Записки рыжего эльфа

      — Ах ты, паршивец! — раздался грозный женский голос, и я постарался запихать в рот как можно больше картошки: неизвестно, что со мной будет дальше, а так хоть что-то съем. Через мгновение я получил чем-то по заднице и плюхнулся на ящики, кажется, заработав ссадин на спине и руках.       Кое-как перевернувшись и закрыв голову свободной рукой, я рискнул посмотреть угрозе в лицо.       Женщина. В возрасте, поскольку в чёрных волосах уже виднелась седина, а лицо покрывали морщинки. Она грозно сжимала в руках грабли. Ну, могло быть и хуже. Кажется.       — Ты зачем мой урожай воруешь?!       Сейчас мне ещё раз прилетит граблями, а я даже ответить не могу: и рот забит, и голос предательски пропал. Поэтому я продолжал таращиться на неё из-под локтя, попутно удивляясь, что вполне понимаю, что она говорит. Но разве людская речь не должна отличаться от эльфийской?       — Он ещё и молчит, поганец! Отвечай, быстро!       Женщина замахнулась граблями, и я, судорожно кое-как прожевав картошку и чуть не подавившись, ляпнул первое пришедшее в голову:       — Простите, я больше не буду!       Хаос, что за ребячество! Не пять же лет мне, в конце концов!       — Конечно, не будешь! Иначе я тебя так отделаю, что мать родная не узнает! Ну-ка иди сюда…       Ловко подцепив моё ухо, она вздернула меня на ноги перед собой, и я взвыл от боли. Краем глаза заметил её изменившееся лицо и понял, что влип окончательно. Ещё бы, её собственные уши были небольшие и круглые, мои же — заострённые и почти с ладонь, и одно сейчас явно станет длиннее!       — Та-а-ак! — она смерила меня оценивающим взглядом, и я поспешно спрятал за спину символ моего позора и провала — наполовину съеденную картофелину, которую ухитрился всё ещё держать в руке. — Что там, дай сюда. Картошка? Сырая?! Зачем?! — женщина на секунду задумалась, а затем потащила меня к дому. — Ты идёшь со мной и даже не дёргайся, возражения не принимаются!       Какие уж тут возражения! Тут как бы без уха не остаться…       Едва мы зашли в дом, она отпустила меня и заперла дверь, а затем задумчиво окинула меня взглядом.       — Уж прости, но пока так. Сегодня ты проштрафился. Вон там стол и стул, иди садись и готовься отвечать на вопросы.       Придерживая горящее ухо рукой, я прошел куда было указано и взгромоздился на стул.       Кухня. Небольшая, но всё под рукой. И, наверное, уютная.       Через минуту пришла хозяйка и, погремев утварью, снова уставила на меня свои до дрожи пронзительные глаза. Ведьма, честное слово!       — Итак. То, что мы друг друга понимаем, мы уже выяснили, поэтому отвечать придётся. Меня зовут Сара, Сара Брауни. Я, как ты мог догадаться, хозяйка этой фермы. Тебя как зовут?       Я молчал. Я чувствовал себя ужасно неловко из-за этой дурацкой кражи, из-за непривычной обстановки, из-за горящего уха и ещё боги весть из-за чего.       — Нет, если не хочешь, не говори, — пожав плечами, продолжила Сара, — Я позову полицию и сдам им тебя как вора, а уж они…       — Каэль.       — Что?       — Каэль. Моё имя — Каэль.       Мне показалось, или на её лице мелькнула победная усмешка?       — Каэль… Звучит похоже на наше «Кайл», рекомендую здесь называть себя так. Значит, Кайл, ты…       — Эльф. Рассветный, — зря уточнил. Теперь придётся рассказывать дальше. — Есть ещё закатные, они живут в горах на западе и у них чёрная кожа и обычно пепельные волосы. Мы называем себя ши’хи, они — шад’хи. Говорят, раньше мы с ними дружили, но теперь враждуем уже много веков. Мы живём изолированно и не показываемся людям. …Не показывались бы. Если бы не я.       Хаос, Хаос, Хаос, Хаос! Надо же было ТАК провалиться! Много веков скрытности и уединения, и почему именно я всё испортил?! Почему опять я?!       — Ну, допустим, старая фермерша Сара — это ещё не все люди.       Ушам не верю. Она же только что грозилась позвать по… полицию?       — Но определённую власть над тобой это мне даёт, согласись. Что ж, почему ты здесь и что ты сделал, — она глянула на мою помрачневшую физиономию, — я расспрашивать не буду. Пока. Меньше знаешь — крепче спишь. Но разве твоя семья не будет тебя искать?       — У меня нет семьи. Искать никто не будет. ⠀       Проклятье! Как дрожит голос. Я думал, я уже свыкся с этой мыслью, но нет, всё вернулось, стоило произнести её вслух. ⠀       — Где же ты живёшь? — вернул меня в реальность голос Сары. ⠀       — В лесу. ⠀       — И сколько? ⠀       — Не знаю. Сбился со счёта. Месяц, кажется… ⠀       — Месяц! — Сара всплеснула руками и засуетилась. — Сперва ешь, а потом продолжим. ⠀       Она понаставила передо мной тарелок с едой, которая пахла так умопомрачительно, что уговаривать меня не пришлось. ⠀       — Пойдём! — скомандовала фермерша, едва я опустошил последнюю тарелку.       Сара притащила меня в небольшую комнату с раковинами, ванной и туалетом.       — Вода, мыло, полотенце. Этот кран отвечает за горячую воду, этот за холодную, этот переключает на душ. Только если будешь им пользоваться, не забудь задёрнуть занавеску, а то он брызгается.       — Что? Мне правда можно помыться?       — Конечно. Стала бы я предлагать просто так! Теперь снимай свою рубашку и садись сюда, на табуретку. Мне нужно осмотреть твою спину и возможно обработать ссадины. Лучше бы это делать после мытья, но там могут быть занозы.       Снять рубашку, чтобы она осмотрела спину? Нет! Нет-нет-нет!       — Ну? Я жду.       Проклятье! По её глазам я понял, что деваться мне всё равно некуда. Скинув рубашку, я сел на табуретку спиной к Саре, закрыл глаза и приготовился огребать.       — Кайл! Это ещё что такое?!       — Клеймо…       — Сама вижу, что клеймо! Давай, выкладывай, кого ты убил? Как плохо выглядит, как будто его вообще не обрабатывали… Да ещё месяц в лесу…       — Никого я не убивал! Ай! Честное слово! Ты же не отстанешь, если не расскажу, да? Понял-понял! Ай, больно же! Я ценный артефакт моего народа разбил. И теперь я эльф чисто биологически, и то, если ты не оторвёшь мне уши. Ай!       Не верит, и я могу её понять. Может, показать ей?.. Будет адски больно, и я наверняка опять отключусь, но умереть не умру, а доверие этой женщины терять не хочется. Доверие? Вору? Глупости какие… Ладно, была не была.       — Сара! Послушай, я правда никого не убивал. Я разбил артефакт, и меня изгнали, запретив появляться на эльфийских землях. И объявили мёртвым, запретив называться прежним именем. Клеймо реагирует на произнесение полного имени со всеми регалиями. Отойди на всякий случай, пожалуйста.       Она отошла на два шага и недоверчиво скрестила руки на груди. Уже хоть что-то.       Усевшись поустойчивее и набрав побольше воздуха, я скороговоркой выдохнул имя вместе с титулами. Боль не заставила себя ждать и вонзилась в левое плечо, вышибая из глаз искры и слёзы. В глазах потемнело. Я всеми силами старался не заорать.       С табуретки я всё-таки свалился, поскольку в себя пришёл на полу. Сара сидела рядом на коленях и гладила меня по руке. Вид у неё был испуганный.       — Прости. Я должен был тебе показать, хотя это никак не доказывает, что я никого не трогал.       — Так, заяц… Марш обратно на табуретку! Осмотрю ссадины. Потом ты — в ванну, только долго не сиди. Потом я займусь твоей спиной уже основательно, и не морщись мне тут! Ну это же надо! А если бы заражение пошло?! Так, ладно, хоть заноз не нацеплял. Всё, я ушла.       Пока я тут… Пока мы разговаривали, вода в ванне уже наверное остыла. Нет, тёплая.       Я разделся и слез в ванну. Какое блаженство! Надо пользоваться моментом, пока разрешают. Когда ещё выдастся возможность в следующий раз?       Двигать плечом было ожидаемо больно. Именно заражения или ещё чего похуже эльфы бы не допустили, и, кажется, это даже было вшито в заговор. Но вот за всем остальным следить никто не собирался.       Ладно, скоро мной займётся Сара, и что-то мне подсказывает, что опыт возни с ранами у неё есть. А может, и с клеймами, ферма, всё-таки.       Только что делать потом? У меня на этот счет нет ни малейшего представления. Опять в лес? Больше некуда, пожалуй.