доктобер. доктомаста эдишен

      двигатель тардис недовольно гудит, и доктора почти бьет током — он достаточно проворный и догадливый, чтобы успеть вовремя отскочить. неудивительно, конечно, что старушка бунтует, он прилежно занимается ремонтом уже которую неделю, откручивая и закручивая болты по несколько раз на дню. частично, чтобы успокоить нервы, частично, чтобы впечатлить нового спутника.       так же незаметно доктор ставит на консоль временную блокировку и перекладывает часы из одного укромного места в другое. он тоже слышит. он тоже чувствует. там, внутри — не крик о помощи, скорее приказной тон, полный гнева и сосредоточенности.       мастер упрям, и доктор знает об этом непонаслышке. не только за годы бесконечного бега по одной, слишком маленькой для этого вселенной, но и из прошлого. кощея вряд ли можно было назвать отличником, но четверки были твердые, выстраданные ночами, когда тета не мог его отвлечь от учебников и практических занятий.       наверное, именно ностальгия по академии и старому другу и заставляет его делать это. открой он часы, мастер, подобно песку, ускользнул бы сквозь его пальцы, оставив после себя лишь кровавый след и удушливые чувства вины и тревоги.       сейчас же у него есть друг, партнер и лучший собеседник. собеседник, что действительно понимает, о чем он говорит. доктору льстит его внимание и вечное желание поделиться, узнать, помочь. такой мастер чем-то похож на него самого, что само по себе редкость. доктор умеет это ценить.       и, несмотря на то, что ему страшно это потерять, впервые за долгое время ему невероятно спокойно. мастер в человеческом теле не убьет себя, не выйдет во временную воронку и не сбежит после очередного безумного плана, лишь бы избежать его, доктора, общества. не станет продавливать свою позицию и соблазнять преимуществом власти и силы. с таким мастером на вселенную можно просто смотреть.       главное, не ошибаться.       он знает, что оттягивает неизбежное, но собирается выжать из этой ситуации максимум — может быть, по возвращению мастеру и не захочется уходить. может быть, из этого что-то и выйдет.       профессору неинтересно перескакивать с места на место, неинтересны приключения и опасности. он с удовольствием проводит много времени вдали от больших скоплений людей, изучая культуру и технику, экспериментируя с новыми идеями. он помогает, но по-своему, и доктор не стремится его подначивать, даже если очень хочется бежать от местной полиции не в одиночку. профессор всегда приходит на помощь после — ворчит и ругается, демонстративно потрясывая ключами, но всегда выпускает.       доктор почти не боится, что однажды это окажется игрой.       они идут на компромиссы, поэтому профессор позволяет себя кормить инопланетными яствами и таскать за руку по площади около ратуши. он улыбается едва заметно и почти не жалуется на свое старое тело. его всегда можно улучшить, он знает. правый карман жилетки привычно оттягивает новый телефон, в котором — только благодаря доктору — слишком много контактов. где-то в подсознании бьется мысль, что вместо телефона должно быть что-то другое, но профессор никак не может осознать, что. образ замыленный и далекий, он старается не думать об этом слишком много и слишком часто.       хорошо, что достаточно написать доктору, чтобы отвлечься.       доктор — метеорит, доктор — фейерверк, от него всегда много шума и эмоций. но в его присутствии в груди стучит куда громче, чем в голове, и профессор за это, несомненно, благодарен.       профессор убивает человека. одним выверенным движением стреляет прямо в сердце и сразу же бежит к нему, к доктору, освободить, помочь, спасти. руки мечутся, но голова ясная — толкает к выходу сразу же, как только убеждается, что серьезных травм нет. глупый, заносчивый, самоуверенный. дорогой.       профессору плевать на людей, хороших или плохих, он бы уничтожил каждого из них, если бы это означало, что доктору не на что будет отвлечься, негде пропасть, не из-за кого умереть. он шипит это доктору в спину, на пути к тардис, и слишком хорошо видит, как напряжены худые плечи.       я несу ответственность за тебя, — тихо говорит доктор, ломая руки. — каждое твое убийство — мое.       профессор качает головой, обходя его. запечатывает дверь, заводит двигатель и плавно запускает капсулу в космос. тардис низко гудит, взлетая. они не спасли планету, не решили проблемы и не вернутся, скорее всего, никогда. но вряд ли это имеет значение.       всегда можно найти другую.