Братик?

      — Братик, ты делаешь мне больно! — младший закрыл себя руками, чтобы хоть как-то смягчить удар от брата. Что он такого сделал? Да в принципе, ничего. Просто один только вид Астре раздражал. И его существование уж очень сильно не нравилось будущему наследнику графского титула. Эти невинные голубые глаза вызывали дрожь от злости. И пусть у Сиэля точно такие же, они некрасивые. Ведь принадлежали его непутёвому брату. Лучше бы он никогда не появлялся в его жизни. Лучше бы старший оставался один. Он не хочет о нём заботится, не хочет любить его. Для него братец — это совершенно другой он. Братик его самый худший враг. Даже когда был маленьким, загадывал желания, чтобы тот поскорее сдох. И Сиэль частенько поднимал руку на него, а перед родителями оправдывался постоянно одним и тем же:       — Он с лестницы упал. — тот стоял рядом, наблюдая за тем, как брату обрабатывали рану на лбу. Его жалели родители, вытирали слёзы и сопли. И старшему это не нравилось ещё больше. Ведь его так никогда не жалеют. Но зато, ему будут верить больше. Кто из них старше? Правильно, Сиэль. Их любимому Астре нельзя ничего доверить. Потому что он умеет только ныть.       — Нет, это всё Сиэль! — пытался объяснить ребёнок, но конечно, ему тогда тоже никто не поверил. А потом ему снова прилетело, потому что такое нельзя рассказывать маме, папе и слугам. Вообще никому об этом знать нельзя было. Даже Себастьяну. А вдруг однажды поверят? Тогда будет совсем плохо. И Астре, и его братцу. Просто у них в семье не заведено бить друг друга. Это так, уже личные отношения братьев, которые не должны касаться их родителей.       — Он шутит — улыбнулся старший, — Наверное, сильно головой ударился… Какой ты неуклюжий, братик.»       — Да мне плевать на тебя! А если ты и дальше будешь верещать, твоя голова познакомится с дверным косяком! — Астре уж очень не хотелось получать очередное сотрясение, потому после удара он предпочёл только тихо взвизгнуть. На это Сиэль хмыкнул, хватая его за волосы. — Пытаешься притворяться паинькой, чтобы меньше досталось? Не выйдет, мой дорогой. Ты забыл, где твоё место? Так я тебе напомню, радость моя. Нужно же было мне об этом раньше сказать. — ему было мерзко сейчас называть младшего своей радостью. Ведь он таковым не являлся. Он не достоин того, чтобы называться радостью старшего. И вообще, он сказал это не в том контексте.       Подтаскивать брата к стене было настоящим испытанием. Наследник всегда видит одну и ту же картину, а вот Астре переживает страшный момент. Он пытается вырываться, но не выходит. Кричать уже не получится, ведь тогда получит только сильнее. И вместо всего этого на пухлых щеках появлялись солёные слёзы, на что старший всегда закатывал глаза. Иногда, Астре получал ногой в живот, когда особо буйствовал. Так, для профилактики, чтобы не ныл. А сейчас этот бедный ребёнок только извивался, как рыба какая-то, в попытках вырваться из рук своего мучителя. Ничего не выходило. Маленькие пальцы крепко вцепились в его волосы и теперь оторвутся только вместе с ними. А объяснять ещё эту проплешину будет трудно. Скрыть её он точно не сможет. И всё же, сейчас страшно представлять, что будет. От этих представлений от ребёнка послышались всхлипы, наполненные ужасом и отчаянием.       — Заткнись уже, тряпка. Собери сопли в кулак и не реви. А то как девчонка. Мне стыдно за тебя, балбес. Даже Лиззи не плачет так часто, как ты. Как такое отродье вообще родилось в нашей семье… — на Лиззи просто никто не поднимает руку. Как же эта бедная девочка проживёт с таким тираном? Неизвестно. Ей остаётся только пожелать удачи. Как эта хрупкая и маленькая девочка сможет дать отпор? Даже брат этого монстра за себя не может постоять перед ним. На самом деле, просто младший совсем не хотел злить братика ещё больше. Ведь он его очень сильно любит, даже несмотря на то, как тот с ним обращается. Наследник же не разделяет этих чувств. Ему просто не понять, какого это, любить этого наивного. Он даже сейчас ведёт себя как маленький.       За соседней стенкой послышались громкие стуки. Младший только поджал губы, чтобы не начать кричать. А по покрасневшим щекам полились горячие слёзы, которые заставляли Сиэля буйствовать сильнее, а от ребёнка иногда слышались короткие писки. Он так когда-нибудь вышибет ему мозги, если они, конечно, там после всего остались. И, наверное, остались, раз младший перестал лезть к нему с глупыми вопросами, чтобы его не били лишний раз. Хотя бы это он осознал за все годы.       — Хватит… Я всё понял. — он уже боится слово вставить. Боится, что какое-то слово ему не понравится, и снова получит какое-нибудь неприятное наказание. Ведь Сиэль жалеть его не будет. Интересно, а как после этого он будет перед родителями объяснятся? Старшего братика это совсем не волновало. Главное, чтобы не проболтался. Стоило бы начать перебирать варианты прямо сейчас, но мозг отказывался работать. Было слишком больно, от чего наивный зажмурился. Как будто боль от этого уйдёт.       — Нет. Ты ещё ничего не понял! — одёргивая синие волосы назад, от младшего Фантомхайва послышался хрип, но его братца это не волновало. Бедного мученика опрокинули назад, заглядывая прямо в его голубые глаза. Тот словно в испуге сидел на пятой точке, пытаясь отодвинуться подальше от объекта внимания. Лоб уже был весь красный, и вот-вот пошла бы кровь, если бы эти очень болезненные действия не прекратились. Так ведь можно и дурачком остаться, но пока что он держался. Уже всё начинало плыть, потому мальчик не мог даже сфокусировать зрачки на маленькой фигуре, по росту напоминающую его. Эти гляделки бы ещё долго продолжались, если бы старший не заметил, что чужие глаза смотрят куда-то в сторону, а не на него.       — На меня смотри, дебил! — хватая свою куклу за воротник, наследник сравнял их взгляды. И тут уже Астре никак не мог отвертеться, а то снова будет больно. — Ты пытаешься у меня жалость вызвать, или что?! Не смотри даже не меня так. — младший Фантомхайв и не пытался даже. Просто видел одни только пятна, а пытался увидеть среди этих пятен лицо. До боли знакомое, до боли родное, но не видел. И потому молчал. И это заставляло малыша поджать губы, ведь он даже не понимал, с кем разговаривает.       — Я что-то непонятно говорю? Мне надо повторить для особо одарённых?!       — Нет. Я… я всё слышу. Я не хочу вызвать у тебя жалость… — больше Астре не пытался назвать его братиком. Ведь где-то в душе понимал, что этот монстр ему не брат. Но всё же большая его часть уверяла, что это его родной человек. Что бы он не делал, он останется для него самым лучшим. И Сиэль это понимал. И от этого становилось неприятно. Ведь хотелось побыстрее избавиться от него, а он, наоборот, только притягивался. И кто же из них дурак?       — А что ты делаешь?! — младшего вновь кинули на пол, а тот ударяясь об пол, сильно ударился носом. До того сильно, что на деревянных досках показались капельки крови. И кто это будет отмывать? Правильно, Астре. Это ведь он тут всё запачкал. И никого не волнует, что это случилось по вине старшего. Закряхтев, бедный мальчик кое как смог сесть на колени, вытирая с губ алую жидкость, но получалось только размазывать. И пока тот марал руки, за этим действием наблюдал старший.       — Слушай меня сюда…       — Мальчики, что у вас случилось? — в комнату вошла обеспокоенная мать. И она увидела эту картину, которая, мягко говоря, привела её в шок. Её голубые глаза медленно перевелись на старшего брата, а тот, как не в чём не бывало, присел на колени перед младшим, помогая подняться. Как будто бы он ничего и не делал. Кому здесь ещё должно быть мерзко от его действий? Наверное, всё-таки младшему брату. Но сейчас он принимал помощь, пока её давали.       — Ну что ж ты так неаккуратно? Астре, у тебя очень сильно голова кружится? — быстро выкрутился Сиэль, прикрывая кровоточащий нос близнеца, чтобы он не запачкал тут всё вокруг. Можно подумать: какой заботливый. И родители именно так и думали. Они то ведь не знали, что происходило за их спинами. А может быть и просто не хотели знать. — Скажи ещё раз, я не расслышал. Ты как так?       — Я упал с дерева…       — Сиэль, почему ты за ним не следишь? Ты же знаешь, что Астре нельзя выходить на улицу… Это ты его научил лазать по деревьям? — конечно, все вопросы ведь всегда к старшему. Маленький Астре ведь сам ничего не может. Да он вообще никогда ничего не может! Если он слабее из двух близнецов, то это ещё ничего не означает!       — Конечно нет, мамочка. Он сам… лучше позову кого-нибудь. А то, может быть, как в прошлый раз будет.