Дом

Новые края несут за собой неизведанные земли, территории, разбитые на куски и конечно же, новые впечатления об этих местах. Но помимо этого появляются новые поручения, миссии, люди и даже боги. Страна под покровительством электро-архонта несет с собой вечность, которая, будто кристаллизируется в воздухе и падает на землю аметистовыми каплями дождя. Хрупкая фигура неподвижно восседала на камне у берега моря, словно непоколебимая и неживая статуя. И вправду, среди такого густого тумана можно было легко спутать этот силуэт с каким-нибудь монументом или, стесанном о море, камнем. Белокурая девушка была явно не из этих краев, в ней было все не то. Не такое одеяние, как у местных дам, которые отдавали предпочтение юкатам, и не похожа она была на мужчин, носящих исключительно кимоно или боевые доспехи. Ее волосы были цвета золотистой пшеницы, такие можно было изредка встретить в стране ветров или среди снегов Снежной. Здесь все звали ее путешественница, добрая отзывчивая героиня которая поможет всем, кто в этом нуждается и просит. Несмотря на ее нежный и хрупкий вид, она могла не только постоять за себя, но и защитить города, тысячи людей, она беспечно шла и беседовала рядом с божественными существами, которые опекали эти края. Куда и ради чего она путешествует? Люмин глядела прямо в глубь вод Инадзумы, рядом с ней лежал ее верный меч, поцарапанный, местами разбитый. Говорят, глаза - зеркало души, но может для героя, зеркалом души будет его меч? Путешественница вяло отпинывала камушки из песка в морскую пену, волны послушно забирали себе мелкие камни и утаскивали их в свою пучину. Позади уже давно тлел костер, но в воздухе еще витал приятный запах "куриных шашлычков с грибами", которыми отужинал отряд. Люмин раздраженно отпнула очередной камень в воду и подняла голову к небу. На небесном полотне танцевали звезды, словно первый ночной снег. Какие то сыпались с темного покрывала, оставляя за собой голубоватый хвостик, который со временем исчезал с неба. Позади послышалось шевеление, трава подминалась под чьими-то аккуратными, почти невесомыми шагами. Люмин даже не повернула головы, она продолжила глядеть в небо, словно она там что-то искала или ждала какого-то знака от вселенной. - Неужели даже не обернешься? Тебя ведь так и хилличуры съесть могут. А я ведь сплю, не смогу спасти тебя, - обидчиво сказал мужской голос, но не услышав ответа, он без спроса сел рядом с девушкой, когда та все же одарила его раздраженным взглядом, тот улыбнулся. - Думаешь о брате? - рыжеволосый парень пристально наблюдал за девушкой, которая разглядывала небо и теребила в руке какую-то веточку. - Да. Не могу понять, почему он ушел, - но она так и не повернулась к нему, лишь опустила голову, и продолжила бурить взглядом водную гладь. - Ахах, наверное Тевкр также думает, - парень усмехнулся, он не отводил взгляда от путешественницы. Рыжеволосый разглядывал ее волосы, хрупкие руки и пытался заглянуть украдкой в янтарные глаза. Но разговор не задался, то ли Люмин не хотела идти на контакт, то ли ее напарник боялся и не мог подобрать слов. Она смотрела вдаль, перебирая глазами каждую складку моря, а он все это время не отрывал от нее взгляда. - Я рад, что могу снова путешествовать с тобой, - прерывая тяжелую тишину сказал он. Девушка наконец-то повернулась к нему лицом, парень вздрогнул, а вместо с ним вздрогнули его огненные волосы, словно язычки расходящегося пламени. - Главное не вставай у меня на пути, Чайльд, я не побрезгую... - но ее перебил хохот сидящего напротив предвестника. Тот невольно засмеялся и уже через мгновение с широкой улыбкой смотрел на рядом сидящую девушку. - О боже, Путешественница, ты такая серьезная. Как ты думаешь, что я выберу между работой и нашими беззаботными приключениями? - Тарталья пытался все глубже пробраться в ее взгляд, там было недоумение. - Ничего из этого, Чайльд, ты пес Царицы, потому и выберешь ее, - Путешественница вновь отвернулась, предвестник Фатуи грустно усмехнулся и почесал затылок. - Но сейчас я с тобой, а не в Снежной, - обидчиво пробурчал под нос Тарталья, но девушка из нездешних краев его не услышала, или может, сделала вид, что не слышала. Снова повисла тишина, немного удушающая, каждый плес волн о камни просил сказать хоть что-то, мондштантскую шутку или какую-нибудь поговорку. Но они оба сохраняли молчание еще некоторое время. - Когда ты вернешь брата, куда вы отправитесь? - спросил рыжеволосый Чайльд, в его теплом голосе звучала хрустальная грусть, а глаза блеснули в темноте беспокойством. Густые брови выгнулись и нахмурились, теперь он отвел взор в морские владения, предвестник не хотел, чтобы блондинка заметила и поймала на себе такой взгляд. - Домой, - коротко отрезала Люмин, она пнула очередной камушек в воду, вблизи снова почувствовалось шевеление, Чайльд молча сел к ней поближе. - А что такое дом, Путешественница? - его голос все больше заполнялся грустью, он старался не смотреть на такую утонченную Люмин, которая была похожа на прелестную статую в этом белом тумане. Быть может, когда та покинет Тейват, во многих городах появятся такие памятные скульптуры в ее честь? Тарталья отчаянно выдохнул и с болью посмотрел на блондинку. Она практически равнодушно смотрела на него янтарными глазами, которые блестели как два фонарика в ночном небе, ее глаза освещали для него путь. - "Дом, это то место, где мы сможем быть вместе" - так говорит мой брат, - пояснила Люмин, она разглядывала печальное лицо своего напарника по приключениям и не понимала, что его тяготит. - Так может ли этот мир стать нашим домом? - он с глубокой грустью посмотрел в ее глаза, ему так хотелось взять это миленькое личико в свои руки, провести пальцем по бровям, губами прикоснуться к ресницам, но он сдерживал себя, ведь казалось, Люмин это совсем не надо. - О чем ты говоришь, Чайльд? - путешественница не понимала к чему он ведет. Казалось бы они враги, еще совсем недавно у них было сражение в "Золотой палате", а теперь тот говорит о каком-то "нашем доме"? Тартальи стоило уходить, нет, бежать прочь от нее, боятся ее как огня, но словно мотылек, обжигаясь о ее хрупкие ручки он тянулся к ней. Рыжеволосый предвестник, словно раненный в крыло коршун опустился к ней, припал к бледной шеи и потянул свои грубые руки, к узкой талии. Чайльд буквально вцепился в нее и не хотел отпускать, он вдыхал пряный запах с ее шеи и крепко обнимал за тонкую талию обрамленную в корсет. Но Люмин молчала, она не оттолкнула его, ничего не сказала и не попятилась назад, лишь молчаливо сидела и смотрела в море. - Может ли это место быть нашим домом? Прошу, ответь, - Тарталья не унимался, он все сильнее сжимал ее, словно тряпичную куклу, как будто хотел быть еще ближе чем сейчас, залезть под ее кожу, быть частичкой ее тела. - Я буду скучать, Чайльд. Лишь море звучало, пело свою песню, разбиваясь в пену о камни. Сиреневые лепестки подпевали, шелестели и летели вниз, в морскую пену, но та выталкивала их на берег, и те одиноко терялись среди песков и ракушек.