Незваный гость хуже?

— Пьер прекрасно понимал, что к прежней жизни возврата нет, но из-под колпака его никогда не выпустят. Наша команда устроила его как нельзя лучше — с одной стороны, можно хотя бы часть навыков применить, а с другой — из-за постоянных контактов с силовиками и с Dex-company мы из поля зрения СБФ никогда не выпадали. — Не понял. — Нахмурился Дмитрий. Таха вопросительно замолчала. — Первое, — Королев начал загибать пальцы, — какие-такие навыки может применять в твоей сфере бывший агент? Второе, если можешь, про контакты с Dex-company было бы очень интересно послушать. И третье, выходит, безопасники за вами бдят и сейчас? — Давай, я с конца начну. Бдят за нами не постоянно, а выборочно, с привязкой к конкретным работам. Насчет сейчас гарантировать не могу. Хотя бы потому, что, вон, — она пальцем показала на Илью, — прямо здесь стоит и слушает. Ну и обсуждали мы уже. Степанова произнесла последние слова легко, создавая впечатление, что тему эту они не только обсудили, но и обмусолили со всех сторон, чего возвращаться-то. Но Димка помнил прогулку вокруг шаттла и злой рассказ о звонке чина с большими погонами. — Насчет Dex-company, — продолжала Наталья, — они были таким же клиентом, кое-что мы для них делали. Иногда мы их консультировали, иногда они нас. Извини, информацию сливать не буду. — А как же ты тогда в самом начале про «жадность — это вредно»? — Прищурился бывший коп. — Формально эти неприятные суъекты, обратившиеся к нам со сказочным предложением, не Dex-company, а самостоятельное юридическое лицо, а по существу — не надо пытаться меня подставлять. — Пожала плечами Степанова. — Что до Пьера и его навыков… Ну вот как ты считаешь, навык быстро расколоть человека — полезный? Димка и бывшие армейские киборги одновременно издали серию не подлежащих идентификации звуков. — Нетравматично расколоть. — Уточнила Таха. — Пьер сначала рядовым интервьюером работал. С ним на контакт шли куда охотнее, воспринимали как своего. Однако мы очень быстро поняли, что так его использовать — невероятное расточительство. Он прикладник, но в теории разобрался очень хорошо и четко прорабатывал с респондентами тему «чего я хочу». Потом перепрофилировался, сейчас эйчары у него под крылышком. — Кадровик? — Изумился Джон. — Не надо так. — Погрозила пальцем Таха. — Он очень обижается, может неловко получиться. Как-то сказал, что долго вытряхивал из людей грязь, а теперь помогает найти себя. И здорово получается, между прочим. — Стоп. — Попросила Кира. — То ли водка у тебя крепкая, то ли голова у меня слабая. Но вот как-то запуталась. Вы же психологи-социологи. Вас же позвали научить жизнь любить. Травмы там прорабатывать, синдромы купировать. — Да. Поначалу именно так и предполагалось. Но еще на стадии изучения документов стало понятно, что чисто медицинских и психиатрическо-психологических методов будет недостаточно. Вот смотрите. Попал по тяжелому ранению человек в госпиталь. Лечат, беседуют, уговаривают, успокаивают. Кир, у тебя на физиономии написано — носятся как с тухлым яйцом. Не вывешивай киберморду, потому что, по сути, ты прав. Но иначе нельзя. Срыв у человека, конечно, не то, что у киборга, но… — она закусила губу, — это действительно страшно. Пол: мужской Возраст: 23 года Воинское звание: рядовой Обстоятельства травмирования: наезд тяжелой техники при обстреле колонны Объективно: компрессионные переломы позвоночника, множественные переломы конечностей, грудной клетки, проникающее ранение брюшной полости, паралич нижних конечностей Состояние: бессонница, повторяющиеся тревожные сны, раздражительность, истерики, аутоагрессия. Контактов избегает. — Анджело, давай поговорим. — Стах опускается на табурет, подобранный по высоте так, чтобы сидя быть не выше и не ниже респондента. С Тахой на контакт этот парень не идет совсем. На Стаха зыркает исподлобья, молчит. — Ты до армии чем занимался? — Работал — Нехотя бурчит пациент. — А кем? — Объездчиком. — Это кто? — Удивляется Стах, дитя индустриальной планеты. — Кто территорию объезжает. — Какую территорию? И зачем ее объезжать? — Совсем теряется интервьюер. — Большую. Лесостепь. Заповедник. Там… — Парень начинает рассказывать, увлекается. Вспоминает, как выезжал на сутки, на двое-трое. Верхом, на технике нельзя. Как ночью смотрел в звездное небо, а кони бродили рядом, фыркали. Как здорово после тяжелого дня скинуть пропотевшую одежду, расседлать, вскочить охлюпкой и загнать в речку или в озеро… И вдруг, без перехода, срывается на крик: — Нету этого! Нету совсем! Для меня нету! Мигает тревожный вызов на пульте дежурного, выскакивает из ординаторской врач, фиксирует с помощью госпитальной мэри впавшего в буйство пациента, прижимает к плечу медицинский пистолет. Легкий хлопок, крики стихают. — Тело можно починить. Психику тоже можно. А куда они потом? Когда выходят из госпиталя? На пенсию по инвалидности прожить можно, но очень уж это нерадостная жизнь. А главное — бессмысленная. Кривая суицидов резко шла вверх после двух-трех месяцев за выпиской, потом размывалась, но до года показатели на плато держались. Запои начинались раньше, наркотики позже, а картина одна — найти место в жизни в новом своем качестве самостоятельно могли очень немногие. А те, кто смогли, тоже не всегда… правильно, что ли. В криминал уходили. Сами представьте, какую головную боль охране правопорядка может обеспечить бывший десантник, например. Наталья потерла подлокотники кресла: — Я когда поняла, что именно надо сделать, испугалась сначала. Это вам не профилактика профессионального выгорания, и не ПТСР снять. Это систему надо строить. Такую систему, которая каждому поможет. Пилотаж предположение подтвердил, и пошла я к куратору. Ох и орал он на меня! Не в смысле штаты-затраты, а как вообще я себе это представляю: взрослых мужиков, ветеранов всю жизнь на помочах водить и в рот заглядывать, сопли-слезы подтирать? — А ты? — У Леночки сквозь слезы интерес искрится, профессиональный и человеческий. — А что я? Напомнила, что задачу поставили конкретную, решение вижу вот такое, что до конкретных моментов, — давайте обсуждать. Пока обсуждали, в разных составах, поругались еще не раз. Но несколько групп респондентов сформировали. Понятно было, что наличным составом нам такое дело не потянуть. Подняла я вопрос о расширении исследовательского коллектива. Снова услышала много интересного. Про секретность, про себя, про ученых вообще. Но разрешение дали, начали мы отбор. Так появились Злата и Анджей.