The Ballad of the Metal Lord

Oh, when the world came crashing down on me I did not die, I went to sleep I watch you as I am dreaming Through the mist I persist

Тогда… Карл проснулся от зычного карканья почти что над самым ухом. Мужчина приоткрыл глаза и сразу заметил нарушителя спокойствия — крупную ворону, сидящую на спинке стула. — А ну пшла вон отсюда! — прошипел Гейзенберг, нашаривая ботинок. Птица распушила перья и снова издала пронзительный вопль, хитро поблескивая черными глазами. Карл швырнул ботинок, но промахнулся. Ворона вспорхнула к потолку, возмущенно закаркав. Она сделала круг по комнате и снова заняла место на своем импровизированном насесте. — Кааааар! — Вот же падла… На самой высокой ноте птичьего вопля второй обувной снаряд, запущенный Карлом, все-таки прилетел прямо в цель. Ворона, оставив после себя целый ворох перьев, запрыгнула на окно с самым оскорбленным видом. Каркнув на прощание (видимо, что-то оскорбительное), она упорхнула прочь, оставив Гейзенберга в одиночестве. «Сволота». — Эй, слышь, разбудишь меня еще раз — пущу на похлебку, поняла?! — заорал Карл, высовываясь из окна. — И тебе доброго утра, Гейзенберг. Карл опустил взгляд и увидел внизу темноволосую девушку в белом платье. Ворона, которая продолжала кружить возле окна, спикировала и приземлилась на ее плечо. — Бернадетт?! Какого хрена? Бернадетт Беневьенто ласково погладила ворону по грудке. Птица, в свою очередь, потерлась клювом о ее плечо. — Дай тебе волю, ты бы до Второго пришествия дрыхнул. — Это не дает тебе право меня вот так будить, — недовольно буркнул Карл. — Ага, — девушка пожала плечами. — Может пригласишь даму войти? — Подожди. Я не одет. — Как скажешь, — женщина пожала плечами. Едва Гейзенберг успел натянуть брюки, дверь распахнулась, и Бернадетт по-хозяйски вошла внутрь. — Снаружи подождать не судьба? — Карл недовольно посмотрел на вошедшую девушку и накинул рубаху на голое тело. — Черт, ты еще и этот комок перьев сюда притащила. — Его зовут Гамлет, — произнесла Бернадетт, продолжая поглаживать ворону на плече. — Да хоть Офелия, — буркнул Карл, застегивая пуговицы Ворона, как будто поняла, что речь о ней, протяжно каркнула. — Да-да, насчет похлебки я не шутил, — мрачно произнес Гейзенберг, застегивая пуговицы. Бернадетт насмешливо фыркнула, но ничего не сказала. — Ну и зачем потребовалось будить меня в такую рань? — Ты же целый день занят на Фабрике, вот я и решила заглянуть с утра, — протянула девушка. — Но знала бы, что ты такая брюзга спросонья… — А вот не надо было подсылать ко мне это пернатое чудовище. — Хорошо, больше не буду, — с серьезным видом произнесла Бернадетт. В глубине серых глаз девушки заплясали смешливые искорки. Карл, заметив это, тяжело вздохнул. — Ты невыносима. Бернадетт фыркнула, забросив на плечо волосы, плотно стянутые в косу. Ворона, увидев вплетенные в пряди яркие бусины, принялась играться с ними. Девушка шикнула на птицу, и та покорно оставила украшение в покое. — Я готов идти, — Карл нахлобучил на голову широкополую шляпу и выпрямился. — К реке, как обычно? — Да, давай. Гейзенберг и Беневьенто вышли наружу. Они медленно шагали по мокрой от росы траве, не проронив ни слова. Тишину нарушали лишь шелест травы и далекое пение птиц. Солнечные лучи мягко ложились на зелень, отражаясь от капелек влаги. «Хорошее утро». Карл повернулся к Бернадетт, которая с задумчивым видом шла рядом. — Как тебе удалось приручить эту тварь? — Какую тварь? Гейзенберг указал на ворону, которая, несмотря на тряску, задремала на плече у Беневиенто. — А, ты о Гамлете, — усмехнулась девушка. — Все благодаря способностям. — То есть это ты с помощью Каду ее приручила? — удивленно спросил Карл. Девушка кивнула. — Смотри. Она чуть шевельнула плечом. Ворона проснулась, расправила крылья и взлетела. Птица зависла в воздухе, а затем резко спикировала на Гейзенберга. Карл рефлекторно пригнулся. Перья прошелестели прямо над головой. — Черт! Гейзенберг ощупал голову и обнаружил, что шляпа пропала. — Ах ты… Ворона приземлилась обратно на плечо Беневьенто, сжимая в клюве головной убор. От возмущения Карл лишился дара речи. Мужчина лишь яростно жестикулировал, всеми силами демонстрируя свое недовольство. Бернадетт, наблюдая все это, не выдержала и звонко расхохоталась. — Я смотрю, тебе весело, — мрачно произнес Карл, протягивая руку. — Шляпу верни. Бернадетт забрала шляпу у вороны и протянула ее Карлу. Гейзенберг забрал головной убор, и, придирчиво осмотрев, снова надел его. — И что… ты так с любой птицей можешь сделать? — протянул Карл. — Не с любой. Только с теми, кто заражен черной плесенью. — А не с птицами такой трюк прокатит? Бернадетт пожала плечами. — Если поднапрячься, то, наверное, смогу заставить кого-то из ликанов обрить себя наголо. Карл задумчиво оглядел Бернадетт. — Миранда в курсе? Девушка неопределенно качнула головой. — Она в любом случае узнает, — мрачно произнесла она. Ворона вдруг сорвалась с ее плеча и с громким криком улетела восвояси. Беневиенто проводила ее глазами и снова повернулась к мужчине. — Я только и слышу от Миранды о том, какой я удачный эксперимент, какие у меня перспективы, — произнесла девушка с подавленным видом. — Блевать тянет. Она визуализировала сказанное недвусмысленным жестом: приставила к горлу два пальца и высунула язык. — Понял. Закрыли тему. Между Карлом и Бернадетт воцарилось неловкое молчание. «У Бернадетт есть все шансы стать первой после Миранды, затмив даже Качинского. Ее силы крепнут, несмотря на то, что Каду ей внедрили совсем недавно. Но она совсем не рада этому». — Давай присядем? — первой подала голос девушка, указав на раскидистую иву, растущую возле воды. Гейзенберг и Бернадетт сели прямо на траву. Беневиенто сорвала травинку и засунула ее в рот, задумчиво рассматривая водную гладь. «Надо как-то наладить разговор». — Как дела у Донны? — спросил Карл. — Она почти не разговаривает со мной. Ей нелегко приходится после смерти папы, — девушка помолчала. — Мне кажется, Донна обижена на меня. — Обижена? За что? — Я мало провожу с ней время. С тех пор, как Миранда вживила в меня эту дрянь, мы начали отдаляться. Иногда мне начинает казаться, что она боится. Боится того, чем я становлюсь. Бернадетт поежилась и обняла себя руками. — Это ранит меня. Мы ведь родные сестры, Карл. Роднее человека у меня нет. И у нее. Карл молча снял с себя куртку и накинул на плечи Бернадетт. «Несмотря на всю свою силу, она очень уязвима. Особенно когда речь заходит об ее сестре». — Карл, я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, — Бернадетт повернулась к Гейзенбергу. Мужчина удивленно вскинул брови. — Интересно, — протянул он— и что же я могу сделать для Леди Беневьенто? — Я сейчас серьезно. Если со мной случится беда… — она сделала паузу, — позаботься о Донне. Она не должна оставаться одна. — Что ты такое говоришь? Какая еще беда? Бернадетт задумчиво пожевала травинку, пристально глядя Карлу в глаза. — Я собираюсь покончить со всем этим, вытащить эту дрянь, сидящую внутри меня. Карл не поверил своим ушам. — Ты шутишь? Это верная смерть! Бернадетт закатила глаза. Она вскочила на ноги и принялась ходить из стороны в сторону. — Если есть малейший шанс на успех, то я должна попытаться, — она адресовала Гейзенбергу яростный взгляд. — Даже не пытайся отговаривать. Я уже все решила. — И ты мне только сейчас об этом говоришь?! — Я бы вообще тебя не впутывала, если бы не Донна. Она не выживет в одиночестве. А ты… — она осеклась. Карл сложил руки на груди, ожидая, что она скажет. Но Бернадетт молчала, словно не могла подобрать слова. Наконец, девушка, как будто обессилев, опустилась на траву и с мольбой в глазах произнесла: — Я бы хотела уйти отсюда. Вместе с Донной. И с тобой. Где-то в груди у Карла защемило. Сделав над собой усилие, он медленно поднялся. Теперь он молчаливой скалой возвышался над Бернадетт. — Меня-то никто не собирается отпускать. — А ты уверен в этом? Вдруг у Катчинского получится и ты… — Причем тут Тадеуш? Бернадетт осеклась, поняв, что сболтнула лишнего. — Бернадетт, — с нажимом произнес Карл. — Причем тут Катчинский? Скажи мне правду, это он тебя надоумил?! Девушка замотала головой. — Нет. Я сама его попросила. Он долго противился, но в итоге согласился помочь. Карл тихо ругнулся. «Миранде это придется не по нраву. Он вообще в своем уме? С чего Тадеуш вообще решил, что это возможно?» — Послушай, — Бернадетт вскочила на ноги и схватила Гейзенберга за руку, — если у нас все получится, то Катчинский вытащит Каду из тебя тоже. Мы станем обычными людьми… Снова. Мы сможем уйти отсюда. «Ты ничего не знаешь, Бернадетт. А я не могу сказать тебе всего». Карл аккуратно высвободил свою ладонь из цепкой хватки Бернадетт. — С чего ты взяла, что Миранда просто даст тебе уйти? — Я не собираюсь спрашивать у нее разрешения. Когда она обнаружит наше исчезновение, мы будем уже далеко. Карл горько усмехнулся и покачал головой. — И ты вот так вот готова рискнуть всем? Бернадетт кивнула. — Я делаю это ради Донны. Рано или поздно Миранда и ей подсадит эту дрянь. Я не могу этого допустить. Сестру я ей не отдам. «А сделала бы Донна нечто подобное ради ради Бернадетт?» — И тебя оставлять здесь я тоже не хочу, — тихо добавила девушка. — Почему? Я ведь не часть твоей семьи. По взгляду Бернадетт Карл понял, что сморозил глупость. Девушка грустно улыбнулась и потрепала мужчину за плечо. — Ничего ты не понимаешь, Карл Гейзенберг, — грустно улыбнулась она. «Мы оба все понимаем. Но… даже если представить на мгновение, что все могло бы быть иначе…» — Так что там с моей просьбой? — произнесла Бернадетт, глянув на Гейзенберга исподлобья. — Я готов выполнить твою просьбу в ответ на небольшое обещание. Беневьенто повернулась к Карлу. — И что же это за обещание? — Не делай глупостей, хорошо? Взгляд Бернадетт смягчился. Она чуть прикрыла веки, губы ее тронула едва заметная улыбка. — Посмотрим. *** Сейчас… — Мне жаль, что я не могу уделять тебе достаточно времени. Надеюсь, ты простишь меня за это. Миранда и Ева медленно прогуливались возле стен замка Димитреску. — Я благодарна вам, Матерь, — произнесла девушка смущенно. — Я очень ценю все то, что вы сделали и продолжаете делать для меня. Миранда хмыкнула, явно удовлетворенная ответом. — Адела передала мне, что ты хотела увидеть замок поближе. — Вблизи он еще огромнее… и мрачнее. От древней крепости веяло средневековым величием. Рядом с этим сооружением Ева ощущала себя ничтожно малой. «Все это было построено задолго до моего рождения,. Этот замок видел, как творилась история. Даже больше — он и есть история. Если бы эти стены могли говорить… то страшно представить, что они рассказали бы». — Гейзенберг тебя не обижал? Вопрос застал Еву врасплох. Девушка немного стушевалась. — Напротив, — выдавила она. — Он был учтив и вежлив. — Это не него не похоже, — в голосе Миранды послышались подозрительные нотки. — Насколько это вообще возможно, зная его, — нашлась Ева. — Он помог мне выйти к деревне и популярно объяснил, что не стоит заходить так далеко. — Очень мило с его стороны. Матерь окинула взглядом замок, а затем повернулась к Еве. — Хочешь зайти внутрь вместе со мной? — спросила Миранда, чуть наклонив голову. В голове девушки тут пронеслись слова Аделы о том, что в замке Димитреску бесследно исчезают служанки. «Ну, в конце-концов, я же не служанка. Мне вряд ли что-то будет там угрожать». Ева неуверенно кивнула, с трудом переборов желание отказаться. Матерь благосклонно заулыбалась. — Тебе никто не посмеет навредить, дитя, — словно прочитав мысли девушки, произнесла Миранда. — Не нужно бояться. «Ага. Кроме злобных ликанов и здоровяка с молотом». — Как скажете, Матерь. — Тогда не отставай. Они прошли вдоль невысокой ограды и оказались возле массивной герсы, перекрывавшей путь. — Кажется, закрыто, — протянула Ева, подергав решетку. Миранда ухмыльнулась. — Для меня здесь не существует закрытых дверей. Матерь взмахнула рукой, и герса пошла вверх, открывая проход. Ева с недоверчивым видом застыла на месте, отметив про себя, что проявление сил Миранды ее даже не удивило. «Еще одна необъяснимая хрень, которую я принимаю как должное. Какая она там по счету? Ха, да кому какая разница». — Я, пожалуй, за вами, — произнесла она. Матерь хмыкнула и пошла первой. Ева засеменила следом. Миновав массивные двери, женщины оказались в прихожей. Внимание Евы сразу привлекла картина на всю стену, на которой были изображены три юные девушки. На их красивых лицах застыли легкие полуулыбки. Внизу можно было разглядеть надпись. «Бела, Кассандра, Даниэла». Из ближайшего коридора к Миранде и Еве подбежала служанка. — Матерь Миранда, — девушка, дрожа всем телом, склонила голову. — Госпожа Димитреску не предупредила, что вы придете… — Все в порядке. Мы просто прогуливались и решили заглянуть, — Матерь приветливо улыбнулась служанке. — Прошу, следуйте за мной. Служанка провела их до холла. По пути Ева подметила богатое убранство замка: дорогую мебель, сделанную из древесного массива; картины в тяжелых золоченых рамах, изображающие людей в средневековых одеяниях, моменты из сражений и мирной жизни замка; старинные вазы, завораживающие своим изяществом; мягкие ковры с диковинными орнаментами, явно привезенные из других стран. «Я как будто в музее оказалась. Интересно, если я случайно разобью одну из этих ваз или испачкаю ковер, как быстро Димитреску оторвет мне голову?» Служанка привела Еву и Миранду в холл, от роскошного вида которого у Евы захватило дух. Это было просторное помещение с высоченными потолками, освещаемое массивной люстрой и множеством свечей, вставленных в бронзовые канделябры. На второй ярус вела резная лестница из красного дерева. Несмотря на уютный треск камина, встроенного в одну из стен, Еве хотелось покинуть это место как можно скорее. «Меня пугает Димитреску и все эти ее вампирские замашки… Кажется, что вот-вот из темного угла на меня выпрыгнет огромная зубастая летучая мышь». Ева нервно хихикнула, осознавая абсурдность своих страхов. Девушка поймала удивленный взгляд Миранды и постаралась сделать вид, что ее совсем не пугает перспектива оказаться одной из жертв гигантской вампирши. — Госпожа сейчас примет вас, — произнесла служанка. — Я позову ее… Не успела девушка произнести последнюю фразу, как из темноты второго яруса показалась монструозная фигура. — Тереза, куда ты запропастилась?! — раздался недовольный голос. Служанка вся сжалась от ужаса. С явно большим трудом она нашла в себе силы ответить. — Госпожа, к вам посетители. Матерь Миранда. Альсина Димитреску вышла из темноты на свет. Она была при полном параде, в длинном платье, с аккуратно уложенными волосами и макияжем с акцентом на губы. В правой руке Леди сжимала объемный бокал, в котором плескалась красная жидкость. — Матерь, — процедила Димитреску, с трудом скрывая раздражение, — я не ждала тебя сегодня. По какому поводу ты и твоя... протеже почтили визитом мою скромную обитель? Ева с трудом сдержала ехидный смешок. «Скромную, ага». — Разве мне нужен повод, чтобы навестить одну из своих дочерей? — дружелюбно произнесла Миранда. Мерно стуча каблуками, Альсина спустилась вниз. Ева ощутила на себе ее тяжелый взгляд. Леди чуть скривила губы. — Добрый день, — девушка вежливо кивнула и натянуто улыбнулась. Димитреску удостоила Еву уничижительным взглядом и повернулась к Миранде. «Стерва». — Прошу меня простить, — голос Альсины в мгновение стал елейным, — если бы я знала, что вы собираетесь посетить меня, то обязательно бы встретила вас лично. — Не сомневаюсь. Матерь благосклонно улыбнулась. — Раз уж ты здесь, могу ли я рассчитывать на аудиенцию? — Альсина выразительно взглянула в сторону Евы. — Наедине. Миранда подняла бровь. — Конечно, — она повернулась к озадаченной Еве. — Подождешь меня здесь? Это не займет много времени. — Да, — кивнула девушка. — Чувствуй себя как дома, дорогая, — ехидно пропела Димитреску. — Тереза! Служанка, все это время стоявшая в тени с опущенной головой, оживилась. — Да, госпожа? — Принеси гостье что-нибудь выпить. — Не стоит… — Я настаиваю, — с нажимом произнесла Альсина. Тереза стремительно ретировалась, исполняя поручение Димитреску. Альсина проводила служанку взглядом и вздохнула. — Она невыносима, такая медлительная! Но хотя бы не такая бестолковая, как остальные. Ева весьма некстати снова вспомнила о текучке среди служанок Димитреску. В горле девушки возник ком, вызванный жалостью к несчастной Терезе. «Чем же ты так провинилась, что тебя отправили служить этой грымзе?» — Прошу в мой кабинет, Матерь. Миранда ободряюще улыбнулась Еве и последовала за Альсиной. Как только женщины скрылись за дверью, наступила тишина, нарушаемая лишь треском дров в камине. Ева присела на диван, продолжая осматривать обстановку. Взгляд девушки выцепил массивные рыцарские доспехи. Ей захотелось осмотреть их получше, и Ева приблизилась к постаменту. Пальцы коснулись холодной стали. По какой-то неведомой причине перед глазами возник образ Гейзенберга в окружении парящих металлических деталей. Девушка вздрогнула и отдернула руку. Между пальцами промелькнул маленький электрический разряд. Ева огляделась и стряхнула кисть. «Надеюсь, этого никто не видел. Какого черта я вообще о нем думаю?» Размышления Евы прервали торопливые шаги служанки. Затем раздался звон и сдавленный крик. «Что происходит?» Ева выглянула в коридор, откуда раздавались звуки. Тереза сидела на полу, закрыв руками голову, перед ней лежали поднос и осколки разбитой чашки. На ковре темнело пятно от пролитой жидкости. — Ты в порядке? Ева кинулась к служанке, но та вдруг резко вскинула голову и заверещала. — Не подходите! Ева замерла. Она заметила, что вокруг Терезы вился целый рой из надоедливых мух. Одно из насекомых село на шею, и девушка рефлекторно прихлопнула его. — Что за… Рой вдруг начал приобретать форму. Теперь в нем отчетливо просматривалась женская фигура. — Так-так-так… Голос раздавался прямо из середины роя. Еву прошиб холодный пот. — Тереза, зайчик, а чего ты не предупредила, что у нас гости? Рой наконец оформился в молодую рыжеволосую женщину в темном платье до пят. Она хищно улыбнулась, продемонстрировав ряд ровных зубов. Ева попятилась. Женщина, наслаждаясь произведенным эффектом, склонила голову набок. — У нас тут свежее мясцо… Она принюхалась и облизнулась. — Держись от меня подальше, — пискнула Ева, схватив с ближайшего стола подсвечник. — Или я за себя не отвечаю. — Ой, какая бойкая, — протянула незнакомка. — Откуда ты такая взялась? Она сделала резкий рывок и оказалась вплотную к Еве, перехватив руку, сжимающую импровизированное оружие. — Отпусти… — выдохнула девушка, пытаясь вырваться из мертвой хватки. — Ты аккуратнее, а то поранишься еще. — Госпожа Даниэла, не надо! — отчаянно закричала Тереза. — Она пришла с Матерью Мирандой! Даниэла злобно зашипела и отпрянула от Евы, словно от прокаженной. — А, — разочарованно произнесла она. — Значит это ты та самая чужачка? Как интересно… «Даниэла… Я видела это имя на картине. Похоже, она одна из дочерей Альсины… Черт, никто меня не предупреждал о том, что они могут превращаться в рой насекомых». — Но ведь Миранды здесь нет, правда? — громким шепотом произнесла Даниэла и облизнулась. — А ты так приятно пахнешь… Я только на один зубок, как комарик укусит… Она снова приблизилась. Ева покрылась холодным потом. Внутри снова начало нарастать то самое ощущение, которое она испытала в лесу среди монстров. В кончиках пальцев началось уже знакомое покалывание. «Нет-нет-нет, только не сейчас! Мне нельзя раскрывать силу, тем более среди свидетелей». — Даниэла, стой! — раздался высокий голос. Ева увидела, как в коридоре образовался еще один рой. Из него стремительно появилась светловолосая женщина с недовольным выражением лица. Даниэла неохотно повиновалась. — Вечно ты обламываешь веселье, сестра. Тереза испуганно отползла подальше и вскочила на ноги. — Госпожа Бела, я пыталась ей объяснить, это спутница Матери Миранды, ее нельзя трогать! — затараторила служанка. Бела переместилась к Терезе и отвесила ей звонкую пощечину. Девушка с коротким криком снова упала на ковер. Она захныкала, прикрывая лицо. За растопыренными пальцами Ева заметила кровавые полосы. — Даниэла, брысь отсюда, — прошипела Бела. — Найди себе другой объект для запугивания. Или ты хочешь разгневать Миранду? Даниэла закатила глаза. — Да я только слегка прикушу, смотри, какая она румяная, неужели самой не хочется? Бела красноречиво посмотрела на сестру. А затем перевела взгляд на застывшую Еву. — Прошу простить нас, — она заискивающе улыбнулась. — Меня зовут Бела, я старшая из дочерей Леди Димитреску. А это моя сестра, Даниэла. Она не хотела причинить вам вреда, просто у нее такой специфический способ знакомиться с новыми людьми. Ева не смогла выдавить из себя ни слова, лишь кивнула, отчаянно пытаясь унять дрожь. — Нам ведь не нужны проблемы, правда? — голос Белы стал вкрадчивым. Повисло напряженное молчание, которое нарушалось лишь хныканьем Терезы. — Что с девушкой? — хрипло произнесла Ева. — Она ранена. Ей нужна помощь. Покалывание на кончиках пальцев прекратилось. Девушка сделала вдох, натянутая внутри струна начала ослабевать. Бела подошла к Терезе и рывком подняла служанку на ноги. — С тобой же все в порядке, милая? — прошипела она, грубо встряхивая девушку. Тереза, не отнимая рук от лица, закивала головой. — Вот видишь, с ней все хорошо. Никаких проблем, понятно? — старшая сестра повернулась к Еве. — Но… — Мы сами разберемся, — отрезала Бела. — Идем, Даниэла. Она потащила Терезу за собой, та, словно безвольная кукла, запинаясь, покорно пошла следом. Ева проводила взглядом сестер и служанку. Даниэла, прежде чем скрыться за дверью, развернулась к девушке отправила ей воздушный поцелуй, сдобрив его мерзким хихиканьем. «Ну и гадины. Бедная Тереза». Ева сжала кулаки. «Черт, ведь я могла ей помочь. Но тогда пришлось объясняться перед Димитреску и Мирандой. Гейзенберг прав, мне пока лучше не раскрываться». Оставшись в одиночестве, Ева вернулась в холл. Она остановилась посередине, внимательно прислушиваясь. «Может у меня появятся еще сверхспособности? Например, улучшенный слух или зрение. Что-нибудь реально полезное». Девушка сосредоточилась на своих ощущениях и прикрыла глаза. Однако, кроме треска дров в камине и воющего сквозняка она ничего не услышала. «Вот уж кому повезло со способностями, так это Лорду Гейзенбергу. Сила, выносливость, управление металлом, в конце концов. Да он бы в одиночку мог всех троих шизанутых вампирш пригвоздить, включая их мамашу». Ева фыркнула, представив как это было бы. «Пфф. Опять я о нем думаю. Мне не следует питать иллюзий в отношении одного из Лордов. С другой стороны, он мне помог там в лесу, это ли не признак того, что он не желает мне зла?» Девушка отмеряла шагами холл, погрузившись в раздумия. «Тут вообще можно кому-то доверять? Предположим, Адела. Она кажется мне хорошим человеком. Миранда? Ее мотивы пока неведомы. Почему она не рассказала мне про ликанов? Может, просто не хотела шокировать… Но как вообще Миранда допускает происходящее? Димитреску и ее безумные дочери издеваются над своей прислугой, а ей до этого вообще нет дела. Черт, как же разобраться со всем этим и не сойти с ума?». Ева остановилась возле дверей, ведущих к выходу из холла, в сомнении обернулась и снова прислушалась. «Похоже, мне тут еще долго ждать. Хотя бы осмотрю замок, когда еще такой шанс выпадет. Надеюсь, я снова не напорюсь на кого-то из сестер». Девушка толкнула дверь и прошла вперед. Ева оказалась в очередном зале, который, в отличие от холла, был практически пустым, за исключением четырех статуй ангелов на постаментах. «Какое странное место. Как будто святилище. Бррр. Эти статуи довольно жуткие». В помещении царил полумрак. Освещением служили огни свечей, зажженные у основания изваяний. «Это что, музыка?» Ева услышала еле различимые звуки, которые исходили от малозаметной дверцы, расположенной в углу зала. Девушка, снедаемая любопытством, осторожно прокралась и повернула золоченую ручку. Дверь с тихим скрипом открылась. — Доброго дня, — раздался знакомый голос. — Ну что же вы застыли на пороге, проходите. — Герцог? Но как вы… Герцог сидел в кресле (которое, впрочем, больше напоминало небольшой диван), находившемся на возвышении, в окружении кучи подушек. Перед ним стоял журнальный столик с дорогим сервизом. В углу играл старый патефон, от которого по комнатке разливались звуки старинного романса. — Сначала чай, вопросы потом, сударыня. Надеюсь, вы любите ройбуш? Мужчина с завидной ловкостью схватил чайник разлил жидкость по чашкам. Ева, все еще пребывая в недоумении, придвинула пуфик и села за стол. — Не ожидала вас тут встретить, — произнесла девушка. — Леди Димитреску милостиво позволила иногда занимать мне эту прекрасную комнату, чем ваш покорный слуга с удовольствием пользуется. Девушка отхлебнула из чашки. У чая оказался мягкий вкус с карамельным послевкусием. — Как вам? — поинтересовался Герцог. — Восхитительно, — искренне произнесла Ева. — Аромат просто божественный! Мужчина заулыбался еще шире, явно довольный собой. — Герцог, я очень рада, что нашла здесь хоть кого-то, кто настроен дружелюбно. — Похоже, вы уже успели познакомиться с местными обитательницами, — с хитрой улыбкой заметил мужчина. Ева вздрогнула. — К моему сожалению. — Дайте угадаю — вы столкнулись с младшенькой? — Младшенькая — это Даниэла? — догадалась Ева. — Да. Там была еще одна. Бела. — Что же, вы довольная везучая девушка, раз вам удалось пережить эту встречу. — Служанке повезло меньше, —помрачнела девушка. — Бела и Даниэла увели ее куда-то. А перед этим ей исполосовали лицо. Герцог покачал головой. — Боюсь, вы больше не увидите эту девушку. Ева вздрогнула. — Они ее… — Да. Девушка судорожно сглотнула. — Ева, дорогая, — с сочувствием в голосе произнес Герцог. — Не вините себя. Рано или поздно она бы все равно пострадала. — Что они сделают с ней? — Вам лучше не знать, поверьте. Еще чаю? — Вы… так буднично говорите об этом, — буркнула Ева, наблюдая, как наполняется чашка. — Она же живой человек. — К сожалению, сантименты тут не помогут, — покачал головой мужчина. — Жизнь в этих краях жестока к обычным людям. — Почему они остаются здесь? Герцог пристально посмотрел на Еву. — Вы ведь бывали в лесу, сударыня. И знаете, что за пределами деревни еще опасней, чем в ней. Кожа девушки покрылась мурашками при одном лишь воспоминании о ликанах. Ей показалось, что пламя свечей уменьшилось и маниакально заплясало. — Я… Ева запнулась и внимательно посмотрела на Герцога. Тот спокойно взял со стола чашку и чуть-чуть отпил из нее, аристократично придерживая ручку двумя пальцами. Девушке показалось карикатурным то, как миниатюрная посуда смотрится в пухлых руках мужчины. — Расскажите мне больше об этих тварях. — Вы бы конкретней задавали вопрос, — живо откликнулся Герцог. — В смысле? — Кого вы имеете в виду под «тварями»? — В данный момент я говорю о ликанах. Герцог поставил чашечку обратно на блюдце. — Что именно вы хотите знать? — Ну… Например, когда они появились? Как вообще так вышло? — Сколько я себя помню, ликаны всегда тут были. В старых летописях упоминаются единичные случаи обращения в оборотней. Возможно, те, кто писал эти свитки, сталкивались, так сказать, с «предками» этих существ. — Лорд Гейзенберг говорил, что они раньше были людьми… — Это так. Массово ликаны стали появляться с тех самых пор, как Матерь Миранда обрела свое могущество. Ева замерла. По телу вновь начал растекаться липкий страх. — А сколько лет назад Матерь… Как вы выразились? Обрела свое могущество. — Это произошло еще до большой войны. — Большой войны? — Обычно ее называют Второй мировой. Дзыньк! Чашка выпала из рук Евы и разбилась. Девушка бросилась собирать осколки. — Герцог, простите, пожалуйста! Я просто… — она пыталась хоть как-то совладать с дрожащими руками. — Я поражена. — Не волнуйтесь, я вам дам другую чашку, — произнес мужчина, ничуть не расстроившись. — Не беспокойтесь. Сядьте. Ева повиновалась и прекратила тщетные попытки собрать то, что осталось от чашки. — Вы же понимаете, Миранда ведь не совсем человек… И такая долгая жизнь для нее вполне нормальна. — А что… вернее, кто она такая? Как Миранда вообще появилась? — Тут нет никакой тайны, — Герцог достал новую чашку и наполнил ее чаем. — Миранда здесь родилась и жила вплоть до того момента, как приобрела свои силы. — Что это за силы? Откуда они взялись? — жадно спросила Ева. — Сложный вопрос, дорогая. Боюсь, природа этих сил непонятна даже их обладателям. Одно я знаю точно — это нечто древнее, возможно даже старше, чем вся жизнь на этой планете. Повисло молчание. Ева угрюмо смотрела на свою чашку. «Значит, Миранда нашла нечто, что позволило ей получить силы и бессмертие. И вся чертовщина, которая здесь творится, связана с этим источником». — Матерь рассказывала мне про свою дочь, — Ева решила начать издалека. — Что с ней произошло? Герцог с интересом глянул на девушку. — Занятно. Очень занятно, что она с вами поделилась. Для Миранды это… больная тема. — Так что же с ней произошло? — Скончалась много лет тому назад. В начале прошлого века здесь бушевала испанка, болезнь выкосила много людей. В том числе и дочь Миранды. — Но почему она не спасла ее? Не думаю, что вылечить испанку было сложнее, чем вернуть с того света меня. — Я полагаю, тогда у нее не было возможности сделать это, — ответил Герцог. — Все это очень странно, — пробормотала Ева. Девушка взяла чашку и одним глотком осушила ее. — Наверное, Матерь уже закончила свои дела с Димитреску и ищет меня. Мне пора идти. Спасибо за беседу и чай. — Секундочку! — Герцог вдруг начал рыться в карманах своего пиджака. — Не соблаговолите выполнить для меня одну просьбу? Мужчина вытащил конверт, плотно скрепленный сургучной печатью. — Что это? — Это записка для госпожи Беневьенто. Я все никак не могу добраться до нее, дороги к усадьбе замело, моя повозка там не проедет, а дойти самостоятельно для меня несколько проблематично. Не могли бы вы доставить конверт? — Да, конечно, — Ева протянула ладонь и взяла письмо. — Я передам. — Только лично в руки, пожалуйста. Не отдавайте конверт кукле. — Кукле? — удивленно переспросила девушка, убирая конверт за пазуху. — А, той самой, говорящей? — Именно, — кивнул Герцог. — Энджи… любит шалить В итоге письмо она спрячет или порвет, но до Леди Беневьенто оно так и не дойдет. — Я поняла. Не волнуйтесь, все будет доставлено в лучшем виде, — девушка двинулась в сторону двери. — До встречи, Герцог! — До встречи, дорогая. *** Несмотря на то, что дни становились все длиннее и теплее, ночью зима брала свое и ударяла легким морозом. Не таким крепким, как в предыдущие месяцы, но этого хватало, чтобы на снегу образовалась крепкая корочка. Хрясь! Карл с удовлетворением крушил наст тяжелыми сапогами. Ледяная корка лопалась с пронзительным треском, который, словно нож, разрезал лесную тишину. Вскоре он вышел на лесную опушку, где среди хаотично разбросанных могильных камней и крестов, шла узкая кем-то заботливо протоптанная дорожка. Гейзенберг уверенно двигался по хорошо знакомому пути. Вскоре частота могил заметно сократилась, а затем они и вовсе перестали попадаться. Наконец, Карл нашел то, что искал. Он остановился возле раскидистого дерева, которое сильно выделялось среди прочих рельефом и размером: широкий узловатый ствол, состоявший, казалось, из множества сплетенных между собой деревьев, плавно перетекал в длинные ветви. «Хм. Кажется, я не один здесь». — Привет, Донна, — произнес Карл. — Так и знал, что найду тебя здесь. Из-за дерева вышла женщина в черном одеянии. Лицо ее скрывала плотная вуаль. — Топаешь громче, чем Урьяш, — недовольно отозвалась Беневьенто. Гейзенберг развел руками. — Не вижу причин передвигаться бесшумно. Мне некого бояться в этом лесу. Донна подошла ближе. — Я не ждала тебя так рано. — О, ты меня ждала? Как мило. Из-под вуали раздалось фырканье. — Будешь и дальше упражняться в сарказме или же сделаешь то, для чего пришел? Карл усмехнулся и подошел ближе к дереву. Прямо под ним располагался холмик, припорошенный снегом. У изголовья возвышался массивный камень, на котором едва читались буквы: «Бернадетт Елизавета Беневьенто» Карл склонился над могилой, бережно сбил снег с камня и достал из-под плаща небольшой букет белых цветов. «И снова здравствуй». — Тюльпаны… Ее любимые, — безэмоционально прокомментировала Донна. Он приходил сюда каждый год и неизменно встречал Донну. Карл знал, она гораздо чаще посещает могилу сестры. Весной она высаживала на холмике цветы, которые цвели вплоть до поздней осени. Карл сглотнул ком в горле. Каждый раз, приходя сюда, он думал, что ему удалось преодолеть боль от потери Бернадетт. Но, неизменно, стоя над могильным камнем, он ощущал отголоски, которые ранили Лорда, словно мелкие осколки стекла. — Надеюсь, что тебе хорошо там, где ты сейчас, — тихо произнес он и выпрямился. Они с Донной стояли молча еще несколько минут. Лишь скрип веток, колыхающихся от ветра, нарушал тишину. — Ты думаешь, там действительно есть что-нибудь? — произнесла Донна. — О чем ты? — О твоих словах. О том, что «там» ей хорошо. — Ну, — Карл замялся, — это про всякие библейские россказни, Рай, Ад. Донна чуть качнула головой. — Меня это наводит на определенные мысли. — Ммм? — Ты знаешь, что такое Чистилище? — Это место между Раем и Адом, где души, которые не смогли попасть в рай, продолжают страдать, — Карл достал из кармана сигару со спичками и закурил. — Место борьбы и боли. — Другими словами, это мир, в котором мы живем Карл пристально посмотрел на Беневьенто. Лорд медленно выпустил дымное облачко. — Знаешь, а в этом определенно что-то есть. Донна поежилась. — Идем, — произнесла она. — Я насушила еще трав. Поделюсь с тобой парой порций. — О, это будет кстати. Карл и Донна медленно двинулись в сторону особняка Беневьенто. *** — Ау? Здесь есть кто-нибудь? Ева осторожно вошла внутрь дома. «А здесь миленько». По сравнению с хоромами Димитреску, Донна жила довольно скромно. Нигде не было видно дорогущих ваз, вычурных гобеленов, портретов в золоченых рамах и прочих атрибутов роскоши. Ева могла бы подумать, что она оказалась в доме селянки среднего достатка, а не в имении одной из правящих семей. «Так аккуратно и даже… уютно. А где же сама хозяйка?» — Леди Беневьенто! — позвала Ева. Герцог велел отдать конверт лично в руки Донне. На это была вполне обоснованная причина: если конверт попадет в руки к Энджи, то послание так и не достигнет адресата. Кукла любила шалить, прятать вещи или портить их. «Ну подумаешь, живая кукла и ее спятившая хозяйка. С кем не бывает». Девушка расстегнула пальто и сняла шарф, продолжая осматриваться. — У меня конверт от Герцога! — неуверенно произнесла она. Ответа снова не последовало. Ева медленно пересекла фойе и оказалась в гостиной. Тишину в доме нарушало лишь тиканье напольных часов. «Может, она в саду?» Ева уже хотела было уходить, но тут ее внимание привлек портрет. Девушка подошла ближе: на картине была изображена юная Донна вместе с девушкой, очень похожей на нее: та же копна темных волос и светло-серые глаза. На коленях у Леди Беневьенто сидела Энджи, чье лицо еще было целым. «Похоже, это она еще до обращения. А девушка рядом — ее сестра?» На комоде под портретом сидело несколько куколок. Ева чуть наклонилась, чтобы рассмотреть их получше. Конверт девушка положила в карман пальто. «Неужели Донна сама их сделала?» Ева аккуратно взяла одну из кукол в руки. Игрушка была сделана с завидной дотошностью. Даже ресницы на глазах были не нарисованы, а сделаны из настоящих волосков. Вдруг позади Евы раздался скрип половиц. Девушка развернулась, но никого не обнаружила. «Дом, похоже, очень старый. В старых домах вечно какие-то подозрительные звуки». Совсем рядом послышался стук. Девушка вздрогнула. Спина моментально покрылась мурашками. — Леди Беневьенто? — хрипло произнесла Ева. Она поставила куклу на место и огляделась в поисках источника шума. Сбоку мелькнула тень и девушка моментально развернулась. — Кто здесь? Ева сделала шаг, и тут дверца ближайшего комода распахнулась и оттуда с шумом вывалилась Энджи. — Бу! Девушка коротко вскрикнула и рефлекторно отскочила в сторону. «Сука! У меня чуть сердце не остановилось!» — Ты чего так побледнела? — Энджи поднялась и отряхнула платьице. Ева запнулась, пытаясь подобрать не ругательные слова. Наконец, справившись с собой, она произнесла: — Энджи, где Леди Беневьенто? — А мне почем знать? — кукла пожала плечиками. — Ушла куда-то, она мне не докладывает. — Я думала, что вы всегда вместе. Энджи закатила глаза. — Я думала, — ехидно передразнила она. — Может ты еще думаешь, что я не сама разговариваю? — Нет, — Ева начинала злиться. — Слушай, мне нужна Донна. Меня попросили передать ей один конверт… Девушка полезла в карман за письмом, но не обнаружила его там. «Что за черт?» Ева судорожно начала рыться в карманах, за пазухой, и все под скучающим взглядом Энджи. — Эй, трусиха, не это ищешь? Кукла продемонстрировала конверт. — Ах ты воровка! — А вот не надо клювом щелкать! Попробуй догони теперь! — Отдай сейчас же! — Ева кинулась вслед за хихикающей куклой. Девушка в пару прыжков настигла Энджи и прижала ее к полу. Кукла заголосила, молотя ручками и ножками по Еве. — Пусти-пусти-пусти!!! Ева с трудом забрала конверт из рук куклы. Та издала обиженный возглас и вырвалась, стоило только девушке чуть ослабить хватку. — Это — не игрушка! — произнесла Ева недовольно. — Где Донна? — А вот не скажу! — Энджи надулась. — Ты не захотела играть со мной! — Ну и черт с тобой, — Ева выпрямилась. — Сама поищу. Энджи, получив свободу, быстро отбежала в противоположный угол, бормоча проклятия. Взгляд куклы выхватил вазочку с букетом сиреневых цветов. Убедившись, что Ева отвела взгляд, Энджи аккуратно сорвала несколько соцветий и спрятала их за спину — Хотя, погоди, — протянула кукла, с трудом скрывая ехидство. — Я помогу тебе. Ева обернулась и недоверчиво прищурилась. — Ты что задумала? Энджи забралась на стул и поманила девушку к себе. — Донны тут нет, но я знаю, где ее можно найти. Подойди ближе. — Зачем? Скажи так. — Это секрет, глупая, — закатила глаза кукла. — Она в тайном месте… Ева с осторожностью приблизилась, пристально следя за каждым движением Энджи. — Если это какая-то подстава, то тебе несдобровать. — Ай как страшно, — хихикнула кукла. — Ты чего такая серьезная? Как только лицо девушки оказалось совсем рядом, Энджи резко швырнула соцветия прямо ей в лицо. Ева отпрянула, закашлявшись от разлетевшейся во все стороны пыльцы. — Ты че творишь?! Что это за… Черт! Пыльца сильно жгла глаза и не давала нормально дышать. Девушка зажала лицо в ладони и прислонилась к стене, чтобы не упасть. — Кха-кха… Ты… за это ответишь! Кха-кха! — Что-то ты плохо выглядишь, может, водички? — Ева увидела перед собой лицо Энджи. Девушка попыталась схватить куклу, но руки ей не повиновались. Комната начала растворяться, все проваливалось куда-то в темноту. — Нет… Ева с криком провалилась вслед за комнатой. Какое-то время она находилась в свободном полете среди тьмы. Но вскоре тьма стала осязаемой. Среди нее начало вырисовываться малознакомое окружение: стены, потолок, мебель. Ева с трудом поднялась, пытаясь осознать, где она находится теперь. «Это та же комната… Но другая». Убранство лишь отдаленно напоминало жилище Донны Беневьенто. Теперь помещение больше напоминало какое-то подземелье: серые ободранные стены, каменный потолок, тусклые лампы, свисающие с него. Салфетки, картины и куклы пропали, из мебель осталось несколько стальных столов и стульев. «Черт… Как это вообще могло произойти?» — Энджи? Госпожа Беневьенто? Хоть кто-нибудь? На месте выхода из дома красовалась глухая стена. Единственный возможный проход был впереди — его темный зев не вселял оптимизма. Ева сглотнула. — Ну ладно… Надо как-то выбираться. Девушка вышла в длинный коридор, который освещался мигающими лампочками. Освещен он был не до конца — примерно с середины начиналась непроглядная тьма. «Твою мать. Хуже быть уже не может». Не успела Ева подумать об этом, как из темной части коридора послышались пугающие звуки. Вздох. Свист. Скрип металла. «Ох. Оказывается, может». — Твою мать… — хрипло произнесла Ева. Она лихорадочно огляделась в поисках хоть чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. Тем временем, звуки приближались. Хриплый вдох. Свист. Затем металлический скрип. Повтор. Ева попятилась. Она боялась отвести взгляд от коридора. Девушке невыносимо хотелось рвануть прочь. Но тело не слушалось, суставы как будто закоченели. Вдох. Свист. Скрип. Девушка заметила шевеление в темноте. Сомнений не было, это был источник звуков. Ева завороженно наблюдала за дергаными движениями неведомого существа. И тут оно вышло на свет. Ева жалобно всхлипнула. Перед ней предстало истощенное тело с серой кожей, сидевшее в инвалидной коляске. Из высохших рук торчали иголки, от которых тянулись трубки к капельницам. Лысая,покрытая буграми голова была неаккуратно замотана бинтами. На месте рта зиял черный провал. Коляска остановилась. Существо вытянуло шею и со свистом втянуло ноздрями воздух. А затем медленно повернуло уродливую голову к Еве. «Сука! Сука! Сука!» Девушка, преодолевая окоченение, резко развернулась и рванула в противоположную от монстра сторону. Сзади она услышала полный ярости вопль и звяканье металла. Ева что было сил неслась по коридору, который почему-то не кончался. «Какого хрена?! Я же прошла совсем немного, почему пропала дверь?!» Существо не отставало: для того, кто передвигается на коляске, оно показывало невероятную прыть. «Черт!» Ева не вписалась в поворот и со всего размаха впечаталась в стену. Это стоило ей драгоценных секунд. Девушка обернулась на долю секунды и увидела колясочника прямо перед собой. Чудовище протянуло руку и ухватило Еву за край пальто. «Нет!» Девушка пнула коляску и та с жутким грохотом повалилась на бок. Существо выпало из сидения, но край не отпустило. — Отвали от меня! Ева попыталась рвануть дальше, но тварь уцепилась второй рукой за ее лодыжку. Девушка запнулась и повалилась на пол. Она пыталась ползти, но хватка твари была очень цепкой. — Помогите! Пусти меня! Кха-кха, — Ева, кажется, надорвала голос от крика. Девушка перевернулась на спину и принялась метелить существо кулаками. Но ему было все равно: оно упорно ползло ближе, не давая Еве подняться. — Не надо! — прохрипела девушка. — Пусти… меня! Существо приблизило к ней свое лицо. От него несло тошнотворной смесью запахов — мертвечины, лекарств и плесени. — Нет! Нет! Пожалуйста, нет! Теперь Ева в деталях видела его лицо: кожа была вся в язвах, безгубый рот, провалившийся нос и абсолютно пустые белесые глаза без ресниц. Тощие руки сомкнулись на шее Евы. Девушка затрепыхалась, замолотила кулаками. Тварь чуть склонила голову, наблюдая за тщетными попытками. «Неужели это все? Я вот так вот глупо умру в каком-то подвале от лап монстра?» Воздуха не хватало. В глазах замельтешили черные мушки. «Ну уж нет!» Эти слова как будто вспыхнули в угасающем сознании огненными буквами. «Я тут не сдохну!» Ева, преодолевая отвращение, обхватила пальцами голову существа и надавила, что было сил. Раздался влажный хруст. Пальцы девушки провалились внутрь черепа, из провалов полилась черная жидкость. Существо истошно завизжало и наконец разомкнуло руки. Ева, жадно глотая воздух, отполза подальше. Она попыталась встать, но ослабевшие конечности отказывались держать тело. Девушка рухнула на пол, подскользнувшись руками на черной жиже, которая вылилась из головы существа. «Мерзость… Какая мерзость». Ева обернулась к существу. Оно стояло на коленях, ощупывая свой поврежденный череп. Хрусть Тварь несколькими нажатиями вправила поврежденные кости. А затем она подняла взгляд на Еву и с леденящим душу криком бросилась к девушке. Единственное, что успела Ева, это заслониться руками и закрыть глаза. — Нееет!!! Существо схватило ее за плечи и начало трясти. «Как в этом тщедушном теле может быть столько сил?!» Девушка пыталась отпихнуть противника, но ее усилий хватило только для пары жалких тычков кулаком. — Ева! Ева! Очнись! «Этот голос…» Ева открыла глаза. Окружение вокруг нее снова менялось, из темноты выходили стены и убранство дома Беневьенто. И вместо монстра за плечи девушку тряс Карл Гейзенберг. — Черт, да приди же ты в себя! — крикнул Лорд. — Хватит, — прохрипела Ева, — хватит меня трясти! Карл наконец отпустил девушку и та безвольно повалилась на пол. Тут же подбежала обеспокоенная Донна Беневьенто с какой-то склянкой. — Тебе надо это выпить. Открой рот. Ева покорно разомкнула губы и тут же почувствовала на языке резкую горечь. — Не вздумай выплюнуть, — рявкнул Карл. Девушка с усилием сделала глотательное движение. Спустя всего пару секунд комната перестала кружиться и восстановила свой обычный облик. — Эй, ты как? — Гейзенберг аккуратно коснулся плеча Евы. — Меня сейчас вырвет, — выдавила девушка. — Я выведу ее на улицу, — Карл обратился к Донне. Женщина кивнула. — Давай, обопрись на меня. Лорд помог Еве подняться и потащил девушку к двери. Как только они вышли, Ева кинулась за ближайший сугроб. Раздались характерные звуки. Пока девушка опорожняла свой желудок, Карл присел на крыльцо и закурил. Позади послышались шаги. Донна вышла на улицу, ища глазами Еву. — Она там, — указал Гейзенберг в сторону, откуда раздавалось бульканье. — Сильно ее накрыло, конечно. — Как она вообще умудрилась? — недовольно произнесла Донна. — Не думаю, что она сама решила цветочков нанюхаться, — мрачно усмехнулся Карл. — Эй, Энджи! Кукла выглянула из-за Донны. — А чего сразу я? — обиженно взвизгнула она. — А мы сейчас узнаем, — Карл поднялся с места и двинулся в сторону Евы. — Эй, ты там не померла? Из-за сугроба показалась рука с поднятым большим пальцем. — Я в норме… Сейчас… Ева, с трудом волоча ноги, вышла к Донне и Карлу. Девушка вытерла рот рукавом и села на ступеньки. — Что вообще произошло?... — Ты надышалась пыльцой сон-травы, — произнесла Донна холодно. — Она вызвала галлюцинации. Мы с Лордом Гейзенбергом нашли тебя, ползающей по полу в гостиной с дикими криками. — Ага, зрелище то еще, — хмыкнул Карл. — Последнее, что я помню, прежде чем… все это началось… это то, что Энджи в меня кинула какими-то цветками, — с трудом произнесла Ева. — Ябеда, — раздался громкий шепот. Энджи выглянула и показала Еве язык. — Я же говорил, — усмехнулся Карл. — Что ты вообще делала в доме у Леди Беневьенто? Ева вздрогнула и начала шарить по карманам. — Герцог просил передать письмо… Да где же оно… — Энджи! — с нажимом произнесла Донна, поворачиваясь к кукле. Энджи тяжело вздохнула и протянула конверт хозяйке. Та забрала письмо и погрозила кукле пальцем. Энджи надулась. — Я всего лишь хотела пошутить, — буркнула она. — Кто виноват, что у нее нет чувства юмора. — Ах ты мелкая… Ева попыталась броситься к кукле, но не рассчитала силы. Рывок закончился позорным падением. Карл подошел к распластавшейся девушке. — Хреново выглядишь. Ева хотела ответить что-то колкое, но голова отказывалась выдавать внятные и связные мысли. Девушка уставилась в серое небо, затянутое тучами. Затем медленно подняла руки и ощупала шею. «Это все было не по-настоящему». — Все хорошо, — прошептала она. — Теперь все хорошо. — Если все хорошо, то может уже поднимешься? Ева скосила глаза и увидела протянутую ладонь. Девушка уцепилась за нее и встала на ноги. — Сама идти можешь? — спросил Карл. — Справлюсь. Ева повернулась к Донне, все также стоявшей на крыльце. — Вы простите за этот… инцидент, — произнесла девушка. — Надеюсь, ничего не сломала, пока была не в себе. Донна кивнула. — Все в порядке, — голос Леди Беневьенто чуть смягчился. — Мне жаль, что все так вышло. Лорд Гейзенберг, сможешь проводить девушку? — Не стоит беспокоиться, я дойду сама, — перебила Ева и, пытаясь продемонстрировать, что вполне может передвигаться без помощи, снова рухнула в снег. — Ага, — с сарказмом произнес Карл, наблюдая за барахтающейся в снегу девушкой. — Я прослежу, чтоб она дошла до дома. Он повернулся к Еве, которая под его взглядом тут же прекратила самостоятельные попытки встать. — Подожди минуту. Я сейчас. — Да куда я денусь, — буркнула девушка. Гейзенберг вместе с Донной и Энджи скрылись в доме. Ева выдохнула, набрала в ладонь снега и умыла им лицо. Стало немного лучше. — Не день, а безумие какое-то, — сказала она сама себе. — Сначала вампирши, теперь вот это… Карл не соврал: он действительно появился спустя минуту. Лорд подошел к Еве и кивнул ей. — Идем, страдалица. Кажется, у меня входит в привычку тебя выручать. — А я не просила, — вяло парировала девушка. — Ни тогда, ни сейчас. Она помолчала и вздохнула. — Но все равно спасибо. — Спасибо в карман не положишь, — усмехнулся Гейзенберг, помогая Еве встать на ноги. Они медленно побрели в сторону деревни. — Захочешь снова поблевать, сообщи мне. Не хочу потом отстирывать вещи, — произнес Карл. Ева закатила глаза. «Они и так не слишком чистые». — Леди Беневьенто сказала, что это из-за сон-травы, — осторожно произнесла Ева. — Разве какая-то пыльца способна на такое?... — Это необычные цветы, — пояснил Карл. — Здесь свойства растений несколько отличаются от привычных. — Зачем она вообще держать такую опасную штуку в доме?! — У Донны редко бывают гости, — пожал плечами Лорд. — Ясно, — Ева помедлила. — Я хотела кое-что еще спросить. — Ну? — Вы… — Можно на «ты». — Хорошо, — девушка чуть запнулась. — Ты кинулся приводить меня в чувство, несмотря на то, что это было опасно. Я могла ударить тебя током случайно. Карл остановился, пристально осмотрел Еву. — Честно сказать, я даже не думал об этом в тот момент, — хмыкнул Лорд. — Ты каталась по полу, билась в истерике, это надо было как-то прекратить. Мне вот что интересно: что ты такого увидела? Ева вздрогнула. В памяти снова возник пугающий образ твари в инвалидной коляске. — На меня напало существо… — произнесла она, выбирая слова. — Похоже на человека, но не человек. Истощенное, болезненное, в капельницах. Оно хотело меня схватить и убить. — Интересно, — протянул Лорд. — Оно не показалось тебе знакомым? — Что?! Нет! Ева вдруг задумалась и медленно кивнула. — Хотя… Когда оно меня схватило, и я увидела его близко, почувствовала запах, мне показалось, что… Она замолчала. — Что показалось? — эхом повторил Карл. — Как будто оно было из моей прошлой жизни. То, что я забыла, но при этом остались какие-то обрывки. Эти капельницы, этот запах. И от этого было еще страшнее. Девушка поежилась. Заметив это, Гейзенберг молча запустил руку внутрь своего плаща и вытащил плоскую фляжку. Он открутил крышку и приложился к горлышку. Затем Лорд протянул фляжку Еве. Девушка недоверчиво взяла фляжку, принюхалась. В нос ударил резкий запах спирта. — Да пей, не отрава, — раздраженно произнес Карл. Ева сделала глоток и поморщилась. Жидкость обожгла горло и тяжелым комком рухнула в желудок. Несмотря на отвратный вкус, от напитка моментально разлилось приятное тепло по всему телу. — Это что, какой-то местный самогон? — девушка отдала флягу Лорду. — Чтобы я предлагал даме самогон?! — возмутился Карл. — Настойка на чистом спирте. — Гадость. Можно еще? — Но-но! Миранда мне голову открутит, если узнает, что я спаиваю ее любимого приемыша. Ева засмеялась. Щеки девушки покрылись пьяным румянцем. — А ты… типа… ее боишься? — Евы почувствовала, как язык начал слегка заплетаться. «И это всего лишь с одного глотка». — Меня мало что может напугать, — Гейзенберг сделал еще глоток и убрал фляжку обратно во внутренний карман. — Но я бы не хотел привлекать к себе лишнего внимания. — Кстати, об этом, — Ева пристально посмотрела на Лорда. — Я не рассказала о своих силах. — И? — Карл поднял бровь. — Хочешь, чтоб я тебя за это по головке погладил? — Я… — девушка помедлила, — мне нужна твоя помощь. «Черт, неужели я это сказала?!» — Продолжай. — Научи меня контролировать силы. Сегодня в замке Димитреску я едва не раскрыла себя. — Тебя как занесло в это сучье гнездо, девочка? — присвистнул Гейзенберг. — Миранда предложила показать замок. Внутри она отвлеклась на разговор с Альсиной Димитреску, а на меня едва не напала одна из ее дочерей. — Рыженькая? Она там самая отбитая. — Да. Она не причинила мне вреда, но пострадала девушка… Служанка. — Печально, но не удивительно, — равнодушно пожал плечами Карл. — Да как вы все можете так говорить?! — взорвалась Ева. — Она живой человек! — Остынь, — Лорд одним резким движением усадил девушку в снег. — Ты до сих пор не поняла? Здесь могут выжить только сильные. Только те, у кого есть зубы и когти. Ева всхлипнула и подняла взгляд на Лорда. На секунду Карл увидел вместо нее совсем другого человека. Когда-то она смотрела на него с таким же выражением. — Так что там с моей просьбой? — спросила она. Повисла тишина. Ева и Лорд молча играли в гляделки, как будто победителя будет ждать ценный приз. — Ладно, — Карл поднял ладони. — Завтра приходи на Фабрику. Но у меня есть два условия. Лорд загнул большой палец. — Первое — ты никому не рассказываешь про наши занятия. Ни одна живая душа знать не должна. Карл загнул указательный палец. — Второе — ты точно выполняешь мои указания. Никакой самодеятельности, иначе пинком отправлю тебя вон с Фабрики. Уяснила? Девушка решительно кивнула и поднялась на ноги, не сводя взгляда с Лорда. — Да. Я готова. Гейзенберг кивнул. — Вот и отлично. *** «Как же сложно с ней будет…» Уже на Фабрике Карл устало прислонился к стене, снял очки и потер глаза. День выдался не из легких, но, пожалуй, самой сложной его частью оказалась встреча с Евой. «То есть с Аэлитой. Хотя какая, к черту, разница?» Лорд понимал, что найти подход к. А Ева, несмотря на свои способности, мыслила и действовала иначе. Это была не флегматичная Донна, не склочная Альсина и не жестокая Миранда, да и от обычных деревенских девушек она отличалась разительным образом. «Рано или поздно она, конечно, изменится. И не в лучшую сторону. Но пока Ева ничего не понимает. Она боится скрытой внутри нее силы, это ясно. Девчонка нуждается в помощи, и за ней она обратилась не к Миранде, а ко мне». Впрочем, этот вариант был лучшим как для Евы, так и для Карла. Скорее всего, как только Миранда узнает о способностях, то запрет девчонку и как можно скорее постарается провести ритуал, использовав ее тело в качестве сосуда для своей дочери. Исход будет уже не важен: Ева-Аэлита погибнет. А уж возродится в ее теле кто-то другой или же оно просто превратится в черную жижу, как было с неподходящими телами — для Карла это ничем хорошим не обернется. «Но судьба распорядилась иначе. Дело приобретает интересный оборот». Карл несильно ударил стену кулаком, слегка оцарапав кожу о грубые доски. Костяшки тут же отозвались болью. Лорд сплюнул на пол и сел на топчан, на котором несколько дней назад лежала Ева, которую Карл притащил из леса в бессознательном состоянии. Эти воспоминания вызвали у Лорда ухмылку. — А ну цыц, — сам себе сказал Гейзенберг и замотал головой. «Она подкупает разительным контрастом с этим проклятым местом. Словно светлое пятно на темном полотне, которое притягивает взгляд. Лучик надежды среди безысходности». Лорд закинул голову, упершись затылком в стену, и прикрыл веки. Он старался выгнать образ Аэлиты-Евы из своих мыслей. Но девчонка непрошенным гостем расхаживала по ним, как несколько дней назад она расхаживала по этой комнате, злясь на Гейзенберга за немногословность. «Ты всего лишь инструмент, который может быть полезен в умелых руках, не более». Перед взором снова возникло лицо Евы. Она грустно опустила веки и чуть скривила рот. Темные пряди ее волос чуть дрожали на ветру. «Я обращу тебя против твоей же создательницы. Как же это, наверное, обидно будет — получить удар от того, кого собираешься назвать дочерью». Образ Евы открыл глаза и сдвинул брови. В глубине ее зрачков серебром блеснула молния. «Мне все равно, останешься ты жива после этого, или нет. Если выживешь, то так тому и быть. Отправишься на все четыре стороны. Если же нет…» По щеке Евы потекла черная смоляная слеза, оставляя грязный след на коже. Взгляд девушки остекленел, губы чуть приоткрылись. «Это будет печально, но не более. Также печально, как сломать хороший инструмент. Но не критично. Особенно, если дело свое ты сделаешь». Лорд открыл глаза. Решительно поднялся на ноги, притянул молот и снова надел очки, спрятав глаза. — А главное — никаких сомнений, — сказал Карл, обращаясь к пустоте. Ответом служило тихое потрескивание настенной лампы.