, ведь ее пытали не только в доме этой женщины, но и в руках ее покойной сестры. В поезде она нашла свободное купе и села, устроившись поудобнее и доставая из сумки одну из многочисленных книг. Девушка смотрела в окно на всех студентов, направляющихся к поезду в сопровождении родителей. Было так легко отличить магглорожденных от чистокровных. Однако, по сравнению с ее первыми годами в Хогвартсе, она видела, как многие чистокровные вежливо общались с родителями–магглами, а их дети обменивались робкими приветствиями или крепко обнимались. Возможно, реакция Нарциссы указывала на то, что в среде британской чистокровной элиты что-то изменилось. Она была счастлива. Все страдания, через которые она прошла, возможно, в конце концов, привели к чему-то хорошему. Возможно. Родители обменивались последними объятиями со своими детьми, поезд вот-вот должен был отправиться. Дверь купе открылась, и в него вошли Луна и Джинни, которые сели вместе. Девушки поприветствовали друг друга, обнявшись. — Ты изменилась, Гермиона, — воскликнула Луна, усаживаясь напротив нее. — Конечно, изменилась, — ответила Джинни. — Ты прекрасно выглядишь, Гермиона. Гермиона покраснела. Она не любила, когда на нее обращали внимание, если только это не касалось школьных заслуг. Конечно, получать благодарность за свое тело было чем– то непривычным для нее и заставляло ее чувствовать себя крайне неловко. — Эм… Спасибо, — смущенно пробормотала девушка и схватила книгу, лежавшую у нее на коленях, намереваясь исчезнуть за обложкой. Поезд отошел, и Гермиона погрузилась в чтение, изредка поглядывая в окно, чтобы в последний раз насладиться видом. Когда они проехали примерно половину пути, она отложила книгу в сторону. В предыдущие годы это было время, когда все префекты собирались в хвосте поезда, чтобы организовать прибытие в Хогвартс. В предвкушении того, как она наконец-то продемонстрирует свой новый значок старосты и приступит к работе, она встала и вышла из купе. Гермиона прошла в туалет и надела свою форму, приколов новенький значок на виду у всех. Как только вышла из туалета, она врезалась во что-то твердое. Не во что-то, а в кого-то. Подняв голову, она увидела Эрни Макмиллана. Девушка хорошо его знала, он был префектом Хаффлпаффа и, несмотря на принадлежность к известной чистокровной семье, до последнего сражался в армии Дамблдора. Но в нем было что-то другое. Он был выше и мускулистее. Она почувствовала, что ей стало жарко, а на щеках появился румянец. В ее голове вдруг возникла мысль о Драко. Она не знала почему, но ей захотелось, чтобы это он стоял перед ней, а не Эрни, возвышаясь над ней во весь свой рост. Ей казалось, что она сходит с ума. Эрни стоял перед ней и смотрел на нее хищно, почти угрожающе. Его зрачки были расширены, и она поняла, что он прижал ее спиной к стене. — Ты искал меня, Эрни? — спросила девушка. Молодой хаффлпаффец, казалось, пришел в себя при звуке ее голоса. Он сделал шаг назад, оглядываясь по сторонам с выражением человека, который не знает, как он здесь очутился. Его зрачки сузились, обнажив голубые радужки. — Да, — сказал парень, ослабляя руками узел галстука и не глядя ей в глаза. — Другие префекты ждут тебя, — заключил он и быстрыми шагами направился к последнему вагону, не дожидаясь, пока Гермиона последует за ним. Девушка на мгновение замерла, пытаясь понять, что только что произошло. Пожав плечами, она отпустила эти мысли и сосредоточилась на речи, которую ей, как старосте, предстояло произнести перед префектами. Пока она шла к последнему вагону, размышляла о том, кто будет вместе с ней в этой роли. Наверное, Эрни, подумала она, учитывая его безупречную успеваемость и огромный вклад, который он внес во время войны. Или, может быть, Энтони Голдстейн из Рейвенкло: он не сражался бок о бок с Орденом Феникса, но был вторым лучшим учеником в школе, после нее, конечно. Она дрожала от волнения, когда ее руки взялись за ручку купе, которое должно было разрешить ее сомнения и раскрыть личности старосты и новых префектов. Однако результат оказался не таким, как она ожидала. Не успела она посмотреть, кто находится в купе, как на нее напал запах, вернее, запах духов. Он был мужским, с запахом мускуса. Она была поражена тем, как быстро он проник в ее ноздри. Рациональная и логичная часть ее мозга говорила ей, что кто-то переборщил с одеколоном, но другая ее часть, которую она не могла распознать, кричала о тестостероне. В купе был только один человек, а не толпа людей, как она ожидала. Драко Малфой. Она подумала, что совершила ошибку. — Прости, — смущенно сказала она. Она уже собиралась повернуться и уйти, когда ее глаза встретились с серыми глазами блондина. Она увидела, как мгновенно расширились его зрачки. Гермиона почувствовала жар. Что-то внутри нее зажглось. Молодой человек пошевелился на маленьком диванчике, на котором сидел, и Гермиона подумала, что он собирается встать и присоединиться к ней. Ее сердце начало быстро биться, а разум, вопреки всякой логике, кричал только ДА. Но молодой человек не встал. Он остался сидеть на своем месте. Его кулаки сжались так сильно, что костяшки пальцев побелели. Гермиона осознала свои мысли, чувствуя огромное смущение. Ей действительно нужно было немного расслабиться. Она почувствовала теплое ощущение между ног. Девушка уже чувствовала себя достаточно униженной, чтобы не утруждать себя уходом самым бестактным и невоспитанным способом. Она уже собиралась исчезнуть, когда за мгновение до того, как она с силой закрыла дверь, рефлекс привлек ее внимание. На форме Слизерина был значок, идентичный ее собственному. — Ты? — воскликнула она с открытым ртом. *** Драко был один в купе. Он знал, что она придет, новая староста. Это было очевидно, не так ли? Кто еще, если не она? Настоящим сюрпризом, как оказалось, был он сам. Сюрприз, который другие префекты восприняли не очень хорошо. Как только поезд достигнет Хогвартса, он собирался поговорить с директрисой о том, чтобы уйти с этой должности. А пока ему нужно было подготовиться к встрече с Гермионой. Он услышал ее приближение: ее запах предшествовал ей. Он был рядом с ней всего два раза, а этот запах уже так хорошо запечатлелся в его обонянии. Когда он увидел ее перед собой, пришлось приложить все свои силы и самообладание, чтобы остаться на своем месте. Он не понимал, что с ним происходит и почему он вдруг почувствовал такое неудержимое желание к ней. Он подумал, что, возможно, он всегда чувствовал это, но подавлял в себе из-за того, кем она была, из-за ее крови. А теперь, когда все его кровные предрассудки были отброшены, желание взорвалось, и он жаждал этого запретного плода. Но было и что-то еще. Он чувствовал это, но не понимал, что это такое. — Если ты хочешь высказать протест, тебе придется встать в очередь, — холодно ответил он к изумлению гриффиндорки. Гермиона быстро пришла в себя. Она села на самое дальнее от него место. — Я думаю, в этом есть смысл, — заявила она, скорее себе, чем слизеринцу. — Как же я до этого не додумалась, — укорила она себя. Драко вдруг стало любопытно. — О чем? — спросил он. — О нас с тобой. Мы практически противоположности… — она жестикулировала, пока говорила. — Гриффиндор, Слизерин, чистокровный, и… — она замолчала на мгновение, позволяя этому слову, которое он так хотел вычеркнуть из словаря, повиснуть между ними. — Вероятно, МакГонагалл хочет показать, что мир изменился после войны, но без подпитки предрассудков. В тот момент Драко было все равно. Он не мог следить за словами, которые вылетали из ее рта. Ее постоянная жестикуляция только распространяла ее запах. Пуговицы на ее блузке сдвигались при каждом ее движении, в конце концов, позволяя увидеть то, чего слизеринец боялся больше всего на свете: белое кружево. Теперь он знал, что Гермиона Грейнджер носила под формой белый кружевной бюстгальтер. Этот образ больше никогда не покинет его. — Малфой? — повторила девушка. — Я спросила, не знаешь ли ты, где остальные. Молодой человек сосредоточился на настоящем. — Да, — подтвердил он. Его голос был хриплым и глубоким. Он попытался использовать нормальный тон. Он кашлянул. — Они в следующем купе. — Хорошо. Пойдем, — подтолкнула его девушка. Драко с недоверием и беспомощностью наблюдал, как Гермиона, словно это была самая обычная вещь в мире, объясняла префектам их обязанности и навязывала свою, вернее, их власть старост школы. Несмотря на первоначальный испуг и недоумение всех присутствующих, девушка была убедительна. Потребовалась лишь ее простая речь, чтобы остановить мрачные взгляды и устремленные на него глаза. Его мать была права на ее счет. Путешествие прошло гладко, и до прибытия в Хогвартс они больше не обменялись ни единым словом. После этого они разошлись, каждый заняв места за столами своих факультетов в противоположных концах Большого зала. Драко присоединился к своим друзьям, Блейзу, Тео и Пэнси. Как только он сел, все трое посмотрели на него с недоверием, а Пенси чуть не подавилась. — Я не верю, — воскликнула девушка, прежде чем разразиться смехом. — Ты? Староста? Тео протянул руку к значку, как бы желая дотронуться до него, чтобы убедиться, что он настоящий. Блейз лишь покачал головой, улыбаясь реакции двух своих друзей. — Кто с тобой? — спросил он Драко. — Грейнджер, — ответил он, ища ее волосы среди толпы в большом зале. Блейз в ответ сделал сокрушенное выражение лица, обратив свой взгляд в ту же сторону, что и блондин. Оба слизеринца заметили ее одновременно: густая, неухоженная грива вьющихся волос сидела между Джинни Уизли и Симусом Финниганом. — В чем дело, Забини, ты ревнуешь? — поддразнила Пенси. Тео рассмеялся. Драко сжал кулаки. Он хотел знать больше. — С чего бы это? — спросил он, закатывая глаза, сидя между своими тремя друзьями. Блейз наконец-то оторвал взгляд от волос старосты. — Нет, — сухо ответил он, схватил вилку и нож и набросился на жаркое на своей тарелке. — Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — продолжал блондин, стараясь выглядеть как можно более непринужденным и незаинтересованным, в то время как в его груди росло неприятное чувство. Внезапно он перестал быть голодным. — Блейз положил глаз на грязнокровку, — со смехом заявила Пенси. Тео толкнул ее локтем. — Ты с ума сошла? — парень огляделся вокруг. — Тебя исключат, если ты будешь повторять это. Пенси и Тео принялись обсуждать различные и разнообразные последствия употребления этого слова в новом Хогвартсе Минервы Макгонагалл. Тео утверждал, что девушку в итоге исключат, а Пенси указала на то, что Драко, который в прошлом неоднократно злоупотреблял этим словом, не только был принят в школу, но даже назначен старостой. Драко больше не слушал их, слишком отвлеченный недавней информацией. Почему Блейз вдруг заинтересовался Гермионой? И почему он был так взбешен этой новостью? — Грейнджер, да? — спросил он своего друга, стараясь не вызвать подозрений, когда его кулаки в гневе сжались под столом. — С каких пор? Темноволосый парень пожал плечами, запихивая в рот кусок жаркого. — С тех пор, как каждый дюйм ее тела кричит о сексе, — проглотил он, повернув голову в сторону гриффиндорского стола. — Она всегда мне нравилась, в определенном смысле. Теперь, когда ее кровь больше не является проблемой, а Уизли убраны с дороги, почему бы и нет? — сказал он. Драко почувствовал желание ударить его, но отвлекся, заметив, как Грейнджер в полном одиночестве встала из-за стола и вышла из большого зала. *** Гермиона встала из-за стола, как только закончилась церемония распределения, и направилась в кабинет директора. В своем письме она указала, что хочет поговорить с ней. Она произнесла пароль и вошла в кабинет, заметив, как он изменился с тех времен, когда принадлежал Дамблдору. — Гермиона, — поприветствовала ее пожилая женщина из-за стола. — Директор, — ответила она. — Зовите меня просто Минерва, после того, через что мы прошли, — женщина указала на один из двух стульев перед столом. — Присаживайтесь. Гермиона села. — Вы хотели поговорить со мной? — спросила она. — Да, — уточнила женщина. — Я думаю, вы уже знаете, кто будет вашим партнером в роли старосты. — Гермиона кивнула. — И вы, должно быть, уже поняли причины моего выбора, верно? — Да, — ответила Гермиона. — Очень хорошо, — сказала женщина, тяжело откинувшись на спинку кресла и сняв очки. — Однако есть еще кое-что. Я прошу вас дать мне возможность закончить объяснения, прежде чем что-то сказать. После этого я отвечу на любые ваши вопросы. Вы согласны? — девушка снова кивнула. — Это был мой выбор, вопреки советам других профессоров, не принимать в Хогвартс детей бывших Пожирателей смерти. Должна признаться, что вы и Гарри Поттер вдохновили меня своими показаниями на суде над Малфоями. Целью Хогвартса с этого года будет не только воспитание будущих волшебников и ведьм, но и разрушение всех предрассудков, которые когда-либо были характерны для нашего общества. Единственный способ действительно изменить ситуацию — это воспитание молодого поколения, — Гермиона продолжала кивать на слова бывшего профессора. — Именно по этой причине вы и мистер Малфой будете жить в общежитии для главных старост, которое находится недалеко от моего кабинета. Директриса остановилась, рассматривая ошеломленное выражение лица девушки. — У вас будут отдельные комнаты, Гермиона. Вы будете делить только общую гостиную. В прошлом общежитие предназначалось для того, чтобы директор мог немедленно связаться со старостами в случае опасности. Однако сейчас моя цель — способствовать взаимодействию между факультетами и, как я уже говорила, разрушить старые предрассудки. Я доверяю тебе, Гермиона, и знаю, что ты сможешь стать примером для будущих поколений. Видеть вас с мистером Малфоем в такой близости будет в глазах младших чистокровных студентов нормализацией того, в чем им всегда отказывали их родители. И, с другой стороны, это поможет детям бывших Пожирателей смерти вернуться в общество, а не изолировать себя. Девушка не знала, что сказать, она потеряла дар речи от этой новости. Гермиона хотела возразить, попытаться переубедить директора, заставить ее понять, что ни в какой вселенной она и Драко никогда не смогут ужиться вместе. Как только она открыла рот, ее снова прервала старуха. — Вы никогда не подводили меня, Гермиона. В прошлом вы сталкивались и с худшими вещами. Ваш послужной список безупречен, и вы — самая молодая ведьма, когда-либо получившая орден Мерлина. Я прошу вас присоединиться ко мне в проекте революции в магическом обществе, вы единственная, кого я могу попросить. Она должна была признать, что эта женщина знала, куда бить. Она всколыхнула ее гордость. — Хорошо, — кивнула девушка. Макгонагалл встала и приобняла ее. — Отлично. Возвращайтесь на банкет и скажите мистеру Малфою, что я буду ждать его в своем кабинете. *** Только спустя некоторое время, когда церемония распределения закончилась, Гермиона снова появилась в большом зале и, к удивлению всех Слизеринцев, направилась в их сторону. Когда она оказалась перед квартетом друзей, Блейз и Драко встали без видимой причины. — Привет, Гермиона, — поприветствовал ее Блейз. Гермиона покраснела и застенчиво убрала прядь волос за ухо. — Привет, — неуверенно ответила она слизеринцу, удивленная его приветствием. После этого она повернулась к Драко. — Малфой, Макгонагалл хочет видеть тебя в своем кабинете. *** — У вас какие-то проблемы, мистер Малфой? — подозрительно спросила пожилая женщина. Драко чувствовал себя отчаянно расстроенным. Казалось, что все планеты выстроились так, чтобы превратить его жизнь в ад. Женщина продолжила: — Возможно, это связано с кровным статусом старосты? — Нет, — немедленно ответил он, возможно, более высоким тоном, чем следовало. — Очень хорошо, — заключила женщина. — Вам здесь дали отличный шанс, мистер Малфой, я верю, что вы сможете показать миру свои изменения. Драко вышел из кабинета директора и, как только убедился, что остался один и вдали от нежелательных глаз, ударил кулаком по ближайшей стене. Если бы он протестовал, его бы обвинили в расизме, возможно, даже исключили, хотя на самом деле ему было абсолютно наплевать на статус крови старосты. Проблема была совсем в другом. Убедившись, что об ужине в этот вечер не может быть и речи, он направился в библиотеку, решив сдуть пыль с некоторых старых пособий по окклюменции, которые знал. Они ему понадобятся. Он будет жить в одном общежитии с ней.