Когда умерла любовь, ты стал моим спасением...

Накануне съёмок, буквально за день, когда Гвердцители и Дюжев уехали репетировать в Останкино, домой к ней заявились оператор и помощница режиссёра, чтобы взять интервью у Инны Владимировны, про каждую пару финалистов собирались сделать небольшие нарезки из интервью родственников и членов жюри. Кофман была очень лаконична в своих словах, норовя деликатно выпроводить журналистов как можно скорее, опасаясь, что они могут случайно застать приезд Тамарочки и её новоиспеченного зятя. — Как и любая Мама я готовлюсь к этой передаче, я буду смотреть затаив дыхание! Есть талант, есть право на то, чтобы быть среди лучших, но всё равно это такой накал страстей, волнение тебя захлестывает… Тамарочка, сказка моя, пой и песней ты скажешь всё! Как ты говоришь всегда! Поблагодарив Инну Владимировну, помощница и оператор удалились. По решению продюсера, про каждую пару должны были высказаться ещё и члены жюри. Если два других дуэта ни у кого не вызывали двояких чувств, то в этом случае, особенно трём членам жюри было уже сложно отделить романтическую и творческую составляющие пары Гвердцители и Дюжев. Для каждого была подобрано отдельное съёмочное место. Мартиросян решил говорить об исполнителях в целом, поэтому старался не уходить в детали, невольным свидетелем которых он уже успел стать. — Такой классический дуэт: мужчинистого мужчины и женственной женщины! Такой тру матч! Дюжев сам очень весёлый парень, вот этот образ мрачных каких-то мачо, которых он иногда играет в кино, вообще не сочетается с ним, с настоящим Дюжевым в жизни. Это очень светлый и весёлый человек, он находится в таком состоянии, чтобы не подвести Тамару, я думаю, что внутренне это его подстегивает к тому, чтобы петь хорошо, выглядеть хорошо, стоять увереннее. — но Гарик не удержался прокомментировать именно пару в целом, поэтому добавил своё мнение об их романтических отношений. — Знаете, вот, супер-герой нашёл супер-женщину! И они вдвоём вот такие! Мартиросян как всегда не сумел уложиться в несколько слов, скрывать правду, которую он знал точно, было очень тяжело, но юморист старался держать язык за зубами. Матецкий, единственный из всех судей, сохранявший некую холодность к паре особенно в последние несколько выпусков, был очень немногословен, полностью обделив вниманием Дмитрия Дюжева, он счёл нужным сказать лишь то, что и так уже было неоспоримой истиной, а именно вокальные дарования Народной Артистки России и Грузии: — Конечно, сердцем этого дуэта и движущей силой является Тамара Гвердцители, она безусловно талантливый человек, она носитель уникального голоса. Барбара же говорила про обоих исполнителей, но не скрывала, что особой любовью и теплотой жалует именно грузинку, чью фамилию даже с характерным польским акцентом она произносила практически с придыханием. — Гвердцители имеет голос ангела! Гвердцители это профессионалистка, всегда так будет, так что он тянет вниз, ну и хорошо, хуже было бы если бы Гвердцители тянула вниз, что есть невозможно! Резник, единственный из всех членов жюри, у которого интервью брали сразу после съёмок предыдущего выпуска. — Они дополняют друг друга, ей давно не хватало мужественного партнёра! — усмехнулся Резник. — Они очень подходят друг другу… фактурно, они стильные, они аристократичные, пара совершенна я бы сказал! Поэт-песенник высказался именно о паре в целом, ему как и остальным было просто интересно и приятно наблюдать за разворачивающейся романтической историей на сцене, которой как он уже точно знал, было и подтверждение в реальной жизни. Финал получался скомканным, в последний момент переиграно было всё, начиная даже от очередности представления участников. Услышав, что их пару поставили в конец, Дюжев встал по правую сторону от супруги, тем самым отделив её от остальных исполнителей. У Тамары немного кружилась голова, поэтому она старалась держаться как можно ближе к мужу, чтобы в случае чего он мог подхватить её, не позволив упасть на глазах у всех. — И вот они на сцене, участники последнего парада, герои нового блокбастера «Три пары на сцене в финале, не считая ведущих»! — громко объявил в микрофон Галкин. Тамара с Димой смотрели только друг на друга, аплодируя в такт музыке, каждый чувствовал почти физическую необходимость быть как можно ближе. — Диана Арбенина и Евгений Дятлов! — начала представление участников Пугачева. Пара вышла вперёд и поклонилась, рокерша сделала шуточный реверанс. — Жасмин и Юрий Гальцев! — обьявил Галкин. Дуэт сделал несколько шагов в центр сцены и держась за руки — поклонились. — Тамара Гвердцители! — начал Максим. — И Дмитрий Дюжев! — подхватила Примадонна. Актёр галантно взял ладонь супруги и медленно вывел её ближе к зрителям, певица сделала привычный реверанс, а мужчина поклонился. После чего, не отпуская ладонь любимой, пара вернулась на своё место. На сцене остались Арбенина и Дятлов, получив свои 40 баллов, они уступили место следующему дуэту: Жасмин и Гальцев, которые, поддержав начавшуюся эстафету высоких баллов, тоже получили максимальную оценку. Дух соперничества повис в баре, о чём тут же убедились сидящие в нём Тамара и Дима, дуэт добродушно улыбался, аплодируя исполнителям. Дюжеву безусловно хотелось завоевать победу, особенно когда им в последнее время так отчаянно вставляют палки в колёса, но во главе всех своих поступков и желаний он ставил в первую очередь Тамарочку. Перед их выходом на сцену, Галкин не удержался от открытой провокации: — Дорогие друзья, может вам сейчас с Жасмин надо попытаться сорвать выступление следующего дуэта?! — обращаясь к дуэту Жасмин и Гальцев, предложил Максим. — Ну, чтобы они получили меньше! Нет? — Нет-нет-нет! — поспешила запротестовать певица, которой подобный тон разговора очень не понравился. — Мы всех поддерживаем… — Только честная борьба! — разочарованно вздохнул Галкин, словно он сам ещё утром не был четко осведомлён об именах победителей этого выпуска. — Жаль! Как было бы интересно! Ну что ж, тогда на сцене без всяких помех сейчас появятся Тамара Гвердцители и Дмитрий Дюжев! — Сейчас прозвучит песня Арно Бабаджаняна на слова Роберта Рождественского «Ноктюрн»… — Алла даже позволила себе секундную паузу, признавая смелость дуэта, однако от собственных комментариев не удержалась. — Ну, не слабо, честно говоря! Кажется… Пугачева даже не пыталась скрыть иронию, которая звучало как и в голосе, так и во взгляде. — Дмитрий Дюжев решил перепеть самого Муслима Магомаева! Смелое решение… правда, когда рядом такая партнерша как Тамарочка, можно ставить себе любые, даже самые… фантастические задачи! Алла не сомневалась, что эту песню дуэт провалит, а потому в победе своих любимцев она уже даже не сомневалась. Зрители единодушно зааплодировали, приглашая на сцену любимую пару. — Тамара Гвердцители и Дмитрий Дюжев «Ноктюрн», — стараясь заглушить овации, объявила Пугачева, теперь соблюдая четкую очередность в объявлении имён в этой паре. Дуэт вышел на сцену, первые аккорды музыки, между ними было расстояние несколько метров, оно тяготила актёра, но он четко понимал как артист, что для их номера это необходимо. — Между мною и тобою — гул небытия, Сольно начал Дюжев, поворачиваясь к супруге, адресуя эти строчки именно ей, после взрыва он снова почувствовал эту стену, возникшую между ними, как когда-то давно, когда он только начинал ухаживать и завоевывать певицу. И сейчас ему никак не удавалось найти нужную струну, чтобы вернуть былое доверие Гвердцители. — Звёздные моря, тайные моря. Намекая на её неизвестный секрет, который супруга скрывает, Дюжев постарался немного улыбнуться. — Как тебе сейчас живётся, вешняя моя, Актёр пел только для одной женщины, которой сейчас смотрел в глаза, Тамара повернулась к мужу, забыв казалось бы даже про зрительный зал. Сердце упрямо требовало обо всём объясниться с мужем, но страх, прочно закрепившийся в женском сознании после страшных минут и часов в НИИ Бакулева до сих пор пугал певицу. — Нежная моя, странная моя? Актёр улыбнулся и перевёл взгляд на зрителей, словно признаваясь, что его супруга именно такая, как он сейчас спел, говоря одним словом «уникальная». Тамара посмотрела в зал и сольно вступила: — Если хочешь, если можешь, — Вспомни обо мне, вспомни обо мне, Она практически молила и тогда Дюжева жить ради неё, и особенно сейчас, он был ей нужен, стал настолько близким и дорогим человеком, что женщина уже не могла представить себе жизнь без любимого супруга. — Вспомни обо мне. С надрывом пропела Тамара, надеясь, что она для Димы является достаточно важным человеком в жизни, и ради неё он будет беречь себя. — Хоть случайно, хоть однажды, — Вспомни обо мне, Гвердцители протянула к партнёру свою ладонь, и уже на следующих словах песни, женское запястье медленно вернулось на грудь певицы, прямо на сердце, четко указывая, что место актёра здесь и покидать его он не имеет права. — Долгая любовь моя. Закончила певица строчку и протянула руку вновь к Диме. Дюжеву пришлось призвать все свои силы и самообладание, чтобы в ту же секунду не поймать эти музыкальные пальчики и сжать в своей ладони. Припев они уже исполняли сольно. — А между мною и тобой — века. Это Тамара знала и помнила всегда, огромная возрастная пропасть в шестнадцать лет навсегда будет ей напоминанием, но сейчас в душе теплилась крошечная надежда: если пропасть нельзя преодолеть, значит можно связать два её противоположных уступа. Один раз у неё это уже вышло, пусть и не очень удачно… и не надолго… но нельзя же запрещать своему сердцу надеяться, порой надежда — это единственное что нам остаётся, и что не даёт нам окончательно сойти с ума. — Мгновенья и года, сны и облака. Оба исполнителя протянули руки друг к другу, но никто не делал шаг навстречу, это расстояние казалось огромным, но точно подходящим под их собственные отношения: они были очень разные и каждый раз в их жизни возникало много ситуаций, когда они снова оказывались на разных полюсах, но любовь, сотканная из тонких душевных нитей, дыхание и мысли всегда соединяла их. — Я им к тебе сейчас лететь велю, Дюжев не выдержал и шагнул вперёд, он весь первый куплет ждал одной единственной строчки, которая наконец-то была готова сорваться с уст. Тамара заметила движение супруга и едва коснулась его протянутой ладони своими музыкальными пальчиками, но через секунду, убирая руку, тише допевая слова, чтобы не заглушить голос партнёра. — Ведь я тебя ещё сильнее люблю. Барбара закрыла обеими ладонями рот, стараясь сдержать рвущиеся наружу слёзы, это была не просто песня — откровение, только на этот раз очень личное. Польская актриса заметила на руке Дюжева обручальное кольцо, даже допустить мысль, что он бросил Тамару было слишком больно, ведь пальцы певицы были полностью лишены украшений. — Как тебе сейчас живётся, вешняя моя, Обращаясь к любимой супруге, сольно пропел Дима, наконец сокращая идею унизит расстояние и обнимая жену за плечи, прижимая к себе. Гвердцители застенчиво подняла глаза и тут же опустила, на репетиции этого не было, но уже привыкнув к иногда возникающим импровизациям супруга, певица почувствовала нарастающую в душе грусть. Ведь если она всё-таки примет это сложное решение, то их жизнь будет похожа на ноктюрн — бессмертную оду любви на расстоянии. Пани Брыльска выдохнула и опустила руки, догадываясь, что гордая кавказская женщина никогда не простила бы измену и уж тем более не позволила бы к себе прикасаться после этого. Дюжев немного поиграл пальцами на плече Тамары, словно на музыкальном инструменте, конечно, мелодия была лирическая и про трагическую любовь, но он четко понимал, что супругу беспокоит не только это. Она скрестила на груди руки, в таком беззащитном жесте, что у мужчины защемило сердце. Эта хрупкая женщина по его вине пережила настоящие испытания и нешуточный ужас. — Нежная моя, странная моя, Продолжил сольно Дмитрий, отходя на шаг от Гвердцители, в то время как его рука словно в прощальном жесте погладила лопатки певицы, прежде чем отстраниться. — Я тебе желаю счастья, добрая моя, — Долгая любовь моя. Пропел актёр, стараясь каждым словом, каждой нотой доказать жене, что он осознал свою вину и не допустить подобного впредь. Его любовь как крылья сокола защитят их от любых невзгод. Алла даже подалась вперёд, мелькнула шальная мысль: «Неужели они расстались?», уж слишком это выступление походило на прощальную арию. Тамара сделала небольшой шажок вперёд, сейчас был её черёд петь сольно. Сегодня голос певицы отличался небывалой нежностью и тоской, не было привычного зрителям контральто и вокализов. Только текст, только слова, знакомые и понятные каждому, но находящие отклик в душах людей с совершенной исключительностью. Заставляя переживать лучшие моменты любви, которые только доводилось испытывать. Дюжев приблизился к партнёрше и сам взял её ладонь, совсем чуть-чуть сжимая музыкальные пальчики, поднимая выше ее кисть. — Я к тебе приду на помощь, только позови, Но Тамара забрала свою руку, вновь лишая мужа возможности прикоснуться к ней. В её сердце шёл мучительный анализ сложного решения, но ей пало было обещаний супруга, она мечтала снова безгранично верить ему, не опасаясь снова услышать страшные слова по телефону, как это случилось несколько дней назад. — Просто позови, тихо позови. Дима испытывал раскаяние и не знал как ещё это доказать, поэтому отвернулся от зала, и положив ладонь на сердце, смотрел только на жену. — Пусть с тобой всё время будет — Свет моей любви, зов моей любви, боль моей любви, Гвердцители вытягивала последнюю ноту, но нервы Дюжева не выдержали этого расстояния и душераздирающей тоски, он снова, но теперь уже гораздо уверенней, в один шаг преодолел его, беря ладонь жены в свою руку. Практически умоляя её, адресуя слова песни только Тамаре, моля супругу дать ему ещё один шанс. — Только ты останься прежней, трепетно живи, — Солнечно живи, радостно живи, И снова ускользающее крыло лебедя, музыкальные пальчики левой руки покидали ладонь Дюжева. И дуэт снова вступил в унисон, посмотрев всего на мгновение в зал, пара вновь отвернулась друг к другу, стараясь не прерывать зрительного контакта. — Чтобы ни случилось, ты, пожалуйста, живи, — Счастливо живи всегда! Долгожданный проигрыш, Дима вновь поймал ладонь певицы, Гвердцители позволила увести себя на несколько шагов вперёд на сцене. — Мгновенья и года, Громко начала Тамара, взмахивая рукой, актёр отпустил её кисть, как того и требовал смысл песни, но теперь он сердцем чувствовал, что у неё есть надежда. — Сны и облака. В унисон пропела пара, мужчина не сводил взгляд со своей супруги, ловя каждое её движение и малейших взмах ресниц. — Я им к тебе сейчас лететь велю, — Ведь я тебя ещё сильней люблю. Откровение прозвучало из уст обоих супругов, Тамара протянула к мужу руку и сама сделала первый шаг к нему навстречу. Дима не мог это доверие упустить, поэтому тут же поймал музыкальные пальцы, притягивая супругу к себе, но в этот раз он наконец-то достиг того, чего добивался весь номер: Тамара не забрала руку. Она стояла рядом с ним, их сцепленные руки были у сердца Дюжева. Мужчина смотрел на немного задумчивую, но всё также безгранично любую женщину, в то время как певица склонила голову. Словно взвешивая все «за» и «против», в этой песне грузинка не хотела вставлять свой вокализ, несмотря на все уговоры Дмитрия. Но его дыхание, которое было так близко опалило её висок, Гвердцители медленно поднесла микрофон к губам… вокализ… наконец-то музыка и оркестр дождались этой секунды. Веки закрылись и грузинка растворилась в нотах, поднимая голову, Дима с восхищением слушал голос жены. Она была для него сиреной, заклинательницей его сердца, в чьих объятия он ушёл добровольно на дно неизведанного океана под названием «Мелодия». Тамара отклонялась назад, и Дюжев физически чувствовал боль, которую она пережила после его якобы смерти. Эта песня давалась ей очень тяжело, певица словно теперь сама старалась сократить расстояние между собой и супругом… Гимн любви на расстоянии, и порой не столько на физическом, сколько на духовной дистанции, которая неумолимо отталкивает людей друг от друга. — Пусть с тобой всё время будет, Сольное пропела Тамара, медленно забирая ладонь, но Дюжев нежно перехватил музыкальные пальчики по удобнее, вновь возвращая её руку себе на сердце и смотря любимой в глаза. Гвердцители обернулась к мужу, улыбаясь ему, она для себя уже всё решила: в любви есть двое, нет других сюжетов. — Свет моей любви, зов моей любви, — Боль моей любви. Грудной голос грузинки немного дрожал, в их истории она уже испытала все стадии любви, и готова была пройти их снова. — Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи, В унисон пропел дуэт, но для Тамары это была мольба к супругу, она не может без него жить, он её дыхание, один раз оказавшись так близко к смерти, певица ни за что на свете не хотела вновь испытывать этот ужас. — Счастливо живи всегда! Отходя от супруги, но обращаясь только к ней пел Дюжев, он был готов принять любое её решение, только бы она была счастлива. Актёр не сомневался, что уже сегодня он узнает что так беспокоит его любимую сирену в последние дни. Но оставались последние ноты, и дуэт их громко вытягивал: — Счастливо живи всегда! — Счастливо живи всегда! Расстояние между ними не больше метра, последние аккорды и Дима ловит руку Тамары, а певица сжимает его ладонь — их счастье возможно только вместе, и их гимн любви будет звучать всегда. Гвердцители хотела сделать реверанс, но Дюжев поцеловал ей руку, склоняясь перед партнёршей, этот жест действовал на неё всегда обезоруживающие, певица замешкалась и шагнула ближе к супругу, улыбаясь ему в глаза, сердце певицы в бушующем океане мыслей нашло свой маяк и наконец обрело покой. — Тамара Гвердцители и Дмитрий Дюжев! Объявила Пугачева подходя к исполнителям и замечая, что зал снова приветствует этот день стоя. — Мне немножко грустно стало на последних словах, — начала Алла, замечая, что актёр снова норовит оттеснить от неё грузинку, прикрывая её, этот жест Примадонна оценила, Максим такой смелостью на публике не отличался. — Что, чтобы ни случилось… Пугачева забыла строчку песни, и дуэт почти синхронно подсказал ей. — И счастливо живи всегда… — закончила Алла, уже зная исход этого финала, не удержалась от язвительного комментария. — Я тоже вам пожелаю, чтобы ни случилось, ладно, как вы спели… Намекая не на неудачное выступление дуэта, тут же немного запинаясь, замечая как осклабился Дюжев, про его откровенную жёсткость она уже поняла в предыдущий съёмочный день, и потому постаралась закончить поделикатней. — Живите счастливо! — отходя от актёра на шаг назад, пожелала ведущая. — Спасибо, — ответила Тамара. Дима тоже поднёс руку с микрофоном к губам, он готов был высказать отнюдь не благодарность, но реплика супруги моментально заставила его придти в себя и проглотить очередную выходку Пугачевой. Под музыку дуэт покинул сцену и направился в бар, Гвердцители опустилась на стул рядом с ведущим, Дима тоже сел рядом. Максим начал в своей извечной манере: — Я хочу вам представить, Тамара и Дмитрий, вашу фанатку, она стоит у ваших подъездов, она за вас болеет! — бойко представлял Галкин. Увидев за его спиной Елену Воробей, исполнители рассмеялись и широко заулыбались. — Вот она! — радостно продолжал Максим. — Ваша фанатка, верная! Поверьте, она болеет только за вас! Только за вас! Юмористка подошла к ближе к их столику, но была она не одна и нового гостя Максим тоже поспешил представить. У Тамары кольнуло сердце, когда она увидела такого маленького и миленького человечка. Дюжев запоздало почувствовав, как при виде малышки на лице появляется сама собой широкая улыбка и он поспешил прикрыть рот рукой, делая вид, что потирает глаз, чтобы случайно не обидеть своей реакцией супругу. — Она пришла со своей дочечкой — Сонечкой! — представил девочку Максим. — Девочке 5 лет. Малышка держалась за платье своей Мамы, а Тамара не удержалась и пододвинулась ближе, протягивая Соне свою ладонь, девочка вначале растерялась, но от темноволосой тети исходило такое тепло, что она подала ей свою ручку, которую Гвердцители погладила и легонько сжала. Дюжев затаив дыхание наблюдал за женой, предательски засосало под ложечкой. Только сейчас, увидев Тамару с маленьким ребёнком, актёр вдруг понял как многого всё-таки лишила их судьба. Его супруга была бы прекрасной матерью, если бы они встретили друг друга раньше, то и у них был бы шанс стать вместе родителями. — Ваша фанатка сменила имя, её теперь зовут Димона Тамаровна! — продолжал поясничать Галкин, даже не замечая, что сейчас за столиком развернулась настолько лиричная и даже меланхоличная атмосфера. Гвердцители и Дюжев тут же рассмеялись, и это помогло актёру хоть немного сбросить оцепенение, которое у него возникло при виде супруги и маленькой Сонечки. — Как Вам выступление этого потрясающего дуэта? — спросил Максим и протянул микрофон Елене. — Вы знаете, это лучший дуэт из всех… — только начала Воробей. Но Галкин убрал микрофон, не дав ей закончить мысль, и снова увёл разговор в уже извечное русло: — Задавили лирикой! — констатировал Максим. — Правда, — согласилась Елена. — Задавили лирикой! — продолжал как мантру повторять ведущий. — Это верняк! — обрубила его юмористка, чем вызвала хохот у зрителей. Воробей и сама рассмеялась и продолжила, открывая записку, переданную её партнёром: — У меня слов нет, но они есть у нашего нетрадиционного… внештатного простите поэта! Теперь не только зал, но и бар взорвался хохотом, Тамара смеялась, в то время-ка Дюжев напряжённо поправлял пиджак и старался поудобнее устроиться на стуле, его мысли были не здесь, а на сердце скреблись кошки. — Димона Тамаровна, держите себя в руках! — продолжил Максим, профессионально завидуя, что шутка Лены вызвала у всех такую бурную реакцию. — Да! Итак, стихи: «Жизнь без Димы и Тамары, нам не надо нафиг даром! А вот с Томочкой и Димкой будет жизнь как на картинке!» Извините, банальная рифма, — призналась Воробей, замечая задумчивый взгляд Дюжева. — У меня была другая версия: «Будет жизнь как у грузинки», но сами пони… — Спасибо! — забирая микрофон себе, снова перебил её Галкин. — Спасибо, Димона Тамаровна, идите обратно в народ! Смеющийся дуэт переглянулся: — Спасибо, — немного глухим голосом отозвался Дюжев, стараясь действительно походить на грузина. Чем вызвал ещё больший хохот своей супруги, именно этой реакцией он остался очень доволен. — Тамара! — опираясь на столик локтями, начал Максим, рассматривая певицу. — Как всегда потрясающе, вы радуете нас нарядами, ну… Дима, как всегда в белом, взял пример с Резника! Актёр с достоинством принял этот насмешливый комплимент, Гвердцители с улыбкой посмотрела на мужа, отмечая про себя, что костюмы ему очень идут. — Я, кстати, хочу сказать, что Резник Илья Рахмиэлевич вошёл в книгу 100 замечательных людей в белом, — поделился ведущий, смотря на певицу, на лице которой снова появилась улыбка. — Причём он занял первые пять мест! Зал взорвался хохотом, в сам поэт-песенник сложил руки на груди, с иронией принимая странный комплимент юмориста. — На шестом месте идёт папа римский, на седьмом — Ренат Акчурин, вы на восьмом Дмитрий! Могу вас порадовать! — обращаясь всё равно к грузинке и не сводя с неё взгляда, поведал Галкин, но тянуть время уже было нельзя, поэтому он уже серьёзнее продолжил. — Вы знаете, пока вы пели, Гарик Мартиросян с Матецким что-то обсуждали, я не знаю что. И поэтому я начну с Владимира Леонардовича! Галкин говорил, но смотрел только на Гвердцители, мгновенно вспыхнувшая ревность помогла Дюжеву придти в себя и он крепче сжал в руке микрофон. — Песня трудная, — сразу начал Мартиросян, Гарик смотрела на коллегу в упор, он половину выступления доказывал композитору, что они обязаны поставить им за это выступление высший балл. — И надо сказать, что она действительно была таким большим испытанием для этого дуэта. Такая… высокая планка с этой песней. Признавая очевидную истину, произнёс Матецкий, всё-таки исполнять репертуар самого Муслима Магомаева для Дюжева было очень смелым и даже можно было сказать дерзким решением. — И… мне показалось, что Дима хоть и спел здорово… но всё-таки это было не 100 процентов… Его слова вызвали у Гвердцители недовольство, её уже действительно раздражал этот пафос и фарс, если уже всё решено, зачем эти слова? Ставьте оценки и закончим эту комедию! — Но… занизить бал этой паре… у меня просто не хватает совести! — с нервным смехом признался Владимир. — Я бы так сказал! Поэтому моя оценка десять баллов! Наконец-то закончил Матецкий, мысленно выдыхая после столь неоднозначной и непростой речи. — Спасибо! — поблагодарил ведущий, замечая, что Тамара поднесли микрофон к губам, но так ничего и не сказала. — Гарик, пожалуйста! — При всех маленьких погрешностях, которые были в пении Дмитрия, — начал Мартиросян. — Как правильно выразился Максим, вы задавили лирикой и не только! Настроением! Это было великолепное исполнение! Комик старался донести до каждого, что исполнить песню так проникновенно не прожив её и не вложив в неё часть своего сердца — невозможно! А эта пара не просто поёт, она живет своим репертуаром! — И Дмитрий сделал вот… совершил четыре подвига! Он спел песню Арно Бабаджаняна на стихи Роберта Рождественского! — начал перечислять Мартиросян. Эти слова вызвали смущение у Дюжева, но абсолютно детскую радость у Тамары, она смотрела на мужа и кивала, согласная с каждым словом члена жюри. — Раз! — начал считать Галкин. — Нет! Это два подвига! — возмутился Гарик. — А… — понял Максим, но Мартиросян решил говорить более конкретно. — Он спел мелодию Арно Бабаджаняна, он спел стихи Роберта Рождественского, — перечислял Гарик. — Два, — отозвался ведущий, загибая пальцы. — Он спел вместо Муслима Магомаева! — с радостью продолжал члены жюри. — Три, — тут же влез Галкин. — И самый главный подвиг — он спел с Тамарой Гвердцители! Поэтому десять баллов! — счастливый закончил Мартиросян. — Это не подвиг, а награда, Гарик! — не согласился с ним ведущий. — Это подвиг! — воскликнул член жюри, наблюдая как Гвердцители смущённо улыбается и заправляет волосы за ухо. — Спасибо, — тихо и стеснительно поблагодарила грузинка. — Спасибо, — подхватил Дюжев. — Вот почему мы с Владимиром Леонардовичем ставим по десять баллов! — заключил Мартиросян, довольный, что ему удалось переломить композитора и убедить его не занижать баллы этому дуэту, даже если это и решили руководство первого канала. — Понятно. — спокойно произнёс Галкин. — Пожалуйста, слово Барбаре Брыльска. Польская актриса шумно вздохнула в микрофон, она всё ещё была под впечатлением и даже сейчас обручальное кольцо на пальце Дюжева не давало ей покоя. — Вы так пели… и так играли на моем сердце и душе… что я даже подумала, чтобы вам дать одиннадцать… но не знаю… можно или нет? — голос пани Барбары был полон надрыва, ей не хватало русских слов, чтобы охарактеризовать все пережитые эмоции. Зато Тамара и Дима дружно рассмеялись, Брыльска была единственным членом жюри, говорившем правду такой, какая она есть, и это качество особенно импонировало супругам, которые в каждом выступлении обнажали на сцене свои души и свои отношения. — Алла, дорогая, можно? — ради этой пары Барбара была готова даже наступить на собственную гордость и просить разрешения в Пугачевой. — Можно дать 11? Это моя душа так поёт! — Сегодня нет! — с трудом скрывая недовольство за смехом, отказала Алла. — Сегодня можно 20 поставить… — Десять баллов и… ещё раз десять! — Брыльска ухватилась за слова ведущей. — Спасибо! Спасибо большое! — радостно поблагодарила Тамара. — Спасибо! — тоже подхватил супругу Дюжев. — Ну, я думаю не меньше вы тронули и сердце Ильи Рахмиэлевича, — назвал последнего члена жюри Галкин. — Пожалуйста, Илья Рахмиэлевич! — Нет, Максим, всё-таки поменьше, — начал поэт, но только откинувшаяся в кресле Барабара, снова опёрлась локтями о стол и недовольно посмотрела на Резника. — Поменьше, понятно, — тихо повторил Галкин, предвкушая низкую оценку. — Эта песня… замечательная песня, она была в своё время… гениально её пел Муслим Магомаев… — начал Илья Рахмиэлевич. Но недовольные лица исполнителей уже были в объективе камер, причём если Дюжев уже сумел взять себя в руки, в чём ему очень помогало актёрское мастерство, то на лице Тамары всё было написано крупным шрифтом, и она была уже вдоволь сыта необоснованной критикой и замечаниями. — Но она не стала песней Димы нашего… — продолжал Резник, но увидев лицо Гвердцители и зная её темпераментный характер, решил заканчивать речь поскорее. — Всё равно 10 баллов! Вы очень талантливые ребята! — Спасибо! — обрадовался Дюжев, что он не подвёл свою талантливую жену, выбравшей для них такой сложный материал для этого выступления. — Это надо было так напугать! — воскликнул Максим, оборачиваясь к участникам артистического бара. — Спасибо, — негромко отозвалась Тамара. — Дмитрий Дюжев и Тамара Гвердцители — 40 баллов! — забываясь на эмоциях о сценарии, закричал Галкин, и уже через пару секунд поймал на себе осуждающий взгляд актёра, и ему пришлось скорее реабилитироваться. — Ну что ж, дорогие друзья, я чувствую в нашем состязании наметился победитель, я бы сказал, его отсутствие! Голос ведущего был нервным, он метал взгляды то на певицу, то на недовольного актёра. Тамара широко улыбалась, радуясь, что они всё ещё в тройке финалистов и возможно близки к победе, раз им удалось пережить первый тур. В съёмках объявили перерыв, поскольку временной интервал шоу нужно было выдержать, а исполнение песен приглашёнными звёздами не укладывалось во всё необходимое время, режиссёр решил вставить ещё одно выступление. На этот раз выбор песни даже не обсуждался «Belle», как посвящение всем женщинам на съёмочной площадке. Для короткой репетиции, ведь артисты даже слов толком не успели выучить пригласили трёх мужчин-финалистов, но Юра Гальцев, не появлявшийся на этой сцене в строгих костюмах, смотрелся на фоне Дятлова и Дюжева лишним, поэтому положение спас Дима Колдун, вызвавшийся исполнить третий куплет. Пока мужчины репетировали, остальные могли немного отдохнуть, Тамара до начала съёмок скрылась в своей гримерке, она достала из сумки бархатную коробку и медленно открыла её, проводя пальчиками по крупному и массивному украшению… она выбрала именно его к следующему выступлению. Но Гвердцители хотелось, чтобы именно даритель застегнул замочек колье.