Итан не нарушает правил

Черт бы побрал Томаса, который занимает ванную на три часа. Что он вообще там делает? Отрастил волосы до плечей и теперь оправдывается ими, когда хочет принять пенную ванну и поиграться корабликами в титаник. Итан может поклясться, что слышал за закрытой дверью «Осторожно, айсберг!», когда хотел проверить, не просочился ли худышка Том в слив. В общем. В доме всего две ванные комнаты, и ту, что занял Раджи, Итан любил больше второй, потому что там плитка красивее. Такая с узорами, на восточные мотивы. Но что поделать. Лечь спать с не почищенными зубами он не мог, привычка с детства. Поэтому Торкио нехотя плетётся в другую, там где всего лишь серая, обычая плитка из икеи с белыми швами. Становится перед зеркалом, выбирает из стаканчика свою, ультрамягкую щётку, с голубыми полосами, и мочит под горячей водой, чтобы стала ещё мягче. Мама шутила, мол зубы у него кривыми стали из-за того, что в детстве стирал о них щетки до пластиковой ножки. Ага, мам, очень смешно. Теперь он не вылазил из магазина, пока не найдёт ту, что соткана была из шелковых нитей, не меньше. Чтобы ощущения были, будто бархатом по эмали трёшь. Ребята тоже смеялись. Но не Вик. Она говорила, что от таких щёток его зубы только больше блестеть начали. Сомнительный комплимент, но ему нравилось. Виктория. Это нормально, что от невинного воспоминания о подруге, у тебя тут же встаёт? Нет? Ну ладно, не важно. Да нет, правда, забудьте. Не было этого вопроса. Вопроса не было. А стояк есть. – Блять, - рот полон пены от пасты, поэтому больше звучало как «ыять», но суть не меняется. Ситуация так себе. Сказал бы, что сама провоцирует, но это только оправдания. Ничего нет такого, когда Вик невзначай зажимает на кухне, случайно задевая задницей, проводя ею точно по паху. Ничего нет такого в том, что она стала очень тактильна, что запускает руку в волосы, поглаживает ногу под столом. Ничего нет такого в том, что она напоила его водкой, как мама птенчика, разок в баре. Ладно не разок. И не два. Он вообще не помнит толком что происходило после третьего. Когда спросил у неё про это, ответила что он вёл себя как хороший мальчик. И стрельнула глазками как лисица. Блять. Он забыл сколько секунд чистил левый нижний ряд. Нужно по 20 секунд на каждый участок. Твердеющий член в штанах мешал сосредоточится, да и паста во рту уже смешалась со слюной, мало толку. Выплюнул отстатки, прополоснул рот разок и подставил щётку под воду. Дверь в ванную открылась. – О! Приветик, - вот она, та самая хитрая улыбка, с которой Вик смотрела на него каждый раз. Девушка заходит, как ни в чем не бывало, цепляя чистое полотенце на крючок возле душевой кабинки, - Я помыться хотела. – Эмм.. я вообще-то зубы чищу, - промычал Итан, все ещё держа щётку под водой. – Ты меня не смущаешь, дорогой. Пожала плечами и сверкнула глазами через отражение. Установила зрительный контакт и одним махом скинула с себя бесформенную футболку, оставаясь… без ничего. Блять. – Ты чисть, чисть, - почти смеётся она, закрепляя волосы наверх крабиком, - Я ненадолго все равно. Ему хватит и этого «ненадолго», чтобы с ума сойти. Очень по-джентельменски, он не смеет спускаться глазами ниже лица. И что, что видел уже. Не один на один же. Не тогда, когда она специально потягивается, чтобы обнажить беззащитную кожу под идеально округлой грудью, выпячивая рёбра. Не тогда, когда ее мягенький живот с милым пирсингом трепетно втягивается от беззащитности. Не тогда, когда она поворачивается, чтобы открыть дверцу душевой, открывая вид на идеальную задницу и маленькую ямку на пояснице… кажется, он уже давно спустился ниже лица. Блять. А Вик смотрит. Видит, что он видит. И замечает, что он до сих пор мочит щётку. И улыбается задумчиво. Итан быстро исправляется, закрывая кран и выдавливая на неё немного пасты. Плохо почистил в прошлый раз, надо ещё. Девушка беззвучно смеётся и включает воду, подставляя плечи и шею под тёплые струи воды. Он снова забывает считать секунды. Мало того, он забывает что нельзя смотреть. Ну то есть... Нельзя, потому что это правило. Нельзя, потому что Вик подруга, друган, братан… и на неё крепко стоит как у подростка… она проводит рукой по собственной шее, прикрывая глаза, массирует изгиб плечей и тихо стонет от удовольствия. Специально. Точно специально. Потому что в следущую секунду открывает глаза, призывно смотрит на него. И пусть стекло уже немного запотело, он видит ее взгляд. Такой, будто она уже трахнула его. Уже сняла с него эти пижамные штаны, приковала к кровати и нагло воспользовалась, не чувствуя сопротивления. Да он бы и так не сопротивлялся. Пена во рту опять перемешалась со слюной. В этот раз быстрее, потому что слюна текла на Вик как у собаки на косточку. Черт. И почему он ещё не вышел из ванной. Давно бы ушёл. Спрятался бы в своей комнате и подрочил бы как обычно, бурча на себя пол ночи, и убеждая, что это не из-за Виктории, а просто потому что у него второй подростковый возраст. Да, он нашёл такой психологический термин в интернете. Когда в двадцать лет, из-за того, что в нужном возрасте не прожил все прелести подростковой жизни, начинается вторая фаза. Ещё бы не выдало такую статью. Он вбил полное ее название в поисковик, надеясь что первая попавшаяся ссылка на женский форум даст ему доказательства своих догадок и он успокоится. Но сейчас не гормоны. Сейчас он хочет подругу. – Хочешь присоединиться? - звучит приглушенно ее голос из-за стёкла. Итан чуть не роняет всё, что стоит на умывальнике, когда ставит щётку в стакан. «Да» – Что? - дурачком прикидывается, надеясь что второй раз она не задаст этот вопрос. Она приоткрывает двери и высовывается немного, улыбаясь. – Хочешь присоединится ко мне, милый? «Я услышал в первый раз» – Не думаю что это хорошая идея, - мнётся он, мысленно уже зажимая ее у стенки в той чертовой душевой кабинке. – Не ломайся, принцесса, - Вик хватает его за руку, и тот опомниться не успевает как она затаскивает его внутрь (ванная очень маленькая, ей достаточно было вытянуть руку, чтобы ухватится за него). Закрывает с мелким грохотом колёсиков двери, толкает парня под душ. Тот морщится, когда на лицо попадает вода. – У тебя мышцы ужасно напряжены, - приближается опасно близко, проводя руками по плечам и вдоль шеи, а потом шепчет прямо в губы, тоже становясь под потоки воды, - Тёплая вода поможет с этим, а я помогу с другим. Ее рука вдруг резко опускается вниз, надавливая на чувствительное место под животом, у самой резинки намокших до нитки штанов. – Вик, ты моя подруга, - голос становится тоньше, когда маленькие пальчики уже скользят вниз, касаются основания, - Так нельзя. – Я всего лишь помогу тебе. Стоишь тут, мучаешься, с того момента как я зашла… Обхватывает член, чуть надавливая, проводя к кончику, снимая каплю смазки. – О ком ты думал? - дразнит, проводя кончиком языка по его нижней губе, пока рука внизу, в его штанах, сводит с ума бесповоротно, - О той симпатичной девушке, что готовила нам кофе вчера? – Нет, - почти жалобно пищит он. – Хм.. - Вик прижимается бедром, ускоряя темп, - Может тот бармен? Он не только мне глазки строил. – Нет, не он. Она точно знает, что делает. Мастерски доводит его до грани, наполовину своей рукой, наполовину своими разговорами. Итан кое как схватился за стену, прилипая ладонью к плитке, но одна рука постоянно соскальзывала. Опора была жуть как необходима, ноги подкашивались и совсем не помогали ситуации. Парень не помнит когда в последний раз он так вёл себя от обычной дрочки. Видимо тут играет фактор кто всё таки делает всю работу . Вик пока не теряет времени, слегка приподнимается на носочки и глубоко целует его, сразу пуская сквозь приоткрытые зубы язык. От неожиданности Итан отшатывается от стены и хватается за ее талию, ощутимо сжимая ее, отвечая податливо на все манипуляции. Виктория, кажется, стонет ему в губы. – Тогда о ком ты думал? - отстраняется, облизываясь. От такого ее вида, влажного, возбужденного, ещё одна горячая волна прошлась по паху. Итан не выдержал. – О тебе. Совершая последние движения, Вик ловит его протяжный стон губами, придерживает одной рукой, обхватывая торс, а второй бережно поглаживает опускающийся член. Итан дышит тяжело, с закрытыми глазами, все ещё крепко держа Вик близко к себе как опору, приходя в себя постепенно. Она пользовалась этим. Поглаживала шею, плечи, мягко провощила руками по груди, и возвращалась обратно. Как куколку рассматривала и глупо улыбалась. – В следущий раз ты мне поможешь расслабится. «Блять»