Ayakashi monogatari: о чем молчит лиса

*** - Аллен, - Канда негромко зовёт своего мужа, бережно омывая его плечи горячей водой. - М? – тот лениво оборачивается на самурая и моргает медленно, опираясь уставшей за день спиной на его грудь. – Что такое? — Это я у тебя хотел спросить, - говорит Юу, осторожно зачесывая назад волосы Аллена и открывая его лоб, где бледным пятном красуется шрам, что тянется через всю левую половину его лица. – Что-то случилось? Обычно, когда заканчиваются дни Хацумодэ, ты куда более весёлый. Аллен вздохнул и, развернувшись в объятиях Канды, прижался к своему Хозяину и тяжко вздохнул, не особо тая тот факт, что и правда взволнован чем-то, и Юу тут же обнял его в ответ и поцеловал в макушку, давая время собраться с мыслями. Конечно, от самурая не укрылось то, что тот чем-то обеспокоен – Юу знает его достаточно хорошо и достаточно долго, чтобы сразу все понять. Молодой человек обнял его слишком крепко, когда Канда встречал его на машине возле станции после долгого рабочего дня в храме, был не особенно разговорчив дороге и за ужином, но главное – у него почти не было аппетита. Не удивительно, что теперь Канда задавал ему вопросы, обеспокоенный состоянием своего Хранителя. Вот только сам Белый Лис понятия не имел, как рассказать Юу обо всем том, что случилось, так как сам пребывал в смятении и не знал, что ему думать. Вздохнув тяжко, Аллен потерся щекой о плечо Канды и чуть нахмурился, но затем почувствовал, как тот мягко отстраняет его от себя, и жмурится от нового поцелуя – в переносицу, к которой самурай прижался губами, явно стараясь разгладить залегшую меж его бровей складку. - Только не говори, что кого-то сожрали прямо у тебя на глазах, а ты, потерявшись, даже не догадался позвать меня на помощь, - хмыкнул Юу, заглянув в лицо своему мужу, и Аллен фыркает, не в силах злиться на эту беззлобную подначку, призванную хотя бы немного растормошить его. - Нет, такого точно не было, - божество покачало головой и снова прижалось к плечу самурая, отдыхая в его объятиях. – Просто я никак не могу решить, с чего начать свой рассказ. Все… как-то резко стало очень запутано. И – очень сложно. М-м, мысли разбегаются буквально. Никак не могу собраться. Канда хмыкнул снова, а затем просто взял и ущипнул Аллена за попу, заставив того тихонько пискнуть и распахнуть глаза от удивления. - Т-ты чего это? – спросил своего мужа молодой человек, вскинув голову и даже покраснев от неожиданности; у его самурая была, конечно, привычка внезапно сгрести лиса в объятия и начать его тискать, но чтобы настолько… - Подумал, что тебе не помешает немного отвлечься, - пожав плечами, просто ответил ему Канда, продолжая гладить чужую упругую ягодицу, изредка поднимаясь выше и нежно скользя ладонью по талии Аллена. – Если перестанешь зацикливаться на своих мыслях, они перестанут испуганно убегать от тебя. - Ну и аллегория, - усмехнулся Аллен, жмурясь от очередного поцелуя и подставляя свое лицо Канде, что уже успел притянуть молодого человека к себе поближе. – Впрочем, не помню, когда ты оказывался не прав в своих рассуждениях… И правда: уж если Аллен начинал тонуть в собственных размышлениях, заблудившись в их путанных коридорах, именно Канда мог подсказать ему кратчайший путь к решению мучившей его проблемы. Поэтому сейчас молодой человек не возражает против его предложения и удобнее садится на бедрах своего мужа, обвивая руками его крепкую шею и позволяя накрыть губами свой рот. Он тут же расслабляется и обмякает в его объятиях, чувствуя, как руки самурая нежно, но уверенно скользят по его спине, поглаживая, лаская и расслабляя, пока Юу с наслаждением целует его. В голове и впрямь не остается ни единой мысли, хотя Аллен уверен при этом, что ни одной он не растеряет – просто когда самурай притискивает его к себе за задницу, мягко впиваясь пальцами в упругие ягодицы, думать и впрямь больше ни о чем не хочется. Молодой человек мычит сквозь поцелуй, отвечает Канде и сам скользит руками по его спине и плечам, касается нежно лица и чувствует, как у них у обоих сбивается дыхание. - А мы, за всеми этими погонями да расследованиями, и правда едва не забыли о том, что мы давно уже не были близки… - оторвавшись нехотя от губ самурая, с улыбкой выдыхает Аллен и пытается раздвинуть ноги пошире, но его колени предательски упираются в стенки ванны. – Черт… Все же, тут нам будет тесно. - Да плевать, - мурчит Канда и зарывается пальцами в короткие сейчас белые волосы мужа, чтобы оттянуть его голову назад и крепко поцеловать в шею, чем тут же заставляет Аллена задохнуться от наслаждения и перестать беспокоиться обо всяких там мелочах, вроде этой. – Главное, что будет хорошо… - Ох, Канда… - шепчет томно молодой человек, цепляясь за любимого Хозяина и начиная ёрзать у него на бедрах. – М-м… Больше он ничего не говорит и лишь подставляет Канде шею, то цепляясь за его плечи, то зарываясь в собранные повыше темные волосы, из-за чего некоторые пряди начинают падать за спину самураю. Тому, в общем-то, все равно – он так увлеченно вылизывает шею своему любимому, время от времени сладко прихватывая нежную кожу и заставляя Аллена вздрагивать и шумно вздыхать, что на мокрые волосы ему уже плевать тоже. - Канда… - молодой человек нежно касается его шеи, а затем снова целует самурая в губы, когда тот поднимает на него взгляд, перестав терзать шею Аллена поцелуями. Руки его, впрочем, нежно касаются боков любимого божества и медленно скользят вверх, пока теплые, чуткие пальцы Юу не накрывают чужие затвердевшие соски. От этого молодой человек тихо и чувственно стонет ему в губы и мягко прикусывает Канде губу, после чего сам же ее и зализывает, чем заводит своего мужа еще больше. Тем не менее, ни один из них не торопится, наслаждаясь моментом близости и нежно касаясь друг друга, лаская. Возбуждение нарастает неотвратимо, но медленно: сбивается дыхание, становится жарким и шумным, тела делаются более чувствительными и восприимчивыми, а голову начинает кружить от взаимных любви и нежности. Аллен все чаще стонет, ёрзает на бедрах самурая и притирается к нему, пачкая рельефный пресс самурая выступившей смазкой, пока Юу увлеченно выцеловывает его плечо вместе с основанием шеи. Его руки меж тем снова тискают ягодицы Аллена, аккуратно скользят меж них и невесомо дразнят нежный вход, отчего молодой человек понимает, что с прелюдиями пора заканчивать. Снова поцеловав Канду в губы, он тянется за тюбиком с лубрикантом, что стоит здесь же на бортике ванны, однако самурай умудряется опередить его и забрать искомый предмет первым. - Сейчас ты отдыхаешь, расслабляешься и получаешь удовольствие, - усмехается мягко Юу и коротко целует свое лисье божество в губы. – Я все сделаю, милый. - Угу, - Аллен улыбается ему в ответ и снова обнимает Канду за шею, чуть приставая на коленях и прогибаясь в пояснице. – Позаботься обо мне как следует, Хозяин… - Лисёнок… - усмехается тепло самурай прямо ему в губы, а затем дразнящие целует Аллена, пока выливает на руки прозрачный гель и растирает его по своим пальцам. Божеству безумно тепло от этого обращения, и он снова весь подставляется под чужие руки и губы – уверенные, но деликатные, неторопливые и нежные. Любовь Канды чувствуется в каждом его прикосновении, что заставляет Аллена плавиться и таять в его объятиях, а когда чуткие пальцы осторожно давят на вход и, массируя столь интимное место, постепенно проникают в него, молодой человек вздрагивает и выгибается, чуть запрокидывая голову, чем тут же воспользовался его самурай. - Тебе не больно? – оставив очередную отметину за ушком Хранителя, интересуется Канда, остановившись. - Н-нет… - выдыхает томно Аллен и сам слегка подается назад, желая почувствовать, как пальцы любимого проникают глубже. – Ох… Просто у меня давно не было… - Моя вина, - усмехается понимающе Юу, но молодой человек лишь мотает головой и лезет к нему целоваться. - Просто возьми меня уже… - горячо выдыхает на губы самурая Аллен, и тот безропотно исполняет его просьбу и их общее желание, которое уже с ума сводило – все же, увлекшись своим расследованием, они и правда давно не уделяли время интимной жизни. На подготовку приходится потратить некоторое время, но Юу давно уже знает, как сделать этот процесс максимально приятным для Аллена. Иногда он даже забывается, нежно двигая внутри него пальцами и заслушиваясь тихими, чувственными стонами своего мужа, который просто не может не реагировать на них и на те ласки, которыми его осыпает сам Канда. Множество поцелуев ложатся на горячую кожу божества, губы оставляют яркие следы на плечах и шее, а руки так и вообще творят нечто невообразимое, и все, что остается Аллену, так это цепляться за Юу и изнывать от возбуждения, мягко тычась эрекцией ему в живот и пачкая его смазкой все сильнее. Наконец, спустя десяток мучительно сладких минут самурай перестает изводить своего Хранителя, и его пальцы мягко выскальзывают из тела любимого. Почувствовав это, Аллен нетерпеливо всхлипывает и опускает взгляд на Канду. Он улыбается томно, после чего садится ему на бедра и берет в руки уже знакомый тюбик. Вылив достаточное количество геля себе на руки, молодой человек нежно касается члена своего мужа и льнет к его губам, чувствуя и слыша, как томно вздыхает от этого Канда. Для того, чтобы нанести лубрикант, много времени не нужно, но Аллену хочется немного приласкать его и подразнить, любуясь в этот момент выражением лица самурая. При всей его сдержанности, Канда – весьма эмоционален, и лисьему божеству нравится смотреть, как он заводится еще сильнее, почти что теряя всякий контроль над собой, о чем говорят сошедшиеся на переносице темные брови и изогнутые губы самурая, что тяжело дышит, возбужденный до предела. Наконец, Аллен отнимает руку от его члена и тут же чувствует, как руки Юу ложатся на его ягодицы и заставляют снова привстать с бедер самурая. Молодой человек охотно подчиняется ему и уже в следующую минуту направляет в себя его член, притирается растянутым входом к налившейся головке и затем медленно опускается на него с тихим стоном, красиво прогнувшись в пояснице и держась одной рукой за плечи Канды. Он чувствует на своей шее его горячее дыхание и быстрые, жаркие поцелуи-укусы, которыми Юу осыпает его кожу, едва способный справиться со всеми этими ощущениями. Аллен, как и всегда, приятно тугой и горячий, однако самурай сделал все, чтобы в момент их соития они оба не испытывали дискомфорта. - Хорошо так… - опустившись на его член полностью, томно улыбается Аллен, и Юу кивает, завороженно глядя на своего прекрасного мужа. - Ага… - самурай оглаживает его тело вдоль боков, спускается руками к его бедрам и, обласкав их, снова стискивает пальцами ягодицы любимого. – В тебе очень приятно… Юу глубоко целует его, чувствуя, как Аллен ёрзает на нем, привыкая к чувствую заполненности, а затем позволяет ему уложить себя на бортик ванны, нависая сверху. - Не могу больше ждать… - томно всхлипывает божество, начиная плавно двигать бедрами, пока Юу, любуясь им, гладит мужа по спине и ногам. – Канда… - Не сдерживайся, милый… - улыбается самурай, обхватив руками его ягодицы и начиная плавно двигаться навстречу своему Хранителю. – Я знаю, ты давно хотел. На этом все их разговоры вновь прекращаются, уступая место лишь пьянящей нежности, которой неторопливо обменивались их тела в страстном диалоге. В ванной, кажется, стало еще жарче, а горячий воздух переполнился томными вздохами, чувственными стонами и легким плеском воды, что порой так и норовила ускользнуть за пределы ванны. И Аллен, и Канда тонут во взаимном удовольствии, и пальцы Юу невольно оставляют следы на белой коже любимого, впиваясь в его крепкие бедра. Тот, впрочем, явно не имеет ничего против, изнывая от желания и наслаждаясь тем, как внутри него без труда движется крупный член, то и дело задевая особенно чувствительное место и заставляя божество вскидываться и стонать громче. Поначалу размеренные, их движения становятся все более беспорядочными и рваными, а темп – все более быстрым, и так - до тех пор, пока их почти одновременно не накрывает оргазм. Аллен срывается первым, сжимая в себе Канду так, что он с тихим стоном кончает следом, с силой натянув на себя любимую задницу и беспорядочно толкаясь в своего мужа. Обоим потом нужно некоторое время, чтобы отдышаться и прийти в себя, после чего Аллен немного меняет положение, выпустив наружу чужой обмякший член и с комфортом устраиваясь прямо на Канде, чьи руки тут же обвивают его талию, бережно обнимая. - Ну что, доволен? – усмехается негромко самурай, тычась носом во влажный висок своего мужа и обдавая горячим рваным дыханием его покрасневшее ушко. - М-м, более чем… - отвечает ему довольный Аллен, жмурясь счастливо и прижимаясь щекой к сильному плечу Канды. – Ты великолепен… - Все для тебя, лисёнок, - Юу настолько хорошо сейчас, что его голос напоминает ласковое мурчание, а легкие, ненавязчивые поцелуи не прекращаются даже сейчас. Еще четверть часа они просто лежат в горячей воде и расслабляются, отходя после оргазма и лениво нежничая: Канда перебирает пальцами короткие волосы на затылке своего мужа, а Аллен выводит узоры на его плече и шее кончиками пальцев, довольно улыбаясь и жмурясь то и дело. Все те ссадины, что достались им на предрождественской тренировке, почти зажили и почти не доставляли им дискомфорта в повседневной жизни, однако что один, что другой старались не задевать их даже во время секса, деликатно обходя еще не до конца сошедшие синяки и исчезающие ожоги. - Канда, - молодой человек нежно касается его лица и разворачивает к себе, поглаживая своего самурая по щеке. - Готов поговорить о том, что тебя беспокоило? – негромко спрашивает Канда, взглянув на божество и накрыв его ладонь своею. - Угу, - Аллен кивает, не поднимая головы, и продолжает нежно гладить Юу по щеке. – Роад приходила в храм. - Сегодня? – удивился Канда, приподняв брови, и молодой человек кивнул. - Я заметил ее, когда она пряталась в тени, а когда спросил, что ей надо в моем храме, когда они с Алмой должны были ехать домой в Осаку, она открылась мне и попросила сказать, где она может найти Божественного Лиса, - продолжил свой рассказ Аллен, невесомо касаясь уголка губ своего мужа подушечкой большого пальца. - Погоди, - не понял Юу, осторожно перехватив руку Аллена и мягко поцеловав его пальцы, прежде чем отвести ее в сторону. – Но разве это не ты? Ты ведь и есть Божественный Лис. - А? – божество моргнуло, уставившись на Канду, а затем кивнуло и снова обмякло на его плече, нежась в горячей воде и теплых объятиях самурая. - Да, так и есть. Только искала она не меня. - А кого же тогда? – самурай нахмурился, вообще перестав понимать что-либо. - Учителя, - просто ответил ему Аллен, мягко переплетая их пальцы. - А он здесь причем? – Юу нежно сжимает руку своего мужа и продолжает внимательно слушать его. - Я тоже сначала не понял, - пожав плечами, чуть усмехнулся молодой человек. - Но, когда согласился, все же, в обмен на информацию – я думал, она будет полезна для нашего расследования – узнал от девушки твоего брата много интересного. - Например? – самурай с интересом смотрит на Аллена, растирая его руку примерно так же, как это делал для них его наставник перед первым спаррингом. - Например, что Роад напрямую связана с тем монстром, которого мы собираемся запечатать, когда Рэддо удовлетворит уровень нашей боевой подготовки, - отвечает ему божество, глядя куда-то сквозь пространство и позволяя мужу тискать свою ладонь. – Она, как выяснилось – одна из потомком этого павшего божества, что преступил законы мироздания, а потом еще и навлек на себя какое-то проклятие. - Интересно… - протянул Канда, чуть нахмурившись. – Только пока не ясно, при чем здесь твой Учитель. - Она сказала, что проклял их именно он – то павшее божество вместе со всем его родом, - ответил Аллен и снова вздохнул так тяжело, будто взвалил себе на плечи земную твердь. – И что Учитель – никакой не оборотень, а никто иной как божественный лис из рода Сайгу.