Сделай это место моим домом

Маркус вернулся в комнату через какое-то время, еле спихнув грязную посуду на Макс и проводив мать и отца на работу. Парень тихо открыл дверь комнаты, стараясь не разбудить Джинни. Воспоминания этой ночи проходили в голову одно за другим. Пазл картинки аккуратно складывался, но смысл этих действий девушки был непонятен. Означает ли это то, что они вместе? Был ли этот жест жестом примирения? Или это была не Джинни, а ее пьяные желания? Хотелось бы узнать ответы на многочисленные вопросы прямо сейчас, разбудив Джинни. Но… На месте недавнего сна осталась лишь ее кофта. Одеяло откинуто на другую сторону кровати, разбившийся вчера цветок аккуратно уложен на бо́льший осколок горшка, окно открыто больше, чем его оставлял Маркус, а значит, Джинни ушла. Парень нервно поправил волосы. И что это значит? Она поняла, что сделала ошибку и ушла? Она испугалась? Ее выгнали? С ней что-то случилось? В их отношениях наоборот всё становится хуже? С появлением Джинни вопросов в этой жизни становится больше и больше, и они нарастают друг на друга, как большой снежный ком, а значит, чтобы найти ответы на самые первые вопросы, нужно откопать ответы на последние вопросы. Лабиринт с входом и без выхода, и никакая нить Ариадны не спасет от безуспешной попытки разобраться. А существует нить Джинни для этого лабиринта? Ещё один вопрос, как длинная дорога для рассуждений и в конце тупик. Маркус подошёл к кровати и потянулся к своей подушке за сигаретами, отбросив одеяло, лежащее, как в каком-то хаосе. Кофта. Она забыла свою кофту на кровати. Видимо, ночью стало жарко, или она просто упала с плеч… Нужно вернуть Джинни, а заодно и поговорить с ней. Спросить обо всем, узнать, как она, что это было, и хочет ли вернуть отношения, любит ли вообще она его? Маркус взял кофту девушки в руки и уже направился к двери, как в голову пришла другая мысль. Он победно улыбнулся ей и отложил кофту на стул. Всё будет иначе, лучше, и так, как Маркус это захочет. И все ответы на вопросы сразу появятся.

***

Джинни усиленно чистила зубы, будто пытаясь смыть к черту всё, что было вчера. Странно, но она помнит абсолютно всё, до каждой детали, до каждого звука биения его сердца. Помнит абсолютно всё, и, кажется, Джорджия тоже многое знает.       — Джинни, персик, выходи быстрее из ванной, мне надо задать тебе пару вопросов, — женщина ноготками постучала по деревянной двери, намекая на свою нетерпеливость. Джинни через зеркало посмотрела на дверь и выплюнула пасту, включив воду. Эх, как бы ей сейчас хотелось, чтобы все проблемы просто утекли в канализацию с каплями холодной воды. Надеясь, что спасительная жидкость хоть как-то освежит затуманенный разум, а проблемы всё-таки уйдут с растекшимся по лицу макияжем, девушка умылась и открыла матери дверь, когда та снова постучала, не в силах больше ждать.       — Детка, я правильно понимаю, что ты выпила всю бутылку одна? Я надеялась, что ты мне хоть немного оставишь, Джинни! Что за эгоизм? — Джорджия продолжила что-то бормотать себе под нос, заходя в ванную и бросая на ящик для белья полотенце. — Кстати, ты не ночевала дома, где ты была? Джинни потупила взгляд, придумывая, что ответить. «Ушла к Макс» — глупо, они ведь в ссоре, «Была у Маркуса» — опасно, начнутся расспросы и ненужные разговоры. Однако Джорджия сама оставила себя без ответа, закрыв дверь в ванную и оставив девушку в коридоре. Джинни изумлённо подняла брови, но ничего говорить и спрашивать не стала, решив больше не напоминать об этой странной теме в надежде на то, что она сама уйдет из головы матери. Девушка спустилась на первый этаж под яростный спор Остина и Пола о каком-то новом фильме. Маленький что-то упорно доказывал отчиму, сильно жестикулируя руками и постоянно поправляя очки, пока взрослый подкручивал колесо у велосипеда. Вы когда-нибудь видели, как мэр города чинит детский полупластиковый дешёвый велосипед? Джинни это только что увидела и даже долго за этим наблюдала, поняв, что Пол особо не отличается от других отцов и мужчин, не занимающих высокое положение. Это даже мило.       — Я не смотрел этот фильм, но ты так интересно мне о нем рассказал… Думаю, завтра мы пойдем на него всей семьей в кинотеатр. Надеюсь, ты не против посмотреть этот шедевр ещё раз? — Пол говорил без капли сарказма, подбирая гаечный ключ из набора инструментов. Кажется, что он с каждой минутой всё больше разрушает стену недоверия между собой и Остином. Надо заметить, у мужчины это хорошо получается.       — Разве мэры города ходят в кино? — Остин сощурил глаза и посмотрел на мужчину. — Тебя все узнают, скажут об этом в новостях…       — Я маску с человеком-пауком надену, никто не поймет, — Пол добродушно улыбнулся. Кажется, Остин хорошо подружился с Полом. Хотя бы у кого-то в этой семье будет нормальный отец или отчим. Джинни налила себе воды в стеклянный стакан и уже направилась к лестнице, но Пол, кажется, помнил сразу и про всех.       — Джинни, а ты не хочешь завтра сходить с нами в кинотеатр? — он поднял брови и посмотрел на девушку, ожидая ответа.       — Мм, нет, — девушка мотнула головой, глядя в стакан. — Потом посмотрю скачанный.       — Ну смотри, многое упускаешь, — мужчина мотнул головой и крутанул колесо. — Ну всё, осталось немного подкачать и готово. Джинни залпом выпила содержимое стакана, лишь переступив порог комнаты. Вода приятно растеклась по организму, почти уничтожая дикую сухость после алкоголя. Кто бы убрал эту сухость из мозга… В какой момент всё стало непонятно? Эта ночь означает ли то, что Джинни и Маркус снова встречаются? Или у Маркуса уже есть девушка? В последнем Джинни сомневалась процентов на 10 только. Он парень красивый, старшеклассник, популярный, на него любая западет. Прям как это сделала Джинни. Глупо, бесповоротно, бац — и всё. Джинни провела рукой по волосам. В носу до сих пор оставался его запах, а в ушах тихо звучало его сердцебиение. На душе стало преспокойно. Захотелось прямо сейчас оказаться в его объятиях, как это было больше месяца назад на этом же месте. Девушка достала телефон и несколько минут смотрела на рабочий экран, обдумывая правильность действий. Она горит диким желанием всё ему написать, сказать спасибо за то, что не выгнал, сказать, что любит и что скучала, сказать, что больше не уедет и всё объяснить. Но что-то внутри тормозило. Тормозило резко и сильно, буквально не давало сместить палец и нажать на нужную иконку. Но уведомление сверху пришло быстрее и Джинни по привычке на него тыкнула. Высветился чат с Маркусом, его иконка горела значком «онлайн», а сам он отправил милый стикер, обозначающий приветствие. Девушка последовала его примеру и тоже отправила стикер, с трепетом ожидая нового сообщения, что Маркус так долго уже печатал. На самом деле печатал он не долго — больше стирал, подбирая слова или нужную интонацию. Но так и не подобрал. Джинни обновила информацию в чате и не обнаружила там новых писем, как и собеседника в режиме онлайн. Она с грустью положила телефон экраном вниз и опустила голову на кровать с непонятным звуком — то ли рыком, то ли стоном, в общем, полное непонимание. Зачем он это написал? Что хотел, что не сказал? Сердце трепетно билось в груди, ожидая чего-то. Всё напоминало затишье перед бурей и Джинни напряжённо вздохнула. Маркус не мог обидеться на девушку за то, что она пришла ночью, возможно, мог даже возненавидеть за то, что она уехала, и даже Джинни сейчас за это себя проклинает, ведь не уехала бы — проблем лишних бы не было. Шум позади вывел из мыслей и Джинни буквально подпрыгнула на кровати от испуга. Маркус сидел подоконнике, свесив ноги в окно, и смотрел на девушку с улыбкой.       — Ты… ты что здесь делаешь? — она вскочила с кровати и подошла к парню, пока он полностью залазил в комнату.       — Ты вчера так же ко мне пришла, только ещё громче, ещё разбила мамин цветок, — Маркус усмехнулся, наблюдая за тем, как меняется лицо Миллер, когда ей стыдно. Она становится такой милой, такой беззащитной, хмурит аккуратный носик и опускает глаза. — Не переживай ты так, за цветок мне ничего не будет. Только ли цветок ее волнует? Парень подошёл к Джинни вплотную, отчего ее сердце пропустило несколько ударов, и приподнял ее голову за подбородок. Она смотрела на него своими чистыми карими глазами, похожими на карамель или какао, смотрела, и понимала, что только рядом с ним она себя чувствует спокойно и в безопасности, только ему может доверять, только его хочет поцеловать. Джинни приподнялась на цыпочки, давая волю чувствам и Маркус накрыл ее губы своими. Он целовал аккуратно, нежно, почти невесомо, будто потихоньку прокладывая мост к ней и ее сердцу. Джинни обвила его шею руками, зарываясь в волосы и портя ему прическу. Парень рывком углубил поцелуй и поднял Джинни за бедра, разворачивая и усаживая на стол, предварительно скинув с него книги. Маркусу больше всего нравилось сейчас ощущать ее рядом, целовать и прижимать к себе, бродить руками по ее телу, оставляя после себя миллионы мурашек. Они будто слились сейчас в одно целое, наконец-то, спустя долгое время, они оба этому ждали, и теперь там ненасытно целовались, как в последний раз. Всё прекрасное прервала мелодия мобильного телефона Маркуса и он нехотя оторвался от девушки. Джинни удовлетворённо положила голову ему на грудь, полностью слыша каждое слово его, и его собеседника. Это определенно была Макс, которая ждала брата у школы, чтобы передать ему ключи от дома, ведь этот «засранец» их забыл, а ещё безбожно спихнул с утра посуду на нее, а она — девушка и ей нужно собраться. Джинни улыбнулась такой истерике Макс — она явно заботилась о брате, постоянно это отрицая, и это выглядело мило. Маркус поцеловал Джинни в лоб, заканчивая разговор и, сделав свой коронный жест рукой, высунулся обратно в окно и ловко слез вниз, быстро переступая с выступа на выступ, тут же подбирая свою доску в трясущиеся руки. Он поцеловал ее! Наконец-то, спустя месяц мучений, она рядом, с ней всё хорошо и он снова может ее целовать, как когда-то это стало зависимостью. Джинни проводила парня взглядом и искренне улыбнулась. Только он один заставляет своим появлением ее смущаться, бояться, не мочь совладать с собой и своими чувствами, но в то же время быть сильной и уверенной в себе. Хотя нужна ли эта сила, когда рядом с ним Джинни ей страшно ничего. Странное это чувство — любовь.