Когда умерла любовь, ты стал моим спасением...

Ночью на съёмках к Дюжеву приехали оператор и журналист двух звёзд. Настроение у актёра было не очень радостным, накануне Тамара определенно обиделась на него из-за постоянного отсутствия ночью дома и Дима клятвенно заверил, что это последний день съёмок в этом проекте. Хотя Гвердцители даже не догадывалась, как тяжело ему было уезжать и оставлять любимую только с Инной Владимировной. Но всё же короткое интервью он дать успел в своём вагончике. — Я играю водителя бензовоза… — актёр говорил медленно, немного растягивая слова, всё-таки усталость сказывалась, и мысли о жене не отпускали ни на минуту. — В нашем кино очень много ярких примеров, когда артисты играют эпизодическую роль, но она так запоминается… мы так её цитируем, мы так её любим… театр и кино требуют больно детального погружения. Дюжев задумался, стараясь деликатно говорить об их дуэте и не выдать себя, ведь об одном лишь упоминании жены, его сердце трепетало, а грудь распирало от волнения. — Ну что? Близится финал, — актёр старался скрыть ещё и тот факт, что ему безумно хотелось победить, вознести свою жену выше всех других участников и выше Примадонны, критикующей их. — Для нас, конечно, с Тамарой очень важен этот серьёзный материал, который мы хотим воплотить в жизнь, донести до слушателя и зрителя… ну и надеемся, что это будет интересно не только нам. На этом он дал отмашку оператору, что интервью закончено и говорить более актёр не намерен. Утром Дима вернулся домой очень рано, ещё не было семи утра, когда он тихо открыл дверь и сняв верхнюю одежду, проскользнув в спальню. Любимая жена спала, обнимая подушку, актёр невольно почувствовал ни с чем не сравнимый прилив нежности, подойдя ближе в кровати, он разделся и лёг рядом с женой, прижимая её к себе. Им удалось поспать ещё вместе три часа, пока Тамара не открыла глаза и не увидела мирно спящего рядом супруга, нежно поцеловала его в уголок губ, от этого актёр мигом проснулся, расплываясь в широкой улыбке. — Дед Мороз принёс в подарок тебя? — засмеялась певица и обняла мужа покрепче, радуясь, что он приехал к ней пораньше. — Мне нравится! Дима счёл нужным промолчать, с упоением вдыхая родной запах волос и поглаживая плечи жены: «а для счастья оказывается нужно совсем немного… лишь другой человек… твой человек…» Инна Владимировна постучалась и открыла дверь: — Тамуся… вставай… уже… — раздался ласковый голос Кофман, пока она не увидела супругов вместе, её дочь впервые за эти страшные недели столь искренне улыбалась, и сердце матери запело. — Доброе утро, Дима… вставайте, пора завтракать и вам после ехать в Останкино. — Доброе утра, Инна Владимировна. Уже идём… — откликнулся актёр, про себя подмечая, что Тамара вставать явно не собирается. Впрочем, через три часа, когда Гвердцители наконец-то собралась, Дима успел даже выспаться в кресле, поскольку быстро понял, что ждать супругу придётся не один час, в то время как он собрался за пятнадцать минут. В Останкино они смогли ещё отрепетировать свой номер с оркестром, после чего уехали пообедать в ресторанчик. Вернулись уже ближе к шести часам вечера и сразу попали в руки гримеров, Дюжев как всегда после всех приготовлений отправился к супруге. На нем с иголочки сидел чёрный костюм с бабочкой и белая рубашка. Его образы рядом с роскошными, но сдержанными нарядами супруги другими быть не могли, поэтому актёр чувствовала себя рядом с ней неким рыцарем 21 века хотя бы внешне. Их собрали на основной сцене, заметив, что участников осталось прежнее количество, Тамара с Димой переглянулись, коронный трюк Гвердцители взгляд снизу вверх, тут же вызвал улыбку Чешира у её мужа. — Приветствуйте наших участников! Их как и в прошлый раз - 6 пар! — начала Пугачева. — Да! Это герои нового фильма «никто не хотел уходить»! — подхватил Галкин. После проигрыша Максим начал объявлять участников. — Тамара Гвердцители и Дмитрий Дюжев! — громко произнёс он. — Прошу… миледи… — шепотом позвал супругу актёр, отходя чуть в сторону и протягивая ей руку. Певица с явным удовольствием и широкой улыбкой от галантности своего мужчины приняла его ладонь, делая реверанс рядом с поклонившимся зрителям мужем. Пока ведущий в своей фирменный весёлой манере представлял дуэт, которому выпала участь выступать первыми, Дима вспомнил о фотографиях, которые забыл достать из пальто. Дюжев поспешил вернуться за снимками своих родных и семейными фотографиями Гвердцители, которые ему отдала Инна Владимировна. Дима положил их в нагрудный карман вместе с их свадебной фотографией. Теперь он был спокоен и поспешил вернуться к певице, которая с нетерпением ждала супруга, поглядывая на вход в артистический бар, улыбаясь, только когда Дюжев сел рядом с ней. Им предстояло выступать четвёртыми, поэтому за последующие 3 часа пара успела заметно подустать. И если Дима ещё держался молодцом, то Тамара явно была утомлена, времени отдохнуть у неё почти не было: концерт, выступление, корпоратив очень утомили грузинку, тем более после серьёзных испытаний в личной жизни. Поэтому когда Гарик Харламов и Гарик Мартиросян спели вместе «Маэстро», чтобы чем-то разбавить время эфира, режиссёры всё чаще приглашали других звёзд, так удавалось удержать определенных тайм-факт каждого выпуска, поскольку количество участников уменьшалось, и выступлений соответственно тоже было меньше. Когда Дима с Тамарой направились через тёмные кулисы на сцену стрелки часов уже указывали на половину одиннадцатого ночи. Их появление сразу же поймал в объектив камеры оператор, Дюжев немного отстал от жены, его задержал гримёр, проводя кисточкой по лицу актёра. Гвердцители же обернулась и не сводила взгляд с любимого мужчины, понимая, что жена ждёт его, Дима сделал шаг назад и боком стал отстраняться от гримеров, отворачиваясь и нагоняя супругу. Тамара постаралась скрыть усталость от камеры: поправляя сначала укладку, а следом и роскошную накидку платья. Дюжев шёл немного впереди жены, стараясь быстрее удрать от назойливой камеры. Но уже покидая кулисы он пересекся с Харламовым, который тут же не удержался от комплимента Гвердцители, целуя её в щёчку. Дима вынырнул из-за кулис мгновенно, уже собираясь отбивать свою супругу от навязчивых кавалеров. Но Гарик пожелал удачи и отпустил Тамару, в то время как актёр сделал два шага и вернулся снова за кулисы, пропуская жену первой на сцену, немного приобнимая её сзади за поясницу. В этом время Галкин объявил следующих участников в своей фирменной шуточной манере: — Для Тамарочки не жалко дорогого самого! С этой мыслью Дмитрий Дюжев подарил Харламова. Зал и бар дружно расхохотались, как и сам «подарок», не понимая, за что ему такая «честь» выпала. От колкости и язвительности Пугачева удержаться не смогла: — Видимо, получив неделю назад серьёзный удар по своему самолюбию! — ведущая хмыкнула, прищуриваясь. — После не совсем удачного исполнения запойной аббовской мелодии! Дмитрий Дюжев и Тамара Гвердцители решили больше не рисковать и вернулись к лирике в своём совместном творчестве… Алла подглядывала в свой текст, уже немного опасаясь бросать обвинения в однообразии репертуара лишь в адрес грузинки, вспоминая как ей жестко ответил Дюжев, защищая свою партнершу от малейшего выпада. — Песня «Дорогие мои старики»… Зал взорвался овациями, прерывая ведущую. — Это трогательное произведение и думаю… что у них это получится. На сцене Дмитрий Дюжев и Тамара Гвердцители. — Алла не скрывала, что дуэт снова вернулся к своей излюбленной лирике, которую действительно исполняли хорошо. Зрители взорвались овациями, когда на сцену вышла статная пара. Первые же ноты заставили Тамару обнять саму себя руками, воспоминания поездки на кладбище воочию доказали ей, как сейчас Диме тяжело будет спеть эту песню. Но на некоторых зрителей в первом ряду повлияла даже музыка без единого слова: молодой юноша опустил голову, а подняв через несколько секунд, коснулся ладонью глаз, в уголках которых собрались слёзы. — Постарели мои старики, — Незаметно, как это бывает, Вступил сольно Дима, его голос был мягким, как никогда прежде. — И уже с чьей-то лёгкой руки — Маму бабушкой все называют. Тамара, собираясь с мыслями, глубоко вдохнула, от чего накидка съехала немного в сторону, оголяя её декольте. — И всё чаще тревожит отец, — Хоть и делает вид, что здоров. Эта тема была больной для певицы, с родным отцом она общалась очень редко и только по телефону, в глубине души так и не простив ему уход из семьи к другой женщине. Но как бы то ни было, Михаил Гвердцители был её отцом и уважение к нему было в крови у грузинки. — Для меня нет дороже сердец, — Чем сердца этих двух стариков. — Дорогие мои старики, — Дайте я Вас сейчас расцелую. Голос Тамары подрагивал, в нем ясно чувствовались слёзы, чтобы успеть незаметно взять себя в руки, грузинка закрыла глаза и обняла ладонью щеку, давая самой себе секундную передышку. Мама была для неё всем миром и потерять её… певица отказывалась даже допускать такую мысль, этому противилось всё её существо, каждая клеточка организма. Но предательские слёзы выступили на глазах, норовя испортить Гвердцители весь макияж. — Молодые мои старики, — Мы ещё, мы ещё повоюем. Ладонь бессильно опустилась на собственное бедро, в то время как Дима опустил глаза в пол, никогда ещё песня не была для обоих исполнителей ТАКИМ откровением, это было даже более личная тема, нежели их отношения. Любовь родителей к детям, а детей к родителям, стоит выше любых других чувств, она всесильна и необъятна, как сама вселенная. Дима с трудом держал себя в руках, даже ладонью коснулся носа, чувствуя, как слёзы с трудом удаётся подавить, его родителей рядом уже не было, и он не успел сделать их бабушкой и дедушкой. — Вам обоим к лицу седина, — И морщинки лучами косыми, Тамара прикрыла сжатой в кулак ладонью собственное декольте, словно стараясь закрыться, прекрасно понимая, что сейчас она обнажена душой, а это гораздо сильнее, чем быть обнаженной телом. — И я ваши возьму имена, — Чтоб назвать ими дочку и сына. Последние слова дались особенно тяжело, Гвердцители как никто понимала, что рядом с ней Дима теряет радость отцовства, о чем с годами будет очень жалеть. Её сын Сандро уже взрослый парень и папа у него есть. Им навсегда останется первый муж Тамары. — И глаза ваши станут светлей, — И огня никому не задуть, Сольно вступил Дмитрий, прищуриваясь, чтобы предательские слёзы не выдали его непрекращающуюся боль в сердце от потери близких. — Ведь внучат любят больше детей, — Только я не ревную ничуть. — Дорогие мои старики, — Дайте я Вас сейчас расцелую. Голос Дюжева задрожал небывалым надрывом. На лице Пугачевой уже не было прежней ухмылки, она с печалью смотрела на дуэт и едва шевеля губами, повторяя слова песни. Со стороны было прекрасно видно, что в исполнении этой песни пара обнажает свои сердца на суд жюри и каждого зрителя как в зале, так и у экранов телевизоров. — Молодые мои старики, — Мы ещё, мы ещё повоюем. Чувствуя, как супруг уже срывается и эмоции заполняют его, Тамара тут же сделала к нему шаг, положил ладонь ему на плечо. Всего одно движение, но оно точно лучик света в бушующем шторме, осветил актёру путь, как блуждающему в вечных морских водах призрачному Голландцу, указывая дорогу к причалу, где его ждали. Пара в унисон спела припев, подхватывая голоса друг друга, оказывая поддержку. — Дорогие мои старики, — Дайте, я Вас сейчас расцелую. — Молодые мои старики, — Мы ещё, мы ещё повоюем. Резник серьезно смотрел на дуэт, стараясь опуская глаза на стол, взять себя в руки. Он уже знал, что такое терять родителей, поэтому для него эта песня была не меньшим откровением, чем для Дмитрия. Актёр обернулся к певице, и Тамара мягко положила ладонь ему на грудь, смотря на мужа, глаза… её зелёные омуты казалось могли вместить в себе весь мир, который только был нужен Дюжеву. Мужчина достал из внутреннего кармана пиджака фотографии, показывая их певице. Барбара не смогла сдержать слёз, приподняв очки, она платочком аккуратно стёрла соленые дорожки, поднимая глаза на дуэт. Но несмотря на проигрыш, номер пара ещё не закончила: Дима представил супруге сначала фото её маленькой в окружении родителей и бабушки, пока Тамара с теплом смотрела на снимок, Дюжев перевёл взгляд на жену, догадываясь, что ей приятно видеть, что он воспринимает её семью всю целиком. Потом уже повзрослевшую Тамару в объятиях Инны Владимировна, его семейное фото родителей с маленькой сёстрой, где показал на себя пальцем с улыбкой указывая на свой высокий рост, чем сразу вызвал на лице любимой улыбку. И наконец, фото их свадьбы с яхты, словно подводя итог, что теперь их судьбы навсегда переплетены воедино и никогда не должны разорваться. Гвердцители непроизвольно облизнула губы, искренне надеясь, что камера оператора сейчас не снимет этот кадр, слишком личный для них с Димой. На этой ноте Дюжев спрятал фотографии во внутреннем кармане и обнял супругу за плечи, притягивая к себе. Тамара подняла на него зелёные омуты, и ощутив поцелуй в лоб, такой тёплый и нежный, она облегченно закрыла глаза, на миг даже забывая как дышать, укладывая голову на его сильное и надежное плечо. В объятиях партнёра она была счастлива и чувствовала себя любимой. Безмолвно благодаря судьбу за второго Диму в её жизни, умоляя злодейку в мантии из звёздного неба не забирать у неё Дюжева. Зал взорвался криками «Браво!» и овациями, в то время как супруги, так и не могли друг от друга отстраниться. Матецкий сглотнул и удивленно перевёл взгляд на коллег и ведущую, снизить баллы здесь совесть не позволит, зрители в зале задушат жюри голыми руками. Но с другой стороны, в глубине души он пытался понять, когда же эта пара успела перейти на столь личный уровень исполнения своих музыкальных композиций. Мартиросян с улыбкой, признавая беспроигрышное лидерство пары — аплодировал, опуская глаза на букет, лежащий на их столе, чтобы лишний раз не смотреть на столь интимный момент на сцене. Поцелуй в лоб — это признание любви в высшем её проявлении, нежели даже поцелуй в губы. Пара отстранилась друг от друга под крики зала «Молодцы!», Дюжев протянул ладонь и взял жену за руку, Тамара не сводила с него влюблённого взгляда, послушно беря его большую кисть. Дуэт смотрел только друг на друга, не обращая внимания на приближающуюся к ним Примадонну, и даже тот факт, что она уже объявляла их, не мог прервать безмолвный разговор партнёров. — Дмитрий Дюжев и Тамара Гвердцители! Актер поднял их сцепленные кисти немного вверх и продемонстрировал это залу, словно говоря: мы — одно целое. Зрители оценили жест и завопили ещё громче, Тамара всецело игнорировала Пугачеву, смотря куда-то в вверх. Однако Дима повернулся к ведущей, но специально отступил на шаг назад, чтобы быть поближе к любимой, при этом не отпуская ни на секунду руку жены. Гвердцители пришлось всё-таки посмотреть на Примадонну, которая остановилась в паре метров от них. — Я не знаю, что сегодня творится, но… но каждый выступает и просто пробивает… душу пробивает… — стараясь быть тоже открытой и откровенной, вещала Алла, но под пронзительными взглядами пары, не отвечающим ей ни единым словом. — Ну… и вы конечно… дополнили… ну я не знаю… последняя это капля или не последняя… я не знаю, что будет дальше, но огромное вам спасибо… Пугачева смотрела на дуэт, ожидая хоть каких-то слов от замершей как изваяния пары, но не добившись ничего, шагнула к ним ближе, уже зная, как расшевелить и Дюжева, и Гвердцители. — Потому что, так, как это умеет делать Тамара… — она посмотрела на их сцепленные с актёром руки. — И какой у тебя замечательный партнёр! Грузинка тут же покраснела и кивнула, немного смущаясь, но её ладонь крепко держала рука мужа, не позволяя разжать музыкальные пальчики. — Потому что он тебе не мешает, он помогает ещё больше раскрыть песню… — Спасибо, — негромко отозвался Дюжев. — Спасибо, — также тихо повторила Тамара, чувствуя как Дима хотя бы на шаг, но норовит её увести от Аллы. — Тамара Гвердцители и Дмитрий Дюжев! — повторила Пугачева, направляясь на своё место в ложу. Актер поднял их сцепленные с Тамарой руки, и дуэт покинул сцену под звуки оркестра, и аплодисменты вновь вставшего на ноги зала. Пока в баре подготавливали камеру, Гвердцители поправляли макияж, а Дима добежал до соседнего павильона, где сегодня снимали какую-то передачу по флористике и купил у них букет, преподнося жене, замечая, как ей неловко находиться в платье со столь открытым декольте. В бар они пришли уже втроём вместе с цветами, которые Тамара положила перед собой и успешно за ними спряталась. Максим начал своё представление участников. — Я хочу сказать, Тамара, что то, как ты вот умеешь передавать светлую грусть, наверное, мало кто умеет у нас на эстраде, — добавил Галкин подмечая, что певицу лучше не задевать, её партнёр вряд ли сейчас настроен понимать шутки. — Спасибо! Спасибо Богу, что он дал тебе такой голос и такой талант! И Спасибо тебе, что ты смогла его так реализовать и нас всех радовать! И Спасибо Дмитрию, что он смог поддержать ту тонкую музыкальную нить, которую ты ведешь! — Спасибо, Максим, — немного шепотом отозвался Дюжев. И Тамаре достаточно было услышать голос мужа, чтобы мгновенно понять, как тяжело далось ему исполнение этой песни, поэтому решила взять всю речь после выступления на себя, чтобы Галкин не высмеивал Дмитрия и её в своей фирменной манере. — Я благодарю очень… — певица запнулась, ей было очень неловко признаваться в своих чувствах прилюдно, пусть и немного завуалировано. — Что Дима поддержал вот эту идею, нам исполнить эту песню… Все члены жюри подались вперёд, удивленные, что Гвердцители впервые стала говорить сама без Дюжева, подобное можно истолковывать было по-разному, но факт оставался один: в паре взаимоотношения становились всё теплее и гораздо более личными. Дима тоже смотрел на супругу немного удивлённым взглядом, поражённый, что она в очередной раз защищает его от ведущего, но делает в своей интеллигентной манере, как может только Тамара Гвердцители. — И я хотела посвятить эту песню родителям… нашим… Зал прервал речь певицы аплодисментами, не давая закончить. В то время как на грузинку смотрели сразу оба мужчины: супруг и ведущий, причём на лицах обоих была улыбка. Но Гвердцители произнесла чуть громче: — Как бы не было дальше, я очень счастлива, что была такая возможность Вам сказать, что я Вас очень всех люблю и спасибо большое, что Вы рядом со мной и поддерживаете эти отнюдь не легкие годы… меня, спасибо большое! — Тамара посмотрела на Максима, в её глазах была мягкость и даже беззащитность. Высмеивать дуэт после подобных слов, или даже скорее откровений, у Галкина просто не повернулся язык, поэтому он с улыбкой выдохнул и посмотрел на членов жюри. Все зрители и даже Мартиросян встретили речь певицы аплодисментами. — Спасибо, Тамара, я думаю ни добавить, ни прибавить к этому ничего нельзя! Остаётся только нам обратиться к уважаемым членам жюри! Пожалуйста, Илья Рахмиэлевич! — Во-первых, спасибо исполнителям за то, что они вернулись сегодня в глубокую лирику, это ваше поле, это ваше море… Тамара лишь молча кивнула на слова поэта, понимая, в какую сторону в очередной раз поведут члены жюри. — В котором вы прекрасно себя чувствуете, и волнуете нас, и радуете. Но несмотря на свои слова, занизить хотя бы бал этому дуэту Резнику не позволяла совесть, тем более он прекрасно понимал, что в одном сейчас Галкин был прав абсолютно: никто на проекте не мог исполнить лирику так, как это делали Гвердцители и Дюжев. Поэтому он решил всё же сделать грузинке довольно тонкий комплимент: — У Димы тембр всё бархатнее и бархатнее! Десять баллов! Актёр широко улыбнулся, немного смущаясь от такой оценки своих способностей, понимая, чья именно это заслуга. Тамара смотрела на мужа с такой всеобъемлющей нежностью, что у мужчины даже выступил румянец смущения. Он впервые ощутил, что значит не только отдавать себя чувствам, а ещё и получать взамен так много эмоций и тепла, энергия Тамары, её любовь и нежность казалось могли излечить его от любых потерь. От одного лишь взгляда жены Дюжев взлетал до небес без крыльев. Певица больше не скрывала своих чувств, наоборот, активно, но немного сдержанно, как и полагается грузинской женщине, их проявляла. — Спасибо, — опуская глаза вниз, актёр всё же поблагодарил Резника. — Пожалуйста, пани Барбара! — продолжил Максим, в очередной раз чувствуя себя за столиком лишним, дуэт был занят исключительно друг другом. — Если у меня появляются слёзы, значит я… — польская актриса старалась подобрать слова. — Значит, что мне очень понравилось, вообще… музыка на меня действует так… что если она очень-очень хорошая, я плачу… ну… и поплакалась сегодня… десять баллов. — Спасибо, — почти в унисон отозвался дуэт, который каждую оценку оценку воспринимал сейчас очень остро, эта композиция была для них чрезвычайно личной, практически откровением. — Гарик Мартиросян! — продолжил Галкин. — Да! Я хочу начать с предисловия! — как всегда оттягивая время оглашения своей оценки, начал армянин. — Дело в том, что вчера мы с Харламовым встречались, и он в разговоре… мы заговорили о проекте «Две звезды», и он говорит: «Слушай, вот мы там в артистическом баре, вот никто из нас не понимает, вот по каким критериям нас жюри судит, вот что вы хотите от нас? Вот что нам сделать, чтобы получить десять баллов? Или вот что мы делаем неправильно?» Дюжев поправил край пиджака, он чувствовал сейчас только одно желание: оказаться с супругой наедине, им столько нужно было всего обсудить, но оказываясь наконец наедине, выяснялось, что слова то уже и не нужны, достаточно было посмотреть друг другу в глаза и все проблемы, нюансы, неурядицы исчезали как дым сквозь пальцы, словно их и не было никогда. — Я не смог в одном как-то ёмком предложении сформулировать. Потому что у нас вкусы разные, — Гарик обернулся на своих коллег, рассчитывая на поддержку. — И критерии порой разные! Но я бы привёл в пример вот такой вот… очень наглядный. Мы хотим, Харламов, от всех участников… не то, что требуем, мы просто хотим, чтобы это происходило… Слова члену жюри подбирать было сложно, чтобы описать то, что происходило сейчас на сцене… для этого казалось было мало даже всех 33 букв русского алфавита. — Делать то, что сейчас делали на сцене Дмитрий Дюжев и Тамара Гвердцители! Актёр не выдержал и подался к жене, притягивая её за плечо к себе, грузинка тут же подалась ему навстречу, получая свой долгожданный почти невесомый поцелуй в шею и лёгкий шёпот с горячим дыханием опалил её ушко: — Моя единственная… моя Тамрико… — Поступать именно таким образом! — под дружные овации зала, продолжил Гарик. Дуэт отстранился, но певица была такой счастливой, что опустила глаза вниз, чтобы успеть взять себя в руки, всего четыре слова, но зато каких искренних, как оказалось, для счастья многого и не нужно, лишь любить и быть любимой. — Петь вот так, стоять вот так! — подмечая поцелуй дуэта, Мартиросян ещё больше оживился, тем более и Резник, и Барбара с одобрением смотрели на своего коллегу. — Смотреть вот так! Ну, я не знаю… можно просмотреть сотню раз эту запись и, наверное, сделать выводы. И, естественно, десять баллов! Спасибо вам! — Спасибо, Гарик! — перебивая дуэт, только поднесший к губам микрофоны, произнёс Максим. — Но я тебе хочу сказать, что ты хочешь от Харламова невозможного: чтобы он стоял! Он не может стоять! Под небольшой смешок в зале, добавил Галкин. Однако подобные комментарии Мартиросяна категорически не понравились Пугачевой, уж слишком он возвысил дуэт, который кроме лирики ничего не исполнял. — Ну! Уж действительно! Тоже, Гарик! Если все так будут стоять, только стоять… — Алла старалась подобрать слова, чтобы выразить своё недовольство. Но Мартиросян её перебил, считая своим долгом отстоять озвученную ранее точку зрения: — Я не имею в виду, что всем надо… — Если это хорошо получается у Тамары и Димы, это не значит, что это получится у кого-то, безусловно, Боже упаси… — всё-таки взяла себя в руки Примадонна и закончила свою речь нейтральным комментарием, стараясь не разжигать конфликт, вовремя вспоминая, что в прошлом выпуске они все и так достаточно перегнули палку. — Я имею в виду не этот жанр исполнения, а точность… — всё же старался закончить свою мысль Гарик. — Нет клише, не должно быть клише, понимаешь… на сцене, — продолжала его перебивать Алла. — А точность передачи конкретной эмоций! — пробивался сквозь её реплики армянин. — Вот, что я имею в виду. — Я так думаю, что ты хотел сказать одним словом, — понимая, что ей как ведущей положено соблюдать беспристрастную оценку, Пугачевой пришлось уступить. — Мы как зрители в зале, несмотря на то, что члены жюри, хотим… сопереживать тому… что творится на сцене… И тут Алла немного нервно засмеялась, не зная как назвать столь личное выступление дуэта Гвердцители и Дюжева. — Совершенно верно! — чувствуя себя победителем в их споре, подтвердил Гарик, но зная о самолюбии Пугачевой, добавил. — Вот что значит армянин, и вот что значит русская женщина. Долго… сутки я формулировал и не смог сказать. — Встречался с Харламовым, — поддел его Максим. — Вот именно этого мы и хотим, сопереживать и чувствовать, что… что-то откровенное несётся со сцены! — заключил Мартиросян, наблюдая как дуэт расплывается в широкой улыбке. — Владимир Матецкий! — назвал ведущий последнего члена жюри. — Ну что тут ещё добавить, — признавая тот факт, что ему в красноречии не перещеголять своих коллег и уж тем более армянина, поэтому был краток. — Десять баллов! — Спасибо, — поочередно отозвался дуэт, сейчас на обоих исполнителей нахлынула усталость и Тамара мечтала просто оказаться в своей гримерке и побыть в тишине хотя бы несколько минут. — Итак! Дмитрий Дюжев и Тамара Гвердцители- 40 баллов! — обьявил Галкин итог их выступления. Ведущий представил следующих исполнителей, которыми оказались Жасмин и Гальцев, а супруги незаметное покинули бар, уже за кулисами, актёр приобнял жену: — Устала? Может отдохнёшь немного? — Останешься со мной? — шепотом поинтересовалась певица, поднимая на него глаза. — Всегда… — зарываясь носом в её локоны, пообещал Дима, уводя супругу в гримерку.