Дорога домой. Часть 2
28 января 2023 г. в 23:18
Катя вновь забеспокоилась о том, что её возлюбленному тяжело, поэтому ласково спросила:
— Антоша, может, я лучше сама пойду? Ну зачем тебе надрываться.
— Что ты! — бодро протрубил мальчик, который от счастья не шёл, а будто бы летел на крыльях, на крыльях любви. — Ты для меня легче пушинки!
— Белая и пушистая? — рассмеялась Катя. — Ты меня не знаешь! Хотя… — девочка мигом осеклась и густо покраснела. — Знаешь, конечно. После всего того что было…
— Ну меня ты тоже знаешь во всех моих проявлениях, — пожал плечами Петров.
— Да, ты кретин моего сердца, — улыбнулась Катя. Она сказала это совершенно беззлобно, вовсе не собираясь обидеть Антона. Он и не обиделся, а ответил ровно в такой же манере, как и Катя:
— А ты истеричка моего сердца.
Но, в отличие от мальчика, Смирнова нахмурилась и недовольно бросила:
— Как ты меня назвал?!
Однако вспомнив некоторые свои поступки, Катя смущённо опустила глаза и тихо добавила:
— Да, я истеричка. Но очень тебя люблю.
— Это взаимно, — широко улыбнулся Антон, отчего Катя томно вздохнула, дав полную волю накопившимся чувствам.
— Катюша, а ты сразу в меня влюбилась? — поинтересовался мальчик.
— Я прекрасно помню тот день, когда в моём сердце проснулись к тебе чувства, — ответила Катя с грустной улыбкой и стала вспоминать. — Понравился-то ты мне сразу…
— Когда врезался тебе в грудь? — уточнил Антон, за что тут же получил от девочки щелбан.
— Тебе лишь бы всё опошлить! — покачала головой Катя. — Вот не буду ничего рассказывать.
— Ну и не рассказывай. Ты думала, я тебя упрашивать буду? — усмехнулся Антон.
— Ну, честно говоря, да. Ладно уж. Расскажу. В общем, как я уже сказала, понравился ты мне с самого начала. А вот влюбилась я в тебя 22 января. Я очень хорошо помню тот день. Я тогда ещё высмеяла тебя за то, какой нелепый галстук ты нацепил, а потом мне стало так за это стыдно, и голос в душе сказал мне «дура, что ты делаешь, ты ведь его любишь». Но ведь нельзя изменить всё в один момент, поэтому от сплетен и склок я отошла не сразу, хоть и тебя доставать стала меньше… А потом я приходила домой и рыдала. Потому что знала, что ты не обратишь на меня внимания никогда.
— Никогда не говори никогда, — улыбнулся Антон, но Катя покачала головой:
— На тот момент ведь это было правдой, — мальчик на это лишь медленно кивнул. — Знаешь, я так завидовала вам с Полиной. А я была одна. И прекрасно осознавала, что по собственной вине. Да, я извинилась перед тобой и ней, но ты не открыл мне своё сердце, свою душу.
— Мне очень жаль, что я тогда совершил ту ужасную ошибку. Я был очень предвзят к тебе.
— Ладно, — махнула рукой Катя. — Но давай не будем больше говорить о том времени. Мне это не очень приятно.
— Хорошо. Извини, что вспомнил, — Антон стал судорожно думать, как бы развеселить свою возлюбленную. От нахлынувших воспоминаний она помрачнела и погрузилась в свои печальные мысли. — Катюша, я тут подумал, что смешно у нас будет. Я же французский знаю очень плохо, так что когда ты захочешь меня на нём обматерить, я же не пойму, что ты говоришь!
Катя расхохоталась, что невероятно обрадовало Антона:
— Я даже об этом не подумала! Ну что за мысли у тебя! Обещаю, для нас с тобой французский всегда будет исключительно языком любви.
— Французский — язык любви, — мечтательно повторил Антон. — Как на той прогулке.
— А ты её помнишь в таких подробностях? — приятно удивилась девочка.
— Как же я могу забыть тот день, когда влюбился в тебя. Когда понял, какая ты удивительная.
— Какой ты противоречивый, Антон, — невероятно любяще улыбнулась Катя. — То пошлишь, то вдруг становишься романтиком. Хотя я такая же.
— Будто бы материшься и умеешь пошло шутить, — усмехнулся Петров.
— То, что я не ору об этом каждому встречному, вовсе не значит, что этого нет. Мат и пошлые шуточки могут быть уместны, всё зависит от речевой ситуации. Но правда, не к кому было это применить. Ведь друзей у меня никогда не было. Я всегда была на самом деле одна. Но ладно всё обо мне. Может, расскажешь о себе что-то? Про родителей своих, например. С твоей сестрёнкой я ведь уже знакома.
— Ты её ещё не знаешь, — решив не говорить о родителях (мальчик не хотел, чтобы Катя переживала за него, не хотел портить ей настроение — всё-таки он не был законченным эгоистом), ответил Антон. — Я восхищаюсь Олей. За всю свою жизнь я не знал настолько сильного человека, не по годам сильного, а ещё мудрого, хозяйственного, эрудированного, с прекрасным чувством юмора и невероятной харизмой. В свои 8 лет она готовит, шьёт, стирает, гладит, а в свободное время много читает. Например, недавно она прочитала сборник рассказов Чехова. Ты представляешь, целый сборник! И если у неё спросить о любом рассказе оттуда, она всё расскажет в подробностях, выделит проблемы текста, будет их анализировать. Ну а ещё она, как и вы с Полиной, отличница.
Говорил Антон это с таким воодушевлением, с такой гордостью, а главное любовью, что Катя невольно улыбнулась.
— Я вижу, ты очень любишь свою сестру. Она правда замечательная. Я в свои восемь лет была… Как бы выразиться культурно… — хихикнула Катя с видом хулиганки. — Раздолбайкой я была. Да-да, Антоша, даже хуже, чем в шестом классе.
— Страшно… — ответил Петров, испуганно выпучив глаза.
— Вот помолчать ты не мог!
— Мог, но не захотел, — признался Антон и получил от Кати лёгкий подзатыльник. — Ты меня не бей, а то поскользнусь, и хромать будем оба.
Катя уже хотела что-то ответить, как вдруг из-за деревьев вышел Бабурин. В этот раз, как ни странно, трезвый. Катя поёжилась и сильнее прижалась к возлюбленному. Последний нахмурился и приготовился в очередной раз показать Семёну, где его место.
— Ба, да вы посмотрите на них! — загоготал Бабурин так мерзко, что это было похоже на звук пенопласта по стеклу. Хотя, вероятно, Полина подобрала был более точное сравнение. — На руках он её носит! Я всё равно тебя трахну, шлюха! Семён Бабурин всегда достигает цели!
— Во-первых, заткни свою вонючую пасть и не смей оскорблять мою девушку (от этого слово у Кати на щеках появился едва заметный румянец, а сердце приятно кольнуло), а во-вторых, говоришь добиваешься цели. Стать конченым подонком — это была твоя цель? Ну в таком случае ты прав, достиг её блестяще.
— Какое красноречие, — брезгливо сплюнул Бабурин. — Катька, твоя работа? Ты, Антошка, только когда с ней будешь этим заниматься учти: она неподатливая.
— Замолчи! — крикнула Катя. — Оставь свои пошлости своим дружкам.
— Бабурин, заткнись уже. И разойдёмся мирно, — сказал Антон. На это Семён вынул из-за пазухи кухонный нож, широко улыбнулся, обнажив пеньки сгнивших зубов, и побежал на Петрова. Антон аккуратно поставил Катю на ноги и приготовился сражаться.
— Антоша, будь осторожен! — взмолилась Смирнова. Антон только кивнул.
Началась схватка. Всеми силами Петров пытался выбить оружие у Бабурина, но ему это не удавалось. В итоге подонку удалось слегка поранить Антону руку и, отвлёкши его этим, отбросить так сильно, что мальчик потерял сознание, успев перед этим крикнуть:
— Не смей трогать Катю, мразь!
Катя, всё видевшая, и оттого рассвирепевшая, хромая и не думая ни о чём, накинулась на Бабурина, чего тот, пока оттирал нож, вовсе не ожидал. Катя готова была выцарапать Семёну глаза, придушить его за то, что он прикоснулся к её любимому.
— Ублюдок поганый! Я за него тебя прибью! И засунь свой нож себе поглубже и подальше! Ты совершил фатальную ошибку: ты навредил тому, кого я люблю! Подонок! — кричала Катя, нанося удар за ударом. Ярость настолько прибавила ей силы, что Бабурин, поваленный Катей на землю, просто не мог отбиться.
Всё закончилось тем, что Семён, потерявший нож, в очередной раз сбежал как последняя крыса. Но Катя было вовсе не до этого ничтожества. Она подбежала к Антону, сильно ударившемуся головой. Она склонилась над ним, потрясла за руку, но он не реагировал. Катя, капая слезами, на его куртку, стала трясти сильнее.
— Антоша, вставай, пожалуйста. Антоша! Ну, смотри, что ты наделал! Опять макияж насмарку! Антоша! Любимый мой! Вставай, я умоляю тебя! Ну, пожалуйста!
Но Антон по-прежнему не двигался. Катя уронила голову на грудь Петрова и громко заплакала. Во-первых, сказался шок от пережитого, а во-вторых, она уже успела себе надумать, что он больше не встанет. Что он погиб из-за неё.
— Я только обрела тебя! Я не могу тебя потерять! Антоша! Вставай! Не надо нам уподобляться сопливым мелодрамам! Ты живой! Вставай!
Катя вдруг вскрикнула от того, что ощутила, что кто-то гладит её по голове. Это был Антон…