***
Братья Чон вместе с Тэхёном выходят на парковку возле ресторана, а Тэмин прощается с Унёном в зале. — Чонгуки, переложи чемоданы и попрощайся с Тэтэ, а я пока прослежу, чтобы Тэмин вас не увидел. — Спасибо, хён! Ты лучший. — Айщ, расскажи то, чего я не знаю. Гук переложил два чемодана в машину Хосока. Они стоят с Тэхёном у его машины и мокро целуются. Руки альфы гладят поясницу Тэ, а руки самого омеги зарылись в чёрных волосах младшего. — Хосоки-хён, — застывает на месте Чимин и смотрит на целующуюся парочку. Такого он явно не ожидал. Нет, он заметил интерес этих двоих друг к другу, но не думал, что они вместе. — Это что такое? — крикнул громко Пак, но его рот тут же накрыла огромная ладонь Хосока. — Тише ты, не ори. Не дай Бог Тэмин увидит или ещё кто-то. — А, — хлопает по руке Хоса и убирает её ото рта, — что происходит? — уже шепчет. — Они что встречаются? — Да. Но об этом знаю только я. И прикрываю их задницы. — Но почему? Они же ничего такого не делают. Тэхён — свободный омега. В чём проблема? — Давай об этом поговорим позже. Я обещаю, что всё расскажу тебе, — усмехается Чон — Ты иди лучше нашего котёнка посмотри. — Ок, — говорит Пак и уходит, наблюдая, как его друг продолжает наслаждаться губами Чона младшего.***
Тэмин с Унёном стоят у того самого подоконника, где недавно омежка узнал непростую новость. Мальчик слишком бурно отреагировал на это. Он сам себя не понимает, но ему хочется проститься с отцом и отпустить его навсегда. Так правильно. Так нужно для самого ребёнка. Увидеть его, попрощаться и отпустить. Они стоят в обнимку, и младший альфа гладит своего парня по голове и успокаивает, т.к. он всё ещё плачет. Родители Нёна наблюдают за ними и улыбаются. Джун Сон гордится своими сыновьями, они настоящие альфы от мала до велика. Минсу готов сам рыдать от такой картины. Эта парочка напоминает ему себя и Джун Сона в молодости, когда они учились в школе. Картинки прошлого так и всплывают в голове омеги, и он улыбается. А потом до него доходит резкое осознание, насколько ему реально повезло в жизни встретить своего альфу. Он лучший мужчина, лучший альфа, лучший муж, лучший отец. Он для него целая вселенная. Молодёжь наконец-то отлипает друг от друга. — Тэмини, ты уверен, что правильно всё делаешь? — Да, Нён. Я должен с ним проститься и отпустить его. Он всё же мой отец, хотя я его таковым не считаю. — Я просто волнуюсь за тебя, — проговаривает альфа, целуя мальчика в нос. — Не хочу, чтобы тебе было плохо. — Я знаю… Просто я так чувствую. Они замечают, как Чимин вернулся с улицы. — Хён, папа ждёт меня? — Да, котёнок, — отвечает Чимин, на ходу печатая сообщение Хосоку: «Тэми идёт». Хосок говорит Тэхёну и Чонгуку, чтобы они отлепились друг от друга, что, собственно говоря, парочка и успела сделать перед самым приходом ребёнка. Омега даже губы смог бальзамом накрасить, чтобы хоть как-то скрыть следы лобызания с младшим. Попрощавшись с братьями и Чимином, семья Ким уезжает на встречу со своим прошлым.***
Прошло минут двадцать, как все разошлись из ресторана. В квартире Кима зажигается свет, и туда с двумя чемоданами и сумкой вваливаются Хосок и Чимин. Чон отлично ориентируется дома у омег и проводит краткую экскурсию по дому, затаскивая вещи Чима в комнату для гостей. Пока Пак располагается в комнате, Хосок идёт варить кофе. По-хозяйски орудуя на чужой кухне, альфа не замечает, как Чимин спускается к нему и стоит, наблюдая за мужчиной. Хосок разливает кофе и, найдя в закромах шкафа Тэхёна палочку корицы и зефир, кидает это всё в одну кружку, ту, что для Чимина. — Надо же, ты помнишь! — поражается вслух омега. — Конечно, я всё помню, что связано с тобой Мини, — отвечает ласковым голосом Хос, поворачиваясь к бывшему. — Почему? — как-то тихо и не решительно получилось. — Потому что это было время, когда я был по-настоящему счастлив, — смотря прямо в глаза, говорит альфа, подходя слишком близко. — Я, — гулко сглатывает Чимин, — Хосок… — договорить ему не дают, накрывая пухлые губы своими и увлекая в поцелуй. Это их первый поцелуй спустя пять лет разлуки. Хосок действует осторожно, целуя мягко, но решительно. Никто не спешит углублять поцелуй. Не сейчас. Им хорошо и так. Омега обнимает сильней. Он так скучал по этим рукам, по этим губам. От этих действий Чон наконец-то начинает целовать более страстно и глубже, выбивая стон из омежьих губ. — Подожди, — выдыхает младший — Не спеши так, пожалуйста. — Почему? — недоумевает Хосок. — Хён, мы давно не виделись, а уж про поцелуи я вообще молчу. Не дави на меня. Дай мне время. — Чимин, — очень серьёзный тон заставляет вздрогнуть Пака. — Просто ответь мне на один вопрос, и я не трону тебя, пока ты сам этого не попросишь. — Какой вопрос? — шепчет Чимин. Ему уже страшно. — Ты ко мне ещё что-нибудь чувствуешь? — Да, — закрывая глаза, говорит омега. — Конечно, чувствую. — Хорошо, — кивает старший. — Ты хочешь быть со мной? — он видит, как пугается омега. Это называется не давить, блядь. — Не пугайся так. Я не про сейчас, а вообще. Ты видишь в будущем меня, в своей жизни? — Хён, я… — Просто ответь, Чимин. Да или нет? — Да, Хосоки. Я хочу, чтобы ты был в моей жизни. Я хочу попробовать всё сначала. — Хм. Хорошо! Но ты же понимаешь, что мы не сможем начать «новую главу нашего романа», пока не дописана старая. — Конечно, понимаю. — Ты расскажешь мне, что с тобой? Где ты был всё это время? Почему ты тогда так со мной поступил? Что у тебя за болезнь? — он видит вытянутое лицо Пака. Тот явно не ожидал такое услышать. Но уже поздно отступать назад, слишком затянулось это неведение альфы, и он добивает омегу последним вопросом. — И связано ли твоё заболевание с твоим решением оставить меня, бросить и разыграть чудовищный спектакль, который вырвал из моей груди сердце? — Хосок, откуда ты знаешь…? — Случайно узнал. Я пять лет жил в неведении, Чимин. Пять долбаных лет я спрашивал себя: что я сделал не так? Почему ты предал меня? Думал, что ты меня разлюбил, — уже переходит на крик Хосок. — Хосок, я, — начинает плакать омега, чем ещё больше раздражает Хосока. — Хватит, Чимин. Уже скажи мне что-нибудь вразумительное, а не весь этот бред, которым ты «кормил» все эти годы. Я хочу знать правду. — Давай, не сейчас, хён. Пожалуйста, я не готов. Ты же сказал, что не будешь давить, а сам давишь. — Ты всегда не готов, Мини. Поэтому здесь и сейчас ты мне скажешь правду. Иначе я разворачиваюсь и ухожу отсюда и из твоей жизни ко всем херам. Я устал, понимаешь. Я хочу спать спокойно по ночам, а не вот это всё дерьмо, что творится со мной много лет. — Я боюсь, ты меня возненавидишь, — тихо мямлит младший. — А ты попробуй, — рычит альфа, — и увидишь, — омегу пугает такой Хосок, но до него наконец-то доходит, что терпение Чона лопнуло и он должен ему всё рассказать. Сейчас или никогда. — Хорошо, слушай…***
Тэхён с сыном подъезжают к тюрьме, где их уже ждёт Намджун. Он приветствует омег, поцеловав и обняв каждого. — Ну что, готовы? — спрашивает альфа, а Тэхёна передёргивает. — Разве к такому можно быть готовым? — Да уж, — отвечает Джун. — Котёнок, ты как? — обращается альфа к мальчику. — Пока не понимаю, как я, — шепчет Тэмин и берёт папу за руку. — Идём? — спросил он старших. — Конечно, мой хороший, — Тэ сжал крепко ручку сына, и они пошли за Намджуном. Тюремная больница серая и мрачная. Шагая по длинным коридорам в сопровождении полицейских, омеги замечают нескольких человек на больничных койках, которые рассматривают и пожирают их с пошлыми улыбочками. Единственное желание Тэхёна сейчас, чтобы это безумие наконец-то закончилось, и он со своим котёнком свалил отсюда подальше. Он жутко нервничает, ведь сейчас перед ним предстанет мерзкое чудовище, которое измывалось над ним несколько лет. Их заводят в отдельную палату, у которой стоит повышенный конвой, а внутри рядом, с больничной койкой стоит весьма неприятная личность в бордовом костюме. Альфа лет пятидесяти, со смешными редкими усиками и зализанными волосами, которые слегка прикрывают плешь на голове. На кровати со множественными подключёнными трубками лежит Сун Хван. За годы в тюрьме он немного изменился внешне. От былого лоска не осталось и следа. Жизнь в тюрьме тяжёлым отпечатком отражалась на его лице. Серо-белый цвет лица, чёрные опухшие круги под глазами, волосы как сено. Некогда подтянутая и прокачанная фигура стала обычной, даже появился лишний вес. От всего увиденного Кима затошнило, но глубоко внутри ему даже нравилось, во что превратился этот кусок говна. — О, мистер Ким, я так полагаю, и сын мистера Сун Хвана, — встрепенулся адвокат бывшего. — Меня зовут Ан Ыну. Я адвокат вашего бывшего мужа, — протягивает руку Тэхёну, а тот даже не смотрит на него, но спрашивает: — Вы знаете, при каких условиях задержали этого ублюдка и посадили за решётку, — с вызовом смотрит в глаза адвокату. — Как я оказался замужем за ним? Какими делишками промышляла его семейка и он, когда его мерзавец-папаша сдох? — Тэхён уже не сдерживал себя и не фильтровал свои слова, даже несмотря на то, что рядом сейчас находится его маленький омежка. — Да, мистер Ким. Я в курсе. — Ммм. И вот зная, всё это, Вы, господин Ан, протягиваете мне руку, предлагая пожать её. Являясь адвокатом этого недоноска. Серьёзно? — Хорошо, мистер Ким, как знаете. Мой клиент хочет побыть наедине со своим сыном, — Тэхён видит испуганные глаза Тэмина и произносит: — Никогда этого не будет! Ваш клиент может хотеть чего угодно, но это не значит, что он это получит. Мой ребёнок не останется наедине с этим монстром. — Мистер Ким, уверяю Вас, ни Вам, ни Тэмину не угрожает никакая опасность. — Ой, ли? Не говорите со мной и с моим сыном. Человек, который защищает такое ничтожество, как Сун Хван, не лучше него самого. — Вы переходите черту, мистер Ким, — шипит плешивый. — Мне плевать, — уже рычит Тэхён. — Отвернитесь от нас и не пугайте своей физиономией моего ребёнка. — Адвокат Ким! Что позволяет себе Ваш клиент? — недоумевает Ан Ыну. — А что Вы хотели? — спокойный как танк, говорит Намджун. — скажите спасибо, что мы вообще здесь. — Т-тэмин, — прохрипел Сун с больничной койки. — Это правда ты? — Д-да, — испугано говорит омежка. — Это я, — но как-то сильнее начинает прятаться за Тэхёном. — Подойди поближе. Я хочу рассмотреть тебя. — Я, — мальчик мнётся, ему совершенно не хочется этого делать. Он боится этого человека. — Я не хочу. — Подойди, прошу, — не унимался умирающий альфа. — Ты не понял, недоумок! Он не хочет этого, — рычит Тэ. Он никогда и никому не желал зла, но сейчас готов своими руками разорвать этого мерзавца на куски. — Тэхён. Ты изменился, — шипит старший. — Стал ещё красивее и сексуальней. — Заткнись, Хван! Мне слышать твой голос тошно. — Тэмин, подойди, пожалуйста. Я хочу попрощаться, — негодяй знал, на что нажать, чтобы мальчик сделал то, что он хотел. — Папа? — мальчик растерянно смотрит на омегу. — Пойдём со мной, — Тэхён берёт за руку сына, и они ближе подходят к альфе. — Котёнок, я с тобой, ничего не бойся, — шепчет на ухо сыну Тэ. — А ты, — обращается он к бывшему мужу, — если что-то выкинешь, сдохнешь намного раньше. — Я его не трону. Расслабься, а то как истеричка себя ведёшь. — Да иди ты к чёртовой матери, ублюдок. — Что тебе надо? — шепчет Тэмин, приближаясь к отцу. — Обними. Я хочу просто обнять тебя в последний раз. — Только без глупостей, Сун Хван, — предупреждает Тэхён. — Обещаю, — говорит заключенный. Ему не надо сейчас привлекать к себе внимание, а этот омега только раздражает его и провоцирует. Но альфе нужно успеть сделать то, для чего Тэмин здесь. Иначе всё будет напрасно, и его враг победит. А он этого даже после своей смерти не допустит. Конечно, вызов бывшего мужа и сына не от большой любви, и Сун Хван знает, что омега это понимает. Поэтому лучше не собачиться с ним, иначе его план провалится. Мальчик сгибается перед отцом, но его мучают противоречивые чувства. Он не хочет этого, не хочет, чтобы он до него дотрагивался. Но чувство вины терзает его, ведь это последнее предсмертное желание его отца. Как он может отказать ему? Ах, наивный ребёнок! Если бы он только знал, для чего на самом деле он здесь. Альфа цепляется за него рукой и обнимает, в ответ что-то шепчет на ухо, а потом незаметно для всех, в том числе и для сына, подкладывает в карман мальчика чёрную флешку. Ну всё, «шалость удалась», как в том известном фильме. Можно отпускать ребёнка, но почему-то не хочется. Наверное, впервые с момента ранения до него доходит, что это действительно конец, и поэтому ему хочется цепляться за такого красивого и маленького омежку своего сына. Сун Хван смотрит на него и не понимает, какие чувства у него к ребёнку. Он его любит? А вообще любил когда-то? Он не знает. Тэмин не плод большой и красивой любви, а плод позора, стыда и насилия. Несколько лет назад, когда мальчик не понимал, что вокруг него происходит, Сун Хван видел в его глазах любовь к себе. Сейчас он этого не видит. В глазах омежки: страх, боль, ненависть. Всё правильно, он это заслужил. — Ну всё, хватит! — прерывает это молчание Тэхён и оттаскивает Тэмина от альфы. — Попрощались, хватит. Мы уходим, котёнок! — произносит Ким и прячет ребёнка за себя. В этот момент бывший муж, собрав все силы, хватает омегу за руки и прижимает к себе. Тэхён нависает над мужчиной и шипит: — Отпусти меня, ублюдок! — Знаешь, Тэхёни, я бы сейчас с большим удовольствием тебя тут трахнул, как в старые добрые времена, когда мой член так часто бывал в твоей шикарной заднице. Только сделал бы это на сухую, даже не разрабатывая твою дырку! — шепчет Хван Тэхёну. — Мечтать не вредно, тварь. Моя попка принадлежит только одному альфе. Слава Богу, это не ты. Отпусти меня! — дёргается омега. — Шлюха! Уже нашёл ёбыря себе, но он никогда не сравнится со мной. — Конечно, он намного лучше тебя. Молодой, подкачанный, красивый, а какой у него член. Ммм. Ты и рядом не стоял. Ты в сексе, как и в жизни, полное ничтожество! — язвит Ким. — Черти в аду приготовили для тебя местечко, Сун. Не заставляй их ждать, — выплёвывает ему в лицо Тэ. Потом толкает его от себя и отстраняется. — Вы вроде уверяли меня, адвокат Ан, что нам нечего бояться? Но этот человек не знает, что такое нормальное общение. Так что ваши слова — такая же пустая болтовня, как и его, — зло говорит Ким в лицо Ан Ыну. — Мистер Ким, я… — но его голос прерывает сигнал аппарата, к которому подключён Хван, показывая сплошную линию там, где недавно считывалась кардиограмма заключённого. Врач, который был в палате, подрывается к больному, начиная осматривать того. Тэхён поворачивает Тэмина к себе и шепчет: — Не смотри, — Боже, он уже жалеет, что они вообще сюда пришли. Чего, чего, а вот чтобы его ребёнок наблюдал кончину собственного отца, он не хочет. Боится новой психологической травмы для сына. Когда врач констатирует время смерти, омега на удивление чувствует себя спокойно и хорошо. Словно тяжкий груз с его плеч только что упал и освободил его. Да, он считает, что теперь они с Тэмином по-настоящему свободны от этого человека. Только вот Ким не знает, что это не так.***
На улице темнота. Уже поздний вечер. Накрапывает мелкий и неприятный дождь. Альфа в полицейской форме останавливается у моста реки Хан. Он выходит из машины и оглядывается по сторонам. Слежки нет, значит, всё нормально. Он садится в чёрный, полностью тонированный автомобиль. На переднем сиденье сидят двое: первый — водитель, простая пешка. Второй тот — кому он сейчас оказывает услугу, за которую ему хорошенько заплатят. Человек на пассажирском сиденье закуривает и медленно затягивается, не спеша что-то говорить. Бонхо, так зовут полицейского пытается рассмотреть его, но у него ничего не получается. За столько лет, что он оказывает ему услуги, мужчина ни разу не видел лица этого человека. — Ну, чем ты меня порадуешь? — спрашивает «работодатель». — Сун Хван умер. Около часа назад. — Это точно? Ты сам видел это? — Да, я был там. Уже даже вскрытие сделали. — Значит, сдох, — выдыхает сигаретный дым. — Это хорошо! Наконец-то. У него были гости? — Да, как Вы и говорили. Приехали его бывший муж и сын. — И как всё прошло? — Я думал, омега прикончит его там раньше, чем он сам откинется. — Ха-ха, Тэхёни! Неудивительно, — смеётся загадочный голос. — Он избавился от неё? — Да, — отвечает полицейский. — Кому? Кому он её подкинул? — Мальчишке. — Понятно, — вдумчиво произносит «голос». — Хорошо. Спасибо тебе, — говорит мужчина и передаёт пачку купюр. — Понадобишься, я тебя найду. — Знаю, — кивает коп и выходит из машины. Полицейский спешит убраться подальше отсюда и быстренько уезжает. Сам обладатель таинственного голоса выходит из машины и направляется в другую, рядом припаркованную. В ней сидит омега лет сорока. «Голос» садится на пассажирское сиденье и мокро целует омегу. Вдоволь насладившись этими губами, он отодвигается и произносит: — Эта тварь сдохла. Поверить не могу. — Ты рад? — Очень! Ты даже не представляешь как. — Что с флешкой? — Как мы с тобой и думали, он скинул её Тэмину. Боже, он такой предсказуемый, — смеётся «голос». — И что мы теперь будем делать? — спрашивает омега, целуя своего любимого. — Как что? Пусть наши ребята продолжают следить за Кимом и его ребёнком…