Когда умерла любовь, ты стал моим спасением...

— Что ему нужно от тебя?! — глаза Дюжева потемнели от ярости и он со злостью задал следующий вопрос. — Почему ты мне ничего не сказала ещё тогда?! — Не смей кричать на меня! — тоже повысила голос певица, предварительно оглянувшись по сторонам и убедившись в отсутствии лишних свидетелей. Но это была неправда: за совсем молодым баобабом, который однако уже толщиной своего ствола мог спокойно спрятать двух человек, находился Роман с неизменной подругой — камерой. — Сергей… он хотел, чтобы мы снова жили вместе… видимо посчитал, что я хочу этого, раз спела песню, которую он написал для меня… — немного сбивчиво рассказывала Гвердцители, чувствуя как актёр буквально испепеляет злость, женщина опасливо сглотнула и продолжила. — Но когда Сергей понял, что ничего не будет… он схватил меня за руки, в этот момент появился Юрий и выпроводил его из моей гримерки… Дюжев буквально кожей почувствовал бешеный гнев, ведь к его сокровищу, к его любимой женщине, уже будущей жене посмел так отнестись её бывший муж. Он резко, но не грубо обхватил плечи певицы, немного сжимая: — Почему ты мне ничего не сказала в тот вечер? Я не позволил бы Амбатьело уйти просто так после его слов… и действий в твой адрес! — Вот поэтому и не сказала! — тоже вспылила Тамара, у которой к Диме теперь в глубине души сидело недоверие, и она в очередной раз убедилась, что поступила тогда правильно. — Ты устроил бы драку, которая тут же украсила бы все заголовки газет, а меня обеспечила бы слухами и сплетнями среди коллег до конца жизни! — Да, я вспыльчивый! — вынужденно признал эту истину Дюжев, его ладони ослабили хватку и он уже мягче обнимал женщину, слегка поглаживая длинными пальцами её плечи сквозь свитер. — Но я люблю тебя и хочу защитить… и вообще, почему обо всём этом я узнал последним? Я никогда не стал бы компрометировать тебя на публике намерено, а с Амбатьело нашёл бы и время и место, чтобы доходчиво обьяснить ему простую истину в необходимости оставить его теперь уже бывшую супругу в покое… — А ты всё мне рассказываешь?! — ещё сильнее завелась Гвердцители, скидывая его ладони со своих плеч, и ткнула пальчиком ему в грудь. — От кого ещё я узнаю, что ты думал и говорил обо мне?! Что ТЫ ещё скрываешь от меня?! Дюжев опешил от такого тона, теперь он отчётливо осознавал, что у его беззащитного зеленоглазого ангела был поистине сильный характер. — У меня есть взбалмошная коллега в театре… — стараясь собрать мысли в единое предложение, начал Дима. — Зовут Татьяна, она… Дюжев увидел недобрый огонь в глазах грузинки смешанный с дикой ревностью и недоверием. — Она всё время крутится рядом и уже порядком надоела, слов, что она мне неинтересна и я никогда не давал ей надежду на возможные отношения, не слышит совершенно. Хотя на гастролях я уже и грубо кричал на неё, чтобы отвязалась… Но он замолчал на полуслове, видя, что Тамара поджала губы, скрестив руки под грудью, словно закрываясь от него. — Почему ты мне не веришь?! — тоже вспылил Дюжев. — У меня никогда с ней ничего не было, и после каждых похорон… в моей квартире не было никого кроме Юры и Сереги Безрукова, с которым мы знакомы ещё со съёмок «Бригады». Ты — первая, кого я привёз к себе, потому что никого кроме тебя и не хочу там видеть! — Что же ты ей сделал, что она так увязалась за тобой? Тихо уточнила Тамара, которая с болью вспоминала их красивую сказку, с которой зарождалось столь трепетное чувство, сейчас же над ними словно витали вороны, предчувствуя войну и готовые разрывать на части всё, что попадётся когтям и клюву. — Ничего! — обиженно вспылил Дима. — У Вас у большинства женщин стоит цель — выйти замуж! А у особо хитрых карьеристок не просто замужество, а удачный брак! И в этом случае муж — известный актёр становится хорошим протеже! Тамара зажмурилась, понимая здравым смыслом, что в его словах истина и реалии 21 века, в котором они жили и который совершенно претил гордой грузинке. Боль и непонимание заполняли сердце: почему именно в их любовной сказке возникло столько трудностей, неужели она не заслуживает простого женского счастья? — Ты мне не веришь? — шепотом спросил Дюжев, понимая, что со стороны его слова о Татьяне можно трактовать совершенно не в его пользу. Гвердцители открыла глаза и посмотрела на актёра, глаза были наполнены слезами, её счастливая женская сказка рушилась как карточный домик, такими же неустойчивыми к внешним трудностям оказались и их отношения. Она медленно сделала шаг к нему и прижалась к крепкой груди, обнимая мужчину за пояс и прошептала, едва шевеля губами: — Не желаю больше ничего слышать об этой женщине, её в нашей жизни быть не должно… что хочешь для этого делай… если я тебе вообще нужна… — Тамара немного отстранилась и запрокинула голову, смотря актёру в глаза и обнимая его за шею. — Я не приемлю любовниц или твоих пассий… или ты только со мной и душой и телом… или вычеркну из сердца… — Я всегда… с самой первой минуты как увидел тебя в коридоре «Останкино», уже был верен только тебе! — заверил её Дима, обнимая одной рукой за талию, а другой зарываясь в копну темных локонов. Гвердцители тихо выдохнула, всё-таки предчувствие её не обмануло, рядом с Дюжевым была другая женщина, но разум упорно напоминал певице слова матери о том, что Дима проводит всё время рядом с Тамарой и времени на любовницу у него попросту нет. Певица на секунду отстранилась от партнёра и осторожно спросила: — Это всё, что ты хотел мне сказать? Или есть ещё что-то, что я должна знать? — Всё! — тут же заверил её Дюжев, опасаясь, что Тамара придумает ещё что-то, задумчивый вид женщины не давал ему покоя, не позволяя спокойно и облегченно выдохнуть. — Ты — молод… а эта девушка похоже твоя ровесница… — осторожно начала Тамара, ещё на репетиции в Останкино осознав ещё одну проблему в их отношениях. — Любимая! Я даже не знаю сколько ей лет, кроме имени и фамилии не знаю о ней ничего и знать не хочу! — перебил партнершу Дюжев. Но женщина положила пальцы ему на губы и шепотом призналась, сглатывая: — Когда мы репетировали «Дилайлу», у тебя даже голос менялся на слове «дочь»… ты был бы прекрасным отцом… и возраст у тебя… мужчины уже женятся и у них рождаются дети… Подобных откровений Роман не слышал ни в кино, не читал в книгах, справедливо решив, что двух личных фотографий объятий его объекта и Тамары Гвердцители хватит. Детектив весь обратился вслух, вдумываясь в слова грузинки. Но Дмитрий поцеловал пальчики любимой и убрал их от своих губ и обнял обеими руками лицо Гвердцители: — Тамарочка! Я не буду врать, я был бы безмерно счастлив рождению своего ребёнка, НО! Я хочу этого ребёнка только от ЛЮБИМОЙ женщины, от тебя! И если детей у нас не будет, я не расстроюсь! Потому что для меня нет ничего ценнее и важнее тебя! У певицы скатилась одинокая слезинка по щеке, и она постаралась улыбнуться, откровения продолжались: — Я уже не смогу родить… и… даже 15 лет назад уже точно решила, что Сандро будет моим единственным ребёнком… — Познакомь меня со своим сыном, я хочу стать ему другом, — перебил её Дима, смотря с обожанием в любимые зелёные глаза. У Тамары, на плечах которой уже несколько дней лежал груз не меньше массы Эвереста, сейчас свалился в одно мгновение, она расслабилась и крепче прижалась к телу жениха: — Я верю тебе! И наконец их губы слились в поцелуе, таком, заставившем их сердца встрепенуться и прижаться друг к другу ещё ближе, сливаясь в единое целое. Однако оторвавшись друг от друга, пара не разрывала объятий, Дима погладил любимую по щеке, он понимал, что сейчас нужно особенно поторопиться со свадьбой, но была ещё одна деталь, которую ему хотелось реализовать. — Погуляем или тебе здесь холодно? — заботливо поинтересовался Дюжев, поправляя тёплый шарфик на шее певицы. — Не холодно, теперь очень тепло… — она прижалась к нему поближе, беря под локоть своего жениха. Пара медленно двинулась по дорожкам ботанического сада. А Роман стоял за баобабом и не мог сдвинуться с места, камера едва не выпала из рук от шока от услышанного, подобные откровения ему и самому хотелось понять. Но в одном он убедился точно и первое впечатление не подвело, его заказчица не была обманутой женой или невестой, она добивалась внимания мужчины, у которого уже была любимая женщина. Пара долго гуляла по маленьким тропинкам, после отправились поужинать в ресторан, где за десертом, который Тамара с аппетитом ела, Дима решился задать интересующий его вопрос: — Расскажи… каким было твоё свадебное платье? — тихо и осторожно, чтобы певица не подавилась тортом. Гвердцители отложила приборы и посмотрела на Диму, подложив под подбородок ладошки и оперевшись на стол, и стала откровенничать: — Оно было очень скромным! — улыбнулась Тамара, щёчки которой вновь покрылись румянцем. — Цвета слоновой кости… Дюжев аккуратно протянул к ней обе руки и певица вложила свои маленькие ладони в тёплые мужские. И постаралась деликатно высказать свою точку зрения, понимая почему у возлюбленного возник такой вопрос и главное, что для него их замужество будет первым в жизни, а для неё уже третьим официальным браком. — Но белое платье и марш Мендельсона бывают лишь один раз в жизни… — Не зарекайся, любовь моя! — прошептал Дима, целуя любимые пальчики. Роман не мог слышать разговор дуэта шоу «Две Звезды», зато несколько фотографий пополнили уже солидную папку компромата, но и сам детектив почему-то до сих пор не мог восстановить внутреннее равновесие, за вечер он выпил уже четвёртую чашку крепкого кофе. Тамара с Димой вернулись домой абсолютно счастливыми, и стоило Инне Владимировне увидеть их, как она расплылась в улыбке, удаляясь обратно в гостиную. Пока певица принимала горячую ванную, Дюжев решился подойти к будущей теще и обсудить некоторые моменты. — Инна Владимировна, — актёр осторожно подсел к женщине. — Можно задать Вам деликатный вопрос… касается Тамары? Кофман нахмурилась, но недоверчиво кивнула, ясно давая понять Дюжеву, что всё зависит от его вопроса, но она в любом случае на стороне своей дочери. — Какой у Тамары размер и объёмы? Я хотел бы ей у Валентина Юдашкина заказать платье в подарок, но для этого нужны мерки… хотел бы сделать сюрприз, поэтому и решил спросить у Вас, — объяснился актёр, ожидая реакции Инны Владимировны. — Тамуня выбирает платья под свой репертуар, — намекнула женщина, ненавязчиво указывая на то, что подарок немного странный и может не подойти её дочери. Подтекст Дима понял мгновенно и тихо добавил: — Хотел заказать для неё свадебное платье, но не вычурное и не банальное… а необычное и роскошное, соответствующее ей, — раскрыл карты Дюжев. — Дмитрий, тогда сделаем так… я напишу Вам мерки, но Вы вначале мне покажете эскизы Юдашкина, чтобы платье действительно подходило бы Тамуне, — предложила сделку Инна Владимировна, уже догадываясь, что Дюжев готовит какую-то необычную церемонию бракосочетания. — Конечно! — обрадовался актёр и протянул женщине свой блокнот. Кофман сделала все необходимые записи, с загадочной улыбкой отдавая мерки Дмитрию. Актёр благодарно кивнул и поцеловал Инне Владимировне кисть, удаляясь на балкон. Разговор с известным кутюрье был очень содержательным, Валентин с интересом откликнулся на предложение Дюжева, свадебные платья ему заказывали нечасто, тем более актёр за срочность согласен был заплатить любые деньги. Такая таинственность зажгла в Юдашкине интерес, фантазия уже рисовала возможные эскизы, как зерно едва упавшее на плодотворную землю сразу давало ростки. Но стоило Дмитрию вслух назвать мерки, которые Валентин старательно записывал в углу листа бумаги, на котором уже появились первые линии будущего платья, художник костюмов вдруг задумался, цифры показались ему слишком знакомыми, но поскольку обшивал он едва ли не весь российский шоу-бизнес, угадать обладательницу было трудно. А назвать её имя Дюжев деликатно отказался, ссылаясь на желание сделать сюрприз и подарок своей избраннице.