Когда умерла любовь, ты стал моим спасением...

— Зачем ты пришёл? — смогла лишь произнести Тамара, очень жалея, что сейчас в гримерке нет Димы, который бы её оградил от нежелательного общества бывшего супруга. — Пришёл на концерт любимой, — Сергей особенно выделил это обращение. — … Певицы… Гвердцители нечего было на это возразить, запретить ему приходить на её выступления она не могла, да и вообще считала это низким, недостойным её воспитания и внимания разборками. — Но в гримерку тебя никто не приглашал, — применила грузинка очевидный довод, чтобы бывший муж немедленно исчез с глаз долой. — Я соскучился по тебе… — сделав шаг навстречу Гвердцители, признался доктор. — Я понимаю и признаю, что наши отношения разрушились из-за меня… но я люблю тебя, также, как и тогда, когда впервые увидел тебя… — Перестань! — потребовала Тамара, выпрямляя плечи, чтобы не казаться слабой и беспомощной. — Мы развелись, наша история подошла к концу! — Ты сама не пришла тогда в суд, если бы все чувства выгорели, ты бы могла легко смотреть мне в глаза, но ты этого не захотела… — Сергей подошёл к певице вплотную. — Я… я тоскую по тебе… Но Гвердцители, несмотря на то, что свежая рваная рана в сердце снова закровоточила, постаралась взять себя в руки: — Уходи сейчас же… я тебя больше не люблю… Амбатьело выпрямился, и склонив голову на бок, заметил одну закономерность: — Ты спела сегодня «Мне вчера приснилось небо»… Тамара вспыхнула, тяжело задышав… у неё это песня не ассоциировалась с бывшим мужем, хотя он и написал на эту мелодию специально для неё стихи… Она напоминала грузинке об утраченной и найденной вновь любви. Тогда Гвердцители действительно казалось, что ей никогда не сделает больно человек, который был в неё так влюблён, но Тамара ошиблась, Сергей оказался не тем человеком… Буря негодования поднялась в сердце певицы, она прищурилась: — Тебе заплатить за песню авторские или что? — прошипела грузинка, стараясь отступить назад, но уперлась бёдрами в край столешницы. — Я хочу попробовать всё сначала и знаю, что ты тоже хочешь этого, но не можешь ещё себе признаться… — Что?! — воскликнула Гвердцители, перебивая мужчину и замахиваясь для удара. — Немедленно уходи! Но Сергей перехватил её кисть, сжимая в своей, едва сдерживая злость на подобную выходку со стороны бывшей жены… В это время к Дюжеву подошёл познакомиться Александр Буйнов, коллега и друг Тамары, мужчины очень быстро нашли общий язык, у них оказалось родственное чувство юмора. Поэтому они отошли в сторону и весело продолжили диалог. А вот Юрий чувствовал себя неловко, ему показалось, что попав под обаяние Гвердцители, совершенно сбившее его с толку, выглядел в глазах певицы нелепо, потому что он даже не мог толком вспомнить, о чём они говорили. Димка был очень дорог ему как друг и человек, на которого всегда можно было положиться, и раз его выбор избранницы пал на Тамару, то хотя бы взаимоуважительные отношения с грузинской певицей у Юры должны быть! Решив не откладывать разговор с певицей в долгих ящик, Чурсин снова направился к ней в гримерку, заметив недалеко Дюжева, увлечённо беседующего с Буйновым, актёр не стал его отвлекать и постучался в знакомую дверь с табличкой Тамара Гвердцители, ответа не последовало, поэтому он заглянул в гримерку и обомлел от представившейся картины: руку грузинки сжимал какой-то мужчина, их взгляды с певицей встретились, и Юра почувствовал как его словно окатили ушатом холодной воды… в зелёных глазах был страх и мольба о помощи! Чурсин среагировал мгновенно: вошёл в гримерку и подошёл к паре, громко обращаясь к неизвестному мужчине, стоявшему к нему спиной. — Эта женщина явно не рада Вас видеть! Покиньте гримерку! — он поравнялся с парой и с удивлением узнал в постороннем бывшего мужа Тамары Гвердцители. — А ты ещё кто? Сергей перевёл гневный взгляд с Тамары на вошедшего мальчишку, да, по другому назвать паренька, стоявшего перед ним, он не смог бы, именно мальчишка… — Сейчас это не имеет значения! — отчеканил Юрий и схватил руку Амбатьело, которой тот удерживал Гвердцители, и сильно сжал. — Отпусти её! Сергей ощутил нарастающую боль, как хирург он не мог рисковать своими руками, поэтому вынужден был разжать кисть, отпустив Тамару. Юра тут же оттеснил грузинку немного назад, занимая её место перед Амбатьело: — А теперь пошёл вон отсюда! Иначе ускорения добавлю! — почерневшими от злости глазами, заявил актёр. Гвердцители — любимая женщина его лучшего друга, а значит любой, кто хотя бы косо посмотрит на неё, будет иметь дело и с ним тоже. Сергей не стал связываться, опасаясь огласки, учитывая, что за кулисами всегда снуёт много народу, поэтому молча удалился, напоследок кинув взгляд на Тамару, прятавшуюся за спиной темноволосого мальчишки. Как только дверь за доктором закрылась, грузинка коротко вздохнула и осела в кресло, закрывая лицо руками, тело немного подрагивало от пережитого страха и напряжения… Чурсин обернулся и замер, медленно опускаясь на колено, касаясь локтя певицы своей ладонью: — Тамара… — и он замялся, не представляя, что скажет дальше, и всё же решил уточнить. — Это ваш бывший муж? Что ему нужно было? Гвердцители вздохнула, беря себя в руки и убрала ладони от лица, смотря на актёра, с которым познакомилась меньше часа назад: — Да, это Сергей… не знаю зачем пришёл… — всё же произнесла певица, чувствуя неловкость, что свидетелем её проблем в личной жизни стал практически незнакомый человек. — Так!.. надо Димке сказать! — тут же вспылил Чурсин, поднимаясь на ноги и кивая в сторону закрытой двери. — Этот вообще страх потерял, он на Вас руку поднял! — Не надо! — Тамара схватила Юрия за кисть и умоляющее посмотрела на молодого мужчину. — Не надо, пожалуйста… А после стыдливо опустила глаза вниз. — Дима вступится за меня и будет драка… не надо… — Но так тоже нельзя! Вы — женщина, подобное отношение к Вам недопустимо! — возмутился Чурсин, хотя уже и не предпринимал попыток выйти из гримерки и найти Дюжева. Юрий к несчастью понял, что оказался сейчас между Тамарой и Димой, храня тайны обоих из них: Гвердцители продолжал преследовать бывший муж, а Дюжева пыталась захомутать коллега по театру… Конечно, такой расклад и его положение в этом странном слиянии треугольников Юре не понравились, но делать было нечего, он уже повяз с этой паутине недосказанности. Предать друга он никогда не смог бы и не посмел! Но вот обмануть ЭТИ зелёные глаза… Чурсину не позволяла совесть. — Вас Дима в коридоре ждёт, они с Буйновым похоже нашли общий язык, — ответил мужчина, уходя от неприятной темы и не давая Тамаре обещаний молчать про то, невольным свидетелем чего он стал. Гвердцители лишь кивнула, понимая, что для Юрия она по сути посторонний человек, а вот Диме он друг, поэтому всё ему расскажет… а это могло очень быстро разрушить всю их тихую семейную гавань. Чурсин покинул гримерку, а Тамара посмотрела на себя в зеркало: — Ну что? Вот и всё… хорошее знакомство получилось… что он ещё и подумал обо мне? Что я обманываю его друга и специально позвала бывшего мужа на концерт… Тамара отвернулась от своего же отражения и ушла переодеваться, она как могла оттягивала момент своего выхода из гримерки, когда певица уже хотела распускать локоны из причёски, чтобы подольше побыть одной, ей на талию опустились знакомые сильные, но такие нежные с ней руки, а следом и поцелуй в шею: — Ты хочешь остаться здесь на всю ночь, любимая? — прошептал Дюжев. Тамара накрыла его ладони и повернула голову к Диме: — Задумалась… прости… — прошептала грузинка, догадываясь по ласковым движениям актёра, что Юра ничего ему не рассказал. От этой догадки стало легче дышать, накрыв ладони мужчины своими, она ласково спросила: — Мы поедем домой вместе? — Ко мне? — уточнил Дима, покрепче обхватывая Гвердцители, прижимая к крепкому торсу, практически умоляя её согласиться. — Я утром приготовлю нам завтрак… — Нет, не к тебе, — намекнула Тамара, не в силах сказать вслух, что его дом сейчас стал у неё, но понимая, как двояко и двусмысленно это выглядит, добавила. — Мама ждёт… Дюжев мысленно вздохнул, ему хотелось остаться с Тамарой наедине, хотя и понимал, какую важную роль в её жизни занимает Инна Владимировна. Но в их доме он почему-то чувствовал себя лишним, словно наглый гость, претендующий на большее, чем гостеприимство. Но быть в роли любовника, не имеющего никаких прав на возлюбленную… эта перспектива удручала, тем более он понимал, что Тамара похоже не скоро согласиться стать его женой, и жить вместе она явно не торопится. Здесь мужчине пришлось с усилием подавить в себе стон разочарования, у него были отношения с девушками и каждая из них практически сразу соглашалась жить вместе, а Тамара… она вроде бы и впустила его в свою жизнь, в интимную её сторону скорее, но делить ещё и душевную и семейную составляющие явно не спешила. Певица почувствовала его задумчивость и тихо поторопила мужчину: — Поехали… Я устала и хочу домой… Её мысли занимали сейчас не переживания Димы, а внезапное появление в гримерке бывшего мужа. Она не сразу заметила, что крепкие ладони, обнимавшие её талию, ослабевали и отпускали женщину. Мужчина отошёл к вешалке и снял с неё шубу Гвердцители, возвращаясь к певице, помог надеть тёплую вещь, Тамара взяла свою сумку и поспешила к выходу, ей как можно скорее хотелось покинуть это место, никаких положительных эмоций после концерта не осталось. Но коснувшись дверной ручки, вдруг повернулась к Диме: — Можешь выйти первым и подождать меня? Если вместе появимся… это неправильно поймут… — Гвердцители огласила лишь свои опасения, с опозданием понимая, что могла подобным заявлением очень обидеть мужчину. Но Дюжев лишь кивнул, хотя ему стало очень неприятно, будто Тамара его стеснялась. Но делать нечего, он надел актёрскую маску доброжелательности и вышел из гримерки. Только вот Гвердцители ощутила волну отчуждения, исходившую от Дмитрия и невольно поёжилась, с опозданием прикусывая себе язык, ведь она могла бы более деликатно сформулировать свои мысли. Дюжев вышел из гримерки певицы и отошёл подальше, сохраняя дверь в поле своего зрения. Как назло, людей в коридорах меньше не стало. Она отсутствовала довольно долго, все кто проходил мимо, восхищались их дуэтом на шоу, желали удачи, обещали поддерживать и болеть. Наконец, певица появилась, Дмитрий тут же вызвался отвезти её домой, поддерживая легенду об их только рабочих отношениях. Так они оказались на улице, мужчина открыл для грузинки переднюю дверь мерседеса, помогая сесть в машину, после чего оказался за водительским сидением. Тамара облегченно вздохнула, вытягивая вперёд ножки и закрывая глаза. Автомобиль покинул парковку и вскоре оказался в плотном потоке машин, едва двигаясь и наконец застревая в пробке, Гвердцители посмотрела на Дмитрия и вдруг нахмурилась: — Зачем ты сказал Юрию, что я твоя возлюбленная? — грузинка скрестила руки на груди, немного поворачиваясь к мужчине. — Я сказал правду и не вижу смысла врать своему другу, — пожал плечами Дюжев, тоже немного поворачиваясь к Тамаре. — А меня ты не удосужился спросить? — завелась грузинка, срывая на актёре злость на бывшего мужа. — А что я должен был сказать? — Дима почувствовал подступающее негодование. — Тамара Гвердцители моя любовница? Подобная характеристика подействовала на певицу как пощёчина. Она гневно сверкнула глазами на актёра и отвернулась к окну, женщина пыталась взять себя в руки, понимая, что злится она на Амбатьело, а не на Диму. — Что случилось? — чувствуя неладное, осторожно спросил актёр, нежно касаясь женского плечика, скрытого шубой. Тамара закрыла глаза и выдохнула, беря себя в руки, если Юрий не раскрыл Дюжеву правду, что случилось в гримерке в его отсутствие, то и ей сейчас нельзя себя выдать. — Устала… нервный концерт и подготовка к нему… — солгала Гвердцители, зарекаясь больше никогда не исполнять песню «Мне вчера приснилось небо». Актер же словно чувствовал подвох, но старался не придавать этому значения, доверяя Тамаре и уверенный, что ему она не станет лгать. — Милая… — мужчина погладил её по щеке. И от этой секундной нежности грузинка растаяла, подаваясь щекой навстречу его ладони, нежась словно кошка, просящая хозяина о ласке. Дима почувствовал как душу заполняет тепло, он нежно погладил её скулы, едва касаясь их кончиками пальцев. — Тамарочка, я безумно люблю тебя и не стану врать или стесняться своих чувств, моя королева! — он поцеловал её кисть, скрытую перчаткой. Гвердцители покраснела и расплылась в улыбке, мысли о Сергее покинули её голову, сейчас в светлую и талантливую голову грузинки занимал только мужчина, сидящий рядом и с таким обожанием смотрящий на неё. Она немного подалась вперёд и первая его поцеловала, Дима в удовольствии закрыл глаза, отвечая на поцелуй. Но их прервали сигналы водителей, стоящих сзади, светофор уже сменил запрещающий свет на зелёный и поток машин уже рассасывался. Дюжев встряхнул головой и тронулся с места, набирая скорость, Тамара облизнула губы, чувствуя сладкое послевкусие этого поцелуя, который так невозможно жестоко прервали… Всю оставшуюся дорогу певица наблюдала за мужчиной, уже не сопротивляясь обращению и представлению как «возлюбленная» в его круге знакомых, хотя от одной мысли становилось очень неловко и даже немного стыдно, ведь она ещё никак не могла привыкнуть к тому, что их отношения развивались столь стремительно и, как ей казалось, очень гладко. Но Тамара даже не догадывалась как дорого ей придётся заплатить за эту гладкую, без сучка и задоринки, сказку. Ведь за всё в этой жизни приходится платить, а за счастье даже бороться, и самым главным противником может стать именно наши страхи и прошлые неудачи… Инна Владимировна ждала их дома, приготовив ужин, она чувствовала, что Тамуня приедет не одна и Дмитрий наверняка успеет к ней после спектакля. Собственно интуиция и не подвела Маму, дочь действительно приехала с актёром. Ужин проходил за веселыми разговорами, на фоне которых Гвердцители совсем забыла о Сергее, который напугал и испортил ей настроение. — Дима, уже скоро афиши появятся с новым спектаклем, в котором вы участвуете. Расскажите кого играете? Приоткройте завесу тайны? — лукаво подмигнув ему, поинтересовалась Кофман. — Инна Владимировна, я как раз хотел пригласить Вас и Тамарочку на него, он достал из пиджака красивый конверт с двумя билетами, — протянув их дамам, тихо добавив, заметив задумчивый взгляд певицы. — В этот день нет концерта. Гвердцители улыбнулась, и актёр убедился, что правильно угадал её мысли. День премьеры уже был назначен через несколько месяцев, но пока его не вставили в афиши театра, пользуясь служебным положением, Дюжев сразу же выкупил билеты в одну из лож бенуара, там места всегда были только на двух человек, а места располагались практически на одном уровне со сценой. Билеты в ложу бенуара никогда не попадали в продажу, их всегда оставляли для почетных гостей, Дюжеву достаточно было сказать, что билеты нужны ему для Народной Артистки России и директор театра тут же дал «добро» и распоряжение билетёрам выписать два билета и забронировать ложу для Тамары Гвердцители. Дмитрий сам после ужина ринулся мыть посуду, на что ни одна из женщин не посмела возразить, удивлённо смотря на него, всё-таки подобного поведения грузинские мужчины себе не позволяли, оставляя на женщине весь быт, и крайне редко помогали по хозяйству. Певица переоделась в пеньюар, и накинув сверху халат, села на кровать, её душу терзало обещание данное ещё утром, она устала, очень… больше всего на свете Тамаре сейчас хотелось просто спать, а рядом с ней молодой мужчина, который с такой неистовой страстью и обожанием смотрит на неё. Но когда в спальне появился Дмитрий, Гвердцители тут же улыбнулась. Актёр приблизился к ней и встал на колено перед певицей, взяв её ладони в свои: — Устала? — он не спрашивал, скорее утверждал. — Давай я сделаю тебе расслабляющий массаж, а после ты будешь отдыхать? И не дожидаясь ответа, он пересел к ней за спину, коснулся ладонями живота, очень ясно ощутив как грузинка вздрогнула, развязал поясок на халате и снял его, после чего стал мягкими и плавными движениями массировать напряженные плечи, чувствуя, как Тамара расслабляется. Певице стало заметно легче, усталость и скованность немного отступили, она откинулась на его грудь и благодарно улыбнулась, запрокинув голову и встречаясь с ним взглядом. Мысленно думая, что возможно сможет выдержать сегодня ещё и бурную ночь, других с Димой у них всё равно не было, настолько страсть овладевала ими, что время в эти мгновения для них обоих останавливалось, существовали только они и их любовь. Но вместо ожидаемых Тамарой страстных объятий, мужчина коснулся её лба поцелуем и, подхватив под колени, приподнял и переложил на подушку, укрывая одеялом. Снял с себя одежду, и повесив её на спинку стула, лёг рядом, женщина прильнула к его губам нежным поцелуем, положив одну ладонь на крепкую грудь, чувствуя как в грудной клетке мужчины учащается сердцебиение, Дмитрий ответил, зарываясь пальцами в её распущенные тёмные локоны и прижимая за затылок ближе к себе. А после отстранился, всего несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, и после Дюжев переложил голову певицы себе на плечо: — Отдыхай… Тамара замерла, боясь пошевелиться, не веря, что он без слов и намёков понял её состояние в этот вечер, и не стал ни на чём настаивать. Перед глазами промелькнула другая сцена, которая однажды случилась в этой же спальне, на этой кровати… после премьеры спектакля «Человек из Ламанчи»… она словно наблюдала со стороны как бывший супруг тащит её в комнату и бросает на кровать, нависая сверху… Но вдруг из неприятных воспоминаний Тамрико выдернули мужские губы, коснувшиеся её лба, и руки, нежно обнявшие за плечи. После чего певица полностью расслабилась, Дима ей нравился, очень, но на физическую любовь не всегда остаются силы особенно после гастролей и концертов. Дюжев же будто понял ход её мыслей и тихо сказал: — Тебе стоит отдохнуть и выспаться, любовь моя, — мужчина поцеловал её в щёчку и обнял покрепче. — Спокойной ночи… — смогла лишь произнести Тамара, не находя больше, что сказать. — Сладких снов, Царица моего сердца! — он снова поцеловал певицу в лоб, словно перед ним был его любимый маленький ребёнок, а не взрослая роскошная женщина, хотя глаза выдавали Тамрико с головой, они были абсолютно детскими и невинными. И певица улыбнулась, переложив кисть на его плечо, и почти сразу провалилась в Царство Морфея. Дима долго не мог уснуть, он всё любовался на неё, боясь пошевелиться и потревожить, но вскоре и он уступил сумраку ночи, засыпая. Проснулся он как по будильнику в семь утра, на его плече лежала Тамарочка, обнимая рукой его за шею. Мужчина постарался аккуратно встать, чтобы приготовить завтрак, но стоило пошевелиться как певица во сне нахмурилась, крепче обнимая его, устраиваясь поудобнее, переместив голову ему на ключицу, так что он легко касался подбородком её макушки. Этот жест поразил его до глубины души, она даже во сне нуждалась в нём, что подтверждало его надежды на взаимность чувства, сводящего с ума его самого. Но ему безумно хотелось быть с этой женщиной официально, узаконить отношения, Дима хорошо помнил наставления отца, что настоящий мужчина обязан жениться, если затронул струны в сердце женщины, играть в любовь, притворяться и обманывать, Пётр Валентинович считал низким и недостойным поведением. Дюжев снова посмотрел на Тамару, понимая, что ему ещё предстоит долгий путь, чтобы убедить грузинку в искренности своих намерений и чувств. Гвердцители спала до девяти утра, а когда проснулась сразу почувствовала ласковые поглаживания знакомых мужских рук, сладко потянулась и повернула голову к актёру, тот улыбался, смотря на неё, отчего уголки губ певицы тоже поднялись вверх, он слегка потянулся и поцеловал любимую в носик, она смущенно покраснела, и тут её взгляд упал на часы на тумбочке: — У тебя ведь съемки в 11, ты вчера говорил… утром, — обеспокоено вспомнила певица. — Помню, не волнуйся, — он поцеловал Тамарочку в щёку, чувствуя как затекли мышцы от длительного нахождения в одной позе. — Не опоздаешь? Ведь нужно ещё время, чтобы добраться до съёмочной площадки? — сомнительно спросила Гвердцители, не отставая от него, уже ведя себя как супруга, ревниво отчитывающая мужа, хотя ещё вчера была против его затеи с официальным браком. — Успею, я боялся потревожить твой сладкий сон, — и взяв её ладонь, притянул к своим губам и поцеловал. Тамара залилась краской, становясь пунцовой и смущенно опуская глаза. — Извини… — тихо попросила она. — За что? — удивился Дима. — За то, что подарила мне смысл жизни и желание просыпаться по утрам? Гвердцители подняла на него взгляд, чувствуя, что говорит он сейчас о чём-то болезненном для него, и она знала кого он сейчас имеет в виду: погибших родителей и сестру. — Ты — самое ценное, что есть в моей жизни! Моя путеводная звезда и мой ангел! Я в плену твоих глаз, Царица Тамара! Гвердцители покраснела ещё больше, и вдруг Дюжев стал смеяться, певица удивлённо посмотрела на него, после чего актёр тут же всё объяснил: — Ещё вчера ты категорически не хотела выходить за меня замуж, находила отговорки. А уже сегодня ведёшь себя как настоящая супруга, желающая знать где и чем занят её муж! — он видел, как она напряглась после этих слов, потому тут же добавил. — И мне это очень нравится, Тамарочка! Я хочу, чтобы так было всегда! — он вновь приблизил её ладонь к своим губам, целуя. Гвердцители сначала хотела что-то ответить на подобное замечание, а потом передумала, приблизилась к его лицу, шепча ему в самые уста, смотря глаза в глаза: — Похоже на съемки ты сегодня точно опоздаешь! — нежно и тоже время страстно прильнула к его губам, обнимая за плечи. — Всё, что захочешь, любовь моя! — оторвавшись друг от друга, заверил её актёр, переворачиваясь и подминая певицу под себя. Гвердцители оказалась под ним и тут же притянула его за шею обратно к себе, возобновляя поцелуй и царапая плечи, вонзившись в них ноготками. Но мужчину это абсолютно не волновало, ведь никто не узнает кто так «пометил» Дмитрия Дюжева, ЕДИНСТВЕННАЯ перед кем он будет отчитываться, сейчас лежала под ним, и в её объятиях он забыл обо всём на свете. И ей можно делать с ним всё, что заблагорассудится. И она делала, страстная натура кавказской женщины полностью открылась ему сейчас: Тамара извивалась под ним, царапала спину, впиваясь ноготками, уже успевшими немного отрасти после гастролей, целовала шею, отзываясь с неиссякаемой нежностью и желанием на каждое его прикосновение. Которыми он дразнил сквозь ткань пеньюара разгоряченное, жаждущее ласк тело, а когда снял эту шелковую вещицу, снова замер… она будоражила его сознание, её кожа сводила Дмитрия с ума, но памятуя о прошлой ошибке, он теперь уже не позволял себе забыться, чтобы Тамара не истолковала подобное по своему. Она выгнулась ему навстречу, подставляя шею для поцелуев, впиваясь ноготками ему в спину, прижимая ближе к себе, ей было приятно чувствовать на себе тяжесть его тела. Дюжев согнул одну ногу певицы в колене, занимая более удобное положение, впиваясь губами в нежную возбужденную грудь влажными поцелуями, чувствуя как по коже певицы бегут мурашки желания и она ещё призывнее выгибается, одобряя его действия. Тамара закусила губу, стараясь подавить стон, но стоило мужчине вобрать в рот мягкое полушарие, играя языком с тёмной набухшей горошиной, как грузинка не выдержала: громко застонала и с силой провела ногтями по мускулистой спине мужчины, даже не замечая, что раздирает кожу Димы в кровь. Гвердцители обхватила бёдра мужчины своими ножками, стараясь слегка подрагивающими от нарастающего всё больше возбуждения пальцами снять с мужчины боксеры. Дюжев помог певице в этом занятии и стянул с себя элемент нижнего белья, ловя губы Тамары в свой плен, заглушая тем самым её громкие стоны. А в певицу словно вселилась дикая ревнивая фурия, она не хотела отпускать актёра на съёмки, одна только мысль, что у него может быть красивая молодая партнерша сводила грузинку с ума! А потому сейчас актёр впервые испытал на себе ревность Тамары и был даже немного удивлён, хотя совершенно не чувствовал боли, ощущая только животное, ни с чем не сравнимое желание и страсть, эта женщина будоражила его мозг, сводя с ума! Немного приподнял бёдра певицы, мужчина плавно погрузился в жаркое лоно, ощущая обволакивающую теплоту, мужчина запрокинул голову, шумно выдыхая и опираясь на вытянутые руки по обе стороны от головы певицы, медленно набирая амплитуду и скорость. Гвердцители извивалась под ним, целуя губы, до которых ей время от времени всё же удавалось дотянуться, потому что стоило женщина приподняться, как Дима снова толкал её в плечи обратно на подушку. Зато спине актёра доставалось, ведь до неё грузинка могла беспрепятственно дотянуться, а потому на особенно глубоких проникновениях она впилась в уже израненную кожу ноготками. Кульминация была не яркой, скорее фантастической, у Тамары потемнело в глазах, и громкий не стон, а крик Дима ловко поймал своими губами, чтобы Инна Владимировна их не услышала. После чего лёг рядом с возлюбленной на подушку, переводя дыхание и только сейчас чувствуя как саднит спина, но даже не обращая на это никакого внимания, так хорошо ему ещё ни с кем не было! Эта зеленоглазая сирена пленила его сердце, душу и разум… Через несколько минут волна удовольствия уже немного спала, однако всё ещё бродя по венам грузинки, даря неистовое наслаждение и послевкусие их бурного пробуждения, стерев тыльной стороной ладони со лба пот, певица положила голову на грудь Дмитрия. Слушая как учащенно бьется его сердце и понимая, что ещё и неистовая страсть уже появляется в их отношениях, и это почему-то совершенно не смущало очень скромную в жизни и воспитанную в грузинских традициях женщину. Тамара приподняла голову с его груди и посмотрела на циферблат будильника, часовая стрелка неумолимо приблизилась к десяти: — Похоже, я оставила тебя без завтрака… — виновато произнесла певица, понимая, что сейчас он помчится на съемки, потому что опаздывать не в его характере. — Я сыт тобой! — загадочно произнёс он, прокладывая влажную дорожку поцелуев от плеча до шеи женщины. — И не отказался бы от добавки! Тамара залилась краской и в смущении опустила глаза: — Но я накормлю тебя ужином, когда вернёшься, — заверила его певица. — Буду с нетерпением его ждать! И не только ужин… — Дима поцеловал грузинку в уголок губ и поднялся на ноги, поворачиваясь к Тамаре спиной и надевая сначала бельё, а после брюки. Грузинка закуталась в одеяло и с удовольствием смотрела на мужчину, густо покраснев, когда увидела во что превратила его спину, но когда Дима повернулся к ней, застёгивая пуговицы на своей рубашке, Тамара увидела лишь лукавую улыбку и с радостью поняла, что такие маленькие шалости Дюжев будет ей позволять и даже, судя по искоркам в глазах, одобряет! — Я поеду, не скучай! — актёр поцеловал любимую в нос и хотел было выпрямиться, но Гвердцители ловко поймала его за шею и притянула к своим губам, нежно целуя и шутливо проникая язычком ему в рот. Однако отстранилась немного раньше, как только почувствовала, что они могут зайти слишком далеко. — Увидимся вечером! — расплылась в улыбке Тамара, нежась в тёплой постели, в которой до сих пор витал аромат их тел, соединенных безумной страстью. Дима кивнул и ушёл в ванную, где наскоро умылся и пригладил влажными ладонями короткие волосы, немного зачесывая их назад, и быстро покинул квартиру, тихо захлопывая за собой дверь. На съёмочную площадку он приехал вовремя, а счастливым лицом Дюжева можно было вполне заменить в кадре солнце. Сергей Безруков, видя друга в таком шикарном расположении духа, буквально окрылённого, не идущего, а порхающего по земле, тут же поймал его под локоть: — Димка! Ты же сияешь как начищенный самовар! — без зависти, а с огромной радостью заметил актёр. — Жизнь потихоньку налаживается! — воскликнул Дюжев. Два товарища, положив руки на плечи друг другу, направились к своему вагончику, Безруков уже планировал как выпытывать у своего друга подробности об этой фее, так вдохновившей его товарища, но буквально через несколько минут и сам потеряет дар и все успевшие сформироваться мысли. Однако на съёмочную площадку приехала и Татьяна, и она решила узнать и увидеть лично ту актрису, которая увела у неё Дюжева. Девушка подошла к вагончику, который Дмитрий делил со своим партнером по фильму, когда услышала восхищённый и даже немного ошарашенный мужской голос: — Дима, кто эта страстная пантера, которая тебя ТАК пометила?! Безруков без стеснения подошёл к товарищу, во все глаза смотря на его разодранную спину и плечи. Татьяна прильнула к щели в приоткрытой двери и увидела то, что так удивило Сергея. В жилах юной барышни закипела невероятная злость и ненависть к неизвестной ПОКА актрисе. — Любовь всей моей жизни! — гордо заявил актёр, вспоминая сегодняшнее страстное утро в объятиях Тамары. Татьяна сжала зубы от негодования. — Неужели? Старик! Ты наконец-то встретил женщину своей мечты? — восхитился Безруков, смотря на товарища. — Да! Я её нашёл! — с невероятным благоговением подтвердил он. — И кто она? Как зовут? — сыпал вопросами мужчина, уже желая знать о ней как можно больше. — Нет, даже не спрашивай! — а после добавил, видя непонимающий взгляд. — Я тебе не доверяю, ты ещё уведёшь! — Ааа?! Так дорожишь ею! — загадочно протянул он. — Ну, значит ты и впрямь встретил свою царицу! Удачи, друг! Не оплошай! Ноги в руки, за кольцом и в загс её, пока она не одумалась и от тебя не сбежала! А то мне уже не терпится узнать кто она, может и впрямь отобью! Безруков подмигнул другу, надеясь, что уже очень скоро Дима познакомит их со своей избранницей, которая оставалась пока инкогнито… — Не надейся даже! Прибью! — он с полной серьёзностью приблизил кулак к его лицу. — Понял, понял! — засмеялся актёр, поднимая руки вверх, признавая поражение, и с лёгкой завистью в голосе подметил. — Вот это ты основательно голову потерял! Что же там за дама то, а? — А свадьба обязательно будет! Я уже на старте! И совсем скоро оставлю ваши холостяцкие ряды! — усмехнулся Дюжев. Хотя слух Дмитрия резануло обращение «царица», неужели Сергей мог о чём-то догадаться, и это вполне возможно, ведь ведущие Максим Галкин и Алла Пугачева Гвердцители только так и называли Гвердцители — Царица Тамара. Дюжева не столько беспокоило, что об их отношениях узнают окружающие, осуждения его не волновали, но он понимал, что к этому не готова его партнерша по шоу «Две Звезды». И если история об их романе получит огласку… Тамара не готова к подобному, Дмитрий понимал, что певица, как истинная грузинка хотела тихого простого семейного счастья, и в этом их желания совпадали, только вот они были людьми публичных профессий. Но Дюжев был уверен, что и это им удастся преодолеть, и не только сохранить, а разжечь ещё больше тот огонёк любви, что зародился в их сердцах. — Молодцом! Мужчина! — Сергей одобрительно похлопал друга по плечу, и всё-таки с нотками зависти произнёс, глядя на располосованную спину, на которой помимо свежих царапин были ещё следы уже заживающих. — А она у тебя страстная как цунами! Когда женишься, хоть открой секрет, кто эта львица! — не скрывая заинтересованности, попросил он. Дюжев мысленно улыбнулся, кто бы мог подумать, что застенчивая и скромная на сцене Тамара Гвердцители сделала с ним подобное в постели. Татьяна яростно отошла от вагончика и примечая себе место среди костюмеров, чтобы незаметно понаблюдать сегодня на съёмках за Дюжевым. Хотя и понимала, что следить за ним круглые сутки она не сможет, у неё тоже были репетиции и съёмки, пусть и эпизоды, но и их пропускать было нельзя, потому что по другому на большой экран она выбраться не смогла бы никогда. Влиятельный и успешный в актёрской среде муж мог бы решить эту проблему и настоять, чтобы жену начали снимать режиссёры, но вот партия, которую выбрала себе Татьяна, стремительно ускользала от неё в небытие: Дюжева увела какая-то смазливая актриса. На съёмках партнёрами Дмитрия были только мужчины, и женщина-шпион с досадой поняла, что придётся принимать радикальные меры, и она была к ним готова…