Когда три Кима и один Чон подъехали к дому, Джин пощупал лоб Намджуна, проворчал “всем сидеть”, вышел, открыл ворота, вернулся в машину, заехал во двор, закрыл ворота и вытащил пакеты с покупками. Намджун, не обращая внимания на ворчание Джина, поплелся открывать дом, а попутно отобрал пакеты (уверенность 45%! юху!), Джин шел сзади и с беспокойством мониторил движения Кима старшего. На минуту остановился и, не отрывая взгляда от Намджуна, прикрикнул в сторону машины:
- Куки, займись Тэхёном! - и стремительно скрылся в недрах дома.
На заднем сиденье Чонгук изо всех сил пытался НЕ заняться Тэхёном вот прямо сейчас. Какой нормальный человек выдержит на себе его руки, которые такие горячие даже через ткань футболки, сжимают талию и поглаживают; его губы в опасной близости от оголенной кожи шеи и Чонгук готов поклясться, что сейчас вот почувствовал всего на одно мгновение прикосновение этих губ к бешено бьющейся жилке пульса. Чонгук, наверное ненормальный, он выдержал, он, отрывая, как по живому, отстраняет от себя Тэхёна, а тот расфокусировано осматривается, но ничего не предпринимает.
- Приехали, чудовище, на выход.
Гук выходит из машины и придерживает дверь, ждет, пока Тэхён тоже выйдет. Тот, как всегда, растрепанный, футболка эта с глубоким вырезом, джинсы с низкой посадкой, стоит и его чуть ведет в сторону. Чонгук не дает ему упасть, берет за локоть, закрывает машину и ведет к дому. Идти не очень удобно и Гук просто обнимает Кима за талию исключительно ради удобства, да. Из своей половины дома выходит Намджун, который прихватил оба комплекта ключей и сбежал, пока Джин продукты раскладывает.
- Сейчас, Гук, я открою и свет включу, чтоб вы не ебонькнулись в темноте. Мм.. А часто Джин такой властный?
- Да не очень, только когда переживает. - хмыкает Чон, он ведь прекрасно понимает реакцию Намджуна, Джин удивительный.
- Понятненько. Заноси.
Тэхён, вообще-то, в сознании, но нет желания возмущаться на это вот “заноси”, бок Чонгука такой теплый, его вообще постоянно хочется трогать, но Тэхён держится. Они заходят в уютную гостиную, в доме Тэхёна ярко и разноцветно, он любит свой дом, смотрит на реакцию Чонгука, это почему-то очень важно, что он думает, спрашивает:
- Нравится?
- Тут словно единорогов стошнило, а фея Динь Динь попала в вентилятор и ее разбросало вперемешку с волшебной пыльцой по всем поверхностям. Миленько.
- Наконец-то кто-то сказал это вслух. - хмыкает Намджун. - Все ребятки, дальше сами, у меня там злой Джин.
Никто не обратил на него внимания. Тэхён хмурится, ему обидно за свой дом, а Чонгук что-то такое почувствовал и говорит правду:
- Мне нравится, Тэ. Тут уютно, у тебя очень уютно.
Он все еще обнимает Техёна за талию, осознает это и отходит, а Ким, лишенный тепла, чуть подается за Чонгуком, а тот решает, что это все-еще опьянение и придерживает, кладет ладонь между лопаток. Оба вздыхают, сотый раз за вечер, от такого близкого контакта.
- Ты хочешь сразу лечь спать или попробуешь в душ сходить?
Тэхён вскидывает на Гука удивленный взгляд, он думал, что его доведут домой и оставят, бросят одного.
- Я просто хочу убедиться, что ты в порядке. Что ляжешь спать, а не поскользнешься в ванной и не свернешь себе шею, к примеру.
- Я понял, спасибо. Я хочу в душ, от меня несет.. Постараюсь не свернуть себе шею, но тебе не обязательно меня караулить.
Тэхён заставляет себя говорить правильные вещи, а самому хочется сказать совсем другое, хочется просить - “Останься. Хотя бы сегодня останься со мной. Пожалуйста.. Завтра опять вернешься к своей жизни, где меня нет, а сегодня останься еще хотя бы чуть чуть..”
- Я подожду, иди. Тебя еще шатает, осторожнее будь.
Мысли у них какие-то синхронные, ведь Чонгуку тоже хочется остаться и не только на сегодня..
Пока Тэхён в душе, Чонгук с любопытством осматривает его дом. Взгляд задерживается на картинах, они действительно интересны, нет общей тематики, но эта разрозненность смотрится гармонично. Как и весь этот дом. Как и сам Тэхён в своей, часто нелепой, одежде; с браслетами этими дурацкими; растрепанный постоянно, так и хочется поправить непослушные пряди; и с такими же дурацкими поступками. Поступки особенно раздражают, ну неужели он не понимает, что делает с Чонгуком? У того дыхание перехватывает от простого прикосновения, он сейчас вообще на одном упрямстве держится и это просто невероятная удача, что в машине они были не одни. Но сейчас-то они одни - проскальзывает мысль и Гук ее отгоняет.
Тэхён выходит из душа и приваливается к стене, Чонгук в беспокойстве сразу же подходит.
- Ты в порядке?
- Повело немного, все хорошо.
Стоит такой уютный, в домашних спортивных штанах, босой и в идиотской футболке с растянутой и немного порванной горловиной.
- У тебя ненависть к нормальной одежде? - Гук с трудом переводит почерневший взгляд от выглядывающей ключицы и такой открытой шеи на лицо.
- Что?
Спасибо за алкоголь, что туманит чужой мозг, не приходится объясняться.
- Спальня где?
Почему это звучит так двусмысленно? Такой ведь простой вопрос.. Тэхён сглатывает и машет рукой на узорчатую дверь напротив ванной.
- Пошли.
Ким еще пошатывается и Чонгук его страхует, смотрит, чтоб не вписался в стену или в дверь. Мысли Тэ хаотично скачут: он когда убирал?; не валяется ли белье на полу?; постель заправил? Постель заправлена, Тэхён с облегчением выдыхает, все в порядке, ничего не валяется. Все в полнейшем порядке и розовый вибратор на прикроватной тумбочке тоже в порядке. В полнейшем. Лежит себе, розовеет ярким пятном на деревянной поверхности. Комната в порядке, вибратор в порядке, а Тэхён не в порядке, красные уши его выдают.
- Устраивай себе лежбище, я принесу воды на утро.
Чонгук выходит из комнаты и Тэхён бросается к тумбочке, прячет розового предателя и молится, чтоб Гук вообще ничего не заметил. Он так и стоит посреди комнаты даже не притронувшись к кровати, чтоб убрать покрывало. Чонгук заходит со стаканом воды и ставит его на тумбочку.
- Опять ведет? Я помогу. Куда убрать..
- Поцелуй меня. - Тэхён шепчет, но Чонгук услышал.
- Тэ.. Ты пожалеешь завтра.
Хочется схватить этого придурка невозможного и целовать, но завтра Тэхён протрезвеет и слишком много недосказанности между ними.
- Да, но сегодня еще не закончилось и сегодня я не буду жалеть.
Он сам подходит к замершему Чонгуку. Сам неуверенно прикасается к щеке, едва ощутимо ведет пальцами по скуле, большим пальцем проводит по нижней губе и скользит по шее, гладит свою метку. Чонгук порывисто втягивает воздух сквозь сжатые зубы. Этот след от укуса, яркий и покрасневший, так сильно выделяется на золотистой коже Чонгука.. Он приводит в восторг жадную и ненасытную суть Тэхёна - мое, это мое, мне мало! И Тэхен поддается этой жадности - он припадает губами к этой метке, втягивает кожу, оставляет еще более яркий след ореолом на отпечатках зубов, ведет мокро языком, словно запечатывает свой знак. Чонгук стонет хрипло и прижимает к себе Кима; задирает футболку и ведет рукой по позвоночнику от поясницы к лопаткам и обратно; другой сжимает волосы на затылке и оттягивает, впивается в губы и пьет чужой выдох. Гук целует и без слов рассказывает, как он скучал, а губы Тэхёна вторят лаской “и я.. и я скучал по тебе”.. И вслух:
- Чонгукиии.. я так скучал..
- Ты мне нужен, Тэхён.. нужен..
- Пожалуйста, хотя бы сегодня..
- Я тут.. я с тобой..
Они шепчут бессвязно в губы друг другу, цепляются, словно кто-то может отобрать. Так тесно, но этого недостаточно, они вжимают друг друга в себя, словно сплавиться хотят в единый, полыхающий жаждой, организм, а может и хотят, ведь эта близость ощущается так правильно.. Тэхён, который практически всегда ведет, отдается полностью этому мужчине, готов позволить ему все. С того самого момента, как их взгляды зацепились тогда у костра, Тэхён готов сделать все, что попросит Чонгук, но он не просит, он берет сам и отдает еще больше. Отдает своими прикосновениями голод своих рук, губ и приумножает голод общий и кормит их общий пожар и делится жаром так, что каждое прикосновение ощущается остро, словно ожог.
Тэхён выдирает заправленную футболку Чонгука из джинс и пробирается под нее, оглаживает тонкую талию ладонями, ведет по ребрам и оставляет следы от ногтей. Чонгук стонет хрипло Тэхёну в рот и притягивая еще теснее, сжимает упругую ягодицу и трется изнывающим в джинсах членом о такое же возбуждение и это удовольствие через боль, от давления тесной одежды, только распаляет. Хочется больше, хочется всего.
- Кровать.. Чонгук, пожалуйста.. - рвано шепчет между поцелуями. - Мне сейчас плевать на тех людей, которые стоят между нами.. я хочу..
И вот опять вернулось желание дать в морду. Чонгук отталкивает и валит Тэхёна на кровать, нависает над ним, глаза злые, голос срывается на рычащие нотки:
- Блять, Тэхён, разберись сначала с теми, кто между нами, оказывается, стоит, а потом продолжим.
Наклоняется, зло целует и прикусывает нижнюю губу почти до крови. Тэхён тянет на себя, но Гук отстраняет его руки потому, что он больше не выдерживает его прикосновения, это слишком. Это все просто слишком. Никаких, блять, поцелуев, пока они не разберутся - решает Чонгук, поднимается и просто уходит, зло хлопая дверью.
- Мне что, убить Сокджина?! - кричит Тэхён в закрытую дверь, но ответа, естественно, нет.
***
Когда Намджун вернулся, Джин уже разобрал лекарства, восхитился удобством совмещенной с гостиной кухней, разложил продукты, которые собирался готовить и снова разозлился. Как можно так безответственно к себе относиться? Почему никто не обратил внимания на то, что Киму плохо? Надо почаще отпускать Ёнджуна в участок для сбора информации, где он и работает, хотя все про это уже забыли.
Сокджин замечает, что двигается Намджун уже не так скованно, но выглядит так же отвратительно. Тот усаживается на диван и просто смотрит так ласково, что у Джина сердце частит.
- Тебе так идет.
- Что? - Джин не понимает.
- Быть в моем доме, Джини.
Сокджин уверен, что по жизни Ким ступает по дороге вымощенной разбитыми сердцами, ну потому-что он не только божественно красив, а и умен, остроумен, обаятелен и добр. Именно поэтому Джину нельзя увлекаться, у него уже был один такой обаятельный, хватит. Он наливает стакан воды, достает из блистеров несколько разных таблеток и подходит к Намджуну:
- Выпей это, прими горячий душ, потом в постель, пока я приготовлю полезную для тебя еду.
Джун таблетки глотает разом и запивает водой, встает, проходит мимо Джина, касаясь его плечом, от чего тот вздрагивает и говорит:
- Я думал, что тему постели мы затронем не раньше пятого свидания. Но надеялся на третье.
- Ты невыносим. - Джин закатывает глаза и возвращается к продуктам.
Он немножко нарушил свое правило “никогда не покупать готовое”, но Намджуну плохо и просто нет времени на готовку наваристого и правильного куриного бульона. Джин почти довел до истерики главного менеджера кулинарии в маркете: он заставил показать все продукты, из которых готовится продажный бульон; перенюхал все мясо; перещупал все овощи; снял пробу и решил, что качество приемлемое. Когда Сокджин ушел, менеджер всерьез задумался о размещении плаката с фото этого придирчивого покупателя и надписью “увидите - бегите, глупцы”. Он заподозрил в Джине инспектора по контролю качества, но тот просто ответственно относится к еде.
Пока болезный в душе, Джин нашинковал овощи и уже вареное продажное мясо, сбросил в кипящий бульон, щедро приправил имбирем, убавил огонь и оставил томиться до готовности. Намджун выполз из душа с полотенцем на плечах, которое собирало капли воды с мокрых волос, в сером свитшоте без надписей и спортивных штанах. Он сел на диван и наблюдал за кухонной магией, которую творил Сокджин.
- Я же сказал в постель! Тебе нужно быть в тепле и куда ты с мокрой головой..
У Джина внутри такая нежность плещется от вида этого уставшего, но такого домашнего Кима, он даже забыл, что злился. Просто подошел, стащил с чужих плеч полотенце и начал просушивать его волосы. Просто забота о приболевшем человеке - убеждал себя - нельзя, чтоб его еще и продуло. Стоять над Намджуном было как-то неловко и Джин присел, он легкими движениями ворошил волосы полотенцем, убрал упавшие тому на глаза пряди и немного завис.
Намджун смотрел очень серьезно и задумчиво, словно не мог решить какую-то головоломку. Он не привык, чтоб кто-то о нем заботился, это он, Намджун, всегда обо всех заботится. О Тэхёне, о друзьях, о участке, о редких партнерах или партнершах. Друзья, конечно же, тоже проявляют заботу, но никто не делал этого так, как Сокджин. Джин делает это так, словно сейчас нет ничего важнее Намджуна, нет ничего важнее его состояния и это так ново и даже сбивает с толку ну, потому-что к такому можно привыкнуть. Можно привыкнуть к ласковым рукам Джина, к беспокойству в его глазах, хочется продлить этот день на столетия, хочется привыкнуть навсегда.
- Я не хочу в спальню, я хочу быть здесь.
- Я ничего не украду, не бойся. - пора заканчивать с этой неловкостью, решает Сокджин и глупо шутит.
“Ты уже украл мою душу.” - хочется сказать, но Намджун говорит:
- Я боюсь, что усну, а я голоден и спину натереть надо, у меня есть чем, я забыл.
- Я думал, у тебя в аптечке только пластырь. - скептически приподнимает бровь Джин.
- Да, но этот бальзам делает наша с Тэ знакомая, он помогает лучше любой аптечной ерунды от усталости или если мышцы потянешь.
- Ладно. Положу тогда аптечную ерунду в аптечку. Где твое чудо-средство?
Джин берет бутылочку из темного стекла с полки, на которую указал Намджун, убирает купленную “ерунду” в аптечку, возвращается и командует:
- Ложись и оголи поясницу.
- Я рад, что мы не стали ждать пятого свидания, но мне обидно, что раздеваюсь только я. - Намджун не может удержаться от комментария, ложится на живот и оголяет требуемое.
- Просто заткнись.
Джин льет чуть густую жидкость на спину Намджуну, он чисто из вредности не греет ее в руках, ну потому-что сколько можно смущать, Джин не привык к такому к себе вниманию. Отставляет бутылочку и начинает растирать, растирает и мнет, и надавливает на болючие точки. Намджун стонет своим низким и глубоким голосом и Джин рад, что тот не видит как он краснеет:
- Прекрати.
- Заводит?
- Смущает.
- Я обозначил свои намерения. - говорит глухо в подушку. - Ты не мог этого не понять.
- Обозначил, но я никого не ищу.
- Не ищи, я уже нашелся.
- Намджун..
- И я подожду, я терпеливый.
Джин ничего не отвечает на это, он уже понял, что Намджун терпеливый. И хитрый, и настойчивый, и упорный и такой притягательный.. Но Джин не готов, слишком мало времени прошло с разрыва прошлых отношений. Он возвращает одежду на место и встает.
- Тебе нужно поесть и спать.
Он наполняет две тарелки и ставит на столик у дивана, протестующе ворчит, когда Намджун собирается просто сесть на подушку на пол и заставляет того обернуться в покрывало, чтоб спина была в тепле. Они уже заканчивают ужин, когда без стука входит злой Чонгук, у того волосы в беспорядке, одежда примята, губы припухли и яркий след от укуса на шее:
- Я уезжаю, Джини. Сам вызовешь себе машину, зашел предупредить.
Кимы делают вид, что Гук выглядит совершенно нормально. Джин откашлялся:
- Как Тэхён?
- Жив. - чеканит зло Чонгук, кивает на прощание Намджуну и уходит.
Намджун и Сокджин переглядываются и снисходительно ухмыляются.
- Я думал, что только мой тупенький, но и твой не далеко ушел. Почему дети так разочаровывают? - притворно вздыхает Намджун.
- Мне нечего возразить на это. Кажется, твой моего покусал.
- Ничего, в прошлый раз твой моего засосал, счет 1:1.
- Я сейчас уберу за собой, напишу, как принимать лекарства и поеду.
Джин прячет глаза, он не хочет, чтоб Намджун заметил его разочарование и нежелание уходить, а Намджун не знает, что можно сделать, чтоб Джин не уходил.
- Если я скажу, что умираю, тогда ты останешься?
- Тогда я вызову Хосока, чтоб он проконтролировал этот процесс.
Все решил случай, но не ебучий случай, как любит говорить Намджун, а вполне счастливый для него. Ближе к ночи немного поднимается температура и Джин остается, ведь он с ума бы сошел от беспокойства, а так хоть можно контролировать состояние, подходить к спящему и касаться его лба и поправлять одеяло, а еще можно позволить себе просто минутку полюбоваться им, все-равно спит и не узнает.
***
Спонсоры сегодняшних событий:
- Бухло, да будет оно благословлено. Не случись с Тэхёном бухло - не случился бы у Чонгука с Тэхёном этот шаг друг к другу.
- Неизвестный вирус, который скосил Намджуна. Не заболей тот, сердце Сокджина так и держало бы оборону, а теперь предательски ёкает.
