Око Дьявола

172-175 К середине мая солнце уже вовсю подчеркивало свое полноправное господство на последующие несколько месяцев. Калифорнийцы не боялись весенней жары, сталкиваясь с ней каждый год без исключений. Но в этот раз дела обстояли даже хуже обычного. Стрелки часов не перевалили и за одиннадцать, а дышать из-за предстоящей духоты становилось все тяжелее. Даже в свободной белой футболке и легких ситцевых шортах до колен Ноа медленно плавился, лишь он попадал под прямые солнечные лучи. Оставалось гадать, как при такой погоде выживал предпочитавший только темное Итан. Видимо, с переменным успехом, учитывая, что сегодня он позволил себе выйти из дома в футболке с коротким рукавом и в укороченных джинсах, из-за которых щиколотки оставались оголенными. Дункан, встретивший их у порога с пакетом рабочих документов от Майкла и официальным приглашением на сегодняшнюю вечеринку, при виде Итана театрально схватился за сердце и глупо улюлюкал ему в спину, пока они с Ноа спускались в прохладу гаража. — Итан, что за вульгарщина?! — вопил Смит, не скрывая восторга и не стесняясь недоумевающих прохожих. — Слишком много голого тела! Тебе не стыдно?! Прикройся!!! Не дай бог, увидят соседи! Томсон нарек телохранителя идиотом, но в голосе его Ноа безошибочно прочитал улыбку. Еще одна маленькая победа в череде побед. Это не могло не радовать! — Миссис Уильямс, голубое или зеленое? — донесся голос сиделки за закрытыми дверьми. Сегодня Ноа приехал к бабушке не просто так. Он собирался забрать ее на прогулку и превратить этот день в маленький праздник, тем более, что он и был праздником. Бабушке сегодня исполнилось семьдесят семь лет. Жаль, сама она об этом вряд ли бы вспомнила. «Конечно, голубое!» — подумал Ноа, терпеливо ожидая, когда сиделка поможет бабушке принарядиться. — Конечно, голубое, милочка! — послышался голос бабушки, заставив Ноа улыбнуться. Сиделке потребовалось еще пятнадцать минут, прежде чем, держа бабушку под руку, она вывела ее в коридор. Барбара Уильямс предстала перед Морганом в небесно-голубом платье свободного кроя, кокетливой белой шляпке и со слегка растерянной улыбкой на выкрашенных розовой помадой губах. — Доброе утро! — поприветствовал ее Ноа, но пожилая женщина, скользнув по нему недоуменным взглядом, повернулась к сиделке: — Кто этот молодой человек? — Тот, кто хочет провести с вами немного времени, Барбара! Вы ведь давно хотели выбраться за пределы пансионата! — мягко пояснила сиделка. Убеждать бабушку в том, что перед ней стоит ее любимый внук, не решились ни сиделка, ни сам Ноа. Они оба прекрасно знали, что так лишь запутали бы бабушку, а то и напугали бы ее. — Что ж! Раз вы, молодой человек, готовы меня сопровождать, буду рада вашей компании! — заявила старушка, позволяя Моргану занять место сиделки. Они вышли в весеннюю жару и медленно побрели по узенькой дорожке к главным воротам. Солнце пекло нещадно. Со всех сторон доносился стрекот кузнечиков и пение птиц. Изумрудная трава щекотала лодыжки. Бабушка бросала реплики, не всегда имевшие смысл, но Ноа с готовностью реагировал на каждую. Врач сказал, что в последнее время ей становится все хуже. Болезнь беспощадно прогрессировала. Возможно, сегодняшний день был последним шансом вот так прогуляться с бабушкой вне стен дома престарелых. А после… Об этом думать не хотелось, потому Ноа с усилием отмел все негативные мысли. Этот день не следовало портить угнетающими реалиями. Сегодня праздник, и все должны улыбаться! Когда Ноа с бабушкой подошли к парковке, Итан, ждавший у машины, галантно распахнул дверь и пронаблюдал за тем, как Ноа помогает бабушке разместиться на заднем сиденье автомобиля. Вообще-то, выбраться куда-нибудь с бабушкой стало идеей именно Томсона, что странно, учитывая, как резко он реагировал, лишь Барбара признавала в нем своего внука. А это, пусть и не сразу, но происходило каждый раз. — Ноа? Мальчик мой! — эта встреча не стала исключением. — Дорогой, как же я рада тебя видеть! — заявила бабушка, пронаблюдав, как Итан плюхается на водительское место. — Я и не знала, что родители купили тебе автомобиль! Ноа, разместившийся на переднем пассажирском сиденье, невольно хмыкнул. Машину, в которой они сидели, родители не смогли бы купить Моргану даже в самых смелых фантазиях. — Этой весной насекомые особенно агрессивны, да? — продолжала говорить бабушка, резко перескакивая с темы на тему. Итан бросил на нее непонимающий взгляд, а затем резко откинул вниз солнцезащитный козырек, в котором нашлось зеркало. Обнаружив яркий засос на своей шее, Томсон молча перевел на Ноа мрачный взгляд. Морган сделал это не специально! Два месяца назад Итан разрешил подержать его за руку. Месяц назад они поцеловались. Неделю назад… Процесс восстановления Итана протекал куда быстрее, чем в первый раз, по многим причинам. Тут сыграла роль и Тулси — психотерапевт Томсона. И Майкл с Дунканом. И Одри, взаимоотношения с которой наконец-то возрождались из пепла. И Пол из клуба анонимных наркоманов. Немалая роль досталась даже Андреа, Скотту и Руфусу. И, конечно же, Ноа. Куда без него? Сказать, что это было просто, у Моргана бы не повернулся язык. Особенно в самом начале. Итан срывался. Итан постоянно пытался отстраниться и закрыться. Итан топил себя в гнетущих мыслях. Но Ноа обещал, что будет рядом, несмотря ни на что и обещание свое сдержал. И вот, спустя пять самых долгих месяцев в его жизни, Морган вновь добился того уровня доверия, при котором Итан позволял себе оказываться перед ним без одежды. Что ж… Эту неделю Итан назвал наверстыванием упущенного. И проходила она весьма… продуктивно. Томсон фыркнул себе под нос что-то про неугомонность Моргана и про то, что Ноа совершенно не умеет держать себя в руках. Морган на это лишь тихо прыснул, решив не напоминать, что из-за своей осторожности еще ни разу не являлся инициатором близости. Первый шаг всегда был за Томсоном, а потому теперь как-то странно слышать о том, что якобы именно Морган не мог взять под контроль свои желания. Ведь именно Итан каждый раз припирал его к любой плоской поверхности и так и норовил стащить с него штаны. Иногда в не самое подходящее время. — Так куда же мы едем, мальчики? — спросила бабушка, с интересом поглядывая в окно. — Это сюрприз, — улыбнулся Ноа, решив не добавлять, что и сам без понятия. Итан заверил, что все идет по плану, но делиться тонкостями этого плана не захотел. Видимо, сюрприз грозил не только бабушке, но и самому Ноа. Машина Итана выехала на магистраль и помчалась в сторону города. Морган то и дело переводил взгляд с бабушки на Итана и обратно, радуясь тому, что два самых близких ему человека находятся рядом. Он точно знал, что еще не раз позже вспомнит этот день с улыбкой на губах и теплом на душе. Город встретил их духотой и пробкой даже в выходной день. От медленного движения Ноа начало клонить в сон, и, чтобы взбодриться, он взялся болтать с Томсоном. — Так и будешь держать интригу относительно нашего досуга? — проговорил он тихо. — Мы почти приехали, — заверил Итан, ловко избежав прямого ответа. — Надеюсь, к вечеру пробки рассосутся. Не хотелось бы опаздывать на благотворительный ужин твоего отца. Майкл Томсон выиграл дело. Хосе Гарсию полностью оправдали. На этом, безусловно, работа Томсона-старшего не заканчивалась. По его восторженным заверениям, она только начиналась. В деле вылезло множество имен высокопоставленных персон, которые мириться с этим не желали. Майкл тоже не желал, так что впереди их ждала череда скандальных судебных разбирательств, о которых наверняка напишет каждая уважающая себя газета штата. Окажись на месте Томсона-старшего Ноа, и он бы, наверное, с ума сошел от страха и стресса. Но Томсоны, что старший, что младший, ликовали. Как адреналиновые наркоманы, они жаждали большего! Резонансного скандала, от которого бы у обычного обывателя волосы встали дыбом. Но сперва следовало отпраздновать свободу Хосе! Сегодняшний благотворительный вечер стал бы венцом этого непростого дела! И сам Хосе тоже обещал присутствовать. Скромный стеснительный парень из бедной семьи никогда еще не бывал на подобных мероприятиях, но Ноа пообещал, если что, приглядеть за ним. Было бы замечательно с ним пообщаться! — Не опоздаем, — заверил Итан. — Нам еще следует успеть заехать и в мою квартиру, и к тебе, — напомнил Морган. Томсон уже два месяца как переехал в свой пентхаус, пусть минимум пару ночей в неделю все равно проводил в доме отца. И столько же в квартире Ноа. — По-моему, мы слишком много времени тратим на разъезды, — заявил Итан, начиная нервно барабанить пальцами по рулю. — Мне кажется, нам давно следовало бы решить вопрос с местом проживания. — Решить вопрос? — усмехнулся Ноа. — Что ты имеешь в виду? — Ты знаешь, что я имею в виду, Морган, — в голосе Томсона прочиталась досада. — Было бы куда проще, если бы ты переехал ко мне, — заметил Итан абсолютно равнодушным тоном. — Не думаю, что разумно съезжаться лишь потому, что это «куда проще», — шутливо фыркнул Ноа. Вообще-то, Итан поднимал данную тему далеко не в первый раз. Но вопреки своей привычной прямолинейности, он всегда упоминал об этом как бы между прочим. Будто для него это ничего не значило. Ноа плохо понимал, почему именно эта тема заставляла Томсона юлить, потому не кидался сломя голову собирать вещи и переезжать. Возможно, Итану правда так было «проще», но Ноа желал иного. — Я не это имел в виду… — донеслось тихое бормотание. Ноа еле подавил свое «Я знаю». И остаток дороги они провели в уютном молчании. Автомобиль Итана остановился у знакомого здания. Ноа без вопросов выскользнул из машины и помог бабушке выйти. — Новая выставка? — уточнил Ноа, смотря на картинную галерею. — Не сказал бы, — качнул Итан головой. — Впрочем, в этот раз могло что-то и измениться, — ответил он с загадочным блеском в глазах. Морган, Томсон и бабушка подошли ближе к галерее, и Ноа только теперь разглядел рекламный баннер. — О боже! — воскликнул он. — Это ведь та самая выставка, на которую я тебя звал больше полугода назад! Мы еще тогда не смогли на нее попасть! — Точно, — кивнул Итан. Ноа уставился на него во все глаза и ощутил, как по телу разливается невероятная нежность. Конечно, он и без широких жестов любил Итана всей душой и каждой клеточкой своего тела. Но в такие моменты он ловил себя на мысли, что влюбляется в Томсона еще больше, хотя, казалось бы, куда еще? Итан все это время помнил о выставке и привез на нее не только Ноа, но и бабушку, лишь картины вернулись в город. Это не просто мило… Это больше, чем мило! Они поднялись по лестнице к закрытым дверям и натолкнулись на объявление о том, что сегодня галерея откроется только после обеда. — Кажется, вновь неудача, — улыбнулся Ноа с легким сожалением в голосе. — Глупости, — возразил Итан, вцепившись в ручку двери и потянув ее на себя. — Что ты делаешь? Здесь же ясно написано! Только после двух часов дня! — Естественно, после. Потому что до всю галерею забронировал я, — заявил Итан, жестом приглашая Ноа и его бабушку внутрь. — Но зачем? — удивленно прошептал Морган уже в прохладном холле. Заметив прибывших гостей, к ним поспешно ринулась работница галереи в строгом темно-бордовом костюме. — Мне показалось, что твоей бабушке будет не очень комфортно среди толпы незнакомых шумных людей, — ответил Томсон. — Итан… — Что? — Если бы я мог, я бы поцеловал тебя здесь и сейчас! — Ты можешь целовать меня где угодно и когда угодно, — заметил Томсон с усмешкой. Но прежде чем Ноа что-то ответил или, уж тем более, претворил свои угрозы в жизнь, с ними поравнялась женщина в костюме. Она широко улыбалась, рассказывая Итану, насколько правильно он поступил, решив посетить их галерею. «…и «подарить» им наверняка впечатляющую сумму денег», — мысленно добавил Ноа, искоса поглядывая на хмурого Томсона. Итана подобные беседы всегда утомляли. Благо, женщина не стала зря тратить их время. Она лишь предложила себя в качестве гида, на что получила категорический отказ. — Мой гид всегда со мной, — указал Итан на Ноа, и женщина понимающе кивнула. — В таком случае, больше вас не задерживаю! — она указала на распахнутые двери, за которыми тянулась череда комнат, в каждой из которых таились запечатленные великими творцами пейзажи морей и океанов в самых разных своих ипостасях. Ноа бы не рискнул нарекать себя гидом. Он знал о представленных картинах и их авторах не так много, как хотелось бы. И все же для каждого морского пейзажа нашлось несколько реплик. Но они адресовались скорее бабушке, нежели Итану. Тот скользил взглядом по картинам и явно скучал. — Тебе не нравится? — чуть погодя шепнул Ноа, позволив бабушке пройти чуть дальше, дабы она самостоятельно впитывала в себя морское творчество без бесконечного бубнежа Моргана под ухом. — Увы, меня никогда не интересовала живопись. — Зачем же ты осенью согласился сходить со мной на выставку? — Глупый вопрос, Морган. Затем, что меня интересовал ты, — усмехнулся Итан. — Что же касается картин… Они во мне не вызывают ярких чувств или трепета, — не стал он отнекиваться. — Твои картины — исключение, — добавил он, чуть подумав. — У меня и картин-то толком нет, — рассмеялся Ноа. — У тебя целая батарея скетч-буков, — напомнил Итан. — Ну… это не совсем то, — пробормотал Морган, решив не напоминать о сомнительности их содержимого. Итан и без него прекрасно знал, что там в основном запечатлялось. Томсон, получив от Ноа добро, несколько вечеров кряду с пугающей внимательностью изучал каждый арт. Ноа жутко смущался, а когда ловил очередное удивленное выражение на лице Итана, спешил помыть посуду или срочно бежал в ванную комнату. Делиться подобным оказалось сложнее, чем он думал. Еще сложнее оказались последствия, ведь Итан поставил перед собой цель попробовать реализовать если не все, то как минимум большую часть фантазий Моргана, далеких от понятия «нормально». — А кто решает, «то» это или «не то»? — нахмурился Итан. — Общество, полагаю. — Какое нам дело до общества? Пусть катится ко всем чертям. Действительно. — Боже мой! — неожиданное восклицание со стороны бабушки заставило Ноа вздрогнуть и ринуться к ней. Женщина стояла у одной из картин, закрыв рот дрожащими руками. Морган, подскочив к ней, устремил взгляд на так поразившее бабушку полотно и замер. — Это же… — хрипло выдавил он и резко повернулся к подошедшему Итану. — Итан, это же… Томсон лишь с деланым равнодушием пожал плечами. Среди картин Ивана Айвазовского, Клода Жозефа Верне и Эдварда Брайена Сигоу обнаружился малоизвестный художник. На картине изобразили маленькую фигуру мальчика, на которого надвигалась большая волна с силуэтом ската с раззявленной пастью в толще воды. На табличке рядом с картиной значилось: «Барбара Уильямс «Око Дьявола». — Ты ведь сам расписывал, как было бы здорово привести твою бабушку на подобную выставку, — заметил Итан тихо. — Боже, Итан! — Ноа не смог и дальше сдерживать чувств. Шагнув к Томсону, он обвил его шею руками и, чуть наклонившись, поцеловал его в губы прямо сквозь черную медицинскую маску. — Ты самый лучший. Правда, — прошептал он, отстранившись от Томсона. — Я знаю, — согласился Итан, едва ли смутившись. — Но этого почему-то все еще не достаточно для того, чтобы ты ко мне переехал, — фыркнул он тише. — Дело не в том, что я не хочу с тобой жить, — улыбнулся Ноа, но не успел продолжить, потому что отошедшая от шока бабушка резко повернулась к парням. — Ноа, ты это видишь? Ты видишь это, мой мальчик?! — воскликнула она. Итан едва заметно поморщился и уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, но тонкие пальцы бабушки неожиданно сомкнулись на запястье Ноа. — Посмотри! Это же моя картина, дорогой! — продолжала восторгаться женщина, смотря на Ноа абсолютно ясными глазами. — Моя! — Да, бабуля, это она, — кивнул Морган, чувствуя, как к горлу неожиданно подкатывает ком. Она узнала его? Или просто что-то напутала? — Помню, как рисовала ее, — протянула бабушка, не отпуская руки Ноа. — А ты помнишь? — она уставилась на Моргана. Именно на него. — Заметил, какие краски я подобрала? Главное цветовое решение этой картины — твои глаза, — заявила она, погладив Ноа по щеке. — Боже, каким прекрасным молодым человеком ты вырос! И в глазах все так же много моря! Не потеряй его, хорошо? Ноа не нашелся, что ответить. Его «море» пришло в движение и грозило заструиться по щекам. — А потом ты дорисовала ската, — невпопад пробормотал он, пытаясь скрыть нахлынувшие чувства. — Да, помню, — подтвердила бабушка. — Когда ты рассказал мне о твоей «способности», я решила, что должна оставить после себя что-то, что напоминало бы тебе о самом главном. — О чем же? — С большой силой приходит большая ответственность! Ноа завис, а затем рассмеялся. — Бабуля! Ты что, цитируешь дядю Бэна из «Человека-паука»?! — А что такого? — шутливо удивилась Барбара. — Ты ведь так любил эти комиксы! И слова правдивы! Какая разница, кто их источник? — И правда. — Я думаю, это страшный дар, — чуть помолчав, добавила она тихо. — Видеть людей без прикрас. И это было правдой. — Ох, а это… — бабушка только теперь заметила Итана и, кажется, впервые увидела в нем не своего внука. — Это Итан, бабуля. Мой парень. — Очень рада с вами познакомиться, молодой человек! — бабушка подарила Томсону счастливую улыбку. — Я Барбара! — Я зна… — Итан поперхнулся, поняв, что следует ответить иначе. — Мне тоже очень приятно, миссис Уильямс. — Ты счастлив с ним? — этот вопрос бабушка адресовала Ноа. — К…конечно! Очень счастлив! — заверил ее Морган, почувствовав, что краснеет. Итан прекрасно знал о его чувствах, но делиться ими в его присутствии все равно оставалось жутко смущающим делом. — Это очень-очень хорошо! — кивнула бабушка. А затем ее взгляд неожиданно помутнел: — Что-то я подустала. Могу я немного отдохнуть? — Да, конечно! Параллельно картинам по комнатам галереи расставили лавочки для людей, которым захотелось бы уделить определенному пейзажу чуть больше времени. Ноа усадил бабушку на лавочку перед ее же картиной, а сам встал позади нее, чтобы не загораживать вид. — Ты был прав. Картина твоей бабушки отлично вписалась в галерею, — кинул Итан, встав по левую от Ноа руку. — Спасибо тебе большое за то, что организовал все это! — Пожалуйста. — Не знаю, как тебе это удалось. Но это и не важно. Просто хочу сказать, что ты невероятный человек! — Утверждение спорное. — У меня найдется тысяча и одно доказательство! — улыбнулся Ноа. — Да что ты говоришь? С удовольствием изучу все улики. Морган рассмеялся громче. — Так в чем же причина твоего нежелания переезда? — подождав с полминуты, вновь заговорил Итан. — В том, что я не уверен, понимаешь ли ты всю серьезность данного действа, — протянул Ноа. — И откуда же такие мысли? — Обычно ты очень четко обрисовываешь свои желания. «Я хочу, чтобы…» Вот так. А не: «Было бы удобнее, если…» Итан хмыкнул. — Так проблема в формулировке? Я хочу, чтобы ты переехал ко мне. — Нет, теперь это звучит еще хуже, — мотнул Ноа головой. — Мне кажется, что ты и сам сомневаешься, хорошая ли это идея. — Идея отличная, — парировал Итан. — Сомневаюсь я только в себе. — Сенсация! Итан Томсон сомневается в себе! — Не смешно, — помрачнел Итан. — Я постоянно в себе сомневаюсь. И потому… — И потому сомневаешься и во мне? — подсказал Ноа. — И потому… сомневаюсь, что ты будешь счастлив со мной, — это признание далось Томсону с большим трудом. — Итан… — вздохнул Ноа. — Я каждый день счастлив с тобой! — Тогда… Тогда переезжай! Через полтора месяца у меня начнется практика в адвокатской конторе. У меня почти не останется свободного времени. Я не могу отказаться от такого шанса, но и тебя не видеть неделями я тоже не могу! Я знаю, это звучит эгоистично. Мало кто может совмещать карьеру и личную жизнь, но у отца получилось, значит, получится и у меня! Я не хочу тратить на разъезды по городу то время, которое мог бы провести с тобой! И даже если я буду приходить, когда ты уже заснешь, и уходить до твоего пробуждения. Я хочу чувствовать твое присутствие в своей жизни каждый гребаный день! — выпалил Итан с таким жаром, что Ноа опешил. Томсон застыл и медленно выдохнул, возвращая себе самообладание. Теперь он смотрел не на Моргана, а на картину «Око Дьявола» прямо перед собой. — Пушистик и Арахис в хлам раздерут кожаный диван в твоей гостиной. — Куплю новый. — Будешь покупать по дивану каждый месяц? — Если потребуется. — И нужно место для картин. — У нас есть пустая комната. — Та, что с крюком на потолке? — Точно. — Какое бесстыдство, Итан! Плечи Томсона задрожали от смеха. — А по-моему вариант идеальный, — заявил он, и Ноа ощутил, как Итан слегка коснулся его руки, а затем его пальцы скользнули между пальцами Моргана и сцепили их в замок. — Мы еще вернемся к этому разговору, — пробормотал Ноа, давая понять, что сейчас не лучшее время для споров. — Несомненно, — согласился Итан. Так они и стояли за спиной бабушки Ноа, устремив взгляд на ее картину. «Око Дьявола». А ведь до перерисовки у этой картины было другое название. «Одинокий мальчик» — так бабушка нарекла ее изначально. Что ж. Не волнуйся, бабушка. Этот мальчик больше не одинок. The end