Когда умерла любовь, ты стал моим спасением...

А в это время Народная Артистка уже купила диск с фильмом «Остров», направляясь домой. Добравшись до дома, певицу тут же рассказала всё маме, и Инна Владимировна заметила, что дочь очень нервничает и накрыла её ладонь своей: — Тамуня, пой и в песне ты скажешь всё, как ты всегда и делаешь! Гвердцители улыбнулась и достала из сумки диск: — Я фильм купила, — певица опустила глаза и уже тише сказала. — Где он играет… А потом не выдержала, выливая маме все свои страхи: — Я волнуюсь, ведь дуэт — это… нам надо совпасть друг с другом, а мы виделись всего лишь первый раз в жизни, и на репетиции времени почти нет. Ещё и прямой эфир! — Тамара схватилась за голову. — Выводы обо всём этом ты сделаешь завтра, когда вы лично с Дюжевым познакомитесь и всё обсудите, а пока пойдём лучше фильм смотреть, — Инна Владимировна всегда умела мастерски успокоить дочь и разложить любую сложную ситуацию и подсказать как действовать дальше. «Остров» захватил Тамару настолько, что даже после титров она не могла шевельнутся, на её маму он тоже произвёл впечатление. После Инна Владимировна всё же настояла на ужине, чтобы немного отвлечь дочь, которая с дивана переместилась за рояль и квартиру наполнила грустная и лиричная мелодия, берущая за душу. Тамара слепо слушалась маму, поэтому направилась за ней на кухню, где лениво ела сациви, всё ещё находясь под неизгладимым впечатлением. Инна Владимировна решила не пытать дочь, и когда ужин подошёл в концу, поцеловала её в лоб, удаляясь в свою комнату. А Гвердцители вернулась в гостиную, где снова включила фильм «Остров», села на диван, скрестив ноги и обняв подушку, неотрывно смотрела на экран, она пересмотрела его ещё два раза, засидевшись до поздней ночи, и уснула там же, потому что сил идти к себе у неё уже не было. Впрочем в эту ночь не спалось и Дмитрию, он прослушал все записи альбомов Тамары и все видеоархивы её выступлений с конкурсов, какие только удалось достать. И уже понял, что окончательно и бесповоротно влюбился в эту певицу, в её божественный голос, но в тоже время его сковывало невероятное напряжение, ведь со звездой ТАКОГО масштаба ему предстоит завтра встреча и репетиция, а петь, по сравнению с её невероятными вокальными данными, он не умеет совершенно. Дмитрий так и слушал песни Тамары Гвердцители до четырёх утра, а заметив в зеркале шкафа своё бледное уставшее лицо, решил всё-таки лечь спать, ведь уставший вид его точно не будет украшать в глазах певицы. Инна Владимировна просыпалась рано и уже в семь утра направилась на кухню готовить завтрак, и замерла на месте, увидев дочь, спящую в полусидящем положении на диване, обнимающую руками подушку. На экране телевизора был последний кадр фильма «Остров». Мама вздохнула, подошла ближе и аккуратно уложила Тамуню, укрывая пледом, певица беспокойно пошевелилась, но Инна Владимировна тут же поцеловала её лоб, как в детстве, и оставшиеся 40 минут Гвердцители уже спала как ребёнок спокойным сладким сном. Лишь по прошествии двух третей часа мама её разбудила: — Тамуня, пора просыпаться, тебе сегодня на репетицию. — Встаю… — сонно ответила она, раскрывая глаза и понежилась в тёплом пледе, веки рефлекторно опустились снова вниз. — Таму-уня! — ласково протянула Мама и поцеловала её в нос. — Пора, сказка моя, тебе в десять уже надо быть на месте. — Хорошо. И певица всё же поднялась, садясь на диване, по квартире витал аппетитный запах оладий, почувствовав который Тамара улыбнулась как в детстве. Заметив это, Инна Владимировна с нескончаемой любовью посмотрела на свою дочь: — Идём завтракать, — и заговорщически добавила. — С вареньем и мёдом! Кто, как не Мама, знала о маленьких слабостях своего ребёнка и тяге к сладкому, ведь его певица любила с самого детства. Инна Владимировна никогда не задавала дочери личных вопросов, ей это было ни к чему, она и так знала своего ребёнка как облупленного, поэтому догадалась, что встреча с этим молодым актёром совершенно точно нарушила только наступившее затишье в душе Тамуни. Но предпочла об этом пока не спрашивать, очень многое могла разрешить сегодняшняя репетиция. Позавтракав, певица удалилась в ванную комнату, где привела себя в порядок, после собралась и уехала на встречу с будущим партнером, на месте она была уже в 9:20. Её любезно проводили в репетиционную комнату, где было настроенное фортепиано, сняв пальто, певица села за музыкальный инструмент, музицируя и напевая что-то только для себя, она совершенно потеряла счёт времени. Дмитрий же явно не выспался, хотя он предусмотрительно поставил будильник, всё-таки это наглость опоздать на первую личную встречу с партнершей. На завтрак у него уже не оставалось времени, поэтому убедившись, что его внешний вид соответствует слову «приличный», он спустился к машине и сел за руль, завёл машину и помчался в Останкино. Дюжев приехал вовремя, до десяти у него ещё было двенадцать минут, ему подсказали как пройти в нужную комнату, уже подходя к ней, он услышал её тихий голос. Приоткрыв дверь, заглянул внутрь. Гвердцители действительно сидела за фортепиано и что-то напевала, взяв себя в руки, актёр вошёл: — Тамарочка, здравствуйте! — стараясь всеми силами скрыть в голосе неуверенность и робость. — Ой, здравствуйте, Дима! — певица отвлеклась и поднялась на ноги. — Меня Дима зовут, — продолжил он, удивляясь, что она вообще запомнила его имя. — Здравствуйте, Дима! — с радостной улыбкой повторила Гвердцители, приближаясь к нему. — Здравствуйте, мне очень приятно! Дюжев тоже двинулся ей навстречу и поцеловал протянутую ладонь, но на пару секунд дольше, чем того требовало обычное приветствие, и Тамара опустила смущённо глаза. Они прошли вместе к фортепиано, актёр чувствовал, что рядом с инструментом Гвердцители чувствует себя увереннее. А вот он ощущал себя совершенно не в своей тарелке: — Я не учился нотной грамоте, не знаю нот, — сразу признался Дима, смотря на фортепиано как будто оно живое и сейчас зарычит на него. — Но… — Душа поёт! И это хорошо! — тут же подхватила Тамара. И мужчина почувствовал прилив уверенности от её нежного взгляда. Обаяние, которое она привнесла в эту небольшую репетиционную комнату, казалось заполнило каждый кубический сантиметр помещения. — Нам материал пока не выдавали, можем выбрать сами… — осторожно начала Гвердцители, не зная какую песню предпочтёт актёр, тем более столь юный. — Арго! — без промедления заявил Дмитрий, ему безумно хотелось снова услышать её голос. — Спойте, пожалуйста! Тамара застенчиво опустила глаза вниз, но всё же сыграла и исполнила эту композицию, как всегда во второй её части перейдя на грузинский язык. Дюжев встретил последние аккорды аплодисментами: — Браво! Вы великолепны! — Спасибо! — женщина покраснела. — Можем попробовать вместе? — Ох… ну давайте, надо же с чего-то начинать. — Слова… — тихо переспросила певица, понимая, что возможно Дмитрий их не знает. Но будто прочитав её мысли, он развеял её сомнения: — Слова я знаю, русские во всяком случае точно. Но Дюжев настолько нервничал, что первая же попытка вышла комом, поэтому взяв себя в руки, он спрятал неловкость перед ней где-то далеко внутри. Тамара очень деликатно делала замечания и поправки, её как будто не утомляла их репетиция, длившаяся уже не один час, она вновь и вновь играла композицию «Арго», и ни малейшим жестом не выказала партнёру своего недовольства или пренебрежения. Наоборот, Дмитрий шутил, и без того легкая атмосфера становилась ещё более приятной для обоих, Тамара смеялась, заражая своим искренним смехом и актёра. Ему хотелось привнести в их дуэт что-то своё, использовать свои актерские возможности. — Тамарочка, может во время проигрыша что-нибудь придумаем? Например, танец? — наблюдая за её реакцией, тут же уточняя. — Грузинский! Будет ярко и со вкусом, передадим атмосферу песни. — Было бы чудесно! — обрадовалась Гвердцители. Дмитрий знал некоторые движения, радуясь, что не пропускал в театральном институте уроки танцев и хореографии, хотя многие его однокурсники их прогуливали. И вот сейчас, он был искренне благодарен педагогам, что тратили на них время в танцевальных классах, тем более ему безумно хотелось потанцевать с Тамарой, произвести на неё впечатление, прикоснуться к этой невероятной женщине. Ведь он прекрасно видел как загорались у неё глаза при упоминании Грузии. — Вы умеете? — изумилась Тамара, она уже чувствовала себя в его присутствии более уверено, хотя вопрос казался бестактным, но вырвался сам собой. — Разрешите Вас пригласить? — Дюжев протянул ей руку. — С удовольствием! — она с головой окунулась в эту авантюру, протягивая свою ладонь. И без музыки, но попадая в такт, они исполнили грузинский танец, Гвердцители настолько искренне улыбалась, хотя и актёр был абсолютно счастлив. Они смеялись, и Тамара не заметила стул, об ножку которого споткнулась, от неминуемого падения певицу спас партнёр, успевший перехватить её за руку и прижать к себе. Ощутив на своём теле чужие ладони Гвердцители вздрогнула, но не испытала напряжения, наоборот в крепких и надёжных объятиях она почувствовала себя как за каменной стеной. — Спасибо, — певица застенчиво покраснела. Тогда Дюжев постарался сгладить неловкую для неё ситуацию, ведь согласно последним данным, собранных желтой прессой, Тамара Гвердцители замужем, а то, что кольца сейчас нет на безымянном пальце, так могла попросту торопиться утром и забыть надеть: — Сейчас, один момент, — Дмитрий отпустил её и мигом расчистил середину комнаты, сдвигая стулья ближе к стене, освобождая для них площадку и подходя к замершей на месте певице. — Можно пригласить Вас на вальс? — Да, — она смущённо покраснела, но вложила свою ладонь в его. Они ещё долго танцевали, Тамара чувствовала, что с этим человеком они «на одной волне», и главное: Дима невероятно музыкальный и рядом с ним она как за каменной стеной. Они снова исполнили грузинский танец, и Дмитрий ни на секунду не мог отвести от неё взгляда. После они вновь оказались за музыкальным инструментом, Тамара села за фортепиано, а актёр — рядом. — Дима, я думаю, вы справитесь с пением в терцию! — предложила ему певица. — Тамарочка, я ничего не понял из того, что вы сказали! — признался Дюжев, его глаза округлились от удивления, но он тут же добавил. — Но согласен на любые ваши предложения! — У вас прекрасный низкий голос, пение в терцию, это ниже солиста… — она тут же замолчала, уже пожалев, что заикнулась об этом, ведь молодой мужчина может воспринять это как недоверие или недовольство его вокальными данными. Но Дмитрий наоборот загорелся, ему хотелось учиться у неё, проводить как можно больше времени вместе, а ради этого готов был идти на любые эксперименты, тем более в вокале она профессионал, а он новичок: — Только нужно будет отрепетировать, — признался он. Радуясь, что они собрались утром и у них есть ещё время, весь этот день пролетел незаметно. И потому он в шоке посмотрели на часы, большая стрелка указывала уже на 19 час. — Тамарочка, я Вас не утомил? — Нет, ни в коем случае! — улыбнулась ему певица. — Может выпьем по чашке кофе, здесь недалеко есть хороший ресторан. — Я… — певица растерялась, а потом лишь кивнула. Дмитрий первый поднялся на ноги и подал ей руку, после чего помог надеть певице пальто. Его галантность подкупала Тамару, она теперь была даже рада, что согласилась на участие в этом шоу. Они вышли из Останкино: — Я на машине… — Может лучше прогуляемся, если здесь недалеко? — предложила Гвердцители, деликатно отказавшись от поездки с ним в одном авто. — Как пожелаете! Он подал ей локоть, и Тамара взялась за него, в ресторане они заняли дальний столик, подальше ото всех. И весь вечер проговорили, обсуждая разные темы, узнав друг друга. В этом же ресторане они и поужинали. Гвердцители позвонила водителю и скоро он был уже был у ресторана, забирая певицу домой. — У меня завтра спектакль вечером, — предупредил Дюжев, стараясь ненавязчиво узнать о скорой встрече. — Завтра репетиция, а после завтра концерт в Крокус Сити Холле. Поэтому… — Встретимся через два дня в Останкино. — Хорошо, только лучше после обеда, в районе трёх часов, — тут же оговорила Тамара, зная, что после выступления вернётся поздно и будет очень уставшей. — Буду очень ждать встречи! — признался Дмитрий, и заметив, что подъехала её машина, поцеловал на прощание певице руку, но всё же проводил до автомобиля. — До свидания, Дима! — До свидания, Тамарочка! Гвердцители скрылась в машине, а Дюжев в приподнятом настроении, практически летел к Останкино, сел за руль и поехал домой, уже напевая первый куплет «Арго».