У этого психиатра не всё в порядке с головой

В какой-то момент до моего сознания начал доноситься чужой голос. —Хината-кун. —... —Хината-кун. —... Цепкие пальцы впились в мои плечи и начали трясти. —Хината-кун. "О... Комаэда", – подумал я. ... Стоп. Комаэда?... Я резко распахнул глаза и, увидев перед собой светловолосого, резко вскочил. Однако меня усадили обратно на какой-то диван. —Тихо-тихо... Лучше не вставай. —... Что он здесь делает? —А я ведь просил не шалить, Хината-кун. —Тык я не шаллюу... Блять. Я в говно. Пиздец. Мне пиздец. Я наконец осознал, что нихрена я не трезвый и что нихрена я не могу взять себя в руки. Такое странное чувство. Мысли вполне ясны, но речь абсолютно пошла по пизде. —...Прстите... —А? За что? —За то, чт выпл. —Ха? Ну выпил и выпил. —В ж просили не шлить. —Я имел в виду, чтобы ты не увлекался... Как в данном случае. —А я думл, вы мня... ругать будете... —Я тебе мама что ли, Хината-кун? К тому же я и сам пил как-то до совершеннолетия. И кто я такой, чтобы запрещать тебе веселиться с друзьями? Я правда несколько иное под "психотерапией в кругу друзей" подразумевал, гм... —Ух, какой важный, хуй бумажный. – Сказал я, почувствовав храбрость благодаря алкоголю в крови. —... Комаэда промолчал и, пристально глядя на меня, лишь улыбнулся. Вот только глаза что-то не улыбались. Я сразу заткнулся и больше ничего не говорил. —Хината-кун. Помнишь, я тебе говорил, что дружеские связи очень важны? Я сонно кивнул, не в силах ответить словами. —Вот тебе и наглядный пример. Я открыл глаза и вопросительно на него посмотрел, ничего не понимая. —Радуйся, что не сдох в канаве. ... Это чё щас было? Я аж протрезвел. —Не смотри на меня так перепуганно. Я просто говорю, что если бы ты пил один, то твой пьяный пропащий зад никто бы не смог спасти. Смекаешь? Я кивнул. —Хааа. – Тяжко вздохнул Комаэда. – Блять... ... Ого. Так он и материться умеет? Впервые слышу. Правда не знаю, радоваться мне или плакать, что я являюсь причиной его ругательств. Я поднял голову, и мой мыльный взгляд начал фокусироваться на нём. Комаэда, нахмурив брови и закрыв глаза, начал трепать свои волнистые волосы... О. Которые, кстати говоря, были распущены. Редко когда увидишь его с волосами, не собранными в хвост. А очень жаль. Они ведь такие красивые... Прекрасные светлые волны. Они похожи на пушистое облако. Его веки немного приоткрылись, и он посмотрел куда-то вбок на пол. Затем взгляд серо-зелёных глаз из под белёсых ресниц упал прямо на меня. И отчего-то это заставило перехватить дыхание, а сердце замереть. Эта сцена была слишком красива. —Что? – Спросил Комаэда, заметив, что я неотрывно пялил на него уже несколько минут. —Н-ничего... Гм. Гха-кха! – Слюна попала не в то горло, и я начал откашливаться. —Эй-эй! Ты чего? Простудился? —...Не знаю. – Соврал я, ибо говорить "Я подавился слюной" было как-то неловко. – И вообще... Говоря о простуде... Вы вообще нормальный? – Сказал я, вспоминая, что сегодня, ранним утром 31 декабря, зимой, он вышел на улицу в одном лишь медицинском хлопковом халатике. Однако мысль не могла нормально трансформироваться в связную речь. —Что?... – Склонив голову в бок, спросил врач. —Утро... Сегодня. —А. – Распахнул он глаза в осознании. – Пхахаха, не волнуйся, я просто забыл накинуть на себя верхнюю одежду. Как только вышел на улицу, сразу понял, что что-то здесь не то, и вернулся. —Как можно быть таким рассеянным?... —Не суди меня строго. Я сплю по 3 часа в день, если повезёт. А если не повезёт, то не сплю, ха-ха-ха... – Печально посмеялся он. Наверно, осознавая, что сегодня ему как раз-таки "не повезёт"... Кхм. И тем не менее, на работе он всегда собран и сконцентрирован. Это как-то избранно работает? Мой взгляд переметнулся на другое место. "Они все красные, искусанные и шелушатся", – подумал я. Сухость и обветренность его губ меня раздражали. Хочется лизнуть их и сделать влажными... —Хината-кун... В рот больше ничего не бери, ладно? —Кто бы гворил про то, что бы нчего н брть в рот... Ничго не... Ничего не брть... Блть, лдн, насрать. – Попытался по-началу исправлять свои слова я, однако ничего не получалось, и я махнул рукой на это. —Ха-ха-ха. Когда Комаэда широко улыбнулся, его губа треснула и полилась кровь. Но, похоже, что он этого не заметил. Когда его взгляд был направлен на меня, я сделал жест, показывая на свои губы. —...Хината-кун? Однако Комаэду этот жест отчего-то ввёл в ступор. Поэтому с своих губ я перевёл палец на его губы. Но замешательство на лице напротив только больше усилилось. —Эм... Хината-кун, что ты?... ... Блять. Осознание того, как двусмысленнен мой жест, пришло не сразу. Чтобы быстро исправить ситуацию, я решил подать голос: —Эм... Ваша губа... Треснула... —А... Так вот ты о чём, хахаха. ... Так он и правда неправильно меня понял. Как же стыдно. Хочется провалиться сквозь землю. —Недурно, недурно. – Оценивающе пробубнел Ханамура, и я хмуро взглянул на него. —Прсто зткнись... —Да-да. А тебе бы наоборот, речь свою восстановить. —... Я ничего не ответил, потому что он был прав... С речью беда. —...Что вы здесь делаете? – Спросил я у Комаэды. —А ты не помнишь? – Усмехнулся Кузурю, в это время сидевший рядом на диване и потягивающий бокал со спиртным. – Ты всё говорил что-то вроде "Без Комаэды не то, без Комаэды не сё" и в итоге позвонил ему, прося придти. Ну он и пришёл. —... Я этого абсолютно не помню. Я оглянулся вокруг и увидел ещё одного нежданного человека. Сода, который до этого спал, внезапно зашевелился, проснулся, и, открыв глаза, взглянул на коллегу Комаэды. —Моя... Богиня. Я вижу её... У меня белая горячка? —Нет, при белой горячке происходит нечто другое. – Поправила его она, вежливо улыбнувшись. Казуичи резко вскочил, воскликнув "Она настоящая!", но потом вновь отъехал в царство Морфея. ... Так это она помогла ему купить алкоголь? —...Комаэда-сан. —Да? —Почему ваша подруга покупает алкоголь несовершеннолетним? – Упрекнул я её, несмотря на то, что ещё недавно во всю хлебал этот самый алкоголь. —О... Так это Сония стала поставщиком вашей алкопродукции? —Отчасти. —Ха-ха, ну, это ещё не самое странное, что она делала. —...А что она делала? – Заинтересовался я. —Кхм. Да так. Советом добрым мне однажды помогла. —Что за совет? —Неважно. Лучше тебе не знать. —Зачем тогда рассказали? —А зачем ты меня допрашиваешь, а? – Своим указательным пальцем одним резким движением он вздёрнул мой нос. – Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. —У... Как жутко. Хорошо, что я не Варвара, а Хаджимэ... За что ей оторвали нос? К чему такая жестокость? Ведь любопытство не порок. —"Любопытство не порок, но большое свинство". Ты забыл продолжение этой фразы. —Оно мне сейчас неудобно. —Ха-ха-ха. Ну, ты вроде хоть немного протрезвел. —О... И правда. Уже чуточку лучше. Подруга Комаэды ушла, сказав, что у неё какие-то дела, а вот сам Комаэда остался. —Угостите и старика? – Спросил врач. —О... Вы тоже в деле? – Поинтересовалась Нанами. —Старик? Выглядите не старше Нидая. —Ну... Нидай – это особый.. Ик! Кадр! – Поправил я Фуюхико. – Блять, икать начал... Рука потянулась за коньяком, чтобы запить, но меня остановил Комаэда, всучивший заместо алкоголя бутылку воды. А вот сам он потом ушёл к столу, чтобы налить себе вискаря. —Ох... Какой завидный мужчина у тебя, Хината. Я чую эту мощную сексуальную энергетику. – Похотливо улыбнулся Ханамура. —...Просто заткнись уже. Я ещё раз окинул взглядом комнату. Сода, Танака, Нидай и Овари лежали в отрубе, а вот все остальные ещё держались на ногах. Комаэда вернулся уже с напитком в руках и уселся рядом со мной, по-тихоньку опустошая содержимое бокала. Его бледные щёки слегка покраснели. Мне это показалось прикольным. Взгляд беловолосого переключился на Миоду, которая сидела рядом в кресле. —О... Это у вас гитара? – Поинтересовался он. Девушка лишь заторможенно кивнула, потому что вот-вот должна была отрубиться. —А можно попробовать сыграть? Она снова кивнула. —...Спасибо. Комаэда, получив это разрешение, аккуратно снял гитару и уселся на прежнее место. —Вы... Умеете играть? – Спросил я. —Ну... Не то, чтобы умею. Просто могу что-то потренькать. Он закинул одну ногу на другую и уложил инструмент на бедро. —Что будете играть? – Задала вопрос Нанами. —Литий. Нирвана. О... Не знал, что ему такое по вкусу. Когда длинные искусные пальцы начали скользить по ладам и перебирать струны, комнату наполнила прекрасная мелодия. Звук был довольно тихий, всё-таки, гитара не акустическая и не классическая, а электронная, которая не была подключена, поэтому все затихли и внимательно слушали. Вскоре к инструменалу добавился и мягкий мелодичный голос Комаэды. I'm so happy 'cause today I found my friends (Я так счастлив, ведь на днях нашел друзей) They're in my head (Они в моей голове) I'm so ugly, that's okay, 'cause so are you (Я так уродлив, но всё в порядке, ведь и ты такой) Broke our mirrors (Мы разбили наши зеркала) Sunday morning is everyday, for all I care (Утро воскресенья – это то, что меня волнует каждый день) And I'm not scared (И я не напуган) Light my candles (Поставь за меня свечку) In a daze 'cause I've found God (Я в оцепенении, потому что встретил Бога) Красиво... Я не знал, что он умеет играть. И петь. Не знал и то, что он слушает Кобейна. Я в принципе не знал, что ему нравится. Я вообще ничего о нём не знаю... I'm so lonely, that's okay, I shaved my head (Я так одинок. Но всё в порядке, я побрил свою голову) And I'm not sad (И я не печалюсь) And just maybe I'm to blame for all I've heard (И, возможно, я виновен во всём, что слышал) But I'm not sure (Но не уверен) I'm so excited, I can't wait to meet you there (Я так взволнован, не могу дождаться нашей с тобой встречи там) And I don't care (И мне всё равно) I'm so horny, that's okay, my will is good (Я так возбуждён. Но всё в порядке, у меня хорошая сила воли) Ye-e-e-e-ah... Комаэда продолжал играть ещё несколько минут, а когда всё закончилось, все продолжили молчать. —Надеюсь, это было не слишком ужасно. Мои навыки довольно посредственны. – Почесал затылок Комаэда, поставив гитару рядом с креслом, где лежала отрубившаяся Миода. —Чел, ты... – Заговорил проснувшийся Сода. —Ч-что вы... Б-было п-п-прекрасно. – Поправила Комаэду запинающаяся медсестра. —Ха-ха, спасибо... Это и правда было прекрасно. Но я ничего не сказал и в это время хлебал бутылку вискаря, пользуясь моментом. Когда отвернувшийся Комаэда повернулся ко мне, то подскочил и выхватил из рук спирт. —Нет-нет-нет, Хината-кун. Это мы уберём... —Чёрт, полбутылки выдул... – Зашипел Кузурю. – Кто ж смешивает-то всё подряд? —Что? Он ещё и смешивал? – Спросил Комаэда. —Пиво, коньяк, виски... – Ответил на его вопрос блондин. —... Врач посмотрел на меня, нахмурив брови, а затем вымученно улыбнулся. Я не понял почему... Зато потом прочувствовал. В голове всплывали отрывки памяти, как Комаэда постоянно выводил меня на улицу проблеваться. Целой картинки у меня нет, я просто отъехал в какой-то момент, а когда очухался, уже чувствовал чужие пальцы в своём рту, которые раздражали корень языка. Помню, как содержимое желудка выплёскивалось наружу. Помню, как свободной рукой меня придерживал Комаэда, чтобы я не испачкался. Помню, как он заставлял меня глотать воду. Помню, как я несвязно пытался выговорить "спасибо" и "извините". Но тем не менее я многого не помнил. Были провалы в памяти. Я очнулся уже лёжа на диване и смотрел на профиль своего беловолосого друга, сидевшего рядом со мной, который по-немногу попивал виски, или что там было. Эта картина была такой эстетичной. Все остальные уже уснули на стульях, креслах, а кто-то и вовсе на полу. На часах было 2:20. Новый год уже наступил. А Комаэда лишь тихо смотрел в пустоту. Меня привлекали его обветренные губы, которые он смачивал напитком. Но в то же время это как-то раздражало. Я бы и сам хотел их смочить. Моё тело начало подниматься само по себе, и это движение не ускользнуло от бокового зрения моего друга. Я обвил руками его шею и уселся на его бёдра. Можно было увидеть, как его брови слегка нахмурились. —Что ты... Я не дал ему договорить, затыкая его рот своим. Эти губы манили меня уже несколько часов, и мне всё это уже надоело. Почему я не могу просто взять и попробовать их на вкус? —Мх! Я слегка прикусил мягкую плоть, и на языке почувствовался солёный привкус крови. Возможно, я немного переборщил. Открыв глаза и не отрываясь от поцелуя, я посмотрел на человека передо мной. Его брови всё так же были сведены к переносице, но меня это особо не волновало в тот момент. В конце концов он слегка отстранился и, вздёрнув одну бровь вверх, спросил: —Хината-кун. Что ты делаешь? —У вас губы обветренные. Я их увлажнил. —Кровью, что ли? Ты их растерзал... Ой... Из его распухших губ обильно текла красная жидкость. —А вы против что ли? – Пробурчал обиженно я, снова приближая к нему своё лицо. Однако тот увернулся, лишь сказав простое "Ты пьян" или что-то вроде того. А я начал хохотать без причины. Мне просто было весело, ведь я засосал своего друга. Его ладони крепко сжали мою талию по бокам. Затем он меня приподнял и пересадил со своих бёдер на диван. —Когда протрезвеешь, ты пожалеешь об этом. – Заключил мой врач. —Ну сейчас же не жалею. Почему потом пожалею? —Ха-ха-ха. Это немного не так работает, Хината-кун. —А как? —Прозреешь с утра. С днём рождения, кстати.

***

И я прозрел... Многое не помнил, но это я точно помню. Помню не только это, но и в принципе многую херню, что я творил. Чёрт, как же стыдно... Перед Комаэдой, перед Фуюхико, который пытался отобрать у меня бутылки, да вообще перед всеми. Аргх... —Эм... Вчерашнее... —Ага, "вчерашнее". —Простите... —Ничего страшного, бывает. – Усмехнулся Комаэда, – Мне-то всё равно как-то, а вот у тебя это, наверно, первый поцелуй. Тебе не обидно? —...Возможно. Ибо в смысле "Мне-то всё равно как-то", блять? Я тут весь измучился, а ему всё равно. Тц. Ну и хрен с ним. Удобно, что он не будет зацикливаться на этом моменте. Мне бы было ещё более неловко за свою пьяную задницу. Отныне я не пью. ЗОЖ, все дела. —Кстати... Как вы узнали, что у меня днюха сегодня? —Ну как откуда? – Сказал он, указывая пальцем на мою медицинскую карточку. —А-а... Хах. Вы первый человек, что поздравил меня сегодня. И наверно единственный...