* * *
Утром Илья проснулся от телефонного звонка и того, что из-под него вытянули руку. Это было грустно, не так удобно и не так тепло, а ещё – очень громко, потому что Шустов тут же принялся болтать по телефону, да ещё и, похоже, с Игорем. Третьяков на это только сердито фыркнул. Бардак какой-то, человека явно только из реанимации в палату перевезли, а уже разрешили звонить… Хотя, зная Игоря, его упёртость и способность убеждать, он вполне мог устроить себе такое сам. Пока Шустов выяснял, как дела, как состояние и самочувствие, что говорят врачи и так далее, Илья незаметно скрылся под одеялом весь. – Ты чего затих и сопишь так странно? – спросил Игорь, и хотя голос у него был пока слабый, даже в нём слышалась ухмылка. – Я разбудил Илью, – сдавленно отозвался Максим и, прижав телефон к уху плечом, полез двумя руками вниз, под одеяло, одну ладонь укладывая на затылок Третьякова, а другой почёсывая его за ухо. – Он мстит. – Знаю я его эту месть. Наслаждайся, конечно, братиш, но слушай, – сказал Игорь, возвращая внимание Макса к себе – он как раз начал рассказывать в деталях, что там с делом Ильи вчера стало ясно до того, как Грома сдёрнули на вызов и подстрелили в какой-то подворотне. Пока Шустов что-то там напряжённо угукал в микрофон телефона – вот ведь Игорь, ещё один неисправимый трудоголик, только-только начал в себя приходить, а уже только о работе думает, – Илюша самозабвенно отсасывал Максиму. Просто потому, что мог. Просто потому, что у того был утренний стояк. Просто потому, что самому захотелось взять в рот. Он и Грому часто устраивал такие вот «подъёмы», если было в запасе время и возможность, и сейчас не видел повода себя ограничивать. Одним словом, оставив братьям возможность разбираться со «взрослыми» делами, Илья занимался ничуть не менее взрослыми вещами, но немного другого формата. Поживёшь с этими двумя – быстро научишься подавлять рвотный рефлекс и брать в рот полностью, вот Третьяков и демонстрировал во всей красе то, чему успел научиться, плавно беря в рот член Максима полностью, утыкаясь носом в его лобок, пока головка члена находится в самой глотке, и после, когда воздуха уже не хватает – выпускает изо рта почти полностью, снова до самой головки, уделяя ей особое внимание. Хватило Макса ненадолго, но кончил он почти беззвучно, закусив губу и почти до боли сжав волосы Ильи в кулак. Во-первых, было просто нечестно в полный голос стонать сейчас в трубку Игорю, а во-вторых, он всё ещё пытался слушать и запоминать план действий. Вылезший из-под одеяла Третьяков, вытирающий губы тыльной стороной ладони, выглядел очень довольно. Шустов только ударил его звонко по заднице. – Всё понял, Игорюш. Сделаем. Лежи давай, отдыхай, мы к тебе заглянем… Там ещё Олег днём приедет, если что, – прощаясь, сказал Максим и дал отбой, глянув на Илью. – Ну что ты творишь? – Шалю, – с довольной улыбкой ответил Илья и улёгся обратно на кровать. – Понравилось? – Понравилось, – честно кивнул Макс и сунул руку обратно под одеяло, натягивая трусы на положенное им место. – Всё, Илюшка, лежи, я тебя к завтраку позову, ладно? Чмокнув согласно кивнувшего Третьякова в щёку, Шустов поднялся с кровати и вышел, прикрыв за собой дверь спальни. Проснулся Илья, должно быть, через полчаса. Он и сам не заметил, как задремал, а разбудило его тихое жужжание машинки для стрижки. Это было достаточно подозрительно. Её обычно использовал только сам Игорь, чтобы подстричься, ведь кудрявый полицейский не вызывал бы такого трепета и страха у криминальных элементов. Замотавшись в плед, Илья, зевая, вышел из спальни и тут же замер, так и оставив рот раскрытым. Во-первых, Максим побрился и теперь был гладко выбрит. А во-вторых, он стоял у зеркала и планомерно сбривал свои шикарные кудри. – Ты… Макс, блять, ты что делаешь?! – возмущённо воскликнул Третьяков и тут же подскочил к нему, но хотя бы благоразумно не стал хватать за руки, чтобы не сделать хуже. – Как что? Мимикрирую под Игоря, – ответил Шустов, сосредоточенно закусивший губу и глядящий на себя в зеркало. Илья только прикрыл рот рукой, шокированно глядя на всё это безобразие перед собой. Чем больше кудрей падало на пол и на комод, над которым висело зеркало, тем больше Максим начинал походить на Грома. Выцветшие на солнце почти до золотого оттенка кудри сменились тёмными корнями, а такую же светлую растительность на лице он сбрил. – Наташ, они же одинаковые, Наташ, – прошептал Илья. – Ёбаный в рот, Макс… Макс, сука, я вас как различать теперь буду?.. Погоди, а нахрена это всё?! – Как нахрена? – с улыбкой спросил Максим и, выключив машинку, повернулся к Илюше, проведя рукой по коротко остриженным тёмным волосам. – Разыграем сегодня представление в участке, чтобы жених твоей жены забрал заявление. Всё очень просто, Игорь меня проинструктировал! Тяжело вздохнув, Третьяков только покачал головой. Дурдом, да и только. Вот кто бы знал, что, начав встречаться с близнецами, у него и вправду возникнет проблема их идентифицировать?* * *
– Надёжный план, блять, как швейцарские часы, – проворчал Илья, кутаясь в плотную джинсовку, погода с утра в Питере была совершенно гадливая. – С чего Игорь вообще взял, что это сработает? – Ну, ему показалось, что Вадиму не то чтобы так уж нужно сажать тебя в тюрьму. То есть, ты ведь Веру спас? Спас, – кивнул сам себе Максим, который выглядел абсолютно как Игорь, даже вёл себя теперь так же, ходил, двигался и разговаривал, что до сих пор повергало Илюшу в тихий ужас и шок. – И врач ты отличный. Ему припугнуть тебя надо, причём конкретно так. Вот мы и припугнём. Илья покачал головой и ускорил шаг, почти перебегая дорогу по «зебре», лишь бы добраться до управления поскорее. Моросящий противный дождик только усугублял плохое настроение. Шустов упорно молчал и не рассказывал придуманный Игорем план, сказав только, что он простой, действенный, но нужна будет искренняя реакция Третьякова. О том, в курсе ли остальные менты в управлении, в курсе ли, в конце концов, Фёдор Иваныч, он тоже молчал, что не добавляло Илье желания участвовать в этой авантюре. В управление Максим ворвался чуть ли не с ноги и с широченной радостной улыбкой на лице. Илье, шедшему чуть позади, пришлось незаметно ущипнуть его за задницу и поистине змеиным шипением вернуть с небес на землю, напомнив, что Гром такую лыбу на работе не давит – кому ему тут улыбаться-то? Но Макс прислушался, сдвинул пониже кепку на глаза и прошёл к «своему» рабочему месту. Илья, как привязанный, последовал за ним. – А говорят, тебя подстрелили вчера, – возникший перед ними Цветков с кружкой кофе в руках, кажется, реально никакой подмены не заметил. – Кто говорит? Пиздят, – уверенно заявил «Игорь» и постарался обойти Цветкова, но тот сделал шаг в ту же сторону, перегородив дорогу. – Насчёт Дубина, – понизив голос, сказал тот, пытаясь поймать взгляд майора. – А что насчёт Дубина? – непонимающе спросил Максим, а Илья позади только тихо вздохнул – ну всё, сейчас спалятся, хотя перед Цветковым они не то чтобы были обязаны разыгрывать концерт. – Ты мне его обещал. Он мне нужен, – ещё чуть понизив голос, сказал Костя. – Мы же говорили вчера, ну! – Ага, – кивнул Шустов и почесал мочку уха, как обычно делал Игорь, когда над чем-то задумывался. – Понял. Так а чё я-то? Возьми и пригласи его на свидание сам. Димка тебе не откажет, отвечаю! Давай-давай, Цветков, отставить ссать, приказываю действовать. И, отодвинув с пути удивлённого Цветкова, Макс прошествовал дальше. – Фёдор Иваныч точно уволит Грома. И вам обоим пропишет пизды, – тяжело вздохнув, сказал Илья, усевшись на стул рядом с рабочим столом Игоря. – Да всё нормально будет, вот увидишь. Фёдор Иваныч сегодня в командировку в область уехал, его до вечера не будет, – подмигнув с видом заговорщика, сообщил Макс. – Можем творить всё, что угодно!.. – Никаких «что угодно»! – тут же запротестовал Илья. – Я даже не знаю, что вы тут задумали… – Илюш, ты лучше смотри в сторону лестницы и скажи, когда этот самый Вадим придёт, – прервал Третьякова Макс, пока сам рылся в папках на столе, чтобы хоть самому в курсе быть дела. – Я-то, в отличие от вас обоих, понятия не имею, как он выглядит. Тихо ворча, Илья развернулся на стуле. Ну и пусть, ну и ладно, будет играть свою роль, которую ему отвёл Игорь. Кто же знал, что из Грома такой отличный заговорщик получится? А Максим, как вечный щеночек, только и рад в любую авантюру, даже самую глупую, влезть. Ему всё игра. Третьякову же просто не хотелось в тюрьму. Даже на пятнадцать суток за хулиганство. Ему этого удовольствия хватило в бурной молодости, а сейчас у него была уважаемая профессия, крепкие отношения с двумя прекрасными зрелыми – ну почти – мужчинами, хорошая работа, пусть и нервная. Куда ему ещё уголовку вешать? Калугин его тогда точно выгонит с работы. Погрузившись в свои мысли, Илья совсем упустил тот момент, когда к столу подошёл Дима Дубин, и только уловив «Макс», повернулся к ним. – …Представляешь, Макс, взял и пригласил в бар вечером после работы, – Дубин, поправивший очки, невольно оглянулся на Цветкова и выглядел при этом весьма озабоченным. – Не знаю даже, что и думать. А ты чего в таком виде? Игоря прикрываешь? – А я говорил, что тебя обязательно раскроют и пропишут пизды! – прошипел Третьяков. – Спокойно, – строго сказал Шустов. – Дима просто очень внимательный и хорошо знает Игоря. Чего ты паникуешь? – Действительно, чего это я, – проворчал Илья и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. – Я думаю, это будет скорее свидание, – уверенно сказал Макс, вернувшись к разговору с Димой. – Ты согласился? – Согласился, – кивнул Дубин. – Ладно, я пойду, у вас тут явно какая-то операция готовится. – Очень важная, – с самым серьёзным видом согласился Шустов. Ещё какое-то время просто сидели в тишине, пока Илья следил за появлением Вадима, а Макс хозяйничал за рабочим столом Грома. Тот успел прочитать парочку неподшитых ещё дел, перебрал две стопки и теперь просто сидел, скучая и крутясь на кресле. Одним словом, вёл себя совершенно не так, как вёл бы себя настоящий Игорь. – Вон он! – тихо воскликнул Илья. – В сером пальто, видишь, мажор весь такой? – Вижу, вижу, – кивнул Макс и поднялся навстречу Вадиму, сразу протягивая руку. – Добрый день, Вадим. Спасибо, что пришли. – Да уж, добрый, – проворчал Вадим, пожав руку «Игорю», а на Илью бросил весьма недовольный взгляд. – Видимо, мы тут собрались для того, чтобы прийти к какому-нибудь консенсусу, который бы устроил обе стороны? – Ну что вы, совсем нет, – улыбнулся Шустов. – Считайте это опознанием. И, с совершенно обычным видом порывшись в папках, Максим раскрыл одну из них, якобы чтобы свериться с указанной там информацией. – Так… Значит, это тот самый Третьяков Илья Евгеньевич, который незаконным образом женился на вашей невесте, подделав документы? – спросил «майор», подняв взгляд на Вадима. – Ну, да, так. Это он, – явно не совсем понимая, к чему это «опознание», ответил Вадим. – Вот и отлично! – развеселился Максим ещё больше и вдруг вытащил из кармана наручники, повернувшись к Илье. – Илья Евгеньевич, вы обвиняетесь по статье триста двадцать семь уголовного кодекса Российской Федерации в незаконном изготовлении документов и по статье двести тридцать пятой уголовного кодекса – за осуществление медицинских манипуляций без лицензии. Илья, слишком удивлённый таким поворотом дела, послушно поднялся, когда Макс дёрнул его за воротник куртки, и только тихо выругался, когда тот заломил ему руки за спину, да ещё и наручники надел. А это не те меховушки из секс-шопа, которые однажды притащил Третьяков, это были, мать его, настоящие наручники, от которых тут же начали неметь руки. – Погодите! Майор, это… этого достаточно, что ли? – спохватившись, спросил Вадим. – Ну да, – пожал плечами Шустов. – Отведу сейчас в камеру, оттуда ФСИН заберёт его в СИЗО, я пока подошью дело и передам в прокуратуру. Обязательно приходите в суд. – И сколько ему дадут? – тут же спросил Вадим. – От двух до пяти. Но, – понизив голос, Макс подался к Вадиму. – Я могу подсказать, кому и что занести, чтобы без УДО и до семи лет… Илье очень хотелось им всем сразу высказать, что он об этом думает, и особенно Грому. Нет, хрен с ним, с Громом, он там в больнице валяется и отходит от наркозов и обезбола. Больше всего хотелось настучать по голове Максиму, который ввязался в эту авантюру явно без каких-либо раздумий. И за то, что держал сейчас Третьякова за заломленные за спину руки, заставив наклониться вниз. Отвратительно, так с собой обращаться он мог позволить только в постели! – Нет, послушайте, ну это… Это уже как-то совсем жёстко, – выдохнул Вадим. – Давайте-ка моё заявление обратно. Я думаю, мы и сами договоримся. Так ведь, Илья Евгеньевич? Мы ведь тут все взрослые люди? – Конечно, договоримся, – выдавив из себя улыбку, ответил Илья. – Как иначе?* * *
Игорь при пересказе всей этой истории ржал так, что у него чуть не разошлись швы. Илья, сидящий на коленях Максима, который сидел на краю больничной койки, всё ещё делал вид, что очень сильно обижен на них обоих. Одинаковых, мать его, до мурашек по коже. – Ну а потом этот Вадим просто написал новое заявление, что отзывает предыдущее, они с Илюшенькой договорились, что Илюша порешает всё с той тёткой из ЗАГСа, которая их поженила, и всё, – с улыбкой закончил рассказ Макс. – Ну, Илюш, хватит дуться. Зато, видишь, как хорошо всё разрешилось? – Я ж говорил, что сработает, – улыбнулся Игорь и провёл рукой по своей груди, перемотанной белоснежными бинтами. – Ну, Илюшка, реально, иди сюда. Закатив глаза, Третьяков сполз с колен Макса на матрас и наклонился, легко целуя Игоря. Всё-таки он и правда придумал рабочий план, пусть и совершенно ебанутый. – А вот если бы Вадима всё устроило? Засадили бы меня втроём на нары, – проворчал Илья и чуть приподнял край бинтов, профессиональным взглядом окидывая область раны, которая ещё и пластырем была заклеена. – Не засадили бы, – уверенно сказал Гром и перехватил руку Илюши, поцеловав в запястье, на котором ещё остался красноватый след от наручников. – Уж поверь, у меня в запасе был ещё план «б». И план «г». – А почему не «в»? – рассмеявшись, спросил Шустов и притянул Третьякова обратно к себе, всё-таки Игорю пока требовался очень и очень постельный режим. – Потому что был только ещё план «г», то есть говняный, – с усмешкой ответил Игорь и накрыл ладонью острую Илюшину коленку. – Он состоял в вооружённых угрозах Вадиму. – Красота, – язвительно фыркнул Илья. – Сели бы все втроём, рядышком, за решётку. – Так главное же, что вместе! – сказал Макс и снова полез к Илье, на этот раз чтобы звонко поцеловать в щёку. Третьяков всё-таки не удержался и засмеялся. Нет, с этими двумя он точно не пропадёт, какую бы херню ему судьба ни подготовила.