Однажды ночью в Туссенте

      Позднее утро в Корво Бьянко благоухало ароматами свежего хлеба, звенело голосами певчих птиц и слепило глаза высоким солнцем. На горизонте синей тенью простирались горные хребты, обрамляя изумрудную долину полей и виноградников. Белокаменные стены винодельни изо всех сил сдерживали зной, сохраняя прохладу внутренних комнат. Толстые дворовые коты беззаботно щурились от яркого света и дремали прямо на песчаных дорожках.       Работники имения были заняты привычными делами, не обращая внимания на глухой стук, доносившийся из-за дальних построек. Хозяин дома проводил свой ежедневный ритуал фехтования в специально отведенном для этого за конюшней месте, которое было оборудовано, словно, маленький островок ученического двора в Каэр Морхене.       Взмокший Геральт изо всех сил рубил деревянным мечом по набитому соломой чучелу, делал техничные выпады и пируэты, да так, что сухая трава летела во все стороны, выбитая мощными ударами по лопнувшей от натяжения мешковине. При каждом движении в его голове по-прежнему звучал голос Весемира: «Рипост! Удар! Отвечай!».       — Ххха! — ведьмак провел завершающую атаку, отрубив голову несчастной тренировочной кукле, и улыбнулся, довольный успешной работой.       Треснувший деревянный черенок отправился к куче таких же отработанных мечей, на растопку. Отдышавшись, Геральт стащил с себя мокрую насквозь рубашку и вытерся ей.       Тут же стоял кувшин ледяной воды, заботливо оставленный Варнавой для хозяина. Утолив жажду, Геральт решил вернуться в дом, чтобы обмыться и позавтракать.       Он неспешно прошелся вдоль зеленой изгороди, по пути нарвал себе полную пригоршню спелой ежевики, потрепал за уши старую сторожевую дворнягу, переговорил о пустяках с конюхом и помог одной из кухарок вылить ведро грязной воды в канаву. Крестьяне полюбили нового владельца за щедрость и простой нрав — они чувствовали в нем своего человека, без благородной крови. Ну и что, что мутант! Его поступки и человеческое отношение говорили сами за себя.       Дворецкий уже терпеливо встречал своего господина на крыльце, как обычно заложив руки за спину. «Опять, зараза, будет денег просить на что-то…», подумал Геральт.       — Все вопросы после завтрака, умоляю тебя! — жалобно сказал он, положив ладонь на сердце.       — Ваша милость, к вам гость. Он на кухне. Я сейчас принесу вам свежую одежду, — и сдержанно добавил, — ваш завтрак ждет на столе.       — Гость? — Растерянно уточнил ведьмак, но Варнава уже скрылся за входной дверью.       В полумраке первого этажа тускло горели свечи — летом в течение дня ставни всегда были плотно закрыты. Рыжие огоньки плясали на начищенных до блеска памятных доспехах и мечах, расставленных и развешанных вдоль кирпичных стен. В воздухе стоял бархатистый кофейный аромат, как идеальное дополнение к аппетитному запаху свежего омлета.       На обеденном столе были симметрично разложены два комплекта посуды, приборы, кубки, фрукты в высокой вазе и графин с запотевшим яблочным соком. Спиной ко входу, на стуле сидел человек в черном капюшоне, по мнению ведьмака совершенно недопустимом в такой знойный день.       — Я не ждал гостей. Чем обязан? — Геральт осторожно подошел к столу.       — Никак не мог выбросить из головы твое предложение о совместном отпуске… друг мой.

       Длинными тонкими пальцами Эмиель Регис снял накидку с головы и с улыбкой посмотрел на ведьмака.       — Ты…       — Собственной персоной, — довольно протянул вампир и встал напротив. — А ты, неожиданно, не одет. Ну, о такой встрече, признаюсь, я и не мечтал!       Они крепко обнялись. Геральт чувствовал, как прохладные руки касаются его обнаженной спины и проходятся вдоль коротко стриженного затылка, как Регис прижимается к нему всем телом. От гостя пахло долгой дорогой и северными травами, дурман которых он уже так давно не ощущал. Геральт неловко коснулся седых волос вампира, почувствовал исхудавшие плечи под толстой тканью шерстяного плаща.       — Ваша одежда, сударь. — Варнава появился внизу лестницы со второго этажа, держа в руках белоснежную рубашку.       — Спасибо. Ступай, я позже вас представлю.       Геральт оделся и жестом пригласил Региса снова сесть за стол. Вампир снял дорожную накидку и остался в привычном темно-зеленом кафтане. 
       Эмиель широко улыбался, и это было похоже на наваждение: все те же густые серые брови, поднятые озорной дугой над блестящими выцветшими глазами, те же черты лица, острые как фьорды Аре Скеллиге, те же сухие тонкие губы и теплый вежливый голос, разве что скулы выделялись сильнее обычного, и тени под глазами стали чуть заметнее.       — Целый год я не видел тебя. Как же долго я ждал! — Геральт наполнил кубки и подал один Регису.       — Поверь, я вернулся, как только смог.       — Где ты пропадал? Все ли в порядке?       — Да, слава богам, со мной все хорошо. После смерти Детлаффа я прятался в Новиграде, после мне пришлось переместиться в Нильфгаард, уладить там кое-какие дела, а вот уже оттуда оказалось не так-то просто вырваться! Но, не без помощи нашей дорогой Цириллы, я наконец-то добрался до Корво Бьянко.       — А я, видишь, так и остался тут, — Геральт обвел рукой комнату. — Все порывался доехать до Каэр Морхена, забрать кое-какие вещи, но так и не собрался.       — Все в лес смотришь, Белый волк?       — Да какой я теперь волк, — усмехнулся Геральт. — Живу, как кот на печке! Дышу розами и пью вино. Целыми днями решаю хозяйственные вопросы, редко беру заказы, все больше тренируюсь на заднем дворе. Если бы я не сделал себе место для упражнений, благодаря стараниям поваров, уже не влез бы в доспехи, — по-доброму рассмеялся ведьмак и похлопал себя по животу.       — Я вижу, ты хорошо держишься! Совсем не изменился. Разве что кожа подзагорела. Регис взял ладонь ведьмака и, прикрыв глаза, прижал ее к своему лицу. Геральт осторожно провел большим пальцем вдоль его ресниц.       — Ты останешься? — чуть слышно спросил он вампира.       — Конечно, если ты позволишь. Я так хочу просто отдохнуть от дороги и побыть в блаженной тишине.       — Для этого во всем мире лучше места не найти!       Завтрак продолжился в потоке истории путешествий Региса. Геральт внимательно слушал, но часть его души все еще оставалась в страхе, что появление друга на винодельне — лишь иллюзия. И вот сейчас он исчезнет, оставив после себя прозрачное облако фиолетового тумана. Слышать теплый смех, видеть его в стенах собственного дома было для него также непривычно, как если бы ему прямо сейчас сказали, что Лютик женился.       — А у меня, представляешь, Плотва ожеребилась!       — Ничего себе! Вот и боевая подруга нашла свое счастье.       — Да уж. Хороший такой получился, назвал его Карасик.       — Ха-ха, почему я совсем не удивлен?       — Ты же знаешь, я в не обладаю даром фантазий. — сказал Геральт, и добавил, спохватившись после затянувшегося разговора, — Я замучал, наверное, тебя своими расспросами! Ты, наверняка, хочешь отдохнуть с дороги. Сейчас попрошу наполнить тебе бадью.       Вампир блаженно улыбнулся и снова взял Геральта за руку:       — Это было бы прекрасно! День становится все лучше с каждой минутой!       Некоторое время спустя Регис уже отмокал в душистой горячей воде. Комната верхнего этажа была назначена Варнавой новым жилищем гостя, все его вещи были перенесены туда, и на кровати аккуратной стопкой лежало белоснежное постельное белье.       Вампир почти уснул, разморенный усталостью после долгого пути и плотного завтрака, когда услышал на лестнице скрип шагов. Он не стал оборачиваться, потому что знал, кому они принадлежат.       — Могу я присоединиться?       Регис не ответил, лишь улыбнулся, откинувшись головой на край деревянного чана. Он почувствовал как напротив него уселся ведьмак, их ноги соприкоснулись под водой в поиске удобного положения.       Геральт сам удивлялся своей решимости. За год ему было много о чем подумать. Йеннифер перестала приезжать через пару месяцев после того, как задание княгини было выполнено. В письмах чародейка ссылалась на неотложные дела и все реже передавала сообщения, которые и вовсе прекратились спустя время. Возможно, она все поняла, а может, ей было уже все равно. Он и не искал встречи, наоборот, чувствовал, что друг без друга им обоим будет лучше. Их планы на долгую совместную старость казались лишь слабостью и отчаянием пред лицом сражения с Дикой охотой, а как только наступило мирное время — исчезли риск и опасность, и на их место пришли скука и непонимание желаний друг друга.       Геральт с тех пор не мог вспомнить ни дня без мыслей о Регисе — с томлением в сердце он восстанавливал в памяти ночь и утро в старой мельнице. Он каждый день старался занять себя бесполезными делами, а по вечерам часто пил Сепременто и смотрел на звезды. И ждал, и верил в то, что Регис вернется, и тогда он больше не сможет его отпустить.       — Регис.       — Ммм? — вампир улыбался с закрытыми глазами, раскинув тонкие руки на бортиках бадьи.       — Ты спишь?       — Нет, я испытываю блаженство.       — Я хочу кое-что тебе сказать.       Регис открыл глаза и посмотрел на ведьмака:       — Говори, друг мой.       Геральт неуверенно начал подбирать слова, водя ладонями по воде и перебирая плавающие цветы ромашки, которые Варнава заботливо набросал для красоты купания.       — Я много думал о нас. Вспоминал ту НАШУ ночь. Удивительно, но даже того ничтожного времени когда мы остались наедине мне хватило, чтобы перевернуть с ног на голову всю мою жизнь. У нас с тобой больше не было шанса повторить это, мы долго спасали Боклер, а после — ты исчез. И я остался один, да еще и в таком месте, в котором мне все напоминало о тебе. Представляешь, я часто бывал и в твоем склепе и в мельнице, я даже спускался в подземелья Тесхам Мутна и убил там пару фледеров. Наверное, я хотел снова и снова прожить ту ночь. Я боялся ее забыть, потому что она стала самым ценным моим трофеем, дороже всего золота и всех сокровищ. И я решил, что не могу себе позволить прожить остаток дней цепляясь только лишь за свои воспоминания. Я знал, что ты вернешься… и вот… я хочу попросить тебя больше никогда не уезжать, — он серьезно посмотрел на вампира. — Я прошу тебя остаться со мной. Здесь или где ты сам захочешь жить — я поеду куда угодно. Но, не оставляй меня больше никогда одного.       Регис долго не отвечал, лицо его было спокойным и открытым. Внимательные глаза его глядели в самую глубину души Геральта и видели там все невысказанное сейчас. Он, казалось, просто не мог подобрать нужных слов для ответа.       Наконец, он поймал нервные ладони ведьмака и сел в воде ровнее. К его шее, плечам и груди прилипли лепестки цветов, обрамляя тронутое мягкой улыбкой лицо. Капли воды лежали на его белой коже и стекали вниз — Геральт заметил, что они блестят в трепетании огней, как драгоценные камни.       — Gwynbleidd… Я отвечу тебе — да. Если только ты позволишь! Если только попросишь — я буду с тобой. С самой первой нашей встречи, как только я увидел твои золотые глаза, я все понял, и мне оставалось лишь покорно идти следом. Я благодарю богов за этот дар, который позволил мне увидеть то, что ты скрывал в самом центре своего естества. Ведь твое сердце — благороднее, чем у самых титулованных рыцарей. Твоя честь — тверже, чем у всех королей. Твоя нежность, которую ты даришь без остатка тем, кого любишь, она слаще всей крови, которую я пробовал в юности. И я захотел все это себе. Но я не знал, будет ли у меня шанс показать тебе, какой ты есть на самом деле. каким я вижу тебя, Геральт. Я знаю, что говорю высокопарно и долго. Просто знай, что я благодарен тебе за то, что ты доверился мне, и за то, что не отрекся от пути, который тебе предлагает судьба.       Геральт ощутил, словно его сердце облили расплавленным железом. Он водил пальцами, касаясь капель воды на груди вампира, медленно гладил его шею и линию подбородка. Он будто очерчивал портрет Региса, трогая его высокий лоб и линию переносицы, нежно проходился по линии губ и возвращался к выступающим ключицам.       Не в силах медлить, он поцеловал вампира, пытаясь вложить в этот жест всю сложную гамму своих чувств.       Им двоим было очевидно, что они уже не смогут, да и не хотят останавливаться на этом.       Прервав поцелуй, Геральт хрипло произнес:       — Регис, раз уж мы все решили, у меня остался только один вопрос.       — Какой?       — Что мы скажем дворецкому?

***

      Варнава Базиль не зря именовался профессиональным управляющим. А уж слух у него за долгие годы жизни в имении был как у нетопыря. Как и наметанный глаз, скрытый за круглыми стеклами очков. Стоило ли сомневаться в том, что запасной комплект постельного белья и вторая подушка уже ждали хозяев в спальне первого этажа.