* * *
В большом павильоне было слишком мало места. В душе Лёша понимал, что здесь никому до него нет дела и волноваться нечего, но потерять легкую работу было безумно страшно. Много света, куча стеллажей и полно снующих людей. Во всём многообразии было сложно разглядеть миниатюрную девушку в форме персонала. — Здрасте, я Лёша. Холодная рука потянулась для рукопожатия. — Расслабься — улыбнулась консультантка. — Меня Лера зовут. Я добрая. — девушка широко улыбнулась и легко ударила его кулаком в плечо. После подробного инструктажа началась настоящая работа. Первые часы проходили быстро и на удивление легко. Казалось, что о лучшей работе нельзя и мечтать. Пока другие трудятся на стройке, надрывая спины, Лёша ходит в помещении с кондиционером. Его мысли заполнялись мечтами о том, что когда-нибудь он сможет себе это всё купить. Но всё не было так радужно, как показалось на первый взгляд. Клиенты всё продолжали литься в открытые двери магазина. И после пяти часов работы начали раздражать. «Это унесите», «А можно на размер побольше?», «А что больше S или XS?», «У нас на работе нельзя сидеть», «Перерыв только десять минут!» Лёша в отчаянии подошёл к Лере, которая развешивала топы по цветам. На неё наорал истеричный менеджер буквально секунду назад, и после этого она со спокойной душой вернулась к работе, словно того и не существовало. — Как вы тут под камерами ходите? Ни присесть, ничего. А этих вещей всё тонны и тонны! Тонны… — Лёша активно жестикулировал, пуча глаза и маша руками в разные стороны. — И тонны! — Лера только смеялась, не отрываясь от работы. — Это всяко лучше, чем в KFC. — Лёша усмехнулся. И правда. На работе в общепите тебя разносят в пух и прах. Здесь хотя бы прохладно. — Это верно. — Макаров полностью выдохнул, опёрся предплечьями о железную стойку и опустил на них голову. Так он стёр несколько капель пота со лба и вновь поднял взгляд. — Господи… — на лице появился страх и недоумение. — Блять! — громким шёпотом выдал он. Лера посмотрела вначале на Лёшу, потом вперёд, чтоб понять, что его так напрягло. — Чего? — Макаров закрыл ей рот ладонью. В мужской отдел вальяжной походкой вошёл Гречкин. — «Что ты тут делаешь?!» Кирилл медленно прошёл вглубь отдела. Он вновь показался каким-то странным: низ синих штанов испачкан в грязи, как будто это были следы от кроссовок, новая рубашка свисала с одного плеча и была смята вдоль и поперёк. Он светится от удовольствия, хоть и немного прихрамывал. — Пожалуйста, просто не привлекай внимания. Это чувак из детдома. Гречкин прошёлся пальцами по стойке с джинсами и задумчиво стоял возле новой коллекции. Всё указывало на то, что Кирилл вновь не в себе: глаза его были красные, будто их залили перцем, он совершенно не обращал внимания на Макарова. Можно было даже не скрываться. Руки тянулись к мягкой ткани вельветовых брюк, а сам он задумчиво залипал перед собой. Спустя минуту такого стояния Кирилл всё-таки выбрал себе пару размеров и ушёл в примерочную. — «Чтож ты здесь забыл?» Вскоре эта недешевая, по меркам детдома, вещь уже была оплачена, что повергло Лёшу в шок. До последнего он думал, что Кирилл, как маленькая девочка, у которой нет денег, просто ходит, примеряет дорогие вещи от скуки и уходил ни с чем. Сердце кололо любопытство, но просто подойти и спросить было уже поздно.* * *
Придя домой, Лёша валился с ног ещё побольше, чем с работы на погрузке. Сил хватило на то, чтобы снять кроссовки, лечь в кровать, даже не под одеяло, и уснуть. Просто глубокий спокойный сон. Просто тишина… и хлопок. Сильный звук, выстрелом врывающийся в голову. Лёша приоткрыл веки. Сразу же взгляд попал на окно. Уже сумерки, но чужие кровати до сих пор пусты. Сквозь ресницы он увидел Кирилла, стоящего в длинном коричневом халате. Наверное Лёша не слышал, как тот зашёл в первый раз, чтобы взять шампунь. Шарканье тапок перенеслось в другую сторону комнаты. Лёша лениво перевернулся и пошире открыл глаза, когда тело полностью оголилось. Ничего пошлого, просто интерес. Кожа не изменила цвета даже после тёплой воды. Кирилл повернулся спиной, рассматривая себя перед зеркалом и Макаров насторожился от красноватых пятен, похожих на синяки. Лёша протёр глаза, чтобы понять, не показалось ли ему. Гречкин надел спортивные штаны, хлопнув резинкой пояса. Кирилл поёжился от ветра из дверных щелей, поднял руки над головой и потянулся, выгнув лопатки. Рёбра проглянулись сквозь кожу и спрятались обратно. Пальцы потянулись к лодыжке, на которой яркими пятнами стояло два круглых шрама, похожих на укус змеи, только с очень большими клыками. Лёша уже открыто смотрел на парня, забыв о сонливости. Кирилл подтянул треники, замер и развернулся на сто восемьдесят градусов. Макаров быстро закрыл глаза, излишне жмурясь, делая вид, что спит и просто повернулся на другой бок. Он свернулся клубком, подложив руки под голову. Спину сверлил пронзительный взгляд. — Лёх… — шёпотом позвал голос позади. — Спишь? Лёша ничего не ответил, но нервно заёрзал. Сердце кольнул стыд за эту пошлость. Но страшно стало, когда послышались скрипы в сторону его кровати. Холодные мокрые пальцы дотронулись до головы и провели по волосам. От неожиданности грудная клетка содрогнулась, Лёша глубоко вдохнул и приоткрыл глаза, будто только что проснулся. Кирилл отрешенно и холодно смотрел на него и перебирал русые пряди. — У тебя мягкие волосы. Не нашлось слов, которыми можно было описать этот поступок. Глаза напротив были пустые и ярко-красные, как будто он долго рыдал. От этого синие радужки смотрелись ещё ярче. Рука потрепала волосы посильнее. Кирилл улыбнулся, а Макаров оцепенел от недоумения. — «Да что с тобой происходит?» На шее висела бижутерия. Серебряная цепочка со средними кольцами, а на самой шее дугами прорезались следы от ногтей, словно его душили, но не было никаких синяков. Руки Лёши сжимали покрывало от напряжения, но действия Кирилла вызывали у него мурашки. Чувства были схожими с прикосновения рук матери с её новыми нарощенными ноготками. Кирилл ещё раз улыбается, отходит и ложится на свою кровать. Вскоре засыпает, а Лёша не может понять, что это было.* * *
На следующий день Лёша, всё такой же уставший, как и вчера, зашёл в комнату и увидел перед собой картину: Кирилл лежит у своей кровати лицом к окну. Его тело бьёт мелкая дрожь, с губ срывается прерывистое дыхание. Следствие показывало, что Гречкин пытался цепляться за кровать: одеяло почти полностью свезено. Макаров бросил портфель на пол и побежал к валяющемуся телу. Рука крепко сжала волосы у основания головы и повернул её лицом на себя, чтобы оценить состояние Кирилла. Глаза закатились, лишь ресницы слегка подрагивали, губы приоткрылись, выпуская хрипы, вместо дыхания. — Блять, вот же… Лёша сел на пол и подтянул его тело себе на колени. Пальцы разомкнули ему один глаз. Зрачок немного сузился. Всё оказалось лучше, чем ожидалось. — Лёха… — громко выдохнул Кирилл, приходя в себя. Он изумлённо глядел на парня, как на своего принца-спасителя. — Гречкин, ты… — Макаров несильно шлёпнул его по груди и нервно поправил свою чёлку. — Лёх… в туалет! Макаров поднял его за ворот рубашки и поволок в сторону уборной. Подарком судьбы оказалось то, что в коридоре было тихо и пусто. Младшая группа ушла на прогулку, а старшие разъехались по своим делам. Лёша пнул входную дверь в туалет, затолкал парня в дальнюю кабинку и, как котёнка, ткнул лицом в унитаз, продолжая держать его за чёлку. Тело содрогалось, лопатки выгибались от напряжения, а руки, которыми он держался за бачок и ободок унитаза, крупно дрожжали от усталости и нехватки глюкозы. Вскоре послышался грудной глухой кашель и пальцы сильнее сжались. Лёша сел рядом, прислонился головой о бачок, продолжая держать светлую чёлку. Через минуту организм полностью прочистился. — Всё… Макаров вздохнул и поднял трясущееся тело за шиворот обратно на ноги. — Держись. — сказал Лёша, толкнув Кирилла к раковиной. — Слышишь?! Гречкин кивнул. По его взгляду было видно, что он напуган. Он сам не мог понять, что сейчас происходит, пытался на чем-то сконцентрироваться, но мысли постоянно сбивались. Макаров включил холодную воду, набрал её в ладошку и смачным шлепком умыл всё лицо Кирилла. — Нормально? Кирилл! Может врача? — много ситуаций случалось, но с наркоманами он имел дело впервые. — Нет! Прошу… помоги. — Кирилла ещё больше затрясло. Он зажмурил глаза и тихо повторял: «Помоги, помоги, помоги…». С раздражённым рычанием Лёша за шкирку повёл его обратно в комнату. Еле дышащее тело упало на кровать, а спаситель сел на пол. — Эй! — крикнул он, когда Гречкин начал отключаться. — Не спи. Рассказывай. Кирилл посмотрел на Лёшу растерянно и отчаянно, глаза стали стеклянными, лицо сморщилось, как от пощёчины. Дыхание вновь начало сбиваться, тело продолжало дрожать. Он без слов приподнялся и обнял Лёшу, укладывая голову ему на плечо. — Да чтож ты ко мне всё лезешь то… — выдохнул Макаров. Кирилл смотрел пустым взглядом в стену, а по щекам скатилась пара слёз. Лёша похлопал его по спине, немного морозясь таких касаний, но всё же, иногда, чтобы спасти человека, нужно просто его обнять. — Что вчера, что сегодня. — В смысле? — Ты серьёзно не помнишь? — Вообще ничерта. — усмехнулся Кирилл. Когда его немного отпустило, он отстранился и вновь лёг. — Что употреблял? — Меф. Меф. Много. Я дошёл еле-еле. Ждал, пока коменда свалит, на пороге сидел, в форточку глядел. Голова. Болит голова очень. Столько вопросов крутилась в голове, которые этому «бесполезному» было бессмысленно задавать. Перед ним лежащая тряпка, которую ни о чем не допросишься. — Где меф взял? — Друг угостил. — А с телом чё? — В смысле? Лёша ткнул его в ребро в самый синяк. Гречкин взвизгнул и подскочил, раскачивая матрас. — Ай! Упал. Отъебись! Вскоре Кирилл начал засыпать. Веки тяжелели и открыть их было непосильной задачей. — Нет! Не спи! Тебе нельзя спать. — Лёша тревожно потрепал его по плечу, возможно излишне сжимая пальцы от беспокойства. — У меня сейчас голова… Даже договорить не успел. Просто уснул. Мучить его было бесполезно. Пришлось остаться у его кровати и проверять пульс. Перебравшись к себе, Лёша все равно время от времени поглядывал на сопевшего напротив. К вечеру Кирилл проснулся, но не сказал Лёше ни единого слова, но если бы он только осознавал, сколько можно было понять по молчанию. Ночью койка опять была пуста, но Лёша решил, что с него приключений достаточно и с этим разберётся кто-то другой.