Аффективная эмпатия или обыкновенный мазохизм

Мне пришлось неохотно открыть глаза. Как же тепло и уютно. Вот только голова отдаёт неприятной болью, но не особо сильной, вытерпеть смогу. Нужно вставать, уже начинает светать. Но сказать было легче, чем сделать. Кто-то, догадываюсь кто, на ночь укутал меня в одеяло и прижал с обоих сторон. Хоть и мальчишки, но такие заботливые, так обо мне волнуется только брат. Но встать я всё равно не могу, хотя зачем мне это делать. Ведь Чифую прав, сегодня действительно выходной, я не работаю. Да и было бы некрасиво с моей стороны разбудить друзей, они же тоже не высыпаются из-за школы. Ладно, в конце концов, я не дома, мне некуда спешить, и тут под одеялом так хорошо. Приятная нега вновь расползается по телу, сворачиваюсь клубочком, стараясь не потревожить живот, отдающий болью при каждом опрометчивом движении. Прижимаюсь к чему-то теплому и мягкому. Расслабляюсь, дыхание выравнивается, и я вновь погружаюсь в глубокий сон.   Первым, проснулся Чифую. Посмотрев на часы, он вскочил. Стрелки на циферблате показывали ровно одиннадцать, ничего себе они поспали. Хотя легли ближе к трем, так-то ничего удивительного. Запустив пальцы в волосы, он поглядел на кровать, и его глаза засияли от умиления. Во сне Джорджия прижалась к Баджи, накинув на него одеяло, а тот не был особо против. Их волосы переплелись. Ну разве не милота? Решив, никого не будить, парень пошел на кухню, чтобы приготовить вкусный завтрак. Правда, его фантазии хватило только на лапшу. - Эй, Баджи-сан, просыпайся. – шепотом, он начал будить друга. – Время пол двеннадцатого. Вставай. - Отвали, Чифую.- приоткрыв глаза, сказал Кейске, потом поглядел на спящую подругу, вздохнув, поудобней переложил её на подушку и укрыл одеялом. - Фух, вроде согрелась. – продолжил он на кухне, попивая чай и заедая лапшой. – Ей нужно выспаться, а потом, проведем профилактическую беседу. - Да ты прав, ей нужно отдохнуть. Командир не писал? Сегодня нет собрания? - Нет, по крайней мере Майки ничего не писал. Если мы ему понадобимся, он нас из-под земли достанет, это же Майки.        от первого лица Ох, как же хорошо. Я так выспалась. Сколько там на часах? Час дня. Многовато. Проверяю телефон. Мама не ответила на сообщение, не удивительно. Рядом никого нет, встаю с кровати и по интуиции иду на кухню. Парни с увлечением играют в карты. Незамечают меня. Прислоняюсь к дверному косяку и с улыбкой наблюдаю за игрой. —Я выиграл.— радуется Чифую. —Один раз, я поддался.......  —О, проснулась наконец, доброе утро.— улыбается Кейске,обнажая свои клыки. — Доброе утро.— киваю я, теребя пальцы рук.— Спасибо, что разрешили переночевать, ночью страшно идти. —Ты чего? Мы же друзья. Не смей благодарить. Мы хотели провести время с тобой. Это не одолжение.— строго говорит Чифую, а потом широко улыбается, вскакивает и усаживает меня на стул.— Я тебе чай налью. Или кофе? —Чай. Да я могу сама-пытаюсь подняться, но меня придерживает Кейске, заставляя сидеть. — Чифую любит готовить, сиди. —Джорджия, а что ты будешь есть? Лапшу или яичницу? —Я не голодна, спасибо.— я не привыкла есть сразу после пробуждения, нет аппетита, хотя нужно начинать. Обещала же себе нормально питаться. — Что значит только чай? Ты вчера не ела. Так что молчи и ешь.— перед мной появляется лапша и чашка чая. Не отстанут ведь,они еще вчера пытались меня накормить. — Чтобы вы знали, я вчера перед встречей поела, могу показать место, где готовят вкусные дораяки. Парни засмеялись — Есть у нас знакомый, который всё отдаст за вкусные дораяки. — И тайяки. — Точно. Улыбаюсь.  —Джорджия.—осторожно говорит Чифую.—Может, тебе стоит больше времени уделять отдыху. — Да, ты должна заботится о себе—добавляет Кейске.—Посмотри, какая ты бледная. — Простите, я действительно на этой неделе устала. — Мы не ругаем и не осуждаем, просто беспокоимся.— мягко добавляет Баджи. —Ты ведь волнуешься о нашей учебе, а мы о тебе.— улыбается Чифую. — Пообещай нам, хорошо?— берет мои руки.-Пожалуйста, мы волнуемся. Он тоже говорит, что волнуется, меня передёргивает, но тут же отгоняю неприятные воспоминания. — Да конечно ребят, обещаю. — Вот и славно, если что, звони. Помогаю Чифую убраться и помыть посуду, переодеваюсь. Нужно возвращаться домой. — Пока, ребят. До встречи! — Приходи обязательно. — машут руками. Милашки) Иду как можно медленней, пытаюсь оттянуть момент возвращения домой. Уже знаю, что меня там ждёт. Но рано или поздно всё заканчивается, вот уже знакомый поворот дороги, выводящий к старому серому зданию, с заплесневевшими от постоянной влажности стенами, и плющом, обвивающий водосток. Хорошее настроение начинает потихоньку пропадать, разряжаясь точно батарейка. Почему это место опустошает меня, не могу дать ответ. Привычно смотрю на парковку, его машины нет, как и всегда по субботам, деловая встреча. Поднимаюсь по лестницы, вдыхая спертый воздух, для меня даже в нём сквозит тягучее уныние. Железная дверь, ключ со скрежетом поворачивается в скважине, пропускает меня в квартиру. Обставлена она неплохо, минималистично, белые пустые стены и черные полы, я бы сказала, что у отчима есть вкус. Снимаю обувь и ставлю на полочку, если останутся пятна, мне несдобровать. На вешалке висит черное женское пальто, а я надеялась, что хоть что-то поменяется. Оставляю сумку у шкафа и вздохнув иду на кухню. Мать как обычно сидит за столом, уронив на него голову, перед ней бутылка.  Как и каждую другую субботу. - Мамочка, прошу, вставай. -хрипло шепчу я. – Пойдем, ляжешь в кровать. Она поднимает голову, на меня смотрят зелёные глаза, в которых невозможно прочитать ни одной эмоции. Пустота. Мешки под глазами, отёки. И полное безразличие. - Кто ты? – глухо спрашивает она. - Это я мам, Джорджия, пойдём пожалуйста, тебе нужно отдохнуть. – помогаю ей подняться, придерживая за талию, всё-таки она выше меня.  - А. – это всё, что я слышу от неё, её тело безвольно валится на меня. С трудом дотаскиваю мать до кровати, переодеваю. - Что такое, голова болит? Сердце? – по непроизвольным кивкам делаю какие-то выводы. Укрываю её одеялом и ухожу на кухню. Достаю аптечку, на блюдце кладу две шайбочки таблеток, наливаю стакан чистой воды. Ставлю это всё на прикроватный столик. Задергиваю шторы и ухожу из комнаты. На кухне неприятно пахнет табаком, вся плита и раковина завалены грязной посудой. На полу разбитый бокал. Обед не готов. Берусь за уборку. Слёзы начинают катиться из глаз. Мамочка, зачем, зачем, прошу, перестань, мне больно видеть тебя такой. Я ничего не могу сделать, бесполезная. От меня только ручьи слёз. Решаю приготовить суп из проростков, легкий и питательный. Закончив на кухне, ухожу в свою комнату, нужно успеть помыться и переодеться до прихода отчима, а желательно, вообще свалить, он дальше позаботиться о матери, с ней он ласков. Стягиваю грязную одежду, с пятнами хорошо, ребята не заметили, запускаю стиральную машину. Серая толстовка и черные штаны. Быстро принимаю душ, мазью мажу багровый синяк на животе, кое-как обрабатываю спину и шею. Вылетаю из ванной. Спасительный выход уже близко. - Куда собралась? Даже не поздороваешься с любимым папочкой.-холодный спокойный голос настигает меня. Он стоит у выхода. Путь к бегству отрезан. - Добрый вечер. – чуть кланяюсь, лишь бы быть вежливой, лишь бы не спровоцировать. Он подходит ближе, а я отхожу к стене. Пожалуйста, уходи. Меня окутывает запах табака. - Где ты была сегодня ночью? Я волновался. Ты хочешь, чтобы я нервничал? – пальцем он поднимает меня за подбородок. Вздрагиваю. Он в ярости. – Как тебе не стыдно, неблагодарная. - пальцы сжимают тонкую кожу. - Я не хотела волновать вас, вы же сами просили не беспокоить вас. – шепчу я. Он же врёт, ему всё равно, где я. Пальцы убирают. Через секунду сильная пощечина обрушивается на мою щеку, голова откидывается на стенку. - Детка, тебе нравится меня волновать. Оставляешь сумку в прихожей, чтобы позлить, она ведь нарушает весь порядок. Ты же знаешь, что я это не люблю. – удар под дых, на глазах от боли выступают слёзы, черт, нужно было торопиться. - Н-нет, что вы. – бормочу я, только бы прекратил. - Твои поступки говорят об обратном, как ты смеешь обманывать. Захотела побыть плохой девочкой, я тебе покажу, что с ними бывает. – спокойный, звенящий в тишине голос.    Сильная мужская рука хватает за волосы, наматывая их на кулак, тащит в сторону угла. Не сопротивляюсь, это бесполезно, в конце концов, я действительно могла написать ему и убрать сумку из коридора. -Задирай штанины, хоть сейчас будь хорошей девочкой. – когда я делаю это меня ставят наа колени на что-то мелкое и острое, дергают за волосы, заставляя поднять голову вверх, не давая рассмотреть, на чём я стою. - Подумай о своём поведении, только попробуй опустить голову. - Но сколько? Мне больно… - Это твоё наказание, милая, тебе должно быть больно, ты заслужила-на первый раз четыре часа хватит. – и уходит. Колени режет, боль адская, но я терплю. Буду плакать, будет хуже. Начинаются самые ужасные секунды в моей жизни.