black magic woman

      — Привет, сучки.       Мэдисон зашла на кухню и увидела, как Корделия и Мисти стоят у раковины, моют и сушат посуду, словно единое целое, атмосфера слаще некуда. Она появилась как раз в тот момент, когда Корделия провела мыльным пальцем по носу Мисти, а та, улыбаясь, отшатнулась. Мэдисон засмеялась перед и после приветствия, чтобы они перестали строить глазки:       — Вы, ребята, отвратительны.       — Ты просто завидуешь, что не ты с Верховной, — поддразнила Мисти, на что Корделия закатила глаза.       Мэдисон собиралась пропустить это мимо ушей, но затем увидела, что Зои, Куини и Коко входят в комнату, и решила немного повеселиться:       — О, пожалуйста, как будто я бы стала позволять Верховной контролировать наши отношения.       Корделия нахмурила брови, протягивая тарелку Мисти:       — Что это значит?       — О, пожалуйста, — Мэдисон подтолкнула Зои с озорным блеском в глазах, — очевидно, что ты сверху, Корди.       Другие девушки начали хихикать, закрывая лицо руками, в то время, как щеки Корделии стали ярко-красными. Она открыла рот, чтобы возразить, но остановилась, по-видимому, смущённая молчанием. Мисти ничего не сказала, взглянув на Корделию, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. Она медленно вытерла тарелку и нахмурила брови, глядя на чрезвычайно довольную Мэдисон.       — Девочка, ты противная. Это их личная жизнь, — она ​​покачала головой, а после где-то с минуту переводила взгляд с Корделии на Мисти. Поразмыслив, она кивнула, побежденная. — Хотя Корделия точно сверху.       Девочки захохотали, и на протяжении какого-то времени Корделия умоляла их остановиться. Мисти, конечно, промолчала.

***

      Через пару часов после этого чудесного фиаско Корделия и Мисти наконец удалились в свою комнату. До этого они все вместе сидели на кухне, пили кофе и шутили (в основном уместно), и Корделия уже давно не припоминала такого ​​вечера — она довольна и счастлива со своим шабашем, а её шабаш доволен и счастлив с ней.       Она стояла перед туалетным столиком, проводя пальцами по волосам, пока Мисти чистила зубы в ванной.       — Сегодняшний вечер был действительно хорош, — размышляла вслух Корделия, обернувшись и наблюдая за Мисти через открытую дверь.       — Ага, — кивнула Мисти.       Сплюнув в раковину, она вышла из ванной и подошла к Корделии. Мисти развернула её так, что они стали смотреть в зеркало, обвила руками её талию и положила голову ей на плечо. Они смотрели на себя в зеркало, блондинка на фоне блондинки, одетые в кольца пальцы на атласной ткани, и улыбка Корделии сияла в тёмной комнате. Мисти поцеловала её шею, наклонив носом её голову в сторону для лучшего доступа, и Корделия прикусила губу от этого прикосновения.       — Ты молчала этим вечером, — решилась сказать Корделия, кладя свои ладони на руки Мисти. — Что-то случилось?       Мисти покачала головой, продолжая целовать шею Корделии, от ключицы до края челюсти, вверх и вниз.       — Просто хотела побыть наедине с тобой.       Корделия тихонько усмехнулась, её сердце забилось немного быстрее, в то время как Мисти продолжала нежно целовать её. Дэй прижалась к спине Корделии, направляя их обеих вперед, так чтобы они стояли в непосредственной близости с туалетным столиком — Корделия ахнула от внезапного контакта.       — Не могу поверить, что они думают, что ты сверху.       Так вот что её беспокоило. Корделия закатила глаза, наконец, поняв причину молчания Мисти на протяжении вечера.       — Неужели в это так трудно поверить? — Они посмотрели друг другу в глаза через зеркало. — В конце концов, я Верховная.       Мисти ослабила хватку на талии Корделии, медленно пробежавшись пальцами по спине. Корделия поймала взгляд Мисти, чьи глаза потемнели, и её улыбка исчезла — Мисти была серьёзна, и что-то подсказывало Гуд, что она вот-вот увидит, насколько именно серьёзна девушка. Мисти взяла волосы Корделии в одну руку и грубо оттянула их, голова Корделии откинулась назад, и она снова поцеловала её прямо под подбородком.       — Ты не сверху, — засмеялась Мисти, её точка зрения была доказана уже просто самим фактом поверхностного дыхания Корделии при этом властном прикосновении. Она прикусила мочку её уха, потянув вниз и услышав резкий вздох Корделии. — Если бы они только знали обо всех тех грязных вещах, которые ты умоляла меня сделать с тобой.       Огромное количество различных воспоминаний промелькнули у обеих в мыслях: о ночи с наручниками, с повязкой на глаза, или даже с ремнем, из-за которого Корделии было больно ходить в течение нескольких дней. Корделия вздрогнула от прикосновений Мисти, предвкушая грядущие.       Мисти отпустила волосы Корделии и перекинула их через плечо, положив пальцы на основание черепа, прямо на бегунок молнии её блузки.       — А прямо сейчас? — Голос Мисти звучал тихо, и она почти чувствовала, как сердце Корделии бьётся под её пальцами. — Сейчас ты чувствуешь себя на вершине?       Она медленно начала расстёгивать блузку, проводя подушечками пальцев по спине Корделии и наблюдая, как волосы на её спине встают дыбом от её прикосновений. Она снова посмотрела вверх, чтобы встретиться с ней взглядом в зеркале, и увидела, что глаза Гуд были почти чёрными от вожделения — Мисти знала, что была права ещё до того, как начала.       Закончив расстёгивать молнию, она стянула блузку с плеч Корделии, снимая, открывая взору чёрный бюстгальтер, резко контрастирующий с её бледной кожей. Всё ещё стоя позади неё, она обхватила руками её живот, положив ладони чуть выше пояса штанов, и слегка провела пальцами в районе пупка. Мисти чувствовала, как мускулы Корделии напряглись под ними, и знала, насколько мокрой та станет, если она опустит пальцы туда, где они нужны больше всего.       — Мисти, пожалуйста, — едва выдохнула эти слова Корделия, и без того яростно желающая, чтобы Мисти прикоснулась к ней.       Мисти усмехнулась:       — Прошло около полутора минут, а ты уже разваливаешься.       Корделия открыла рот, чтобы оправдать себя, но прежде чем она успела, Мисти развернула её и наклонилась, чтобы глубоко поцеловать. Соединив их губы вместе и скользнув языком в рот Корделии, она наслаждалась тем, как та стонала в поцелуе. Гуд подняла дрожащие руки к волосам Мисти, сближая их друг с другом, но Дэй не смягчилась. Мисти зажала нижнюю губу Корделии между зубами, оттягивая её отстраняясь и наблюдая, как глаза женщины темнеют, когда она это делает. Она приникнула своими губами к её, проведя языком по нижней губе, чтобы смягчить укус, провела руками вверх и вниз по бокам Корделии и, в конце концов, положила их на её задницу.       Мисти провела зубами по подбородку и линии челюсти Корделии, остановившись, как только достигла уха.       — Скажи это, — прошептала она.       — Сказать что?       Голос Корделии выдал её нетерпение, что-то среднее между нытьём и стоном, показывая, как она была возбуждена лишь от того, как Мисти целовала её, расстёгивала молнию, обнимала и прикасалась ладонями, сводила с ума.       Мисти сжала её задницу и прижала её бёдра к своим, а Корделия громко застонала, откинув голову назад.       — Скажи, что я сверху. Скажи, что я всё контролирую.       Мисти продолжала прижимать Корделию к себе, наблюдая, как её рот открывался, а глаза закрывались, пока она неаккуратно получала необходимое давление.       Корделия знала, чего хотела Мисти — подтверждения, подтверждения того, что она контролирует ситуацию, когда они находятся в спальне, ведь это то, чем она гордится. Она любила заставлять Корделию чувствовать себя хорошо, любила смотреть, как она корчится от её пальцев. Может быть, это заставило Корделию покачать головой, отказываясь признавать это, а может быть, она хотела, чтобы это длилось дольше, хотела, чтобы Мисти продолжала играть в игру, в которую она играла сейчас, всю ночь напролёт. Но Корделия всё же покачала головой, продолжая упираться бёдрами в тело Мисти.       Дэй убрала руки с задницы Корделии и вместо этого переместила их на бедра, прижимая её к туалетному столику и смотря на то, как Гуд инстинктивно пытается немного надавить, двигая бёдрами, когда не было никаких точек соприкосновения. Мисти приподняла колено, чтобы раздвинуть ноги Корделии, не давая ей стиснуться и получить какое бы то ни было трение, заставляя её сидеть и страдать, ощущая эту предательскую пульсацию между ног.       — Ты хоть понимаешь, как выглядишь сейчас, Корделия? Полуобнаженная, не держащаяся на ногах, нуждающаяся в прикосновении. Открой глаза. Посмотри на меня.       Корделия заставила себя открыть глаза и посмотреть на девушку перед собой, когда та подняла её и усадила на туалетный столик, раздвинув ноги ещё сильнее, чтобы встать между ними.       — Скажи это, Корделия.       Корделия снова покачала головой, желая знать, как отреагирует Мисти. Дэй, не теряя времени, расстегнула пуговицу на штанах Корделии и опустила молнию до упора, стянула их с её ног и бросила на пол. Она сняла с Гуд каблуки и, наконец, посмотрела на неё, одетую только в нижнее бельё, с пылающей и часто вздымающейся грудью, ожидающую её следующего действия. Мисти положила руки на верхнюю часть бёдер Корделии — она ​​знала, что та любила это: когда кажется, что Мисти удерживает её в неподвижном состоянии в то время, как ей не хочется ничего, кроме как пошевелиться.       — Скажи это, Корделия, — Она почувствовала, как Корделия стала ёрзать под ней, поэтому надавила на её бёдра сильнее, чтобы она больше не смогла этого делать. — Скажи это, иначе я заставлю тебя сказать.       Корделия закусила губу, её бёдра дрожали от того, как сильно она хотела, чтобы к ней прикоснулись.       — Тогда заставь меня сказать.       Мисти усмехнулась, готовая заставить Корделию пожалеть о своих словах.       — О, ты хочешь быть умной? Отлично.       Она взяла Корделию за руки и стащила с туалетного столика, потянув к кровати. Корделия хныкала от малейшего ощущения, что её бёдра сжимаются вместе. Мисти грубо толкнула её на кровать, и голова Корделии ударилась о подушку. Матрац прогнулся, когда Мисти опустилась перед ней на колени и снова раздвинула ноги, оставив лишь тень прикосновения.       — Не двигайся.       Корделия кивнула, после чего Мисти встала и стала медленно снимать с себя одежду, из-за чего с каждым куском ткани напряжение в комнате нарастало. Как обычно на Дэй не было бюстгальтера, и Корделии пришлось заставить себя лечь неподвижно в то время, как всё, чего ей хотелось, — это протянуть руку и коснуться груди Мисти. Девушка полностью разделась, ничего не оставляя воображению. Корделия чувствовала, как твердеют соски под бюстгальтером, чувствовала, как её возбуждение накапливается в нижнем белье. И Мисти видела это сквозь шёлк, что показывал ей, насколько Корделия была в отчаянии из-за нее.       Мисти снова опустилась на кровать и нависла над Корделией, стараясь не дотронуться до неё. Она наклонилась, чтобы ещё раз захватить её губы, однако остановилась чуть выше так, что Корделии нужно было всего лишь приподняться, чтобы поцеловать её. Гуд потянулась вперёд, чтобы быть ближе к Мисти. Предчувствуя прикосновение, Дэй быстро отстранилась.       — Я не говорила, что ты можешь дотронуться до меня.       Корделия открыла рот, чтобы возразить, но Мисти перебила её:       — И я не говорила, что ты можешь говорить.       Её повелительный тон стал ощутим прямо между бёдер Корделии, что застонала от собственного возбуждения. Мисти наклонилась и впилась ногтями в бок женщины.       — Это значит, ни единого звука, Делия.       Корделия подавила вздох от дискомфорта и кивнула в ответ на слова Мисти.       — Я знаю, что могу заставить тебя говорить всё, что захочу, примерно через пять секунд после секса с тобой. Я знаю тебя.       Мисти взяла обе руки Корделии и подняла их над её головой, скрестив друг с другом, и приказала ей держаться за изголовье кровати.       — Я знала это, как только начала дотрагиваться до тебя, я знаю, что одним прикосновением к твоему клитору могу заставить тебя сказать и сделать что угодно. И вместо того, чтобы дать тебе то, чего ты хочешь, я хочу, чтобы ты ни черта не говорила.       Корделия чувствовала, что не содержится, и так уже считала эту задачу практически невыполнимой из-за необходимости сказать Мисти о том, чтобы она прикоснулась к ней. Мисти переместилась так, что оседлала бёдра Корделии. Глядя на женщину, растянувшуюся под ней, она начала катать собственный сосок между пальцами, наблюдая, как глаза Корделии следят за её движениями. Это было её любимое положение — прямо на Корделии, ноги которой были раздвинуть, а руки скрещены над головой, она была полностью открыта и жаждала лишь её прикосновений.       Мисти начала двигать бёдрами по бокам Корделии, изо всех сил прижимаясь к ней сверху, так что голова Гуд откинулась назад от этих ощущений, она прикусила губу, чтобы не застонать. Мисти опустилась так, чтобы её движения оказывали воздействие прямо на клитор Корделии, именно там, где ей это было нужно. Она чувствовала, насколько та влажная, когда их кожа соприкасалась, но Мисти и сама была мокрая, и мысль о том, чтобы доминировать над Корделией, возбуждала её больше всего.       — Тебе хорошо, Делия?       Корделия кивнула, потому что это было действительно так: ощущение кожи Мисти на своей, их клиторы, натирающие друг друга и посылющие толчки удовольствия по её спине. Ей требовались все её усилия, чтобы не стонать и не кричать, не отпускать изголовье и не схватить Мисти, особенно потому, что она не была привязана и имела все возможности делать то, что хотела.       — Ты чувствуешь, насколько я мокрая из-за тебя, Делия?       Корделия не ответила, слишком поглощённая ощущением того, как Мисти перекатывает бёдра навстречу её бёдрам. Из-за того, что женщина не отреагировала на вопрос, Мисти нахмурилась и остановилась. Корделия заскулила, прежде чем смогла остановиться.       Мисти отпрянула из-за звука, быстро отреагировав и хлопнув мокрым центром прямо по её клитору — сильно. Спина Корделии выгнулась над кроватью, и она ахнула, получив ещё один толчок с соответствующим звуком. Она использовала одну руку, чтобы заглушить ещё один вздох, и её клитор получил очередной удар, но уже сильнее.       — Почему ты пошевелила руками без разрешения?       Корделия даже не осознала, что сделала это, усиленно стараясь не шуметь. Она сразу вернула руки к изголовью и снова посмотрела на Мисти, чьи щёки были ярко-красными, а грудь вздымалась от тупой боли и удовольствия после шлепков.       Мисти решила проверить её. Снова опустившись и ударив её клитором, она наблюдала за лицом и руками Корделии. Спина Корделии выгнулась, но она подавила стон, который пытался вырваться из её горла. Она чувствовала, как её внутренности сжимаются, бёдра наклоняются вперёд сами по себе, вся нижняя половина её тела бесконтрольно трясётся. Мисти передвинулась с бёдер на живот Корделии, чтобы Гуд могла почувствовать, насколько мокрой она стала.       — Я спрошу тебя ещё один раз, — она ​​подчеркнула свои слова поворотом бёдер, распределяя влагу по животу Корделии. — Ты чувствуешь, насколько я мокрая?       Корделия несколько раз кивнула. Но в это же время ей хотелось сообщить не только о том, как сильно она хотела, чтобы к ней прикоснулись, но и о том, как сильно она хотела дотронуться до Мисти, иметь возможность прикоснуться к макушке девушки, чьи светлые волосы распущены и ниспадают волнами по её плечам, доходя до груди Корделии, щекоча её невесомыми касаниями.       Мисти, казалось, понимала, чего хотела женщина, независимо от того, могла она это сказать или нет.       — Ты хочешь прикоснуться ко мне?       Корделия яростно закивала на её вопрос. Мисти оперлась на колени, переместившись вверх по телу Корделии, оказавшись прямо над её лицом.       — Съешь меня, если ты так сильно хочешь прикоснуться ко мне.       Гуд почувствовала, как волна возбуждения захлестнула её, влажный центр Мисти был так близко к ней. Она чувствовала её насыщенный сладкий запах — она ​​практически ощущала нарастающую влажность, и как легко было бы скользить языком между складками. Мисти чуть опустилась к лицу Корделии, положив руки на изголовье кровати. Она была достаточно высоко, поэтому Корделии пришлось вытянуть голову, чтобы дотронуться до неё, и Гуд догадывалась, что это неудобное положение было сделано намеренно. Она знала, что Мисти нравится заставлять её прилагать усилия ради большего.       Корделия высунула язык и слегка щёлкнула по клитору Мисти, сразу услышав её вздох сверху. Она обвела пучок нервов, обхватив его губами и сильно посасывая.       — Вот дерьмо, — прошептала Мисти, начиная покачиваться над её лицом.       Корделия прижалась языком к клитору и начала двигать им вверх и вниз, работая так быстро, как только могла, чтобы продолжать вызывать стоны и вздохи, вырывающиеся из уст Мисти. По мере того, как она продолжала, Мисти всё больше опускалась на неё, так что всего через несколько секунд её подбородок прижался к Дэй, покрываясь её влагой, что капала по щекам, когда она щёлкала по клитору. Корделия лизнула между её складок, как можно глубже погрузив язык во влагалище Мисти. Из девушки вырвался гортанный стон, низкий, грубый, нуждающийся, и она выгнула спину, когда Гуд вошла языком внутрь неё, чтобы добраться до самых сладких мест. У Корделии это хорошо получалось, что уже было подтверждено после всего лишь нескольких совместных ночей. Она точно знала, в какие точки ударить, с какой скоростью щёлкнуть по клитору, где прижать язык так, чтобы Мисти не могла сдержать свой крик.       Если бы Корделия могла использовать свои пальцы, она могла заставить Мисти кончить без особого труда — если и была та вещь, перед которой Мисти не могла устоять, то это был язык Корделии на её клиторе и пальцы, погруженные в неё. Тем не менее, Корделия вынуждена была отдать должное, не пользуясь пальцами. Сделав последний толчок, Корделия чуть отодвинулась и медленно провела языком по складкам Мисти, собирая её влагу и ленивыми кругами распределяя её по клитору. С каждой секундой она усиливала давление языка, вращая им всё быстрее и быстрее, пока Мисти не стала раскачивать бёдра слишком быстро для того, чтобы Корделия могла сохранять правильный ритм. Она решила, что какое бы наказание ни приготовила для неё Дэй после, сейчас оно того стоит, поэтому ослабила хватку на изголовье кровати. Гуд опустила руку и протолкнула палец внутрь Мисти, согнув его, в то время как впилась в её клитор, сильно посасывая. Спустя всего несколько секунд Мисти замерла над ней, её стенки сжались вокруг неё, а спина выгнулась, когда она кончила, громко, практически крича над ней.       Корделия улыбнулась прямо напротив клитора и позволила Мисти пережить остаток оргазма на её пальце. В итоге она вытащила его и облизнула, оставив подбородок влажным, чтобы Мисти могла поцеловать его.       Мисти тяжело дышала, спускаясь вниз, её грудь покраснела. Когда остановилась, она стала целовать Корделию, пробуя себя на её губах. Возбуждение Корделии снова усилилось, она страдала от недостатка внимания. Сунув язык в рот, Мисти почти забыла подавить стон, но быстро вспомнила, как всего несколько секунд назад между ног пульсировал клитор.       — Не думай, что я забыла, что ты пошевелила руками, Делия, — голос Мисти был низким, когда она схватила руку, которой Корделия только что трахнула её, и вернула к изголовью кровати. — Конечно, я склонна быть милой, учитывая, что ты только что подарила мне оргазм и всё такое… Но тебе просто нравится усложнять себе жизнь, не так ли?       Мисти потянулась ладонями под Корделию, расстегнула бюстгальтер и, на секунду оторвав руки Гуд от изголовья, швырнула его на пол. Для Дэй было очень тяжело не опуститься на грудь Корделии в этот же момент, но это разрушило бы её планы, в которых она хотела заставить женщину умолять об этом.       Прохладный воздух сразу же заставил соски Корделии затвердеть, и её разум начал затуманиваться из-за того, что до неё не дотрагивались, все её чувства были сосредоточены на непреодолимой потребности в том, чтобы Мисти прикоснулась к ней. Девушка наклонилась вперёд, зажала и мягко покатала один из сосков Корделии между пальцами, наблюдая, как у неё открылся рот, и как она прикусила язык, чтобы не застонать. Второй она взяла правой рукой, и Корделия словно увидела звёзды, её спина выгнулась от кровати из-за касаний Мисти. Дэй усмехнулась:       — Я знаю, как тебе это нравится.       Мисти наклонилась к Корделии и заменила одну руку ртом, сильно посасывая тугой сосок. Стон чуть было не вырвался изо рта Корделии, но она остановила его, выдав лишь тихий писк, которого, как она молилась, Мисти не услышала. Дэй чередовала руки со ртом, казалось, вечность, зная, что Корделия всё сильнее возбуждается с каждой секундой. Она знала, что если дотронется до Гуд там, где та в этом нуждается, она сможет легко ввести в неё три пальца и заставить её кончить за считанные секунды. Но вместо этого она обхватила губами сосок Корделии и прикусила его, оттягивая на себя.       Корделия ничего не могла с собой поделать, издав громкий стон, — она ​​слишком долго сдерживалась, сопротивляясь самой себе, до тех пор, пока это не стало болезненным.       Мисти резко остановилась, с хлопком выпустила сосок Корделии и посмотрела ей прямо в глаза.       — Ты так плохо молчишь, — она рассмеялась, когда Корделия снова кивнула. — Вот почему я заставляю тебя это делать. А теперь, Христа ради, заткнись.       Корделия чувствовала себя так, как будто она горит, жаждет освобождения, а если и не освобождения, то чего-то, что ослабит давление между её бедрами. Она представила, что будет, если Мисти набьёт её пальцами и будет грубо и быстро трахать её, безжалостно доводя её, пока она не закричит. Она нуждалась в этом, нуждалась в том, чтобы Мисти касалась её, чтобы она трахала её, нуждалась в этом больше, чем в воздухе.       Мисти оторвалась от груди Корделии и прикусила участок кожи прямо под ней, посасывая его, пока он не стал багровым как синяк. Она успокоила укус языком, и Корделия задалась вопросом, почему, чёрт возьми, её язык всё ещё был не в тех местах, ведь ей казалось, что она ждала несколько часов, чтобы Мисти по-настоящему прикоснулась к ней.       Тело Корделии представляло собой натянутую верёвку, готовую порваться от одного лишь прикосновения. Поэтому, когда Мисти начала целовать её живот, небрежные поцелуи смешались с едва различимыми укусами, Корделия подумала, что у неё не хватит сил с этим справиться. Мисти поднесла ногти к бокам Корделии и начала водить ими по всему телу, оставляя красные следы и мурашки по коже, спустя какое-то время остановившись на краю её нижнего белья.       Корделия затаила дыхание из-за колебаний Мисти, гадая, получит ли она наконец то облегчение, в котором так нуждалась.       — Перевернись, — приказала Мисти, однако не дожидаясь реакции Корделии, перевернула её сама, позволив ей самой лишь поправить хватку на изголовье кровати.       Живот Корделии теперь прижался к матрасу, и она невольно вздрогнула от внезапного трения. Мисти держала её бёдра неподвижно, чтобы она не шевелилась:       — Не трись так о матрас, Делия. Ты ещё не заслужила своего облегчения.       С этого угла Мисти могла видеть, насколько прерывистым было дыхание Корделии, как дрожали все мышцы спины, а бёдра слегка покачивались. Дэй наклонилась вперёд, чтобы поцеловать гладкую кожу на её спине, находя время для каждой веснушки и родинки, усеивающих тело Корделии, уважая её красоту, которую та была готова полностью доверить ей. Она закончила свой шлейф поцелуев на пятой точке Корделии, собирая в руке ткань нижнего белья и стягивая её. Мисти усмехнулась, увидев, насколько мокрым был шёлк, практически насквозь промокший.       Корделия прикусила подушку под собой, чтобы не задохнуться от прохладного воздуха, ударяющего по её влажному центру от движений Мисти, и перепада температуры, которые заставили её снова нарушить тишину. Мисти провела пальцами по коже Корделии, сжимая так, как она знала, что женщина любила, что подтверждалось тем, как на это Гуд выпячивала задницу.       Мисти раздвинула её ноги в стороны, стараясь разгладить кожу бёдер, ягодиц и поясницы, согревая Корделию для того, что, как она планировала, должно было произойти, для того, что она так любила.       Она резко ударила рукой по её заднице, отчего голова Корделии откинулась назад в беззвучном крике.       — Это за то, что ты не сказала мне, что я всё контролирую. — Ещё один удар. — Это за грубость — Три жёстких шлепка подряд. — Это за то, что не молчала. — Другой. — Это за то, что прикоснулась ко мне, когда я сказала не делать этого. — Другой. — Это за стон, который, как ты думала, я не слышала. — И ещё один. — Это за стон, который я определённо слышала.       Она подождала несколько секунд прежде, чем подуть прохладным воздухом на красноватый участок кожи в виде отпечатка руки. Корделия вздрагивала от её касаний, и Мисти наклонилась, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке, издав смешок после увиденного — голова Корделии наклонилась на подушке, её рот был приоткрыт, а щёки покраснели. Выражение её лица целиком выдавало всю ту похоть, которую она испытывала в этот момент.       Мисти ударила её в последний раз. Самый сильный удар эхом разнёсся по комнате.       — А это, — она ​​наклонилась и прошептала Корделии на ухо, — за то, как громко ты будешь кричать, когда я заставлю тебя кончить.       Она снова перевернула её, и Корделия едва не забыла поправить руки на изголовье. Мисти раздвинула её ноги как можно шире, устроившись между ними, почти настолько же взволнованная, насчёт прикосновения к ней, насколько сама Корделия должна была быть. На деле Гуд прибывала в полубессознательном состоянии и была настолько возбуждена, что она едва могла дышать — каждое прикосновение посылало волны жара по её телу, и она могла чувствовать, насколько мокрой была, на своих собственных бёдрах и простынях. Она никогда не чувствовала такого отчаяния.       — Помни, не издавай ни звука.       Корделия яростно кивнула, соглашаясь на что угодно. Мисти провела пальцами по контуру её вульвы, не касаясь ничего важного, но давая понять о своем присутствии. Её пальцы казались магнетическими, словно они были на ней в то время, как их совсем там не было, и на мгновение Корделия подумала, что может потерять сознание.       Мисти поднесла средний палец к самому основанию её центра, неглубоко погрузив палец во влажность, задыхаясь от того, насколько на самом деле она мокрая. Глаза Корделии закрылись, рот приоткрылся, когда она почувствовала, как её мир стал вращаться вокруг своей оси, вращаться вокруг пальцев Мисти. Дэй чувствовала волны тепла, исходящие от Корделии, и была почти впечатлена тем, как долго та умудрялась хранить молчание.       Мисти глубоко погрузила палец внутрь, стены Корделии сжимались вокруг неё до невозможности мягкие. Корделия выгнулась от кровати дальше, чем Мисти считала возможным, её глаза зажмурились от безмерного удовольствия от того, что Дэй, наконец, была внутри неё. Мисти начала двигаться вперёд и назад, сгибая палец в нужных местах, но не заходя достаточно глубоко, поддразнивая, показывая Корделии, что она может заставить её кончить в любую секунду, если попытается.       Она вытащила палец, избегая взгляда Корделии, и вместо этого скользнула им вверх между её складок, остановившись на основании клитора, сделав паузу, и в этот момент тело Гуд застыло в ожидании её прикосновения. Она прижала большой палец к клитору Корделии, резкое давление, закончившееся резким поворотом её пальца, из-за чего руки женщины сжались в кулаки, когда внутри неё словно что-то вспыхнуло. Ей хотелось кричать, умолять Мисти о большем, сказать о том, что она хочет кончить и прямо сейчас, но Корделия совершенно не хотела, чтобы Мисти отстранилась, особенно сейчас, когда, наконец, была так близко.       Мисти продолжала водить грубые круги на клиторе Корделии, в то время как скользнула двумя пальцами внутрь неё, вжимаясь в неё изо всех сил. Тело Корделии качнулось навстречу Мисти, непрерывно подпрыгивая в ритме движений её пальцев. Мисти чувствовала, как она сжимается вокруг неё, чтобы получить некоторое трение, и вращает бёдрами, чтобы усилить давление большого пальца Дэй на её клитор.       Дыхание Корделии стало более прерывистым, ей стало труднее отдышаться, поскольку она почувствовала, как где-то глубоко внутри неё зарождается оргазм, набирающий силу с каждым безжалостным движением пальцев Мисти. Мисти заметила изменение в дыхании Корделии и отпустила клитор, оставив пальцы внутри неё. Грудь Корделии расцвела красным, глаза широко распахнулись, умоляя Мисти, умоляя каждой вспышкой эмоций в её взгляде.       Мисти наклонилась вперёд, её движение происходило параллельно с движением её пальцев внутри Корделии, заставляя Гуд резко вдохнуть, когда она была совсем близко к её лицу. Мисти остановилась у её губ, наклонившись, чтобы поцеловать её в пьянящем и сильном столкновении губ и зубов.       — Умоляй меня.       Корделия вопросительно посмотрела на неё, нахмурив брови.       — Я сказала… умоляй меня, — она подчеркнула свои слова парящим прикосновением к клитору, и Корделия не выдержала.       — Мисти, пожалуйста! — закричала она, изо всех сил упираясь бёдрами в пальцы Мисти. — Мисти, трахни меня, боже мой, пожалуйста… — она не могла перестать умолять, не сейчас, когда Мисти начала тереть клитор и входить двумя пальцами, а затем, о боже, тремя прямо в неё. — Сильнее, Мисти…       Мисти вошла в неё пальцами настолько глубоко, насколько могла, вытаскивая, а затем вталкивая их обратно, заставляя Корделию подпрыгивать с каждым толчком и стонать каждый раз, когда Дэй попадала в точку, до которой только она знала, как добраться.       — Мисти, о боже, я так близко…       Мисти победно улыбнулась, смотря на затруднённое дыхание Корделии и на то, как та пыталась сосредоточиться на ней, но не могла, её глаза то открывались, то закрывались при каждом толчке. Гуд чувствовала, как её оргазм становится всё ближе и ближе с каждым движением пальцев Мисти.       — Чёрт, не останавливайся…       — Скажи, что любишь меня, — приказала Мисти, наклоняясь, чтобы укусить шею Корделии.       Корделия кивнула:       — Я люблю тебя. Пожалуйста, заставь меня кончить.       Мисти усмехнулась этому ответу, совершив особенно сильный толчок, от которого Корделия закричала.       Дэй чувствовала, как стенки Корделии начинают дрожать вокруг её пальцев, слышала, как её мольбы с каждой секундой становятся всё более бессвязными и непонятными, и она не смела остановиться сейчас, когда Корделия была так близко, когда она так сильно нуждалась в ней.       — О, Боже. Мисти, я…       Её глаза закатились, когда она кончила, и тело её стало абсолютно неподвижным, выгнувшись от прикосновения Мисти, а затем бесконтрольно затряслось. Оргазм поразил её сильно и медленно, захлестнув её волнами — она ​​издала громкий пронзительный крик, который, казалось, сотряс стены и заставил Мисти широко улыбнуться. Мисти выпрямила пальцы внутри Корделии и вышла из неё, когда почувствовала, как мускулы женщины поддрагивают вокруг неё.       Корделия смотрела, как Мисти вытащила пальцы и поднесла их ко рту, облизывая. Мисти наклонилась, чтобы поцеловать её, позволяя Корделии попробовать себя на её губах — целомудренный, сладкий поцелуй, совсем непохожий на всё, что было за последний час. Она отстранилась и убрала прядь волос Корделии за ухо.       — Хорошо?       Корделия кивнула со слабым смехом и поцеловала её в щеку. Мисти заключила её в объятия, положив голову Гуд себе на грудь.       — Я люблю тебя, — произнесла Корделия прислушиваясь к сердцебиению Мисти, её тело всё ещё слегка дрожало.       Мисти взяла одну из рук Корделии и поцеловала её.       — Я тоже тебя люблю.       — Ты сверху.       Мисти засмеялась:       — О, я знаю, Делия.