Fake Love

Проходили дни, как и недели. Тэхён и правда не заметил, как пролетел первый месяц. Он привык к этому клубу, привык к своей комнате, привык проводить выходные с Чимином. Омеги брали всегда два дня, гуляли по городу, ходили в кино. Уходили с самого утра и до позднего вечера, чтобы как можно дольше не возвращаться в клуб. К концу апреля погода становилась лучше, можно было дольше находиться на улице, да и темнело теперь не так быстро. Ким понимал, что живет спокойно, потому что по факту не работает, в отличие от Чимина. Да и друг сказал, что теперь больше двух клиентов никогда не берет и старается работать только с постоянными. Чимина все больше воротит от этой жизни. Чем ближе конец, тем больше начинаешь думать о себе, а не о том, что нужны деньги. Становилось сложнее «отключаться» с клиентом, как будто красный маяк в виде скорого ухода возвращал обратно в то время, когда он еще не переступил порог этого клуба. И Чимин на самом деле был счастлив, что Тэхён по факту не познал такой жизни. Один клиент не в счет, если учесть то, как живут в этом клубе другие омеги. Ким не по собственной воле пришел туда, в отличие от самого Пака, да и другие такие же в клубе есть, которым срочно нужны деньги, и причины разные. Просто Тэхёну повезло больше, и Чимин этому несказанно рад. Рад, что его другу не придется полностью изваляться во всем этом, потому что отмыться морально намного сложнее, чем физически. Даже если от тебя уже не пахнет очередным альфой, это не значит, что внутри ты не угасаешь. И как бы Чимин не уверял, что «втянулся», пусть это и было так, но сейчас уже дни считал, чтобы уехать в родной город. Тэхён неоднократно говорил другу, чтобы он уезжал, не ждал Кима. Омеге было больно за друга, ведь его жизнь в корне отличалась от жизни самого Тэхёна. Он правда хотел выставить уже Пака за эту большую черную дверь, но друг сопротивлялся. Стоял на своем, говорил, что не оставит, и это его решение. И вообще, возможно, не задумывался бы о том, чтобы уйти, если бы тут не было Тэхёна. Возможно, и жил бы так дальше, не думая, «втягиваясь» все больше. Да, выходные они проводили вместе, но только если не возвращался Чонгук. Альфа теперь всегда предупреждал Тэхёна о том, когда он приедет и во сколько придет. Даже пару раз просил не готовиться, сам хотел это сделать, что удивило Тэхёна. Чон и правда мало времени находился в клубе, практически всегда где-то ездил, часто уезжал в другой город. Казалось, он в клубе больше трех дней подряд не задерживался. Тэхён не спрашивал, где бывает альфа и чем занимается. Хотя, со временем его стало это интересовать, но они практически не говорили, если не считать привычных «перепалок» в постели. Тэхён все так же терялся рядом с ним, но уже научился распознавать настроение альфы, подстраиваться под него. Мог угадать что и когда сказать, лучше подстегнуть и его хорошенько за это накажут, или лучше не нарываться и промолчать. Не всегда угадывал, но как бы альфа ни злился, никогда не делал больно больше, чем хотел бы этого сам Ким в порывах страсти. Хотелось задавать вопросы, но омега молчал. Имеет ли он право спрашивать о чем-то Чонгука? Так точно не казалось. Да, они были любовниками, Ким не мог считать его клиентом, хоть и получал постоянно деньги. Чон сдержал свое слово. Даже когда его не было в клубе, переводы стабильно приходили. Сумма на счету росла, но еще далеко до нужной, впереди два месяца. Молчал Тэхён еще и потому, что альфа его так же ни о чем не спрашивал. Не было ни одного личного вопроса, если не считать «тебе нравится?» или «тебе хорошо?». Очень личные вопросы во время секса, но полностью обезличенные в жизни. Их можно задать любому любовнику, а по факту ничего не знать о нем. Единственное, что спросил Тэхён, это сколько Чонгуку лет. Оказалось, двадцать семь, а омега думал, что двадцать пять. Ким не знал, как свое время распределяет альфа. Он просто звонил и говорил, когда придет. Иногда мог сказать, что только приехал, иногда вообще не объяснял, где был несколько дней. Тэхён иногда думал, а стал ли он пятым любовником? Как Чон их распределяет? По дням недели, или по предпочтениям именно «на сегодня». Задумываться об этом не хотелось, было неприятно, что это тело вжимает в постель и другие тела, но он понимал, что Чонгук имеет право делать все, что захочет и с кем захочет. Тэхён также ни о чем не спрашивал, просто потому, что права не имеет. Да и не уверен, что хочет знать. Просто старался об этом не думать, вот и все. Чон ему никто, просто любовник, там некого ревновать и думать о других омегах в его постели. Главное, что самого Кима не трогает никто, кроме Чонгука. Но все же неосознанно, каждый раз, когда альфа приходил к нему, нюхал его шею, волосы, ладони, которые сжимали его лицо. Просто будто незаметно вдыхал, чуть нахмурив брови, пытаясь найти чужой запах. Но Чонгук замечал, усмехался и утягивал в поцелуй, отвлекал от этих мыслей. Пока Тэхён постороннего аромата на альфе не находил. Чонгук не спал с Тэхёном. Не спал, никогда не засыпал рядом, не оставался после секса. Если альфы долго не было, а это бывало и неделю, то одним разом все не ограничивалось. Они отходили от одного захода и могли продолжить. Могли просто лежать вместе и молчать, либо Чон, если был в хорошем настроении, мог подначивать омегу, смеяться над его неопытностью. Тэхён раздражался и осмелев, мог кулак впечатать под ребра. Или если они уходили в душ, то могли продолжить там. Но это только если у Чона было хорошее настроение. Если он был в плохом расположении духа, то просто вставал, собирал свои вещи и уходил, кинув пару фраз на прощание. Бывало, они лежали на кровати, а Тэхён был очень измучен и расслаблен сексом, то мог отключиться на плече альфы. Но потом он просыпался, а Чонгука уже нет. Они ни разу не спали в одной постели. Вот и сегодня, после второго захода, они лежат и молчат. Альфа лежит с закрытыми глазами, его дыхание уже пришло в норму, а значит, он скоро уйдет, поэтому медлить нельзя. Прошел месяц, как Тэхён находится в этом клубе, и он очень соскучился по папе и брату. Пусть он и звонит им почти каждый день, но хочется их увидеть и обнять. Посмотреть на брата и понять, что все Тэхён делает правильно, ради этого мальчика находится в таком месте. И пусть в контракте написано, что омега может брать выходные по своему усмотрению, но он «принадлежит» Чонгуку, и кажется необходимым сообщить ему о своих планах. Да и не хочется злить альфу лишний раз, никогда не предугадаешь его реакцию. Тэхён поворачивается и кладет подбородок на плечо Чону, короткими ногтями ведет по груди. — Чонгук? — Ммм. — Я хотел кое-что обсудить. Глаза медленно открываются, альфа смотрит в потолок, его челюсть напрягается. — Когда в последний раз ты так начинал разговор, то сказал, что хочешь трахаться с клиентами. Я тебя предупредил, Тэхён. Подумай еще разок перед тем, как… — Нет, — прерывает его омега, чуть повышая голос. — Я об этом больше заговаривать не буду. Я хочу сказать кое-что другое. Чонгук поворачивает голову, смотрит внимательно в карие глаза. — Говори. — Я соскучился по семье, — тихо говорит Ким, опуская взгляд, смотря на свой палец, который рисует на упругой коже узоры. — И хотел бы съездить домой. Я знаю, что могу сам распоряжаться своими выходными, поэтому хочу взять три дня и уехать. Это очень важно для меня. Чон смотрит на Тэхёна, переводит взгляд на длинный палец, который кружит по его груди и усмехается. — Конечно, ты можешь съездить домой, это твое право. Ты же не в тюрьме. Когда ты уезжаешь? — Послезавтра. — Меня все равно не будет в городе, я уезжаю завтра вечером. Поэтому я приду к тебе в три часа перед отъездом. Чон приподнимается, пальцем цепляет подбородок и целует легко в губы. — Так что будь готов для меня. Встает и скрывается в ванной комнате. _______________________ Тэхён хотел, чтобы Чимин поехал с ним, но омега отказался. С родителями у него напряженные отношения. Папа неродной, ему вообще похрен на Чимина, а отец любит только своего мужа, футбол и выпить. Так что Пак решил остаться в клубе, сказав, что Тэхён должен провести время со своей семьёй, а с Чимином они и так проводят вместе все свободное время. Ким приехал в свой родной город, и понял, что соскучился за месяц. Знакомые улицы, хоть и грязные в отличие от большого города, но родные и привычные. Папа был на работе, так что Тэхён завез домой вещи и сразу же поехал к брату в больницу. Он сильно волновался, руки даже дрожали. Так хотелось увидеть Минхо, что слезы на глаза набегали. Тэхён купил огромного коричневого плюшевого медведя и отправился в больницу. Радостный визг младшего омеги, кажется, слышали на каждом этаже. Минхо плакал, Тэхён ревел не меньше, но они улыбались широко и не могли нацеловаться. Ким чмокал нежные детские щечки, не мог сдержать себя, на что Минхо довольно улыбался. Потом старший лег рядом на кровати, в длинных пальцах перебирая темные пряди брата, вспоминая свой естественный цвет волос. Скоро он его вернет. — Он такой огромный, — радостно говорит омега, смотря на медведя. — Если я положу его на свою кровать, то мне спать будет негде. — Ну, значит, мы найдем ему другое место, — с улыбкой ответил Тэхён. — А ты уже вернулся, да? — спросил Минхо, заглядывая в глаза брата. — Ты больше не уедешь? Я так соскучился по тебе, ТэТэ. — Я тоже очень соскучился по тебе, малыш, — с грустной улыбкой ответил старший, — но мне придется уехать. Ты же знаешь, что я работаю, чтобы мы могли сделать тебе операцию, тогда мы снова будем бегать с тобой наперегонки. — И я опять выиграю, — гордо фыркнул младший омега. — Ты совершенно не умеешь бегать. — Конечно, выиграешь. И будешь бегать еще быстрее. Я уверен. — Тэ, а если не получится? — осторожно спросил Минхо, ища все ответы в глазах старшего брата. — Если не поможет операция? Что тогда? Ты будешь любить меня так же, даже если я не смогу больше бегать с тобой? Сердце сжалось так сильно, что казалось, пылью осыпется в груди. Горло сжало, и вдох не сделать. Глаза защипало, и даже внутри все задрожало от этих слов, сказанных таким грустным голосом, будто Минхо уже не верит ни во что и правда боится, что его разлюбят. Конечно, Тэхён думал о том, что все может быть бесполезно. Ни одна операция не дает стопроцентного результата. Но омега старался просто не думать об этом, не зацикливаться, иначе нет ни в чем смысла, нет смысла на что-то надеяться. Тэхён крепко обнял брата, губами прижался к макушке, пытаясь сдержать слезы. Нельзя их показывать Минхо, нужно быть сильным. Хотя так хочется уже стать слабым, и просто расслабиться в этой жизни. Никуда не бежать, не задумываться ни о чем, просто наслаждаться жизнью. Но, видимо, это не про него. — Минхо, малыш, никогда так не говори, — голос хрипит от сдерживаемых слез. — Ты очень сильный, твое тело крепкое, оно со всем справится, и операция поможет. Я в этом уверен. — Если бы мое тело было крепким, оно бы не сломалось, — тихо шепчет ребенок, ковыряя пальцем петли на свитере старшего. — Даже самые крепкие ломаются, поверь, — вздыхает Тэхён. — Но все можно «починить», и снова все будет, как раньше. А будет ли? Ким об этом думать не хотел. — И никогда больше не говори таких слов, слышишь? — спрашивает старший, в ладонях приподнимая лицо брата. — Даже не думай об этом. Мы с папой будем любить тебя всегда и любого, ты же знаешь это. Мы втроем семья, и мы любим друг друга. Неужели ты в этом сомневаешься? — Нет, я не сомневаюсь, — слабо улыбается Минхо, — просто иногда думаю, как вам будет сложно со мной. А я не хочу, чтобы вам было сложно. — Не думай об этом, — прошептал Тэхён. — Договорились? Младший омега кивнул, Тэхён обнял его и начал гладить по волосам. — Папа много плачет, — тихо говорит Минхо. — Когда он приходит ко мне и думает, что я сплю, папа гладит меня по волосам и плачет. Ким судорожно выдохнул, он сам еле держался. Видимо, старший омега тоже думал о том, что все может быть бесполезно. — Конечно, он же переживает за тебя, — как можно спокойнее говорит Тэхён. — Папа очень тебя любит, поэтому не может сдержаться. Отец больше не приходил, папа не говорил тебе? — Я не знаю, — вздохнул Минхо. — Если даже и приходил, папа мне не скажет. Младший брат прав, папа не станет расстраивать омегу. Поэтому Тэхён сам спросит, когда сегодня вечером увидит его. — Я не хочу, чтобы вы плакали из-за меня, — тихо сказал маленький омега. — Вот я уже не плачу. — Мы не можем иногда сдержаться, — с улыбкой говорит Ким, — потому что переживаем и очень любим тебя. А ты очень сильный мальчик, поэтому можешь сдержать слезы. Ты сильнее нас. — Нет, — качает головой Минхо. — Не сильнее. Я плачу, потому что скучаю по тебе, не могу сдержаться. Когда ты вернешься? — Осталось два месяца, малыш, и я вернусь. Заработаю нужную сумму и всегда буду рядом с тобой. — Папа сказал, что вы с Чимином работаете моделями. Это так здорово. Тэхён прикрыл глаза. Боже, как это выдержать? Как врать так, чтобы голос не дрожал и горло не сжимало, словно в тисках. — Да, — сдавлено отвечает Тэхён, — это так. — А тебе нравится? Господи… Сердце застучало тяжело, и не сглотнуть. Он знал, что будут вопросы и расспросы, поэтому подготовил ответы, но от этого врать не легче. — Да, это интересно, — шепчет Тэхён. — А ты привезешь мне свои фотографии? Или журналы, в которых их печатают? Ким до боли закусил нижнюю губу, незаметно смахнул слезу, которая сорвалась с ресниц. — Не получится, малыш. Этот журнал печатается за рубежом. Но если выйдет, то конечно, привезу. — Я уверен, что твои фотографии самые лучшие, — с гордой улыбкой говорит младший омега. — Потому что ты у меня самый красивый. Тэхён смеется тихо и носом утыкается в темные волосы, вдыхает родной любимый аромат, по которому так соскучился. Так хорошо и больно одновременно, что внутри все разрывается. От счастья, потому что его младший братик сейчас рядом. И от боли, потому что жизнь его совсем не такая, как думают его родные люди, и поэтому приходится врать. — Нет, Минхо, это ты у меня самый красивый, — тихо шепчет Тэхён, крепче сжимая хрупкое тело в объятьях. ___________________________ Тэхён просидел в больнице до самого закрытия, пока его уже не попросили покинуть палату. Потом заехал в магазин за продуктами, потому что дома пустой холодильник. Видимо, папа практически не готовит, ведь сыновей нет дома. Старший омега скоро приедет со второй работы, завтра он взял выходной, чтобы побыть со старшим сыном и они вместе съездят к Минхо. Тэхён очень хотел увидеть папу и так же сильно боялся этого. Старший омега не Минхо, его сложнее обмануть, и, возможно, он увидит, что Тэхён его обманывает. Но Ким очень постарается, потому что ни за что на свете он не расскажет правду. Тэхён почти закончил готовить, как услышал бренчание ключей, входная дверь открылась. Объятия и поцелуи, папа опять плачет, чмокая щеки и губы, обнимает крепко. Ким сам слезы не сдерживает, улыбается широко. Так хорошо в родных и любимых руках, что сердце начинает ныть, уезжать совершенно не хочется. Они садятся за стол, Тэхён расспрашивает папу о работе, о Минхо, что говорят врачи. Доктор говорит, что динамика нормальная, и шанс есть, главное не упустить время. Разговор плавно перетекает в ту тему, которую Тэхён хотел бы полностью пропустить. — Не волнуйся, пап, я успею заработать деньги. — Я очень рад, что появился такой шанс, — с улыбкой говорит старший. — Надо будет мне поблагодарить Чимина. Ким поджал губы и покивал. — Да, я ему тоже очень благодарен. — И как работа? Интересно? Тэхён прикрыл глаза и выдавил из себя улыбку. — Да, пап, очень интересно. — Ну, главное, чтобы работа нравилась, — кивает старший омега, пережевывая мясо, — и приносила удовольствие. Не то что мои работы. Папа вздыхает, а Тэхён просто носом уткнулся в свою тарелку, потому что щеки предательски вспыхнули от слова «удовольствие» в его работе. — Мы с Минхо хотим увидеть твои фотографии. Ты привез? — Я уже говорил Минхо, что журнал зарубежный и у нас его не печатают. Старший перестал жевать и внимательно посмотрел на сына. В светло-карих глазах промелькнула тревога. — ТэТэ… Это же не журналы для взрослых? Нууу… Те, которые… восемнадцать плюс. — Папа! Ким чуть не задохнулся. Пусть его «работа» и хуже безобидных фото в таких журналах, но Ким не хотел, чтобы папа даже думал в таком направлении. — Конечно, нет, ты о чем вообще?! Возмущение получилось изобразить реалистично, несмотря на то, что сердце мелко зачастило. Папа пристально посмотрел на сына, потом покивал. — Это хорошо, что нет. Ты таким заниматься не должен. — Я знаю, — сквозь зубы процедил Ким, аппетит пропал полностью. Но Тэхён понял, что если папа когда-нибудь узнает о том, в каком месте был его сын, то скорей всего, не сможет этого принять. От этого становилось плохо, но Ким сделает все, чтобы он никогда об этом не узнал. — А альфы там есть? — заинтересованно спросил старший. — Вы работаете вместе? Этот вопрос вызвал желание истерически рассмеяться, потому что нервы уже ни к черту. Да, папа, альф там сколько хочешь. — Есть… некоторые, — выдавил из себя Тэхён, делая большой глоток воды, в горле пересохло. — Тебе никто не приглянулся? — с улыбкой спрашивает папа. Ким пристально смотрит на старшего, тот ждет ответа. Тот интерес, похожий на то, как взрослый сын может посплетничать с папой об альфах, совсем не вписывается в ситуацию Тэхёна. Он точно рассказывать ничего не будет. — Нет, мне не до альф, — спокойно говорит Тэхён. — Я думаю только о том, чтобы успеть заработать нужную сумму и вернуться к вам. Папа грустно вздыхает, его губы начинают дрожать. Он проводит рукой по волосам и смотрит на сына. — У тебя совершенно нет своей жизни, Тэхён. Ты постоянно со мной и с братом, ты для себя ничего не оставляешь. А тебе уже двадцать лет, ты взрослый омега, тебе нужны отношения, нужен альфа. Я так хочу, чтобы ты был счастлив. Чтобы нашелся тот, кто будет ценить тебя так, как ты этого достоин. Но этого не произойдет, если ты продолжишь ставить нас на первое место, и не начнешь думать о себе. — Пап, но как я вас брошу? — тихо спрашивает Тэхён. — Не обязательно нас бросать, — говорит старший омега, сжимая руку сына, которая лежит на столе. — Просто я хочу, чтобы ты думал о себе, о своей дальнейшей жизни. Если тебе кто-то понравится, хочу, чтобы ты его не отталкивал из-за нас. Ты так жить и не начнешь. Хоть раз подумай о себе. Тем более если альфа достойный, сильный и будет ценить тебя. Ведь я для тебя хочу только счастья. Тэхён грустно улыбнулся и опустил взгляд. Он встретил альфу, но он совершенно не подходит под это описание. И уж точно этот альфа не для отношений. ________________________ Весь следующий день Тэхён провел с папой. Они встали пораньше, позавтракали и пошли погулять. Погода была хорошей, начало мая радовало теплом. После обеда они отправились в больницу к Минхо. Тэхён накупил его любимых сладостей, не мог не порадовать младшего брата. Они втроем сидели в палате, разговаривали и смеялись, вспоминали разные смешные случаи из жизни. Старались не говорить ни о чем грустном. Но Тэхён видел, что папа еле сдерживается. Он хоть и улыбался, но улыбка была грустной. Омега смотрел на своих сыновей, его глаза предательски блестели. Минхо тоже это заметил, они с Тэхёном обменялись взглядами. А Киму так плохо, так больно за любимого человека. Папа переживает за сыновей. За Тэхёна и его личную жизнь. За Минхо и его здоровье, и при этом совершенно о себе не думает. А ему всего сорок два года, и что хорошего он видел в жизни? Муж слетел с катушек, бил, оскорблял, выносил вещи из дома. Еще и сыновей мог ударить у него на глазах. Потом эта авария, и вот младший сын может навсегда остаться инвалидом. А старший ушел работать в публичный дом, торговал своим телом. Да, только с Чонгуком, но он за секс деньги получал, как еще это назвать? И пусть старший омега об этом не знает, но факт остается фактом. Тэхён об этом знает, и боль внутри скручивает все внутренности. Ведь его папа еще молод, ему же тоже хочется личного счастья. Но он такой поникший и такой уставший от этой жизни, что от его красоты уже мало что осталось. И это как всегда злит Кима. Почему аморальные и плохие люди зачастую имеют все, а хорошие и честные ничего? Сколько бы ни крутились, не могут выбраться, вздохнуть и пожить для своего удовольствия, а не сводить концы с концами. Такие «денежные мешки» и приходят в клуб Чона, ведь цены за секс немаленькие, рабочему классу не по карману такие утехи. И вот кто-то может выложить такую сумму за час удовольствия, и даже не заметить этого. А кто-то свое тело продает, чтобы эту сумму получить и прожить, что-то купить, а не умереть в бедности. Тэхён тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Думать об этом бесполезно, ничего не изменится. Всегда так будет и всегда было. Они с папой так же досидели до позднего вечера, Тэхён обещал прийти к брату завтра, перед отъездом. Автобус у него был в пять вечера, ехать четыре часа, так что в клубе он будет поздно. Кимы вернулись домой и поужинали. Тэхён позвонил Чимину, спросил, как у него дела. Друг ответил, что тоже взял эти три дня выходных и просто гуляет. Ходит в кино, на выставки, в театре сегодня был. Лишь бы не сидеть в этом клубе. Тэхён поджал губы. Пак все меньше работал, брал минимум клиентов и максимум выходных, на грани того, чтобы не сказали, что он ничего не делает. Ким видел, что Чимин реально дни считает, хочет вырваться. И непонятно, какова главная причина. Сама работа или Мин Юнги? Видимо, обе эти причины. Рано утром Тэхён встал вместе с папой, чтобы позавтракать вместе и проводить его на работу. Омега сегодня уезжает, поэтому они больше не увидятся. Тэхён пообещал, что приедет еще, если у него получится. Омеги распрощались, и папа уехал на работу. Ким прибрался, наготовил еды на несколько дней, чтобы папе не приходилось готовить после работы, и начал собираться. Собрал вещи и принял душ. Оставалось пять часов до автобуса, надо успеть заехать в больницу, а потом на автовокзал. Поэтому Тэхён оделся, взял свою сумку и вышел из дома, обещая скоро вернуться в родные стены. ____________________ Чонгук вел машину, деревья быстро мелькали за окном. Он возвращался из очередной поездки, в этот раз дела радовали. Ночной клуб, что он перекупил у одного альфы, который полностью запустил свой бизнес, снова стал процветать и приносил доход. Чон провел там всю ночь, следил за работой персонала и остался доволен. Потом поспал несколько часов, и вот он едет домой. Альфа набирает номер, подключая вызов к громкой связи в машине. Первый, второй, третий, четвертый гудок, потом хриплое «Да?». Чонгук усмехнулся. — Привет, детка. — Привет. Голос приглушенный и немного удивленный, Ким не ожидал, что Чонгук ему позвонит. — Ты же сегодня возвращаешься? — Да. — Я тоже. В принципе, я уже еду. И буду проезжать мимо твоего города. Могу заехать за тобой, адрес я знаю. Омега молчал, он просто не знал что сказать, был немного в шоке. Но и смысла отказываться нет, на машине в любом случае удобнее. — Почему ты молчишь? — усмехнулся Чонгук, сжимая руль в руках. — Я… я просто не ожидал, вот и все, — тихо сказал омега. — Когда ты будешь в городе? — Где-то через час, может чуть больше. — Хорошо. Я не дома, скину адрес куда подъехать. — Отлично. Я позвоню тебе, когда буду подъезжать. — Ладно, до встречи. — До встречи, детка. Звонок закончен, и Чонгук хмурит брови. Тэхён не дома? А где он может быть? Приходит сообщение, и Чон вбивает адрес в навигатор. Детская городская больница. Неожиданно, хотя можно уже сделать предположение, что привело этого омегу в его клуб. Альфа сам себе не хочет признаваться, что специально поехал этой дорогой, чтобы проезжать мимо города Тэхёна и взять его с собой, хотя так было дольше. Но это не важно, что такое лишний час в пути? Он сам понимает, что сделал это специально, и отрицать это бессмысленно, тем более у самого себя в голове. Чонгук ловит себя на мысли, что скучает по Тэхёну, думает о нем в поездках, хочет поскорее вернуться. И это так странно, так непривычно. Чонгук никогда ни к кому не привязывался. Он, эгоист до кончиков черных волос, думал только о себе. Да, он заботился о своих работниках во всех своих заведениях, потому что всегда считал, что условия и оплата должны быть комфортными и не заниженными. Но если брать личную жизнь, то тут только он и его эго. По факту, у Чонгука никогда не было отношений, только секс, и в нем даже никакого постоянства. Но с Тэхёном не так. С ним все не так с первой встречи, с первой ночи. Да, он раздражает своей невинностью и наивностью, Чонгук к такому не привык. Терпением он никогда не отличался, но с Кимом он терпелив. Это само выходит, просто так получается. Потому что Тэхён светлый, он теплый и свежий, и все это хочется сохранить. Чтобы не растерял за эти три месяца, поэтому Чонгук и сделал это предложение. Пусть лучше будет он один, чем толпы альф. А потом эти месяцы пройдут, и Тэхён сможет вернуться к своей жизни. Чонгук только очень надеялся, что больше ничего у омеги не произойдет такого, что опять толкнет его на этот путь. Ведь не всегда Чон сможет его спасать. _______________________ Чонгук помигал фарами, чтобы Тэхён увидел его машину, затем вышел и забрал сумку у омеги, положил в багажник. — Привет, — с улыбкой кинул альфа. — Привет, — ответил Ким, слегка улыбаясь. Он подошел к машине и не мог не оценить, какая она красивая и дорогая. Черный матовый «Мерседес» просто кричал о статусе и богатстве своего хозяина. Естественно, он ни разу не ездил на таких машинах. Поэтому неловко сел на сиденье, пристегнулся. В салоне, сделанном из черной кожи, пахло парфюмом Чона и его природным ароматом. Тэхён его незаметно вдыхал, пока альфа не сел в машину. Омега скучал по нему, и нахмурился, когда эта мысль пролетела в голове. Чонгук плавно вырулил со стоянки и влился в поток машин. Тэхён немного нервничал, потому что ни разу не был с Чонгуком где-то вне клуба. Он повернул голову и посмотрел на альфу. Тот был в темно-синих джинсах и черных кроссовках. Белая футболка обтягивала плечи, открывала правую руку с тату. Волосы в прямом проборе, серьги ловят блики при движении головы. Обе руки на руле, он расслабленно смотрит на дорогу, откинувшись на сиденье, ноги расставлены. Как всегда красивый, но сейчас холодным не казался. Интересно, какое у него сегодня настроение, подумал Тэхён. И решил выяснить, чтобы знать к чему готовиться. К легким насмешкам или бескомпромиссному настрою. — Как твои дела, по которым ты ездил? — осторожно спросил омега. — Все хорошо? Чонгук кинул на него взгляд, губы растянула расслабленная усмешка. — Все отлично. Я закончил раньше, чем ожидал. Значит, настроение хорошее, подумал Ким, и незаметно выдохнул. — Это хорошо, — слабо улыбнулся омега и отвернулся, смотря на дорогу. — А как твои выходные? — спокойно спросил Чон. — Пообщался с родными? — Да, — ласковая и грустная улыбка растянула пухлые губы, Чонгук ее заметил. — Все нормально. Соскучился только по ним очень сильно. Омега опустил голову, смотря на свои руки, которые сложены на бедрах. Чонгук внимательно посмотрел на него, и вернул взгляд на дорогу. Постучал по рулю пальцами и спокойно сказал: — Тэхён, я никогда не интересуюсь причинами, которые приводят омег в мой клуб. Это личное дело каждого, это меня не касается и не волнует. Но я забирал тебя из больницы и могу сделать предположение, что там находится твоя «причина» нашей встречи. Вроде и не вопрос, но можно и ответить. Тэхён закусил губу и отвернулся к боковому окну. Зачем Чонгуку об этом знать? Ким не знает, хочет ему рассказать или нет. Но если бы альфу это не интересовало, он и не завел бы этот разговор. Уж точно не Чонгук. Поэтому Ким открывает рот, но молчит. Выдыхает и все же говорит, все так же смотря в окно. — Ты прав, Чонгук. Там лежит мой младший брат, он омега и ему восемь лет. Его сбила машина, и он парализован ниже пояса. Врачи говорят, что есть возможность восстановления, но только после операции. Ее проводят за границей, потом реабилитация, а это очень много денег. У нас есть максимум три месяца, иначе потом даже операция может не помочь и мой брат навсегда останется инвалидом. Слезы опять так и хотят сорваться, но Тэхён прижимает к глазам руки, которые скрыты рукавами толстовки, чтобы только они не потекли. Плакать перед Чонгуком не хотелось. — Такие деньги нам взять неоткуда, поэтому когда мне Чимин предложил, я… согласился. Другого выхода я просто не видел, должен был хоть что-то сделать, чтобы помочь брату. Себя бы не простил, если бы не попытался. Всегда бы знал, что мог что-то сделать, но не сделал. А мое тело не важнее его жизни. Ведь у него и жизни нормальной не будет… Тэхён понимал, что говорит уже лишнее. Это уже не история, это уже эмоции и чувства, переживания, а это Чону видеть не надо, не интересно. Поэтому он резко замолкает, сжимает губы, чтобы еще больше не раскрыться. Просто выдыхает и тихо говорит: — Вот и все. Он так и не повернулся к Чонгуку, все так же смотрел в окно. Они выехали из города, высокие деревья сливались в одну полосу. Омега не видел внимательных и напряженных взглядов, которые кидал на него Чонгук. Альфа смотрел прямо на дорогу, тишина повисла в салоне машины. Все стало понятно. Тэхён и был тем, кто жертвует собой ради любимых людей, Чон не удивлен. И он не ошибся, этот омега слишком светлый, просто обстоятельства сложились против него, пусть и решение было принято самим Тэхёном. — А что с водителем, который сбил твоего брата? Ким повернулся к Чону, посмотрел на сосредоточенный профиль альфы. Горько усмехнулся и ответил: — Ничего, он уехал сразу же с места аварии. Свидетелей типа не нашли, и как ни странно, именно в этот момент были какие-то перебои с электричеством и именно в том районе, поэтому нет ни одной записи с камер. Хотя там куча магазинов и в каждом на входе есть видеонаблюдение. Но вот как нам преподнесла все полиция. Адвокат развел руками, а нам было не до разбирательств. Мы просто надеялись, что Минхо выживет, а потом, когда узнали диагноз, думали что делать и где найти деньги. А водитель, наверное, какой-нибудь толстосум, который прикрылся и откупился связями и деньгами. У нас же все просто. Если есть деньги, то ты можешь все. А такие, как мы, просто живут и ничего сделать не могут. Голос омеги в конце изменился, стал презрительным. И Чон усмехнулся, прекрасно понимая, что сейчас Тэхён имеет в виду и самого альфу. Тут спорить с Кимом бесполезно, потому что все так и есть. — Когда это произошло? — спокойно спросил альфа, никак не отреагировав на вспышку омеги. — И где? — Два месяца назад, Минхо возвращался из школы. Стоял на перекрестке, ждал зеленый свет. И вот начал переходить дорогу, когда машина вылетела из-за поворота и сбила его. Чонгук лишь кивнул и больше ничего не сказал. Они какое-то время молчали, смотря на дорогу. О чем говорить еще, никто из них не знал, да и тишина не была напряженной, несмотря на то, что разговор перед этим был не очень приятный. Тэхён немного вздрогнул, когда в салоне машины заиграла музыка. Чон взглянул на дисплей и нажал на кнопку на руле. — Привет, Хосок. — Привет, — ответил альфа. — Ты уже возвращаешься? — Да, часа через два буду в клубе. Что ты хотел? — У тебя документы с собой по тому зданию, которое ты купил под ресторан? — Да, они у меня. — Мне нужны цифры, продиктуй их, я заполняю бумаги для регистрации. — Сейчас, остановлюсь. Чонгук сворачивает на обочину, включает «аварийки». Тянется на заднее сиденье и достает оттуда толстую кожаную папку. Открывает ее и роется в бумагах. Отключает громкую связь, берет телефон и зажимает его между плечом и ухом. Пальцами перебирает документы, папка лежит у него на коленях. — Что конкретно тебе надо? Чон кивает и начинает искать. Тэхён смотрит на него внимательно. Сегодня просто день открытий. Чон за рулем, Чон просто собеседник, Чон занимается своими делами. Его брови немного нахмурены, он называет какие-то цифры, омега не вникает, все равно ничего не понимает. Просто наблюдает за альфой, который говорит спокойно и серьезно, бегает взглядом по бумагам, усмехается на какую-то фразу Хосока. Он привлекательный, очень. Именно что привлекает сейчас, тянет. Тэхён пальцами сжимает свои бедра, не понимая, почему так реагирует. Но эти губы, которые сейчас двигаются в разговоре, хочется поцеловать. И пальцы запустить хочется в эти черные блестящие волосы. Шею эту крепкую облизать, на вкус опять попробовать. Ким выдыхает и облизывает губы. Чонгук поворачивает голову, слушая Хосока, смотрит пристально. Усмехается уголком губ, подмигивает и снова смотрит в документы. Тэхён закусил губу и отвернулся. Когда это он начал сам реагировать на Чонгука? Думать о сексе? Возбуждаться от одного его присутствия? Омега не помнит и не понимает. Но в мыслях это тело к кровати прижимает, губы целуют, язык облизывает. Тэхён теперь всегда ходит в засосах и укусах, потому что альфа не сдерживает себя, ведь только он сейчас владеет его телом. — Да, Хо, я понял. Скоро приеду и мы поговорим. Разговор закончен, телефон летит на приборную панель. Чонгук начинает складывать документы в папку, говорит насмешливо, не смотря на омегу: — Детка? Мне кажется, или твой запах усилился? Тэхён поворачивает голову, смотрит как альфа своими татуированными пальцами перебирает бумажки. — Возможно, — тихо отвечает Тэхён. — И что это значит? — спрашивает альфа, все так же не смотря на Кима. — Не знаю. — Действительно не знаешь? — фыркает Чон, «молния» закрывается на папке. — О чем ты думал, маленький омега? Даже этот разговор заводил. Тэхён отстегивает ремень безопасности, сам не понимая, а ему вообще можно себя так вести? Не всегда его дерзость, такая несмелая и робкая, приветствуется Чоном. Но альфа сам спросил, поэтому Тэхён берет тяжелую папку из рук Чонгука, тот переводит взгляд на омегу. Тэхён тоже не отводит взгляда от темных глаз Чона, кладет медленно папку на свое сиденье, сам начинает тянуться к альфе, пытаясь не задеть рычаг передач. Что-то щелкает, и кресло водителя отодвигается чуть дальше, дает больше места омеге, чтобы устроиться на бедрах альфы. Ким осторожно усаживается сверху на Чонгука, тот смотрит на него снизу вверх с усмешкой, ладонями сжимает ягодицы, обтянутые голубыми джинсами. Тэхён смотрит прямо в черные глаза и тихо говорит: — Мне захотелось сделать вот так, — длинные пальцы вплетаются в темные пряди на затылке. — А потом вот так, — омега наклоняется, и горячий язык проходит по шее, и еще раз по пахучей железе. — А потом, — Ким поднимает голову и шепчет в губы Чона, — мне захотелось тебя поцеловать. Можно? Чонгук вплотную к себе Тэхёна прижимает, выпрямляется в спине и шепчет: — Можно. Тэхён начинает целовать медленно и плавно, но не удивляется, что уже через несколько движений губ Чонгук перехватывает инициативу. Чон сжимает его волосы на затылке, поворачивает голову и углубляет поцелуй. Вкусно, сладко, глубоко, так, что губы у омеги начинают ныть от напора. Он сам сжимает черные волосы в руке, начинает тереться ягодицами о пах и бедра Чонгука. Это происходит само, рефлекторно от возбуждения, и Чон подгоняет его, сжимая все сильнее и сильнее ягодицу омеги. Чонгук тянет Кима за волосы, разрывает поцелуй. — Детка, — хрипло выдыхает альфа в припухшие губы, — думаю, пора разнообразить наш секс, и расположиться на заднем сиденье моей машины. Я до твоей комнаты не дотерплю. Быстро назад и раздевайся. Тэхён так и делает. Закусив губу, быстро избавляется от одежды. Пальцы дрожат, дыхание учащается только от предвкушения, а между ягодиц уже липко от смазки. Омега такого не ожидал, но нет желания ни задумываться об этом, ни останавливаться. __________________________ Чимин только вернулся в клуб, на часах десять вечера. В одной руке пакет с бутылкой вина и закусками, в другой омега держит ключи от комнаты. Юнги возле его двери уже не удивляет, только заставляет стиснуть зубы. Пак молча подходит к двери, вставляет ключ в замок, не обращая внимания на Мина. Дверь открывается, Чимин заходит в небольшой коридор и сразу оборачивается, Юнги чуть не врезается в него, делая шаг за ним. — Нет, Юнги, у меня выходной. И я сейчас говорю серьезно. Я спать с тобой не буду, приходи завтра. А если ты попытаешься что-то сделать, это уже будет насилие. Я устал, у меня нет никакого желания трахаться. Ни с тобой, ни с кем-либо другим. Завтра… — Да-да, я помню, — фыркает альфа, сложив руки на груди, смотрит пристально, — не забуду записаться. Обязательно, не беспокойся. Юнги это бесит. Теперь каждый раз он платит Чимину, но всегда хочет приходить в выходные омеги, это хоть как-то отличает его от обычного клиента. Ему совершенно не нравится, что Пак все больше и больше равняет его с остальными. Чимин будто отдаляется, утекает, как вода сквозь пальцы, Мин совершенно не понимает, что происходит с омегой. — И долго ты меня с остальными будешь равнять? — раздраженно говорит Юнги, дернув головой, откидывая черную челку со лба. — Не беспокойся, осталось недолго, — фыркнул Пак, и уже хотел закрыть дверь, но Юнги его останавливает. — И что это значит? — спрашивает альфа, сощурив глаза, вцепился взглядом в красивое, но какое-то безэмоциональное лицо. — Это значит, — шипит Чимин, сжимая в ладони ключи, — что скоро меня здесь не будет. Через два месяца я выйду из этого клуба и больше никогда сюда не вернусь. Постараюсь забыть все, что здесь было, начать жить по-настоящему, а не существовать из ночи в ночь, от клиента до клиента. Вздохну свободно без этих двух комнат за моей спиной. Все сотру из своей памяти. — И меня тоже? — хрипло шепчет Юнги. Он такого не ожидал. У Пака стоит год в договоре, но он еще не пройдет, а значит, что-то изменилось. Многое изменилось. И пусть Чимин все так же ему отдается, но смотрит по-другому, или вообще не смотрит, избегает взгляда. Складывается ощущение, что он пытается отдалиться, а Мин этого совершенно не хочет. — А тебя в первую очередь, Юнги, — устало выдыхает омега. — Я хочу побыть один, уходи. — Стой, — рыкнул альфа, перехватив запястье омеги, когда тот опять попытался закрыть дверь. — Я не знаю, что с тобой происходит, но это мне не нравится. — Что конкретно тебе не нравится, Мин? — фыркает омега, вырывая руку из пальцев Юнги. — Что тебе платить теперь надо? Так не плати, я тебе это уже говорил. Не приходи ко мне. Мы все взаимозаменяемы, какая разница, какой омега под тобой? — Мне есть разница, — твердым голосом говорит Юнги. — Для меня есть разница между тобой и остальными. Чимин сглатывает и смотрит в такие знакомые тёмные глаза, к которым уже так сильно привык за последние семь месяцев, и тихо говорит: — А для меня нет разницы между тобой и остальными клиентами. Юнги делает шаг назад, дверь закрывается, и Чимин прижимается к ней спиной, сползает на пол, дышит часто. Все намного глубже, намного больнее и намного серьезнее, чем он думал. Эти слова, которые он сам сказал, просто душу сейчас из тела вырывают, слезы катятся по щекам. Он, видимо, Юнги давно и сильно, до помешательства просто. Но нет ответного чувства у альфы к нему, иначе бы он хоть что-то сделал бы, не дал бы спать с другими. Просто с Чимином вкусно трахаться, и сам Юнги это не раз говорил. В этом он выделяется, в этом он особенный? Но секса уже не надо, уже пресытился, противен стал, а чувств здесь и быть не может. Тэхён правильно сказал, сюда приходят за сексом, эти стены любви не знают. _______________________ Чонгук и Тэхён только вернулись в клуб, омега ушел в свою комнату, а Чонгук поднялся в свой кабинет. Скоро придут Хосок и Юнги, а Чону еще надо сделать очень важный звонок. Альфа достает телефон и набирает нужный номер. — Чон Чонгук, какая честь, — с усмешкой говорит собеседник. — Давно ты мне не звонил. — Извини, капитан Ким, — с улыбкой говорит Чонгук, откидываясь на спинку своего кожаного кресла, — но я как-то не сильно люблю сам звонить в полицию. — Ну да, обычно они тебе звонят. — Ц, не было такого давно. — Соскучился? — Нет, ни капли. Я звоню по делу. — Кто бы сомневался, — вздохнул капитан. — Понятно, что не поинтересоваться, как у меня дела. — Мне не интересно. — Грубо, Чон. — Зато правда. Вот в чем дело. Два месяца назад был сбит мальчик, водитель скрылся с места аварии, — Чон называет город и улицу. — Мальчика зовут Ким Минхо, ему восемь лет. Полиция того города все замяла, сфабриковала дело, типа камеры и люди ничего не видели. Значит, кто-то заплатил. Мне нужно знать, кто был за рулем, кто он, чем дышит, что значит в этом мире. Нужен его адрес и все, что можешь нарыть на него. В телефоне наступает тишина, капитан обдумывает полученную информацию. — Чон, это вообще другой город, другой отдел. Это сложно. — Ким, не надо мне пиздеть, — раздраженно кидает альфа. — Если бы я не знал, что ты можешь все это узнать, то даже не вспомнил бы твой номер. Это мне нужно сразу, еще вчера. Но так уж и быть, я подожду до завтра. Завтра, капитан, я хочу увидеть этого водителя перед собой на коленях. Ты меня понял? И снова тишина, только дыхание полицейского слышится в трубке. Чонгук стучит пальцами по столу, дает время Киму, чтобы обдумать его слова. — Ладно, — выдыхает капитан, на что Чонгук тянет уголок губ в усмешке. — Я все узнаю. И что мне за это будет? — Выбирай вечер и приходи ко мне в клуб, любой омега в твоем распоряжении. Бесплатно. — Оооо, ты знаешь, чем заманить. Как только все выясню, я позвоню. — Не «как только», а мне нужно до обеда. Напрягись, капитан. — Чон, ты с возрастом становишься просто невыносим, — фыркает Ким. — Спасибо, я знаю, — усмехается Чонгук и завершает вызов. Альфа уверен, что капитан все узнает. Он не первый раз достает информацию для Чонгука, и уж точно не последний. А оплата капитану очень нравится. Бесплатно это будет для полицейского, но не для омеги. Тот получит полную оплату, только от Чонгука. Омеги не обязаны работать бесплатно, чтобы Чон мог ими расплачиваться. Теперь осталось только ждать и пытаться унять пока ту злобу внутри, которую вызвал рассказ Тэхёна. _____________________________ На следующий день альфы сидели в кабинете Чонгука. Хосок и Юнги расположились в креслах напротив Чона, между ними был широкий стол. — И зачем ты нас собрал? — протянул Мин. — А еще попросил нас прихватить альф. — Вы прихватили? — спросил Чонгук. — Да, — кивнул Хосок. — Они ждут на первом этаже, восемь человек. — Отлично, — белоснежные зубы сверкнули в недоброй улыбке. — Сегодня мы съездим к одному мудаку. Он сбил ребенка и смылся с места аварии. Ребенок уже два месяца в больнице, парализован ниже пояса, ему нужна операция. А этот Чхве Дайвон живет припеваючи. Хочу с ним поговорить. — И кто же является причиной твоего такого жгучего желания? — с усмешкой тянет Хосок. — И мне интересно, — быстро кивает Юнги, так же не сдержав ухмылки. — Нахрен идите, — фыркнул Чонгук, расслабленно смотря на друзей. — Мне кажется, мы и так знаем, — продолжил Мин. — Знаем, знаем, — кивнул Хосок. — Тогда зачем спрашиваете? — Чтобы тебя побесить, — улыбается Юнги, на что Чон фыркает. — Но я с тобой согласен, — уже серьезней говорит Хосок. — Если дела обстоят именно так, то мы просто обязаны побеседовать с этим ублюдком. — Тогда поехали, — кинул Чонгук, вставая со своего кресла. ___________________________ Ехать надо было чуть больше часа. Оказывается, этот Дайвон не жил в том городе, где живет Тэхён. Этот альфа является мелким дилером, под которым бегают самые мелкие распространители наркотиков. Так сказать, маленький начальник мелких шестерок. Но, видимо, имеет какие-то связи, раз его смогли отмазать. Да и семья Тэхёна слишком обычная, одна из многих, которые ничего не значат в их мире, а значит, можно сильно не беспокоиться о последствиях. Этот Чхве приезжал зачем-то в тот город, и вот что из этого вышло. Зарылся потом в своем родном городе, пока все не утихло, и его полностью не откупили от полиции. Потому что материалов и свидетелей было предостаточно, номера и марка машины отчетливо видны на нескольких видеозаписях. Но все произошло именно так, как и говорил Тэхён. Только в этот раз все просто так не закончится, Чонгук об этом позаботится. Альфа с силой сжимает руль и давит на педаль газа, несется по пустынной дороге между городами. Внутри адреналин и злость. Отличный коктейль для того, что скоро произойдет, альфа скалится. Давно не было так весело, слишком он привык к «правильной» жизни. Но сейчас стоит вспомнить веселую молодость. Небольшой домик, один этаж, обшарпанный штакетник, Чонгук поморщился. Он думал, тут что-то получше, если судить по машине этого горе-водителя. Или это просто один из домов, а есть и получше, Чон обязательно это выяснит. Звонок в дверь, и как только альфа открывает, его сбивают с ног прямым ударом в лицо. Тот падает и кричит, Юнги трясет рукой и шипит сквозь зубы. Альфы обходят дом, пока Чхве приходит в себя, а три друга стоят над ним и ждут. — Здесь больше никого нет, — говорит один из альф, на что Чонгук кивает и переводит взгляд на Дайвона. — Здравствуй, господин Чхве, — с насмешкой и угрозой говорит Чонгук, склонив голову вбок. Альфа проморгался, из носа течет кровь, заливает губы и подбородок, попадает в рот. — Вы охренели, мать вашу, — кричит альфа. — Вы знаете, кто я? Вы пожалеете об этом, суки. Чонгук цыкнул и поморщился. Он всегда поражался тупости людей, которые раскрывают свой рот, еще даже не выяснив, кто перед ним стоит. — Мы прекрасно знаем, кто ты, — расслабленно отвечает Чон. — Никто. А еще тот, кто сбил два месяца назад мальчика и смылся как трусливая крыса. Альфа застывает, сидя на полу. Смотрит на троих альф перед ним, переводит взгляд с одного на другого, и, видимо, ничего хорошего не видит, потому что тяжело сглатывает, его губы начинают дрожать. — И прежде чем ты начнешь говорить, что это не ты, — продолжает Чон, — сразу скажу, что это бесполезно. Я знаю правду. — Я… Я заплачу… — Конечно, заплатишь, — кивает Чонгук. — И вообще-то у меня есть связи. — Мы в курсе, — фыркает Хосок, — проверили уже. И знаешь, как-то не впечатлены. Такая же мелкая хуйня, как и ты. А кто покрупнее, вообще твоего имени не знает. — Именно, — покивал Чонгук. — Ты сдохнешь, и уже через час такой же «Дайвон» будет бегать с порошком. Даже как-то скучно. — Даааа, — протянул Юнги. — Я думал, будет веселее. — Я тоже, — цыкнул Хосок. Альфа совсем потерялся, ему уже просто нечего сказать. Казалось, что еще минута, и он либо Богу душу отдаст, либо обоссытся. — Что вы хотите? — сдавленно прошептал Чхве, уже просто трясясь всем телом. Лицо Чонгука становится холодной маской, и альфа на полу смотрит на него, расширив глаза от страха. Такое выражение лица не сулит ничего хорошего. — Мы хотим… Звонок телефона заставляет альфу на полу вздрогнуть, Чон дернул бровью. Достал смартфон и ответил на звонок. — Детка? В трубке тяжелое дыхание и скулеж, который смешивается с тихим рычанием. — Чонгук… Хриплый глубокий шепот заставил напрячься каждую мышцу, Чонгук смотрел, не моргая, на альфу перед ним, тот еще больше сжался. — Чонгук, у меня… течка. Ты где? — Детка, я не в городе… Недовольное рычание в трубке заставило альфу растянуть губы в усмешке, он уже в предвкушении. — Но я скоро приеду. — Когда? — рыкнул омега. — Чуть больше часа. И снова рычание, а потом долгий стон, альфа облизал губы. — Детка, подожди минутку. Чонгук убирает телефон от уха, кладет его в карман кожанки, чтобы заглушить звук. — Я думал, наша беседа будет долгой, — говорит Чон, и, заведя руку за спину, достает пистолет из-за пояса джинсов. Во второй руке глушитель, который медленно вкручивают в ствол. — Но тебе повезло. И ты даже не представляешь, кто твой спаситель. Быстрым движением Чон поднимает руку, приглушенный звук выстрела из-за глушителя практически не слышен. Аккуратная дырочка между глаз, которые так и распахнуты от шока, и тело альфы падает на пол. — Юнги, ты знаешь, что делать. Хосок, найди его ноутбук, взломай все счета, деньги переведи пока на «левый» счет, потом «отмоем». Хосок кивнул, Юнги усмехнулся: — А говорил, что мы «таким» больше не занимаемся. — Я пропустил прошлую воскресную службу, — фыркнул Чонгук и быстро вышел из дома. Он приложил трубку к уху и услышал стон-рык, громкий и хриплый. Член заинтересованно дернулся в джинсах. — Детка… — Ты уже едешь? — стонет омега. — Да, я уже в пути. Чонгук выезжает на дорогу, подключает телефон к громкой связи. — Мне очень больно, Чонгук, — задыхаясь, шепчет Тэхён. — Так никогда не было. — Я знаю, Тэ, потерпи. Через час я буду у тебя. — Это долго, — рыкнул Тэхён, на что Чонгук рассмеялся. — Быстрее я не смогу, — Чон облизывает губы и соблазнительно тянет: — Детка… Включи громкую связь, — шорох простыней, и омега стонет тихо. — Молодец. А теперь вставь в себя два пальца, ты же уже мокрый и готов для меня, я ведь не ошибаюсь? — и снова стон. — Отлично. Второй рукой обхвати свой член и двигай руками в одном темпе. Представь, что это мои пальцы в тебе и моя ладонь сжимает твой член. Давай, детка, быстрее. Чонгук сам возбуждается от той картины, которую рисует его воображение. От стонов, хрипов, рычания и тяжелого дыхания. На спидометре двести тридцать, а хочется еще быстрее. — Вспомни, детка, как я двигаюсь в тебе. Я скоро заменю твои пальцы своим членом, обещаю. А пока сгибай их осторожно в разные стороны, найди простату. Давай, Тэ, ты же любишь, когда я это делаю. И вскоре долгий протяжный стон, Чонгук облизывает губы и ерзает на сиденье. — Отлично, детка, продолжай. Быстрее и быстрее… — Чонгук… — Да, да, сильнее. Ты не представляешь как я буду трахать тебя, когда доберусь до твоего тела. Быстро, жестко, резко и очень долго. Очень долго, детка. Ты хочешь? — Даааа… Крик вырывается из омеги, когда оргазм накрывает его. И снова в трубке стоны и хриплое дыхание, а у Чона перед глазами уже красная пелена от желания в этот самый миг оказаться возле течного омеги. — Чонгук, пожалуйста… — Я скоро буду, детка, осталось совсем немного.