Связаны

Драко засиживался в библиотеке после комендантского часа, повторяя техники окклюменции, медитации и релаксации, которые он использовал раньше, хотя и для других целей. Если бы год назад ему сказали, что он будет использовать те же техники, которые он применял, дабы не дать Волдеморту проникнуть в его разум, чтобы иметь возможность жить в одном общежитии с Гермионой Грейнджер, не рискуя наброситься на нее, он бы ни за что не поверил. И все же он был здесь. *** Гермиона закончила ужин и направилась в башню, где находился кабинет директора. Несмотря на бесчисленные неожиданности, с которыми она столкнулась в течение дня, от публичного извинения Нарциссы Малфой до новости о том, что ей придется жить в одном общежитии с ее сыном, единственное, что сейчас беспокоило ее и заставляло кровь бурлить в жилах, было внезапное внимание Блейза Забини. Она попыталась вспомнить. Говорили ли они когда-нибудь друг с другом? Она не могла припомнить никакого особого общения со слизеринцем до того дня, за исключением, возможно, незначительного зрительного контакта во время ужинов Слизнорта на шестом курсе. Она снова подумала о Драко. Он не вернулся на ужин после того, как Макгонагалл вызвала его в свой кабинет. Что, если они все еще спорят? Может быть, он отказался жить с ней в одном общежитии и все еще протестует перед директрисой? Может быть, как это уже случалось в прошлом, его отец вмешается и уладит ситуацию, пожертвовав школе крупную сумму денег. Скоро она это узнает. Она шла по коридору в поисках картины, которая, согласно указаниям Макгонагалл, скрывала вход в общежитие. Картину было легко узнать: она изображала четырех основателей Хогвартса, а рядом с ней находилось святилище с именами всех мальчиков и девочек, которые за эти годы занимали пост главы факультета. Она узнала многих из них: от самых старых, таких как Альбус Дамблдор, Том Риддл, Минерва Макгонагалл, до самых последних, среди которых были три брата Уизли: Билл, Чарли и Перси. Она с любопытством отметила, что родители Гарри, Джеймс Поттер и Лили Эванс, также были названы старостой на седьмом курсе. Она удивлялась, как Гарри мог не рассказать ей об этом. Гермиона почувствовала огромную нежность к ним. И, наконец, последнее дополнение к списку — ее имя появилось рядом с именем Драко Малфоя. Девушка почувствовала усталость и тяжесть в ногах, и ей захотелось просто упасть в кровать. У нее был долгий день. Она произнесла пароль, который ей дала МакГонагалл, «Феникс» и вошла. Драко там еще не было. Несколько мгновений она рассматривала окружающую ее общую комнату. Она была почти такой же большой, как общая комната Гриффиндора, но только для двоих. Грейнджер была приятно поражена. Возможно, все оказалось не так ужасно, как она себе представляла. Здесь было более чем достаточно места для них обоих. Перед камином стояли два больших дивана, а у каждой стены располагались переполненные книжные полки высотой до потолка. Она затрепетала при мысли о том, чтобы изучить все книги, которые там хранились. За диванами стояли два больших стола, таких же, как в библиотеке. У нее будет место, где она в полном одиночестве сможет заниматься, вдали от постоянных подозрительных взглядов в библиотеке и путаницы в общей комнате Гриффондора. Почти в полном одиночестве, напомнила она себе. Но эта комната была достаточно большой, чтобы они могли мирно сосуществовать, каждый на своем месте. По крайней мере, она на это надеялась. Там, где заканчивались высокие книжные шкафы, находились две небольшие лестницы, расположенные друг напротив друга. Они вели в соответствующие комнаты. В той, что справа, был красно-желтый ковер, в той, что слева, — зеленый. Она легко догадалась, какая из них ее. Гермиона вошла в свою новую комнату. Она была такой же большой, как и общежитие в башне Гриффиндора, но эта комната была только для нее, она ни с кем не собиралась ее делить. В центре комнаты стояла кровать с балдахином, на которой она спала все предыдущие шесть лет. Здесь же стоял небольшой письменный стол. Она заметила, что справа от нее, рядом с дверью, в которую она только что вошла, есть еще одна, поменьше. Девушка открыла ее и чуть не заплакала от радости. У нее была своя ванная комната. В тот момент она была уверена, что все может получиться и что, возможно, они с Драко даже смогут поладить. Она решила насладиться комфортом своей новой комнаты и побаловать себя горячим душем. На секунду задумалась, не стоит ли ей подождать возвращения Драко, но решила не делать этого. Скорее всего, он не захочет ее видеть. То есть, если он вообще появится. Понежившись в душе некоторое время, она, наконец, влезла в пижаму и легла в постель. Уже почти наступил комендантский час. Драко не вернулся, она бы услышала его приход. Его разговор с Макгонагалл явно не задался. Будет ли она продолжать жить в этом общежитии одна? Или директриса назначит другого старосту? Хотя было уже поздно, но спать не хотелось. И она была одна. В мягкой, удобной постели. В общежитии, которое наконец-то принадлежало только ей. Грейнджер решила, что заслужила немного расслабления. У нее был тяжелый день, и она определенно нуждалась в этом, учитывая то, как ее тело реагировало каждый раз, когда к ней подходил красивый парень. Взмахом палочки она приглушила свет в комнате, оставив лишь слабый свет на противоположной стороне кровати. Девушка удобно устроилась на подушках и закрыла глаза. Одна рука медленно скользнула под резинку брюк, а другая начала нежно поглаживать шею. Ее пальцы скользнули под трусики и проникли прямо внутрь. В последнее время она всегда была такой мокрой. Она начала медленно двигать пальцами вверх– вниз, слегка изгибая их вверх, пытаясь восполнить длину, которую не могли дать ей пальцы. Другая рука переместилась с шеи на грудь. Она просунула ее под подол рубашки и начала ласкать и массировать соски, представляя себе вместо руки пару губ. Губы определенного слизеринца. Сначала она пыталась думать о Блейзе. Ее тело откликнулось, но разум не мог долго сосредоточиться. От мысли, что Драко может быть рядом с ней, отделенный лишь тонкой стеной, по телу пробежала дрожь. Она переместила руку, лежавшую на груди, ниже, потянувшись к клитору. Обе ее руки стали работать в постоянно нарастающем ритме. Чем больше увеличивался ритм, тем больше она думала о Драко. Что бы он сделал, если бы вошел в эту дверь? Возможно, он услышал бы ее вздохи и вошел в ее комнату. Он подошел бы к ней, лежащей на кровати, нежно взял бы ее руки и убрал их, заменив своими губами. Она представила себе его лицо между ее ног. Его губы на ее губах, его язык внутри нее. Серые радужки, полностью скрытые расширенными зрачками, направленными на нее. Ее тело дрожало. Ее мышцы подергивались. Оргазм заставил ее ладони сомкнуться на простынях, и она издала слабый крик удовольствия. Ощущения были настолько сильными, что она не заметила, что входная дверь в общежитие была открыта. Она услышала лишь глухой звук, с которым она закрылась. Драко вернулся. *** Молодой слизеринец прекрасно понимал, что уже наступил комендантский час, когда он наконец покинул библиотеку, обвешанный книгами, над которыми ему предстояло работать в течение следующих нескольких недель. Быть старостой, безусловно, имело свои преимущества, и безнаказанная прогулка после комендантского часа была одним из них. Он искал то, что станет его новым общежитием, поправляя свои ноги, которые по мышечной памяти ошибочно вели его в направлении подземелья. Он произнес выбранный пароль. Феникс, конечно, чтобы каждый день напоминать ему об ошибках, которые он совершил, и о том, что его отправили на войну. Как будто совесть и так не мучила его постоянно. Он сделал шаг внутрь и понял, что всей окклюменции в мире не хватит, чтобы позволить ему жить цивилизованно с этой девушкой. Он сделал шаг в ту сторону, откуда пришел, стремясь выйти, но дверь уже закрылась за ним, и он врезался в нее. Книги в его руках падали на пол одна за другой, стараясь произвести как можно больше шума. Однако меньше всего он беспокоился о том, что разбудит ее. Он почему-то был уверен, что Гермиона не спит. Более того, запах секса, пропитавший комнату, заставил его подумать, что она находится в приятной компании. Боже, возможно ли, что она была с кем-то? Гермиона Грейнджер буйствует в своем личном общежитии в первый день на посту старосты? Это казалось нереальным. Он поспешил собрать свои книги, когда услышал шаги за закрытой дверью ее комнаты. *** Обеспокоенная шумом, со щеками, все еще раскрасневшимися от только что пережитого оргазма, Гермиона встала с кровати и направилась в общую комнату. За мгновение до того, как взяться за ручку своей двери, она осознала состояние своей руки, вспомнив, где она была несколько мгновений назад. Она схватила со стола носовой платок, вытерла руку и вышла. Так Драко увидел Гермиону Грейнджер, одетую в простую розовую пижаму, ее волосы были еще более беспорядочными и дикими, чем обычно. Он почти ожидал увидеть, что за ней появится кто-то еще, но девушка была одна. Драко наклонился, чтобы поднять свои книги, затаив дыхание и надеясь, что она не подойдет. Но, конечно, это была напрасная надежда. Гермиона подняла для него последнюю книгу, лежавшую на полу. Когда он протянул руку, чтобы взять ее, их пальцы на долю секунды коснулись друг друга. Незаметно, да. Но не для него. Дрожь пробежала по его телу. Ему захотелось убежать в свою комнату и открыть окна, чтобы подышать свежим воздухом. Однако, Гермиона, очевидно, была намерена завязать разговор. — Где ты был? — спросила девушка, оглядывая его с ног до головы. — Тебе не нужно изображать из себя старосту, Грейнджер, — он закатил глаза и попытался отвернуться, сделав два шага в сторону своей комнаты. — Нравится тебе это или нет, но и я тоже староста. Гермиона, казалось, была ошеломлена его словами. Как будто она их не ожидала. Неужели он разочаровал ее? Внезапно молодой человек почувствовал себя виноватым. Инстинкты подсказывали ему, что он должен протянуть к ней руки, обнять ее и утешить. Блядь, Драко, да что с тобой такое? Как только он перестал задерживать дыхание и вдохнул воздух, девушка снова приблизилась, сделав два шага в его сторону. — Я подготовила смены для патруля префектов, мы встретимся с ними завтра, после утренних занятий. — Отлично, — заверил он. Отпусти меня подумал он. — Я думала, ты хочешь проверить его, — тон ее голоса был таким мягким, что она казалась хрупкой. Разумом он понимал, что Гермиона Грейнджер не такая уж и хрупкая, но часть его души продолжала хотеть утешить ее. — Я уверен, что план твоих сменщиков безупречен, Грейнджер, тут нечего проверять. — Он больше не мог этого выносить. Ему нужно было бежать в свою комнату, иначе он набросился бы на нее. Ему нужен был свежий воздух. Юноша резко направился в свою спальню. Когда он проходил рядом с ней, он закрыл лицо рукой, прикрыв нос и рот, а затем скрылся в своей комнате, с силой захлопнув за собой дверь. Гермиона не пропустила его жест и почувствовала себя оскорбленной. Она вернулась в свою комнату и проверила дыхание. От нее воняло? Как такое возможно? Она только час назад вышла из душа. Малфой, вероятно, решил продолжить мучить ее, как он всегда делал в прошлом: она терпела его шесть лет, могла терпеть и седьмой. *** На следующее утро, после ночи ворочания в постели, Драко разбудил звук льющейся воды. Он выглянул в окно: рассвело. Очевидно, Гермиона Грейнджер была жаворонком. Его сердце заколотилось, а член, теперь почти постоянно эрегированный, запульсировал в боксерах. Прошлым вечером он был так поглощен необходимостью сбежать от Гермионы, что не смотрел по сторонам. Только сейчас он понял, как устроено общежитие. Его член снова запульсировал. В его голове возник вопрос: где же ванная комната? Он встал с кровати, звук его шагов заглушался шумом текущей воды всего через одну стену. Он вышел в общую комнату, но, кроме двери в спальню Гермионы, там не было никаких других, что наводило на мысль о наличии общей ванной комнаты. Он огляделся и заметил маленькую дверь в стене своей спальни, которая вела в его личную ванную комнату. Он должен был почувствовать облегчение. Однако он чувствовал прямо противоположное. Стыдясь собственных мыслей, он решил принять холодный душ, чтобы успокоить утреннюю эрекцию. Он убедился, что струя холодной воды была максимальной интенсивности, надеясь, что если он больше не будет слышать звуков, доносящихся из-за соседней стены, его разум освободится от образа обнаженной девушки в душе. В эти дни его надежды были слишком оптимистичными. Он внезапно сменил струю воды с холодной на горячую и, погрузившись в облако пара и скрытый даже от самого себя, крепко ухватился за мучившую его эрекцию. Он не хотел думать о ней. Он пытался думать о чем-то другом, но это было совершенно безуспешно. Тогда его рука начала двигаться вверх и вниз, когда его сознание спроецировало его на несколько футов в сторону, в душ главной девушки. Он представил себе ее мокрое тело, омытое паром. Ее маленькие руки, ласкающие и намыливающие эти мягкие изгибы. Парень сосредоточился на этих руках. Исследуют ли они и другие части ее тела? Он вспомнил события прошедшей ночи: в комнате пахло сексом, но в ней была только Гермиона. Его рука начала судорожно двигаться по члену. Развлекалась ли она на своей кровати? Собиралась ли она делать это в его присутствии в соседней комнате? Сдержит ли она свои стоны и вздохи, или же, будучи не в силах сдержать небольшой крик удовольствия, позволит ему вырваться и достичь его ушей? Одним последним, решительным движением руки оргазм охватил его с силой. Он знал, что мысленный образ мастурбирующей Гермионы Грейнджер не скоро покинет его сознание. Возможно, он заслужил именно это. Это было его наказание: Вселенная насмехалась над ним, заставляя испытывать безумное и порой неудержимое влечение к человеку, которого он всегда мучил и презирал. К реальности его вернул звук закрывающейся входной двери. Гермиона вышла. Хорошо, по крайней мере, ему не придется общаться с ней этим утром. Он оделся и спустился в Большой зал на завтрак. Драко нашел свою троицу друзей, сидящих на своем обычном месте в дальнем конце стола Слизерина. — Доброе утро, — поприветствовала его Пенси, подозрительно глядя на него. — Как прошла твоя первая ночь в качестве старосты? — Отлично, — ответил блондин, садясь напротив девушки, которая приподняла бровь, глядя на него. — Каково это — жить в одном общежитии со знаменитой героиней войны? Драко откусил большой кусок от своего тоста. — Я даже не встречался с ней, — солгал он, — общежитие достаточно большое, чтобы мы могли избегать друг друга. Он заметил, что Блейз, сидящий рядом с Пенси, перестал есть и сканирует гриффиндорский стол. Ничего не сказав друзьям, темноволосый парень схватил свои книги и встал, направляясь в сторону Гермионы. — Куда он идет? — спросил Драко у пары слизеринцев, которые остались сидеть, чтобы продолжить свой завтрак. — Наверное, чтобы получить звонкую пощечину, — пожал плечами Тео. — Как по мне, его шансы с ней меньше нуля. По какой-то абсурдной причине эти слова вызвали в груди Драко чувство облегчения. — И почему же? — спросил он, стараясь выглядеть бесстрастным. — Что значит — почему? — рассмеялся молодой человек, — Мы мучили ее годами, мы даже пытались выдать ее лучшего друга Волдеморту, — он бросил снисходительный взгляд на Пенси, а затем снова уставился на Драко. — И вы удивляетесь, почему она вдруг захотела бы переспать с ним? Чувство сожаления и горечи охватило блондина. — Ты забываешь, что она гриффиндорка, — перебила его Пенси. — Они не умеют держать обиду, как мы, они очень быстро забывают. — Это просто смешно, — запротестовал Теодор. — Ты так думаешь? Взгляни, — девочка указала позади себя. Все трое Слизеринцев обернулись и увидели, как Гермиона собрала свои книги и, помахав на прощание остальным гриффиндорцам, вместе с Блейзом направилась к выходу из Большого зала. *** С противоположной стороны большого зала все гриффиндорцы бросали странные и любопытные взгляды на приближавшегося слизеринца. Любопытство усилилось еще больше, когда они увидели, что он направляется к новой старосте. Блейз прочистил горло. — Гермиона? — позвал он. Девушка обернулась и встала. — Забини… Она почувствовала на себе взгляды членов всех четырех факультетов. — Профессор Слизнорт сказал мне, что во время занятий в этом семестре мы будем работать в парах, чтобы создать зелье и противоядие к нему. — Девушка кивнула, но не проронила ни слова. Она чувствовала себя каким-то образом очарованной им. — Я подумал, — продолжал парень, — что мы могли бы работать вместе. Ты лучше всех разбираешься в зельях, и я думаю, мы станем отличной командой, — он достал из сумки лист пергамента и протянул ей. — Я составил список различных зелий с соответствующими противоядиями, над которыми мы могли бы поработать. — девушка начала читать список. — Ты не обязана соглашаться, конечно, если тебе не интересно, — парень улыбнулся ей. — Не хочешь ли ты обсудить это по дороге в класс? Так и случилось: Гермиона Грейнджер вышла из большого зала в компании Блейза Забини и направилась в кабинет зелий под недоверчивыми взглядами студентов и даже нескольких профессоров. Очевидно, что предстояло еще много работы по укреплению межфакультетского единства и разрушению предрассудков. Но это был шаг в правильном направлении, подумала девушка, обсуждая со слизеринцем один из своих любимых предметов. Она знала, что Забини хорошо справляется с зельями. Но не так хорошо, как Малфой, напомнила себе девушка. Тем не менее, его предложения были интересными, и, да простит ее Годрик за эту мысль, он, несомненно, будет лучшим компаньоном, чем те, кто был у нее в прошлом (а это, в свою очередь, Гарри, Рон и Невилл). Драко вышел из Большого зала вскоре после них. Не то чтобы он следил за ними, конечно. В то утро он тоже должен был идти на урок зелий, и рисковать опозданием он точно не собирался. Он наблюдал издалека, как его друг открывает для нее дверь в класс. Серьезно, Забини? Весь урок он наблюдал за их общением, и с каждой секундой его кровь закипала все больше и больше. Он не доверял Блейзу, даже несмотря на то, что тот был его другом. По какой-то причине, которую он не мог объяснить, он чувствовал ответственность за Гермиону, и ее безопасность. Он видел, как она мучается от боли, взывая о помощи на полу его дома. Этот образ преследовал его в кошмарах все лето, лишь недавно сменившись другими, менее страшными снами, в которых она все еще была главной героиней. — Малфой? Так что ты скажешь, ты согласен? — парень, сидевший рядом с ним, Энтони Голдстейн, не умолкал ни на минуту с тех пор, как профессор Слизнорт приказал им разбиться на пары и выбрать зелья, над которыми они будут работать в течение следующих трех недель. — На что? — спросил он. — На зелье, — хмыкнул Рейвенкловец. — Ты не против этого запутанного зелья? — Нет, — тут же решил Драко. — Мы приготовим веритасерум. *** Позже, главы двух факультетов разделились для урока ЗОТИ. Слизеринцы посещали занятия вместе с Рейвенкло. Хотя отсутствие Гермионы в поле его зрения или под ноздрями вызывало странное чувство пустоты, он почувствовал облегчение от того, что она вырвалась из лап Блейза. Когда урок закончился, староста направился в класс, где должна была состояться встреча с префектами. Чем ближе он подходил, тем больше ощущал ее присутствие. Он чувствовал ее. Несколько парней, наверняка другие префекты, шли в том же направлении, что и он. Он услышал позади себя шепот некоторых из них и замедлил шаг, внезапно заинтригованный темой разговора. — Так она порвала с Уизли, это официально? — Он узнал голос. Это был парень с Рейвенкло, с которым он должен был работать на уроке зелий. — Я слышал, — ответил кто-то другой, кого он не узнал. — Ты собираешься пригласить ее на свидание? Она тебе никогда не нравилась. — Нравилась, — проворчал парень в ответ. — И сейчас она мне нравится, может, попробуем. С узлом в животе Драко вошел в маленький класс, готовый к собранию. Большую часть времени выступала Гермиона, которая разложила перед ребятами списки вечерних патрулей и с чертовски захватывающим авторитетом объяснила, что каждый префект будет работать в паре с префектом из другого факультета, и никаких обменов не допускается. Когда собрание закончилось, двое старост подождали, пока комната опустеет. Проскользнув через других префектов, Эрни Макмиллан подошел к столу, за которым сидели Драко и Гермиона. Он посмотрел сначала на Драко, затем сфокусировал взгляд на девушке. Его зрачки расширились, что привлекло внимание слизеринца. — Гермиона, могу я с тобой поговорить? — сказал он, поднося руку к воротнику рубашки. — Я хотел бы спросить тебя кое о чем. — Конечно, — кивнула девушка, которая встала, но не отошла от своего стула. Юный хаффлпаффец продолжал пристально смотреть на Драко, который отвечал ему тем же. Он не собирался уходить со своего места, пока Гермиона не попросит его об этом. Малфой внутренне обрадовался, когда стало ясно, что девушка и не собиралась этого делать. Смирившись с мыслью, что Драко останется в пределах слышимости, Эрни продолжил. — Я хотел спросить, не хочешь ли ты пойти со мной в Хогсмид в эти выходные? Блондин сдержался, чтобы не хлопнуть кулаком по столу. Что, черт возьми, происходило с парнями в Хогвартсе? Сначала Блейз, потом Энтони, а теперь еще и этот? Почему все вдруг заинтересовались Гермионой? Может, и ему стоит добавить себя в этот список? Он резко встал со стула и вышел из класса, прежде чем услышал ответ девушки. Он был нервным и взволнованным. В его голове начала формироваться странная и абсурдная идея. Он должен был поговорить с Пенси. Он побежал в большой зал, а затем к привычному столу, где девушка сидела с Тео. Как он собирался получить нужную ему информацию, не вызвав подозрений? К черту все, он собирался просто спросить. Он сел напротив этих двоих, прервав их разговор. — Где Блейз? — спросил он. — Мы не знаем, — ответили оба почти в унисон, не понимая, почему им задают этот вопрос. Драко снова повернулся к Пенси. — Он тоже альфа, не так ли? Девушка в шоке огляделась вокруг, чтобы убедиться, что его никто не услышал. Это был не тот разговор, о котором следует кричать в стенах школы. — А тебе какое дело? — рассмеялась девушка. — Неужели ты думал, что будешь единственным здесь, в школе? Драко попытался снять напряжение, которое выдавала его жесткая поза, и постарался принять непринужденное выражение лица. — Просто любопытно, — ответил он. — Кто еще учится в Хогвартсе, о ком ты знаешь? Девушка ответила раздраженным тоном. — Кроме тебя и Забини еще Голдстейн, префект Рейвенкло. — Кто-нибудь еще? — попытался надавить Драко. Пенси хмыкнула. Он явно прервал важный разговор между ней и Тео, но ему было все равно. — Я не помню, Драко, не мог бы ты объяснить, почему ты спрашиваешь… — Макмиллан? — переспросил молодой человек, прерывая ее. Пенси, казалось, задумалась на несколько секунд. — Хм да, он тоже, или, по крайней мере, так мне сказала его мать. Она посмотрела на Тео. — Альфа с Хаффлпаффа, разве это не оксюморон? — парень на ее стороне засмеялся. Сердце Драко учащенно забилось. Различные кусочки головоломки начали складываться в его голове, давая ему четкое представление о том, что находилось прямо у него под носом. Грейнджер была омегой.