Око Дьявола

172-175 Ноа накрыл эмоциональный раздрай столь же густой, что и чернота морской бездны. Он смотрел в небо на бледные звезды, как попросил его Итан. И курил. Также по просьбе Томсона. Написанная на сигарете фраза исчезала буква за буквой, но это не приносило столь желанного спокойствия. Завитки сигаретного дыма в безветренный вечер клубились вокруг Моргана и пропитывали запахом табака одежду и волосы. Апатия после импровизированного выступления с легкой руки Итана сменилась сперва сладким предвкушением, но вслед за тем — колкой тревогой. Тяжелый груз опустился на опустошенного Ноа и начал давить на грудную клетку, не давая нормально затянуться сигаретой. Каждый удар сердца отдавался тупой болью. За каждым глотком прохладного воздуха вперемешку с никотином следовала мелкая беспокойная дрожь по всему телу. Слишком много разноплановых эмоций бушевало в Ноа в последнее время. Острые, контрастные чувства вязались в единый туго скрученный клубок в районе живота. Что-то в складывающейся ситуации Моргану не нравилось. Волновало. Натягивало и без того потрепанные нервы, как новые гитарные струны. Ноа вздрогнул, почувствовав легкий поцелуй ниже пупка. И невольно вжался в холодную стену, когда горячее дыхание Итана начало спускаться еще ниже. Нет. Так быть не должно. Ноа догадывался, какова позиция Итана в данном вопросе. И Моргана она не устраивала. Садистский способ подмены воспоминаний. Бесчестный в первую очередь к себе самому. — Я не хочу, — еле слышно выдохнул Ноа очередной клуб дыма в прохладу вечера. Это было ложью лишь наполовину. Но и этой половины Моргану хватило на то, чтобы найти в себе силы произнести признание вслух. — М-м-м? — послышалось недоуменно снизу. — Говорю, я не хочу, — повторил Ноа с усилием. Конечно, он хотел. Но, безусловно, в других декорациях и иных обстоятельствах. — Морган, у тебя встал… — Мало ли что у меня там встало? Не хочу я, — буркнул Ноа, грубо хватая Итана за капюшон толстовки и уверенным рывком поднимая его с колен. — Мать твою, я же просил так не делать! — мгновенно ощетинился Томсон. — Я тебе не детсадовец, чтобы таскать меня за капюшон! — прошипел он, раздосадованный далеко не этим действием со стороны Ноа. Или, по крайней мере, не им одним. — Извини, — пробормотал Ноа, поспешно застегивая ширинку. С возбуждением сделать это оказалось непросто. Темный проулок заполнила звенящая тишина. Даже биты, раздававшиеся со стороны бара, потонули в образовавшемся между Морганом и Томсоном молчании. Вмиг появившееся напряжение создало звуковой вакуум, который подобно воску вливался в ушные раковины и лишал возможности улавливать барабанными перепонками хоть что-то. И на миг Ноа показалось, что он совершил непоправимую ошибку, и тишину эту между ними не сможет разрушить уже никто и никогда. — Какого черта? …Разве что Итан. Томсон нахмурился, пытаясь за злостью скрыть полную растерянность и непонимание, что он сделал не так. Наверняка в его голове роились и другие мысли, не имевшие ничего общего с истинной причиной поведения Ноа, потому Морган поспешно объяснил: — Не хочу вставать в один ассоциативный ряд с теми, кого тебе не хочется вспоминать. То, что сейчас происходит, — порыв, который твоя психика может не выдержать, — выговорил он тихо. — С моей психикой все ахуительно, — рыкнул Итан. С таким же успехом он мог взять баллончик черной краски и написать на стене бара: «Со мной не все в порядке. Помогите». — Итан… — Ты ведь сам весь день бесишься из-за того, что не удовлетворен! — сердито выдал Томсон. И теперь Ноа стыдился своего поведения. — Извини. — Не надо передо мной извиняться, — фыркнул Итан, отводя взгляд. — Пойдем, — в его тоне прочиталась смиренная безнадега. Словно отказ Ноа знаменовал конец чего-то важного для него. Томсон направился к двери в бар, все ещё обуреваемый волнами негативных эмоций. Следовало оставить все как есть или же?.. — Я ещё не докурил, — мягко произнес Ноа, гадая, станет ли Итан его ждать после такого удара по самолюбию. Томсон, тихо цыкнув, остановился. Он развернулся обратно к Ноа, но продолжил прятать от него взгляд серых глаз. — Давай быстрее. Холодно, — выговорил он сухо. Но причина его торопливости крылась не в холоде. Итану было… неловко? Самоуверенный Томсон не знал, куда себя деть? Любопытно. — Если замёрз, можешь меня не ждать, — тихо проговорил Ноа. Он не хотел, чтобы Итан уходил, но и не знал, как разрушить образовавшуюся между ними стену недопонимания. У Ноа даже мелькнула мысль, что Итана останавливать не стоило. Но это предположение задержалось в его голове всего на мгновение. Конечно, стоило! Томсон постоянно балансировал на лезвии ножа. Может, он таким образом держал себя в тонусе, но что бы он сделал, если бы в какой-то момент с этого лезвия сорвался? Не все решалось безрассудством. Почти ничего им не решалось! — Я, мать твою, сам решу, что мне делать, — огрызнулся Итан, пыша гневом. Но его грубые слова совсем не задели Ноа. Почему-то сейчас Томсон воспринимался им обиженным ребенком, которому отказали в покупке конфет. И это скорее умиляло, чем отталкивало. Не так уж и хорош мой член, чтобы так убиваться из-за невозможности мне отсосать. — Почему ты так злишься? — не сдержавшись, спросил Ноа. — Ведь ты сам ничего бы от этого не получил. — Я бы получил моральное удовлетворение. — А меня, может, не устраивает, что ты постоянно получаешь только моральное удовлетворение, — нахмурился Ноа, расправляясь со второй сигаретой. — Ты ведь вообще не разрешаешь мне прикасаться к себе. — О тебе же забочусь. — Не нужна мне такая забота. Не надо ограждать меня от себя же. Не думал, что мне тоже может быть важно, чтобы тебе было со мной хорошо? — Мне и так с тобой заебись. — Да. С моральной точки зрения, — не сдержал сарказма Ноа. — Меня все устраивает. — А меня нет, — твердо выговорил Ноа. — Ладно бы ты сказал, что асексуален и секс тебе не интересен. Это одно… Но я-то вижу, что ты каждый раз заводишься! Заводишься и уходишь! В эту часть своей жизни ты меня не впускаешь. — Ты знаешь причины. — Знаю. — Ты был предупрежден. — Верно. — Тебя все устраивало. — Меня устраивало то, что мы не будем форсировать события. Так изначально в моей голове формулировались ограничения. Тебе нужно время, потому мы условились не торопиться. Но дела ведь обстоят слегка иначе, не так ли? — хмыкнул Ноа, сам начиная злиться. — И в чем же заключается это твое «иначе»? Итан правда не понимает? — Наверное в том, что когда люди не торопятся, они… Ну… Не знаю… Довольствуются объятьями? И поцелуями? Знаешь, инициируют медленное сближение, при котором на каждой встрече друг другу становятся понятнее примерно на сантиметр кожи? Или вроде того… — Ну и? Итан, мать его, правда не понимает?! — Тебе не кажется, что у нас немножечко не так? — Нет, не кажется. Итан не понимает… — То есть это не ты бомбардируешь меня пошлыми намеками максимальной откровенности двадцать четыре на семь?! — Это всего лишь флирт. Всего лишь?! Ага, как же. — И не ты тот парень, который шлет мне свои фотки в одном полотенце? — Следовало прислать «без»? — И не ты смотришь на меня каждый раз так, будто… — Будто что? Ноа в запале взъерошил свои волосы. — И безусловно, не ты успел полапать меня везде, где только было возможно! Ты же буквально трогал меня везде! ВЕЗДЕ! Разве что пальцы мне в задницу еще не впихивал! — Это поправимо. — ВОТ ОПЯТЬ! ТЫ ОПЯТЬ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?! — в отчаянье воскликнул Ноа. — Я не озабоченный! — Никто об этом и не… — Но ты, говнюк, делаешь все для того, чтобы я только об этом и думал. ВСЁ! Держишь меня в постоянном сексуальном напряжении! ТЫ ХОДЯЧАЯ СУБЛИМАЦИЯ СЕКСА! — Оу… — ЭТО НИХЕРА НЕ КОМПЛИМЕНТ! — Что же это, если не он? — Итан попробовал сдержать улыбку, но у него ничего не вышло. Вакуум тишины рассыпался, и звуки города обрушились на Ноа со всех сторон. В висках стучало бешенство. — Я для тебя что, игрушка? Или некий эксперимент? — Морган, что за чушь ты несешь? — Создаешь эту вот… атмосферу, а потом смотришь, как я буду реагировать?! Каждый раз! — Да бля, в чем проблема?! Разве после я тебе не… — Да! Ты да! А я нет! — Разве тебе не нравится? — МНЕ АХУЕТЬ КАК НРАВИТСЯ! — И что же ты от меня, в таком случае, хочешь?! — Не ОТ тебя! А ТЕБЯ! — почти проорал Морган, уже и не надеясь быть услышанным. Итан с задумчивым видом пожевал нижнюю губу. — Что предлагаешь? — спросил он спокойнее спустя минуту. Самую длинную минуту, что выпадала на долю Ноа. — Давай сбежим. — Куда? — В твою машину. — О-о… — Что? Боишься? — Вот ещё… — И ты позволишь мне самому что-то сделать. — Ха, — раздалось нервное от Итана. — Так все-таки боишься? — Нет. — Есть и другой вариант. Если тебе не комфортно от одной только мысли о моих прикосновениях, я это понимаю и принимаю. Но никаких больше игр в одни ворота. Ты себя ограничиваешь. Что ж, тогда и я ограничу себя. Это будет честно. Поэтому поедем домой, я заварю чай с мятой, и мы сядем смотреть «Пиратов Карибского моря». Таким образом Ноа попытался объяснить, что он не столько напрягался от невозможности прикоснуться к Итану, сколько от факта того, что он постоянно что-то получал от Томсона, без возможности дать что-то в ответ. Неравномерность их отношений становилась все отчётливей, и Моргана страшило то, что в какой-то момент это станет их камнем преткновения. Ноа мог сколько угодно злиться из-за физической неудовлетворенности, но знал, что это не смертельно. А вот справедливая взаимоотдача в отношениях для Ноа играла важную роль. — …Ладно, пойдем, — выдохнул Итан, беря Ноа за запястье и утягивая за собой. Морган слегка поморщился. Синяки от веревок все еще побаливали. — Вот увидишь, фильм тебе стопроцентно понравится! — заверил Итана Ноа. — Мы не фильм идём смотреть! Господи, Морган, — прошипел Итан, ускоряя шаг. — А-а-а… — на более содержательный ответ Ноа оказался неспособен хотя бы потому, что у него из головы совершенно вылетел один малюсенький нюанс. Он не очень-то смыслил в чем-то большем, чем поцелуи. Морган так рьяно отстаивал право на прикосновение, что успел позабыть о своей неопытности. И что ему, собственно, теперь делать? Пойти на попятную через минуту после громогласных заявлений? Черт… Каждое движение Итана сквозило уверенностью в себе. Томсон не позволял в себе сомневаться. А Ноа растерял боевой настрой ещё по дороге к машине. Позорище! На парковке было достаточно безлюдно. Небольшая компания бушевала весельем у входа в бар, но на том и все. Итан открыл дверь автомобиля и жестом указал Ноа сесть на заднее сиденье. Морган скользнул в машину, все ещё пытаясь продумать стратегию своих действий. Нельзя же просто стащить с Итана штаны, верно? Нужна эта… как её… ну… прелюдия? Вслед за первым откровением Ноа контрольным выстрелом в голову настигло и второе: не очень-то он хорош в проявлении инициативы! Несанкционированный поцелуй в щеку — это одно, а что-то большее — совсем-совсем другое! Итан опустился на заднее сидение вслед за Ноа. От хлопка двери Морган вздрогнул и сжал пальцы в кулаки. Что делать? Что делать — что делать — что делать?! Некоторое время они оба сидели не шевелясь. — Ты, кажется, пиздец как хотел что-то предпринять, — напомнил Итан, заметно нервничая. Да уж… Сцена, достойная любовного блокбастера, где персонажи, лишь оставшись наедине, сливались бы в горячем поцелуе и бездумно срывали друг с друга всю одежду, не получилась. — А… Ну да… Я… Хм… Я жду твоего разрешения, — промямлил Ноа, пытаясь угомонить рвущееся из груди сердце. Итан вздёрнул левую бровь, подчёркивая, что слова Моргана звучат неубедительно. — Я притащил тебя в машину. И сел рядом с тобой. Это не похоже на разрешение? — уточнил он с иронией в голосе. — Но ты же не произнес это вслух. — Может, ещё подпишем договор и заверим его у нотариуса? — продолжал язвить Итан. — Если тебе это необходимо. — Идиот, — тихо бросил Томсон, невольно теребя тоннель в левом ухе. — Ну… Разрешаю, — сбивчиво выдавил он. — Инструкцию по применению выдать? Было бы замечательно! — Обойдусь, — пробормотал Ноа, беспокойно ерзая. Морган уставился на Итана, но все ещё не мог решиться на какое-либо действие. Томсон выглядел взвинченным. Блондинистые волосы его слегка растрепались. Кожа в полумраке парковки грозила вот-вот начать светиться белизной. Салон автомобиля заполнило гудящее напряжение. — Если пытаешься трахнуть меня взглядом, не получается, — заметил Итан. Его эта авантюра не впечатляла. Колоссальная неловкость, возникшая между парнями, тем более. Конечно, не получается! Я же — не ты! — Не понимаю, зачем делать что-то, чего делать совсем не хочется, — продолжил ворчать Итан. Ноа начал тихо закипать. — Что значит «не хочется»?! — возмущенно уточнил он. — Мое смущение никак не связано с желанием или его отсутствием. Я просто боюсь сделать что-то не так. — И потому не делаешь вообще ничего? — усмехнулся Томсон, раздражая Ноа больше прежнего. — Я тоже всегда боюсь сделать что-то не так. Меня это не останавливает, — Ноа не мог понять, провоцировали его или отговаривали, но на всякий случай решил поверить сразу в два варианта и разозлиться и на Итана, и на себя. На Итана за то, что тот подтрунивал над ним. На себя за то, что так стеснялся сделать первый шаг. Очевидно же, Томсон не поставит его в неловкое положение и не станет критиковать каждое его действие. Морган подарил Итану долгий тяжёлый взгляд. Томсон вернул себе вид абсолютной расслабленности, будто ничего особенного Ноа ему не предложил и трогать его Морган мог со спокойной душой все это время, просто сам не решался. Но лишь Ноа подался к Итану, как тот едва заметно вжался в дверь автомобиля. Ага, значит, в этой ситуации всё-таки нервничать продолжали они оба. Как ни странно, но Моргана это приободрило. Чуть подумав, Ноа решил поменять свое положение, чтобы расширить свои возможности относительно направленных на Итана действий. Здесь главное не терять бдительности и всегда держать в голове, что если реакция Томсона покажется ему странной, следует сразу остановиться. Ноа развернулся к Итану и одним коленом упёрся в сидение автомобиля. Томсон все ещё изображал беспечность, если не скуку. Странно, что он не стал показательно зевать, чтобы окончательно выбить Моргана из колеи. Теперь только сжатые в замок пальцы, да упершееся в дверь правое плечо демонстрировали его истинные чувства, далекие от покоя. — Морган, я состарюсь раньше, чем ты… Ноа понял, почему медлил. Итан сидел неудобно. В таком положении он оставался недоступен, и это следовало исправить. Когда Томсон заговорил, Ноа схватил его за ремень джинсов и резко потянул на себя и вбок, одним лёгким движением разворачивая Итана к себе и укладывая его на лопатки. Такого поворота событий Томсон явно не ожидал. Выражение скуки на лице мгновенно сменилось потерянностью. Колено Ноа оказалось аккурат между ног Итана. Вот теперь удобно. Томсон открыл было рот ради очередной язвительной фразочки, за которыми он так ловко скрывал свое смущение, но Ноа решил не позволять ему продолжать портить и без того хрупкую атмосферу колкими репликами. Поцелуй оказался торопливым и оттого смазанным. Он почему-то напомнил Ноа его самый первый и волнующий поцелуй, когда парень не имел понятия, что делать, и жутко боялся опозориться. Касание губ подобно порезу бритвы. И судорожный выдох после вместо выступившей на ранке крови. Многие делились впечатлениями о первом поцелуе, уверяя, что это лучшее, что с ними происходило. Сногсшибательные ощущения! Но Морган этот миг запомнил лишь тревогой, смятением и страшной робостью. Сейчас Ноа боялся опозориться не меньше, а может даже больше чем несколько лет назад весенним вечером в темной беседке. Мысленные утверждения о том, что целуются они с Итаном далеко не в первый раз, и, кроме того, Томсон давно находится в статусе его парня, ситуацию не улучшили. Даже ухудшили, ведь сейчас Ноа было что терять! Итана! Морган страшно волновался из-за того, что может допустить ошибку, и это повышало уровень его неуклюжести и неуместной суетливости. К счастью, Итан не захотел изображать недотрогу и сразу подключился к процессу. К сожалению, он тут же попробовал перетянуть всю инициативу на себя. Кто бы, черт бы побрал Томсона, в этом сомневался! С такой манерой целоваться до Итана Ноа не сталкивался. Нежные робкие касания, мягкие скованные движения языком — так целовался парень из школы, с которым у Ноа было несколько свиданий. И парень на озере, где Ноа с родителями отдыхали летом. И Мэттью Коулман тоже целовался в таком стиле. Поцелуи, которые несли в себе чувство мнимой безопасности и вызывали лёгкий трепет и нетерпение. Романтическая, но, увы, порой поверхностная картинка. Итан отличался грубой резкостью. Мягкости ему хватало не больше, чем на пару секунд, после чего все перерастало в ощутимые укусы и до того неведомую Ноа глубину. Единственное прикосновение губ поджигало дорожку из пороха, тянувшуюся к набитому динамитом складу. У Итана не было намерений навредить Ноа или таким способом указать ему расстановку сил. Причина его поведения крылась в другом: Томсон вел себя, как мучившийся от жажды путник, который, наконец, набрёл на источник воды и теперь не мог из него напиться. Возбуждение влекло за собой бесконтрольное раскрепощение. Раскрепощение подстегивало желание. А желание заполняло собой все вокруг, не давая возможности думать о чем-то помимо обжигающей близости. Так это чувствовалось, но уже не удивляло, потому что Ноа давно пришел к выводу — Итану столь своеобразное поведение было присуще во всех аспектах жизни. Если учеба — то с головой. Если споры — то до воплей на всю улицу. Если горе — то… всепоглощающая боль, не затухавшая годами. Томсон всегда и во всем балансировал на краю и возводил всё в абсолют. …И этот поцелуй в том числе. Удары сердца стучали Ноа по ушам. Итан обнял Моргана за шею одной рукой, а пальцы второй запустил в его непослушные волны волос. Крепкая хватка красноречивей слов указывала на обуреваемые Итана чувства. И это было чертовски классно — ощущать, насколько человек к тебе неравнодушен и как ему важно, что не кто-нибудь — именно ты сейчас рядом. Именно твои губы накрывают его. Итан удерживал Моргана за затылок с такой силой, будто боялся, что тот захочет отстраниться. Но это не входило в планы Ноа. Не прерывая поцелуя, он просунул свободную руку под толстовку и футболку Итана. Холодные кончики пальцев коснулись горячей кожи. Томсон вздрогнул. И рука, что до того давила на затылок Ноа, резко вцепилась ему в волосы. Итан сам первый же и прервал поцелуй, заставив Моргана приподнять голову. Ноа хотел прошипеть, что ему, между прочим, больно, но споткнулся о пристальный взгляд Итана. Сейчас, в полумраке освещенной редкими фонарями парковки, глаза Томсона казались непроницаемо черными. На его тонких губах блестел поцелуй. Пальцы не ослабляли хватки на волосах Ноа, но и Морган руки из-под толстовки Томсона убирать не торопился. Их немое противостояние глаза в глаза длилось какие-то несколько секунд, но Ноа они показались вечностью. — Л-ладно, окей, — наконец хрипло выдавил Итан. — Мы все ещё можем поехать домой и посмотреть фильм, — заметил Ноа, не столько, чтобы подчеркнуть свое всепоглощающее понимание, сколько для того, чтобы подразнить Итана. Конечно же, это предложение Томсон встретил недовольным выражением лица. — Я ведь сказал «ладно», — процедил он сквозь зубы, надавливая Ноа на затылок в желании получить новый поцелуй. Но Морган не поддался. Одной рукой он уперся в кожаную обивку салона, тем самым часть своего веса перекидывая на нее, и теперь навалился на нее с утроенной силой, не позволяя Итану вернуть себя в практически горизонтальное положение. Даже если Томсон говорил «ладно», это не означало, что все в порядке. Ноа следовало лучше считывать его реакции, а для этого ему не помешало бы видеть выражение его лица, что становилось невозможным при поцелуе. Рука Ноа поползла выше по животу к солнечному сплетению. На лице Итана отразилась смесь раздражения, смятения и… Стеснения? Кончики пальцев уловили сердцебиение Томсона. Бешеный ритм передался и Ноа. Чужой пульс прокатился от руки по всему телу. — Ты можешь не пялиться на меня так, когда делаешь это? — выговорил Итан с усилием. Ха! Кто на кого еще пялился! — Я пока ещё ничего не делал, — заметил Ноа, невольно понизив голос. — Это не «ничего», — огрызнулся Итан взвинченно. Ноа же взялся размышлять, как лучше поступить. Продолжить? Но Итан, кажется, чувствует себя не в своей тарелке. Остановиться? Но что, если Ноа интерпретирует реакцию Томсона не совсем верно? Исследование требовало продолжения для более четкой оценки ситуации. Ноа ухватился за край футболки и толстовки Итана и резко задрал их. Что ж… Чертовская привлекательность Итана не стала для Ноа новостью. Но одно дело пожирать взглядом фотографии, совсем другое — видеть вживую и прикасаться. Ноа не сразу понял, что невольно задержал дыхание, пялясь на Томсона так, будто впервые в жизни видел мужской торс. Охренительно сексуальный торс, к слову. Не то, что у меня… Мысль кометой пронеслась в голове Ноа, но он посчитал, что заниматься сейчас следует своим парнем, а не самобичеванием. И в качестве вызова самому же себе, Морган стянул с себя рубашку и футболку. Это действие Итан встретил молчаливым одобрением. Как бы Ноа ни стеснялся своей худобы, под пристальным взглядом темно-серых глаз он чувствовал себя куда уверенней. Томсона нагота Ноа не отталкивала, наоборот… Морган ощутил это коленом, что уже какое-то время удобно покоилось между ног Итана. Вполне однозначная реакция. Ноа наклонился к Итану, но избежав губ, запечатлел поцелуй на шее парня ниже мочки уха. Со стороны Томсона раздалось тихое фырканье. Звук показался Ноа похожим на тот, который издают котята, чихая. Он не преминул тут же озвучить ассоциацию вслух, на что получил новую порцию праведного гнева. — Это покушение на мое либидо. Еще слово, и оно умрет раз и навсегда, — процедил Итан сквозь зубы. Лицо его слегка покраснело. Тело продолжало источать жар, который теперь в силу отсутствия части одежды Ноа мог ощущать ярче. В голосе улавливалась легкая дрожь. Наверное, в этом и состоял кайф проявления инициативы: делать все, что в голову взбредет, и ловить интересные реакции со стороны партнёра. И Итан, конечно же, приукрашивал. С его либидо всё было более чем в порядке. Тихо прыснув в ответ, Ноа перекочевал к груди Итана и начал медленно спускаться поцелуями к животу. Потерянность на почве непонимания, что же Моргану делать с его-то неопытностью, рассеивали сдержанные, едва уловимые реакции со стороны Томсона. К тому же Морган неожиданно осознал, что они с Итаном в идентичном положении. Томсон тоже не знал, что делать. Точнее он не знал, как получать. Состоял ли Итан с кем-либо в серьезных отношениях до Ноа? И был ли близок с тем, кто действительно ему нравился? Ответ очевиден. Ни черта подобного никогда у Томсона не было. Да, Итан обладал опытом. Но опытом физическим. Не эмоциональным. И в данный момент на заднем сидении автомобиля ему грозил открыться целый новый мир. Ноа спускался все ниже, то и дело кидая взгляд на Итана и пытаясь по выражению его лица угадать, о чем тот думает. Если до этого голова Томсона еще была забита посторонними размышлениями, все растворилось в мгновение, когда губы Ноа коснулись кожи над ремнем джинсов. Итан вздрогнул и почему-то уставился на спинку переднего пассажирского сидения. — Что тебя неожиданно так заинтересовало? — задорно поинтересовался Ноа, расстегивая ширинку Итана. Он правда собирается сделать это? Так просто? Взять и сделать? — У меня там в бардачке… — пропыхтел Томсон с усилием, но не закончил мысль. — Что? — Ничего, — сам же осек себя Итан, приподнимаясь на локтях и наблюдая за Ноа. — То есть ты собираешься сделать то, что мне сделать не разрешил? — уточнил он нервно. При этом Итан был напряжен так, словно готовился к ужасающей пытке. Но во взгляде его при этом читалось четкое: «Хватит уже тянуть, действуй». — Ты против? Новая игра в молчаливые гляделки далась Ноа даже тяжелее прошлой. Очень сложно сохранять невозмутимый вид с членом другого парня в сантиметре от твоих губ. Но первым сдался снова Итан. — …Л-ладно, — выдохнул он, откидываясь обратно на спину и тяжело вздыхая. Будто согласился он не на минет, а на сверхурочную работу. — Я могу не делать этого, если ты не х… — То есть ты в этот прекрасный вечер решил опрокинуть меня дважды?! — в голосе Итана прочиталось искреннее возмущение. Значит в этом вопросе Томсон был не столь категоричен, как могло показаться. Что ж… Так далеко Ноа еще ни разу не заходил. Более того, оральный секс до недавнего времени не вызывал в нем ничего, кроме отвращения. Каждый раз слыша очередную историю про то, где и у кого он отсасывал, Ноа клялся себе, что никогда подобного делать не станет. Никогда! Но с Итаном «никогда» незаметно преобразовывалось в «только с ним». — Морган, зубы, мать твою! — Ижвыни. — Не говори с членом во рту! — Блин, не подумал… У меня это в первый раз. — Я уже почувствовал! — Ижвыни. — МОРГАН! Итан вновь приподнялся на локтях, придя к выводу, что Ноа не повредит посильная помощь. Раньше Моргану казалось, что давать партнеру советы по поводу своего удовлетворения во время секса — кошмарно смущающая штука. Сейчас он убедился, что куда хуже эти советы получать! От каждой новой реплики со стороны Итана вроде «мягче», «не сжимай так сильно» или «используй язык» он сгорал от стыда и покрывался мурашками. Зато Ноа быстро сообразил, что именно нравится Итану, и когда Томсон притих, понял, что на верном пути. Еще он понял, что выбрал не лучшую позу. Спина и шея начали отваливаться уже через пару минут. Но Ноа усердно продолжал и даже начал входить во вкус. Было в этом нечто особенное. Невероятный эротизм в гремучей смеси с осознанием того, что ты доставляешь удовольствие человеку, в которого так сильно влюблен. Стонов не было. Итан предпочитал сдерживаться, прикусывая нижнюю губу. Но в качестве ориентира Ноа хватало и его сбивающегося шумного дыхания. — Так… Морган… — М-м-м? — Блядь… Погоди… Ст… СТОП! — Итан вцепился в плечи Ноа и резко отстранил его от себя. — Что не так? — выдохнул Морган, невольно облизнувшись. — Всё так… — выговорил Итан тихо. На прокушенной нижней губе Томсона выступила капелька крови. — Зачем тогда остановил меня? — Мне… хватит. — Но ты же не… — Почти. — Так значит надо заверш… — Ноа было вновь опустил голову, но Итан резко толкнул его в грудь, заставляя отклониться назад. После этого Томсон ловко поменял положение и уже Ноа оказался прижат к сидению автомобиля. — Эй! — Продолжим иначе, — заявил Итан, стягивая через голову толстовку, но оставляя футболку. Некий компромисс. На лбу его выступили капельки пота. В машине явно становилось жарковато. Ноа хотел возразить, что в нынешнем положении его действия ограничены, но Томсон, не слушая Моргана, провел по его губам языком. — После минета не целуются, — пробормотал Ноа с запинкой, закрывая рот рукой. — Кто сказал? — Да вроде все так говорят. — Мне насрать, — фыркнул Итан, убирая мешающую ему руку и впиваясь в губы Ноа. Перед этой атакой Морган оказался слаб и самозабвенно ответил на глубокий поцелуй, решив отложить свои возмущения на потом. Очухался он, лишь ощутив руки Итана на своей ширинке. — Так, а ну стой! — затрепыхался Морган. — Мы условились, что сегодня инициатор я! — пропыхтел он возмущенно. — Ты уже проявил достаточно инициативы. — Но я не закончил! — Закончим вместе, — Итан расстегнул пуговицу на джинсах Ноа. — Ну уж нет! — стоял на своем Морган. — Я все сделаю сам! — Что тогда делать мне? — Расслабиться. — Ха… Томсон уперся обеими руками в сидение автомобиля и навис над Ноа. Взгляд темно-серых глаз бесцельно блуждал по раскрасневшемуся лицу Моргана. — Все ок? — на всякий случай уточнил Ноа. — Да. Рука Моргана скользнула ниже. Пальцы коснулись влажного возбуждения. Итан вздрогнул. — А теперь? — Морган, хватит задавать вопросы! Это и так пиздецки смущает! — рыкнул Итан. Его обыкновенно бледное лицо порозовело. На губе продолжал алеть след от укуса. — Мне дрочить ты ничерта не стеснялся, — напомнил Ноа, еле сдерживая смешок. О, этот вкус власти! Он пьянил и требовал ещё! — Просто, мать твою, замолкни, — прошипел Итан и на всякий случай заткнул Ноа поцелуем. Морган недовольно замычал. Ничего против поцелуев он не имел, но они мешали, потому что разделить внимание между сразу двумя действами у Ноа никак не выходило. Он пытался сосредоточиться на своей руке. На обдающем ладонь жаре. На сбивающемся дыхании Итана. Стуке сердца. Но периодически Итан отвлекал Ноа жаркими глубокими поцелуями, от которых на смену сосредоточенности приходила дезориентация, и он не мог делать ничего, кроме как подстраиваться под движения языка Томсона. — Слушай, объективно парень спел неплохо. — Ещё бы! Глотка-то разработана! — Да как это связано?! Ноа вздрогнул и невольно притих. Голоса прозвучали слишком близко от машины Итана. Томсон на них никакого внимания не обратил. Ноа невольно отклонил голову, увернувшись от нового поцелуя, но Итан, не смутившись, провел языком по его кадыку и спустился ниже к ключице. — Итан, подожди! — прошептал Ноа. — Нас могут застукать! Томсон резко выпрямился и уставился на руку Ноа, сжимавшую его член. — Почему остановился? — хрипло выговорил он. — Так я же говорю, что… — Продолжай, — выдохнул Томсон, наклоняясь обратно к Ноа и проводя языком от солнечного сплетения до яремной ямки. Морган поймал взгляд Итана и по абсолютно черным глазам его понял, что Томсон поплыл. Контроль им был безвозвратно утерян. Движения становились резче, дыхание — рваным. Голоса начали отдаляться. Ноа было вздохнул с облегчением, но Итан резко потянул его на себя, усаживая себе на колени. Ситуация складывалась опасной, но не потому, что Итан разрушал одну внутреннюю стену за другой, стремительно окунаясь в чувства и ощущения с головой и все меньше заботясь о происходящем вокруг. Опасность такого поведения крылась в заразительности. Поглощённый происходящим Ноа даже не заметил, когда Итан приспустил с него джинсы. Стёрлось из памяти и то, как Ноа обвил руками шею Итана, всё-таки передав ему главенствующую роль в происходящем. Не отрезвило даже поглаживание по оголенному бедру. Ноа слегка очухался, лишь почувствовал колкое прикосновение к стояку. Он отстранился от зацелованных губ Итана и уставился вниз. — Ты что, хочешь кончить себе на лицо? — Может, я хочу, чтобы ты кончил мне на лицо. — ПФ! Дерзко! — рассмеялся Итан. — Морган, тебе следует определиться, кто ты у нас: скромный девственник или все же лопающийся от переизбытка тестостерона псих, — заявил он. — Эти варианты не взаимоисключающие, — заметил Ноа, стараясь говорить ровно. Но он все равно спотыкался на каждом слове. Голос его звучал ниже и глубже, и от каждой кинутой им фразы на руках Итана появлялись еле заметные мурашки. Томсона действительно так крыло от звука его голоса? Позже следовало придумать, как использовать эту слабость Итана в своих коварных целях в постели. Позже, потому что прямо сейчас Томсон, уже какое-то время прижимавший свой член к стояку Ноа, ускорился. С губ Ноа сорвался неожиданно громкий стон. Уже через мгновение он зажал себе рот обеими руками и нервно огляделся по сторонам. Никто не услышал? Никто не заметил их? — Не отвлекайся, — попросил Итан, схватив Ноа за подбородок и грубовато поворачивая его лицо обратно к себе. — Мы играем с огнем, — идти на попятную в момент, когда Ноа буквально тёрся об Итана, было верхом беспредела, но он хотя бы попытался. — По-моему играем мы сейчас далеко не с ним… — Итан! Ты понял, о чем я говорю, — зашипел Ноа дрожащим голосом. Строить фразы становилось все тяжелее. Разум тонул в сладких ощущениях. — Это ты предложил, — заметил Итан, сжимая пальцы сильнее. — Да, но лишь потому, что твое предложение было еще рискованней! — Сплошные оправдания, — фыркнул Итан, увеличивая темп. — Это… Никакие… Не оправдания, — пропыхтел Ноа, упершись руками в сидение автомобиля за спиной Итана. Он невольно слегка приподнимался на коленях, толкаясь навстречу руке Томсона. Тем самым он демонстрировал, что темп следовало бы продолжать наращивать. И если бы Итан эту необходимость проигнорировал, удовольствие грозило стать мучительным. Наслаждение, что, не имея выхода в виде желанной разрядки, испепеляло изнутри. — Отличная… Генеральная репетиция, — бросил Итан в ответ на действия Ноа. — А… Чего? В смысле? — пробормотал Морган, едва ли соображая, что он делает и как это выглядит со стороны. Нарастающая эйфория выбивала дух и раскрепощала, толкая на действия, на которые Ноа в любом другом состоянии не решился бы. Удовольствие лишало трезвости ума и холода разума. Ноа уткнулся Итану в шею (что из-за разницы в росте оказалось не так-то просто) и позволил дальше Томсону делать все самостоятельно. Необходимое направление задано. Подходящий темп — тоже. Ноа оставалось просто сидеть на Итане и ощущать яркую реакцию своего тела на каждое его прикосновение. Где-то 183 В час ночи Майкл почувствовал острую потребность в кофе, потому позволил себе оторваться от стопки документов и спустился на первый этаж на кухню. — Господи! — в сердцах воскликнул он, обнаружив там Итана. Возвращение сына домой оказалось им незамеченным, и неожиданная встреча чуть не довела мужчину до инфаркта. — Если сын твой — Господь, то кто же ты сам? — усмехнулся Итан, сидевший напротив чашки с кофе. Чуть поодаль от него лежала знакомая Майклу стопка помятых справок. Он взглянул на маску, что так же покоилась на столе, и про себя отметил, что Итан при появлении отца не кинулся тут же натягивать ее на себя. Ощутимый прогресс налицо! И кто тому виной? Тулси? Морган? Оба? Майкл надеялся, что улучшение имело не временный характер, и Итану действительно становилось все лучше. — Слишком сложный философский вопрос, Итан. Для часа ночи вопиюще, — ответил Майкл, наливая себе ароматный напиток из турки. Хоть у них дома и имелась кофемашина, иногда Итан предпочитал варить кофе сам. В особых случаях. — Давно вернулся? — Майкл решил начать издалека. — Полчаса назад. — Как день? — Вполне себе. Майкл сел напротив Итана и невольно вновь взглянул на маску на столе. — Случилось что-то хорошее? — У меня теперь каждый день случается что-то хорошее, — выдохнул Итан без сарказма, но тоном, с которым могли бы оглашать смертный приговор. — Ноа отлично на тебя влияет. — Мне бы хотелось, чтобы он повлиял на меня ещё больше, — выговорил Итан, вертя вокруг своей оси полуопустевшую кружку с кофе. — Всему свое время. — Время уже наступило. — Тогда чего тянешь? Я смотрю, ты во всеоружии, — выговорил Майкл, покосившись на мятую стопку. — Я не тяну. Жду. — А чего ждать? Я же видел, какие взгляды он на тебя бросает. — Не Моргана жду. Отдачи, — Итан сделал глоток и шумно выдохнул. — Сегодня у нас было что-то вроде… — Секса? — подсказал Майкл, не скрывая заинтересованности. Постельные свершения сына его не особо интересовали, но психологическая подноготная… Вот она имела огромное значение. — Недосекс… — подобрал определение Итан. — Нет такого понятия, — рассмеялся Майкл. — Лёгкий петтинг подойдёт лучше? — фыркнул Итан. — По крайней мере, мы были непростительно близко друг к другу: я держал в руке и свой член, и е… — Итан, конкретно в этом случае я обойдусь без подробностей, — поспешно притормозил сына Майкл. Тот лишь закатил глаза. — И вот теперь я сижу и прислушиваюсь к себе. Жду отдачи. — И как? — Как ни странно, никак, — пожал сын плечами. — Меня не тошнит. Не накрывает паника. И даже не хочется сорваться к Моргану посреди ночи, чтобы проверить его пульс. — Так это же замечательно! Значит, вопрос решен. Действуй. — Это не все, что меня беспокоит. Итан откинулся на спинку стула, уставился в потолок и тяжело вздохнул. — С осознанием того, что я готов пойти дальше, появилась новая проблема, — выговорил он, возвращая взгляд к остывающему кофе. — Я ведь… — он вновь тяжело выдохнул. — Я не могу… То есть… Меня волнует позиция в постели. — А у вас на этой почве… — Нет, не в этом дело, — покачал Итан головой. — Проблема не в том, что Морган… Блять… Проблема в том, что в моем представлении позиция снизу — это ебаный ад. Майкл устало потер виски. Кажется, для часа ночи эта беседа оказалась для него даже сложнее пространных рассуждений о том, кем бы он был, окажись Итан Господом Богом. — Я все еще не… — Я не представляю, как в такой позиции можно получать удовольствие. Вот я к чему, — наконец-то Итан сумел доступно сформулировать свое беспокойство. — И вот теперь… Мне страшно. Я в ебаном ужасе, понимаешь?! А вдруг я сделаю что-то не так? Или чего-то наоборот не сделаю? И Морган меня возненавидит? Или просто окажется неудовлетворён?! Он разочаруется. И бросит меня. И всё. Пиздец, — подвел сын итог. — Полный пиздец, — повторил он меланхолично, отпивая кофе. — О-о-о-о, — протянул Майкл хмуро. — Времени ты зря не терял, да? Накрутил себя профессионально. Итан в ответ со стоном отчаяния закрыл лицо ладонями, но, вздрогнув, тут же отнял их и уставился на маску на столе. Ее отсутствие стало для него новостью. Он медленно перевел взгляд с маски на отца, а затем вновь на маску. Потянулся было к ней, но остановил руку на полпути. — Не хочу испортить наши отношения дерьмовым сексом. — Значит, сделай все для того, чтобы избежать этого. — Секса? — Негативного впечатления. — Как? Майкл одним глотком прикончил остатки кофе. — Ты сам прекрасно знаешь как. — Если бы знал, не спрашивал! — фыркнул Итан. — Вот бы мама сейчас была здесь, — неожиданно выдал он. Майкл в ответ на эти слова ощутил легкую боль в районе груди. Так иногда могла ныть старая травма во время дождя. — Думаешь, она в сексе понимала больше меня?! — Майкл попытался свести разговор к шутке. — Я бы познакомил ее с Морганом, — протянул Итан. — Он бы ей понравился, — улыбнулся Майкл. — Да. Я знаю. Больше Итан не обронил ни слова, полностью сфокусировавшись на внутренних переживаниях. Майкл решил не раздражать его своим присутствием и двинулся обратно в кабинет. Он хотел было бросить сыну ободряющую фразу дескать: «Итан, судя по засосу у тебя на шее, тебе абсолютно не о чем волноваться», но решил, что в подобном мандраже крылось свое очарование. И не стоило лишать его сына. …Наслаждайся этим чувством, пока можешь, Итан. С возрастом ты потеряешь способность волноваться о подобных вещах.