***
Некогда белоснежные стены, расписанные пару месяцев назад вручную каждым из сотрудников компании, отражали яркие солнечные лучи. На дворе стоял май, но солнце уже радовало москвичан своим теплом. Напротив панорамного окна, являющего вид на город с шестнадцатого этажа, стоял чёрный письменный стол, за которым сидела молодая девушка, а перед ней располагался ноутбук. Тонкие пальцы с ухоженными ногтями ловко отбивали ритм по клавиатуре, выводя на экран предложение о сотрудничестве в электронном письме. Кисть замерла в воздухе, когда на панели справа высветилось новое сообщение с припиской «срочно». На мониторе открылась новостная лента. Заголовки жёлтой прессы кипели всевозможными слоганами, но содержание их было идентично и сводилось к следующему: «в Санкт-Петербурге был задержан Кирилл Гречкин, обвиняемый в убийстве несовершеннолетней девочки из детского приюта, арест производил майор Гром». К одной из многочисленных статей также была прикреплена видеозапись, отображающая сам процесс задержания. Довольно грубый, стоит заметить. Устало потерев переносицу, девушка откинулась на спинку чёрного офисного кресла и прикрыла глаза. Тёмно-синяя блузка тихо зашуршала от её движений, а приталенные светло-голубые джинсы неприятно сдавили в области живота. Нащупав на столе телефон, Гречкина опустила взгляд на экран смартфона, быстро набрала чей-то номер, поставив вызов на громкую связь, и поднялась со своего места, начав собирать бумаги на столе. – Доброе утро. Что-то случилось? – с той стороны раздался удивлённый женский голос. Собеседница была немногим старше двадцатипятилетней Киры, но её это никак не смущало. – Саша, отмени на ближайшие два дня все встречи, по возможности перенеси встречу с ген-директором Vogue. – Как пожелаете, но к чему такая спешка? Кира задумчиво закусила губу, покрытую матовой помадой с запахом ириски. Короткие светло-каштановые волосы хаотичными прядями обрамляли лицо, неприятно щекоча лоб и виски сейчас. – Мне нужно отлучиться в Питер, постараюсь вернуться как можно скорее, пока ты за старшую. Не забудь напомнить Лизе, что она обещала сегодня к шести сдать итоговый проект скульптуры, заказчики ждут. – Будет исполнено. Что-то ещё? – Ах, да, возьми билет на ближайший самолёт, – девушка убрала часть бумаг в папку, которую тут же спрятала в стол, и, взяв ключи и телефон, а также закрыв ноутбук, направилась на выход, левой рукой зачесав волосы на лбу назад. Поездка в такси, шумный аэропорт, самолёт – время пролетело незаметно для Гречкиной. Все её мысли были заняты возможными последствиями судимости брата. Конечно, она понимала, что отец, скорее всего, сделает так, что Кирилл выйдет сухим из воды, но что на это скажет общественность? Покинув салон такси, девушка вышла прямо перед зданием суда, невольно поморщившись при виде бесчисленных репортёров – никогда она не любила СМИ, слишком уж часто они перевирают истории. Проскользнув мимо толпы, которая начала довольно активно возмущаться, Кира предъявила охраннику паспорт, после чего прошла в здание суда. Конечно, её пропустили не сразу, ведь заседание оказалось закрытым, но главное – результат достигнут. Как оказалось, она прибыла практически к самому началу, хоть и надеялась прийти намного раньше, но ничего уже не изменить. В зале, помимо самого Гречкина, его адвоката и охранников, а также судьи, присутствовал юноша, лет шестнадцати на вид, стоявший в отдалении, нервно перебирая пальцы между собой, мужчина среднего возраста в коричневой кожанке, старых, местами потёртых, джинсах и кепке и ещё несколько человек, среди которых, пожалуй, девушка могла выделить лишь воспитательницу детского дома, поскольку она единственная не отводила взгляда от своего подопечного и явно волновалась за его дальнейшее выступление. Девушка окинула присутствующих внимательным взглядом и, не желая привлекать лишнего внимания, села позади, за незнакомым мужчиной. Тот едва повернул голову, заслышав шаги, но виду не подал. Судья объявил начало слушания и зачитал обвинения, после чего вызвал свидетеля происшествия – юного Алексея Макарова, того самого веснушчатого голубоглазого паренька, стоявшего в отдалении. Он на ватных ногах прошёл к своему месту и слегка хриплым, подавленным голосом начал рассказ: – В тот день у нас была экскурсия, – его голос дрогнул, а ладони непроизвольно сжались в кулаки, – мы приехали посмотреть на разводные мосты. Мы с Лизой зашли в кафе, купить мороженое. А когда вышли, вылетел этот урод... Адвокат Гречкина поднял руку и холодным тоном заявил, что это оскорбление подзащитного. Судья попросил юношу быть осторожнее в выражениях, а Кирилл, казалось, вовсе не обратил на это никакого внимания, лишь тихо усмехнулся, вальяжно развалившись на своём месте с полуобнажённым торсом. У Лёши в глазах стояли слёзы, но, через силу, он продолжил: – Т-тогда вылетел Гречкин, бухой... – Протестую, алкоголя не было! – заявил второй адвокат. Гречкин-Младший самодовольно ухмыльнулся. Макаров испуганно поднял глаза на судью. – Экспертиза доказала..! – Принято, – спокойно согласился с его ответом судья, даже не послушав. – Он её купил! – Соблюдайте порядок. Лёша опустил голову, облакотился локтями о стойку, стиснув зубы, и тяжело задышал. Было видно, как сложно ему сдерживать эмоции, волнами накатывающие на него. – Ваша честь, – прохрипел он, не в силах поднять глаза на судью, – ближе Лизы у меня никого нет... Не было... И если в мире есть хоть какая-то справедливость, Кирилл Гречкин должен быть наказан. Пожилой мужчина перевёл взгляд с мальчика на подсудимого, обдумывая что-то в голове и, слегка нахмурившись, объявил Гречкина невиновным, а заседание закрытым. Кирилл, довольно улыбаясь, поднялся со своего места, застегнул кофейно-жёлтую спортивную кофту и направился на выход, к толпе журналистов, ожидающих его снаружи. Присутствующие в зале стали перешёптываться между собой, а Макаров, тихо всхлипнув, рванул следом за Гречкиным, только вот у входа его перехватили женские руки, крепко сжав хрупкие плечи. Парень, не разбирая где он и кто с ним, стал колотить девушку по рукам и животу, бормоча что-то плохое о Кирилле. – Я знаю, как тебе больно, – попыталась успокоить юношу Кира, опустившись на колени перед ним и мягко улыбнувшись. По веснушчатым щекам бежали горячие ручейки слёз. Лёша жмурился и продолжал вырываться, – я тоже бы возненавидела весь мир, лиши меня моего брата. Парень замер, широко распахнув глаза, и громко шмыгнул носом. Девушка не удержалась и тихо прыснула в кулак – она никогда не видела плачущих мальчишек, и это было в какой-то степени мило. Она протянула Макарову пачку бумажных салфеток, после чего выпрямилась и, переведя взгляд на открытую входную дверь, за которой виднелись журналисты, продолжила более равнодушным тоном: – Кирилл не лучший человек, и его поведение никогда нельзя было назвать правильным. Его равнодушие к человеческим жизням и чувствам даже меня пугает, но таким его воспитали. Не подумай, я не пытаюсь его оправдать, – она обернулась к своему невольному собеседнику, – и я искренне сожалею твоей утрате. – Её ладони дрогнули, и это не осталось незамеченным. – Если бы кто-то был повинен в смерти Кирилла, я бы не находила себе места, желая отомстить, но я понимаю, какой итог бы меня ждал в таком случае, и прошу тебя об одном: не принимай необдуманных решений. Ты совсем юный мальчишка, не губи свою жизнь. Лёша стиснул зубы, опустив голову, и прохрипел: – Моя жизнь уже давно загублена. Он резко развернулся и побежал прочь, скрывшись вскоре на втором этаже. Девушка проводила его слегка взволнованным взглядом и устало выдохнула, потерев переносицу. Общение с детьми никогда не было её коньком. – Что ты наделал, Кирилл?.. – Вы довольно быстро усмирили его, – раздался мужской голос над ухом. Обернувшись, Кира обнаружила того самого мужчину в кожаной куртке и кепке. Он невольно улыбнулся уголками губ, обрамленных редкой бородкой. – Простите, если напугал. – Всё в порядке, а вы, собственно, кто, простите? – Игорь Гром, майор полиции. – Мужчина протянул руку в знак приветствия, и Гречкина, немного помедлив, пожала её. – Кира Гречкина, – коротко представилась она. В паспорте значилась другая фамилия уже как два года. Старый она, однако, всё же взяла с собой сегодня. – Я видела вас в репортаже, вы проводили арест Кирилла. – Неужели? Забавно, а я вас вижу впервые, – Игорь слегка прищурился, его взгляд приобрёл холодные и подозрительные нотки, – мне казалось, вы сменили фамилию, переехав в Москву. – Если думаете, что я на стороне брата, то вы глубоко ошибаетесь. – Кира спокойно развернулась на каблуках. – И я не вижу смысла представляться фальшивым именем майору полиции, товарищ Гром. Полицейский поправил кепку и, усмехнувшись своим мыслям, покинул зал заседаний, не сразу только, встретив по пути воспитательницу детского дома «Радуга» и задержавшись с ней на небольшой разговор.***
Родное поместье, построенное в отдалении от города в большом парке рядом с озером, невозможно было не узнать. Кира почувствовала неприятный холодок, пробежавший по спине, и, захлопнув дверь такси, осторожным шагом ступила на мраморную лестницу, проведя тонкими пальцами по изящным перилам, местами украшенным маленькими трещинами. На веранде не было никого: лишь пустующее кресло у стола, да не допитый алкогольный напиток. Достав из кармана ключи, которые, признаться, хотела бы навсегда потерять, Гречкина провернула их в замке, толкнув входную дверь вперёд и переступила порог. Прихожая была довольно прибрана: у комода стояли мужские кроссовки, а над ним, в шкафу, лежали моющие средства. Большое настенное зеркало покрылось тонким слоем пыли – видимо, из-за инцидента с судом некоторое время поместье не посещала прислуга. Вдохнув запах мужского одекалона и крепкого алкоголя, девушка направилась в большой зал, также известный как гостиная. Шикарные люстры с яркими полупрозрачными камнями, изящные колонны, словно сошедшие со страниц фэнтезийных романов, и современная мебель сочетались в своей хаотичности подобно мазкам на картинах Ван Гога. Повсюду валялись различные вещи, бумаги, окурки от сигарет и пустые бутылки из-под дорогого алкоголя. Кирилл никогда не любил порядок, но до такого бардака дело не доходило. Похоже, совсем от рук отбился. Убедившись, что нигде нет следов пребывания в поместье незнакомых девушек, Кира, скрестив руки на груди, крикнула в глубину дома: – Кирилл! Из дальней комнаты, ванной, как помнила Гречкина, вышел молодой человек, по пути расстёгивая, начиная с верхних пуговиц, свою изумрудную рубашку с белым рисунком, поверх которой лежала свободная спортивная кофта, та же, что была на нём во время судебного заседания. На ногах – спортивные штаны тех же оттенков и белые кроссовки от Гуччи. На левом запястье удалось различить золотые часы, марку которых Кира не узнавала, но прекрасно понимала, что эта вещица явно дорогая. На правой щеке татуировка в форме рожка с мороженым, а на ключице – ритм сердца. Хозяин поместья явно приятно удивился гостье: приободрился и заулыбался лукаво. – Какая прелесть, и что же это за прекрасная дама забрела в мою берлогу? – чуть ли не пропел Кирилл, подходя ближе к своей гостье. – Я была бы осторожнее на твоём месте при выборе девочки на ночь, – она ехидно улыбнулась и слегка прищурилась, – того глядишь, окажется кто серийным убийцей... Юноша остановился, непонимающе изогнув бровь и приоткрыв рот в немом вопросе, на что Кира лишь тихо рассмеялась. – Или родной сестрой, – добавила она, ещё сильнее удивив родственника. Кирилл ухмыльнулся, сложив руки на груди, и окинул её внимательным взглядом. – Что ж, не узнал, признаю. Ты похорошела, хотя эти синяки под глазами довольно... неприятны. О, и покрасилась, – широкая улыбка озарила его лицо, – могу сказать, что блонд шёл тебе намного больше. Всего за несколько секунд Кира преодолела расстояние между ними и схватила брата за грудки, смяв в ладонях воротник. – Что ты вытворял на суде? – Ткань затрещала под давлением, и Кириллу пришлось сделать шаг впернд чтобы она не треснула. Кира глядела точно в его глаза, словно стараясь докричаться до его внутреннего «я», не такого напыщенного и обольщенного светской жизнью. – Проплатил судью, и думаешь, что тебе всё позволено? Где твоя совесть, Кирилл? – Исчезла вместе с тобой, – с насмешкой ответил юноша, мягко положив ладони на её плечи, – а теперь, будь добра, отпусти, у меня мартини греется. Она скривилась от такого поведения родного брата, резко оттолкнула его и отвесила ощутимую пощёчину, выбившую его из колеи. Гречкин покачнулся и, удивлённо распахнув глаза, уставился на неё, совсем не узнавая. Кира оставалась спокойна. – Ты завтра же встретишься с Алексеем и извинишься, искренне, не притворно. Так, как извинялся передо мной в детстве, – серьёзным тоном произнесла та, сжимая ладони в кулаки, – а после предложишь свою помощь. Дашь ему всё, что попросит. Иначе, клянусь, ты понесёшь наказание в тюрьме, как и положено. – Ты не сделаешь этого, – уже не так уверенно усмехался, потирая ушибленное место. – Тем более из-за какого-то мальчишки. – Из-за мальчика, который потерял единственного родного ему человека по твоей глупости. – Она сделала несколько уверенных шагов вперёд, заставив юношу отступить к стене, и ткнула пальцем в его грудь. – Представь, что было бы, окажись на месте Лизы Макаровой я. Что бы ты тогда делал? – Заметив сомнение, зародившееся в глубине голубых глаз, девушка фыркнула. – Поступи хоть раз верно. Тонкие пальцы обхватили её запястья, резко дёрнув вверх, а сильная рука оттолкнула к стене. Кирилл навис над ней сверху, неотрывно глядя в глаза, только вот улыбки на его лице уже не было, лишь какая-то глубокая тоска и боль. – Я поступил верно, дав тебе денег на универ, отпустив в Москву. И что же, этого мало? Кира выгнулась в спине, приблизившись к его лицу, тем самым заставив его ослабить хватку от удивления, и вырвала руки, оттолкнув его со спокойным, в какой-то степени даже равнодушным выражением лица, ведь понимала, что брат делал это только за тем, чтобы успокоить её – Твои, а точнее отцовские, деньги так и лежат на банковском счёте, я ни рубля не взяла. – Она отвела взгляд и, поджав губы, устало прикрыла глаза. – Мне было достаточно твоей поддержки, осознания, что ты на моей стороне. Сам знаешь. – Прости, – прошептал Кирилл и убрал руки в карманы, слегка дрогнув, сложно желая подойти к ней и обнять. – Просто с твоим отъездом всё изменилось. Сначала ты ещё писала сообщения, звонила, а потом... затихла. Просто пропала из моей жизни. Оставила здесь, совершенно одного. Кира сомкнула веки. Ей хотелось оспорить сказанное, но слова брата – истина. Она действительно бросила его здесь, сколь бы долго не отрицала этого. – А после... вдруг позвонила. Ночью. Ты плакала. Громко и... – он тяжело вздохнул, пытаясь собраться с мыслями, прогоняя через себя испытанные тогда чувства, – болезненно. Ты просила приехать. Говорила что-то бессвязное, про нападение, больницу, жениха, похороны. Я... Расстерялся. Просто молча слушал и не понимал, что могу сделать. Ты попросила приехать – и я сорвался. Бросил всё. В один миг, – он поднял голову, и их взгляды пересеклись. Кирилл качнул головой. – Только вот когда ты была нужна мне, тебя не было рядом... Даже дозвониться было нельзя. Ты оставила меня в прошлом, потому что хотела забыть всё, я прав? А после новая жизнь просто... оборвалась, и ты вернулась. Резко и... неожиданно для меня. – Я, – едва начав, сестра тут же смолкла, не в силах подобрать слова. – И вот опять, ты просто появилась. Ни звонка. Ни смс-ки. Просто пришла и теперь отчитываешь? Это на тебя совсем не похоже. Скорее уж на отца, – он горько усмехнулся, и Кира невольно тоже, тут же пряча болезненную улыбку в ладони. Между ними вновь повисло молчание. За окном тоскливо зазывал ветер. Мобильный в кармане Гречкиной разрывался от сообщений – дела не ждали, но она никак не решалась вернуться к ним. – Ты приехала только на суд, – подытожил Кирилл, как-то поникнув вновь. Кира ответить не успела – вдруг у входа с заднего двора раздался ужасный грохот – произошёл взрыв, и дверь слетела с петель, покрытая полыхающим пламенем. Огонь охватил коридор. Запах серы ударил в нос. Чёрный дым густой тучей пробирался в зал. Кирилл и Кира переглянулись, девушка мигом достала телефон из кармана и стала набирать службу спасения, но не успели в трубке раздаться гудки, как юноша оттолкнул девушку, уводя из-под удара. Поток пламени ударил точно в место, где они стояли. Из дыма показался тёмный силуэт, направляющий руку в их сторону. Стоило ему приблизиться, как юноша и девушка смогли различить некоторые детали: боевой костюм, словно сошедший со страниц комиксов, пугающая белая маска чумного доктора, покрытая сажей, капюшон и перчатки, скрывающие личность владельца костюма, а также неизвестные науке устройства на предплечьях с огненно-янтарными капсулами – своеобразное топливо для огнемёта. – Кира, беги к машине, – испуганно прошептал Кирилл, поднимаясь на ноги, раздирая колени об осколки стекла. Незнакомец слегка повернул голову в сторону девушки, но ничего не сказал. – Ч-что вам нужно? – Юноша всплеснул руками. – Я д-дам вам денег, сколько вы хотите? Кира выпрямилась, но убегать не спешила, робко взяв брата за руку, переплетаясь пальцами с ним. Проведя ладонью по осколкам стекла, девушка наткнулась на твёрдый предмет – неразбившийся гранёный стакан для виски, сжав его, она поднялась на ноги, легонько потянув Кирилла на себя. Стоило ему обернуться, чтобы спросить в чём дело, как Кира запустила стакан в незнакомца и, пока тот отвлёкся, чтобы поймать предмет, побежала к главному выходу, крепко сжимая ладонь брата. – Я же просил... бежать... – задыхаясь, бормотал юноша, испуганными глазами глядя на неё. – Я бы тебя не бросила! С разбегу толкнув вперёд дверь, Кира чуть было не полетела кубырем по ступеням, поскользнувшись на мраморной веранде. Благо, юноша вовремя подхватил её под локоть, удержав от падения, и поспешил к машине, окоченевшими от ужаса руками доставая из кармана ключи от ламборджини. Тяжёлые шаги эхом раздались за спиной, заставляя кровь в венах забурлить с новой силой. – Садись! – Дрожащим голосом взмолился Гречкин-Младший, судорожно открывая дверь пассажирского сидения для неё, после чего оббежал машину и залез на место водителя, в панике начав царапать замок ключом зажигания. Сев в машину, краем глаза девушка уловила движение на лестнице – человек в костюме направил на них руку, сменив капсулу в своём снаряжении, которая тут же засветилась ярким янтарным оттенком. Кирилл провернул ключ зажигания и нажал кнопку запуска, машина завелась. Однако прежде, чем брат успел нажать на педаль газа, Кира резко вытолкнула его в открытую дверь и сама упала за ним, крепко обняв, после чего откатилась на несколько метров в сторону. Пламя, вырвавшееся из оружия незнакомца, охватило машину и вступило в реакцию с топливом – произошёл взрыв. С жутким грохотом вылетело стекло, осколки которого попали в тела обоих. Части машины разлетелись во все стороны, некоторые из них упали в нескольких сантиметрах от Гречкиных, а пламя охватило всю поляну. Кира постаралась закрыть своим телом брата, когда почувствовала резкий жар и невыносимую боль в области спины и шеи – огонь ударил по ней. Кирилл, оглушённый взрывом, казалось, услышал её болезненный крик и, осторожно прижав к себе, стал отползать в сторону от огня, что-то испуганно бормоча. Его одежда покрылась багровыми пятнами, принадлежащими не ему, по предплечью стекала кровь – лишь малая часть осколков впилась в его локоть и плечо. Он уставился на Киру, дрожащую от боли: её правая щека, шея, спина и правый бок были оббожены, одежда местами тихо тлела, а по спине и рукам стекала кровь от ран, нанесённых осколками. Среди языков пламени отчётливо виднелся силуэт незнакомца в костюме, медленно приближающегося к ним. Однако он больше не нападал, лишь наблюдал за попытками Гречкина спасти себя и сестру. Вдруг его что-то отвлекло. Лицо в маске повернуло голову вправо и, резко выставив руку перед собой, поймало летящий в него камень. – Полиция, не с места, – заявил Гром, направившись в сторону злодея, однако был вынужден осткочить за лестницу, спасаясь от огня, созданного психопатом. Когда же пламя исчезло, было уже поздно – его и след простыл. Громко цокнув языком, мужчина подбежал к Гречкиным, прикрыв рот ладонью – дым густым туманом укутывал поляну. – Помогите ей, – прошептал дрожащими губами Кирилл. На нём не было лица. Он был перепуган, и впервые не за свою жизнь. В его глазах стыли слёзы, изредка одинокими каплями спадающие на одежду, смешиваясь с багровыми пятнами, пропитывая пропахшую гарью ткань. Гром перевёл взгляд с юноши на девушку, заметив, что она потеряла сознание от боли, и, не долго думая, взял её на руки, направившись к дороге, до этого убедившись, что Гречкин-Младший сможет самостоятельно пройти с ним. Помощь была уже в пути.