AFTG drabbles

На коленях Эндрю лежит теплый вес. Глядя вниз, можно увидеть, что это Нил, точнее, голова Нила. Он дремлет, его обычно настороженное выражение лица мягкое и умиротворенное, на лице, к счастью, нет татуировок и синяков. Эндрю понимает, что он спит. Настоящий Нил никогда бы этого не допустил, не позволил бы себе быть таким уязвимым. Настоящий Нил едва может находиться рядом с ним. Эндрю знает это. Но Сон Нил? Приснившийся Нил это отдельная история. В его снах прикосновение Эндрю желанно. В его снах тяжесть головы Нила на бедрах не бремя, а утешение. Подарок, желанный и ревностно охраняемый. Дыхание Нила медленное и глубокое, его лицо прижато к мягкому изгибу живота Эндрю. Его ресницы отбрасывают длинные тени на скулы. Эндрю хочется провести по впадинам его щек, провести линию поцелуев до губ Нила, ощутить мягкость губ на своих. Хотеть опасно, Нил опасен, но Эндрю саморазрушителен. Он знает, что когда проснется, ему будет противно от самого себя. У него нет права так думать о Ниле, нет права желать этого. Нил не интересуется, а даже если и интересуется, Эндрю не спрашивал. Но Эндрю сейчас не в сознании. И что касается его снов о Ниле, то этот по своей природе невинен. Что ж. Он поддается, совсем немного. Словно услышав его мысли, глаза Нила открываются, пронзительные, шокирующие голубые глаза, которые Эндрю никогда не устанет видеть. — Эндрю, — бормочет Нил мягко, как гимн, — прикоснись ко мне. Эндрю подчиняется, потому что, конечно же, он это сделает. Не потому, что он не в состоянии отказать в такой простой просьбе, а потому, что Нил так смотрит на него, и Эндрю не может решить, хочет ли он отвести взгляд или смотреть вечно. — Почему ты здесь? — говорит он, запуская руку в волосы Нила. — Это неправда. Нил моргает на него, доверчиво и медленно. — Ты привел меня сюда, — отвечает он, — ты хочешь, чтобы я ушел? Эндрю хмурится, убирая выбившийся локон с лица Нила, заправляя его за ухо. — А ты? Нил мычит, уткнувшись носом в руку Эндрю, пока тот не обхватывает его челюсть. — Нет, — говорит он, теплое дыхание касается ладони Эндрю, — я хочу остаться. — Тогда оставайся, — говорит Эндрю, проводя пальцами по щеке Нила, — я защищу тебя, кролик. Обещаю. — Ммм, — бормочет Нил, его глаза закрываются. Он накрывает руку Эндрю своей, сцепляя их пальцы и крепче прижимая ладонь Эндрю к своей коже. — Я знаю, ты это сделаешь. — Мистер Миньярд, — окликает голос, вырвав его из сна, — мистер Миньярд, проснитесь… Эндрю моргает, просыпаясь с раздраженным стоном, искоса глядя на своего профессора этики взглядом, который мог бы сравнять с землей города. Мужчина делает шаг назад. По крайней мере, достаточно мудрый, чтобы держаться на расстоянии. — Это уже пятый раз за месяц, мистер Миньярд, — предупреждает профессор, — я понимаю, как тяжело быть студентом-спортсменом, но вы не пройдете финал, если продолжите спать на моих лекциях. Эндрю фыркает, закатывая глаза. Он выучил свои учебники за первую неделю семестра. — Приму к сведению, — растягивает он, — теперь, если вы не возражаете, я должен проигнорировать еще одну лекцию. Прежде чем профессор успевает его остановить, Эндрю поднимается на ноги и протискивается мимо него, игнорируя крик профессора и выскальзывая за дверь. *** — Эндрю, — говорит Ники, практически подпрыгивая на цыпочках, — «Райские Сумерки» завтра, да? Эндрю предлагает своему кузену пустой взгляд. Он делает долгую затяжку, позволяя тишине затянуться, пока Ники не начинает извиваться. — Эндрю, — прерывает Кевин раздражающим властным тоном, — мы идем. Эндрю поднимает бровь, его взгляд задерживается на все еще исчезающем синяке на лице Кевина. — Дети, — устало выдыхает он, стряхивая пепел, — отлично. Кто-нибудь, скажите Аарону. — Я в деле, — чирикает Ники, как всегда нетерпеливо. — Спасибо, Эндрю! — А Нил? — спрашивает Кевин. Эндрю вздыхает. Он избегает Нила с момента их разговора на крыше на прошлой неделе. — Что с ним? — Он пойдет с нами, — настаивает Кевин, — верно? Эндрю? — Не спрашивай меня, — парирует Эндрю, — поговори с ним, если тебя это так беспокоит. — Ладно, — ворчит Кевин, вставая на ноги, — ты же знаешь, ты не можешь злиться на него вечно. Ох, если бы Кевин знал, как он ошибался. — Пока, Дэй, — отмахивается Эндрю, снова поворачиваясь к окну. Он ждет, пока не услышит, как захлопнулась дверь, прежде чем соскользнуть со стола и залезть в постель. Эндрю дерьмово спал прошлой ночью, и Кевин, несомненно, придет, чтобы приставать к нему через час или два по поводу ночной тренировки. Ему лучше немного поспать, пока он может. Он садится, прижавшись спиной к стене, и закрывает глаза. В общежитии необычайно мирно, единственным фоновым шумом являются отдаленные звуки болтовни студентов во дворе и шаги в холлах. Эндрю дрейфует, позволяя своим мыслям рассеяться, пока он не теряет сознание. Ему снова снится Нил. На этот раз они вместе лежат в постели Эндрю в доме в Колумбии. Нил лежит напротив него, выражение его лица открытое и мягкое. Они оба завернуты под простыню, укрытые до плеч. Несмотря на это, Эндрю смутно осознает, что под одеялами они оба голые. Даже предплечья Эндрю обнажены, его повязок нигде не видно. Если бы он проснулся, он мог бы запаниковать и наброситься. Будь он в сознании, он мог бы столкнуть Нила с кровати и пригрозить ножом, чтобы тот ушел. Но Эндрю спит, и осознание того, что он так беззащитен в присутствии Нила, ничуть не беспокоит его. Они вообще не соприкасаются, почти фут пустого матраса между их телами. Эндрю думает спросить Нила, почему он здесь, почему они оба голые, но отказывается. Он уже знает ответ. — Ты вернулся, — говорит он вместо этого, удивленный вопреки самому себе. Нил улыбается, поворачиваясь на бок лицом к нему. — Ты сказал мне остаться, — мягко говорит он. Эндрю тянется к нему, кладя руку на щеку Нила. Его кожа такая теплая и настоящая под рукой Эндрю. — Я не думал, что ты это сделаешь, — тихо признается он. — Никто никогда этого не делает. Глаза Нила грустные, и он придвигается немного ближе. Эндрю позволяет ему, чувствуя себя комфортно, впуская Нила в свое пространство. — Я дал тебе обещание, — шепчет Нил, — ты помнишь? Эндрю кивает, придвигаясь немного ближе, пока колено Нила не упирается в его бедро. — Я помню, — шепчет он в ответ. — Я обещал остаться, — все равно говорит Нил, — до конца года. Я не собираюсь нарушать это обещание, Эндрю. Эндрю на мгновение закрывает глаза, его сердце сжимается от напоминания. Это никогда не было постоянным, всегда было ограничение по времени. — А после? — спрашивает он, не пытаясь скрыть своего отчаяния. Нет смысла, не внутри сна. — Куда ты пойдешь? — Я не знаю, — отвечает Нил, — я не знаю, куда я пойду. Я думаю, подальше отсюда. — Ты мог бы остаться, — говорит Эндрю, запуская пальцы в волосы Нила. — Ты знаешь, что я не могу, — говорит Нил. Он снова так смотрит на Эндрю глазами, полными тоски, любви и всего чуждого Эндрю. — Я знаю, — наконец неохотно говорит он, — можно я тебя поцелую? Нил снова улыбается и кивает, его глаза закрываются. — Да. Эндрю наклоняется, сокращая расстояние между ними, глядя на лицо Нила. Первое прикосновение губ Нила к его губам нерешительно; тихое, исследовательское прикосновение. Но затем Эндрю углубляет поцелуй, и Нил издает тихий звук, нетерпеливо открывая рот Эндрю. Он переворачивается на спину, дергая Эндрю на себя, и… Звук хлопнувшей двери заставляет его проснуться. Эндрю резко вскакивает, дико раскачиваясь от неожиданного шума. Ему требуется целая минута, чтобы его сердцебиение наконец успокоилось. Он слышит голос Ники из гостиной, а затем голос Кевина. Эндрю закрывает глаза и стонет, обдумывая идею задушить их обоих во сне сегодня ночью. Заманчиво, но спрятать два трупа в одиночку - больше проблем, чем Эндрю хочет иметь. Он снова ложится и закрывает глаза, воспоминания о сне танцуют под веками. На расстоянии Эндрю замечает тот факт, что ему тяжело, но пока предпочитает игнорировать это. Вместо этого он ждет, пока в нем появится отвращение, но этого не происходит. Однако ненависть к себе и стыд присутствуют, и Эндрю приветствует их, как старого друга. Потом Би может его за это отругать, а пока он позволяет себе полежать. *** Сумерки забиты битком, когда они приезжают в пятницу вечером. Аарон и Кевин заняты поиском столика, а Ники протискивается в щель в баре, чтобы пофлиртовать. Эндрю протискивается сквозь толпу, протискиваясь к тому концу бара, где находится Роланд, Нил следует за ним по пятам. Весь вечер он пытался не смотреть на Нила слишком пристально, но это почти невозможно. Его глаза выглядят еще голубее в сочетании с рыжими волосами. Его светло-черные штаны и рубашка в сеточку отвлекающе обтягивающие, и Эндрю проклинает себя за то, что выбрал этот наряд несколько месяцев назад. Толпа шаркает вокруг них, тела теснятся со всех сторон. Эндрю стискивает зубы от дискомфорта, но немного расслабляется, зная, что Нил стоит у него за спиной, человеческий барьер от прикосновений незнакомцев и угроз, отделяющий Эндрю от толпы. Он останавливает Роланда и приводит их в порядок, слишком хорошо зная о присутствии Нила позади него. Толпа снова перемещается, натыкаясь и толкаясь, чтобы приблизиться к бару. Он слышит, как Нил ворчит, когда кто-то толкает его, отчего он спотыкается об Эндрю. Эндрю чувствует это, когда Нил напрягается, словно ожидая, что его оттолкнут, но Эндрю не двигается с места. Эндрю смотрит вперед, злобно подавляя нервное, возбужденное трепетание в животе. Он может чувствовать, как поднимается и опускается грудь Нила у его спины, тепло тела Нила просачивается сквозь его рубашку. Возможно, ему это кажется, но Нил почти растворяется в нем, прижимаясь к Эндрю тем сильнее, чем дольше они стоят у стойки. Нелепо. Это все смешно. Эндрю не должен тосковать по тому, кто никогда не захочет его вернуть. Он саморазрушительный, а не глупый. Он знает, что ничего хорошего из этого не выйдет. И все же. И все же, вот он, впускающий Нила в свое пространство без малейшего колебания. Подпуская его ближе, чем он позволял кому-либо. Как мальчик, который так притягивает опасность, все еще может заставить Эндрю чувствовать себя в такой безопасности? Он отбрасывает эти неприятные мысли, когда наконец приносят напитки, отказываясь признавать что-либо из этого. Нил ничто, это ничто, и все мысли о будущем, ради которого стоит жить, - не более чем бесплодная мечта.