День, когда время остановилось.

В Ямусукро жарко и влажно, впрочем, как всегда. Кот-д’Ивуар сидит в своей резиденции, отламывая очередной кусок ивуарийского шоколада, «лучшего шоколада в мире», по его мнению. После того, как ему не разрешили участвовать в поиске и поимке Королевства Италии, прошло несколько часов. Кот-д’Ивуар держал обиду на Германию, особенно после того, как его откровенно послали. К африканцам в СПХЛЧ всегда относились с некой пренебрежительностью. Этот случай стал последний каплей — ивуариец решил уйти из организации. Послав Германии письмо через почту, он решил начать собственное расследование, безо всяких самовлюблённый европейцев, думающих лишь о том, чтобы показать своё могущество, какие они пиздатые, охуенные, какая у них крутая армия, какое у них классное ядерное оружие. Вся эта толерантность, помощь слаборазвивающимся странам, которые, кстати, были его соседями, всё это одна сплошная показуха. И д’Ивуар прекрасно понимал, почему: никому не хочется терять своё влияние. Вот и Королевству, видимо, тоже не захотелось — восемьдесят лет сидел в своей тёмной норе, а потом вылез из неё, чтобы отхватить ещё немного места под Солнцем. — «Ей-Богу, почему его не застрелили вместе с тем диктатором? На одну проблему было бы меньше…» — Размышлял парень, глядя в окно. — «Теперь allemand мне не помешает, а Гвинея и Гана с радостью помогут в расследовании.» Гвинея и Гана — страны-соседи и одновременно лучшие друзья Кот-д’Ивуара. Гвинея славился своим скверным характером и отсутствием желания изменять положение дел у себя на территории, его всё устраивало, несмотря на то, что грамотность в стране просто отвратительная, да и не только грамотность. К тому же он был приверженцом ислама суннитского толка, что нередко приводило их к ссоре: Кот-д’Ивуар был католиком. Гана — полная противоположность Гвинеи. Весёлая, дружелюбная, она всеми силами пытается поднять свою страну как можно выше. И у неё это частично получилось — индекс человеческого развития на её территории выше, чем у парней. Если у Гвинеи и Кот-д’Ивуара он низкий, то у Ганы уже средний. Троица нередко встречалась при любом удобном случае, чаще всего именно у ивуарийца, ведь его территории находились в «середине», а Гвинея и Гана — «по бокам». Вот и сейчас, эти двое вломились в кабинет приятеля, все запыхавшиеся и вымотанные после перелёта из одной страны в другую. д’Ивуар велел им лететь к нему как можно быстрее — появилось важное дело. — Что случилось? — Тут же спросил Гвинея, даже не поздоровавшись. — Неужто ЦАР смог подняться с самых низов? — Поинтересовалась Гана. Они часто обсуждали экономику всего африканского континента, зачастую, речь заходила о самых бедных странах мира, которые располагались здесь же. Центральноафриканская Республика имел такой «прекрасный» статус, как самая бедная страна из всех ныне существующих. Его индекс человеческого развития находился на сто восемьдесят восьмом месте, ниже был только Нигер. — Пх… — Усмехнулся ивуариец. — Нет. Кое-что похуже. Присаживайтесь. — Он указал на два стула, которые стояли перед столом, и откусил ещё немного шоколада. Те послушно сели. — Вы же слыхали о Королевстве Италии, предшественнике нынешнего Италии? — Да. — Припоминаю что-то… — Гвинея почесал затылок. — Ну, это такая страна, в которой зародился фашизм. — Пояснил парень. — А, точно, вспомнил. — А что такое? Почему ты спрашиваешь? — Задала вопрос девушка. — Он спустя столько лет вернулся! — Да ладно!.. — Воскликнула Гана. — И что же ему понадобилось? — В этом-то и дело, я и сам не понимаю, что. — Ага… То есть, ты волнуешься по поводу того, что какой-то европеец, который раньше был страной, вернулся? — Гвинея потянулся к шоколадке и отломал от неё кусок. — Да что он может сделать? — Приятель, поверь мне, он способен на многое! У него есть связи. К тому же, КИ обладает высоким интеллектом и хорошими манипулятивными способностями. Обладал… Сейчас я не знаю, какой у него IQ. По теории одного моего знакомого, Королевство хочет восстановить альянс «ось» и отомстить за свою партию. — Хорошо… Допустим, я с тобой соглашусь. Но всё равно, что он сможет сделать против, например, сверхдержав или просто мощных государств? Если он даже Эфиопию сначала не смог одолеть. — Лучше тебе не оскорблять Эфиопию, ведь он один из тех немногих стран, кто смог сохранить независимость в те времена. — Вставила слово девушка. — Независимость-то смог сохранить, но дела в стране лучше не стали. И где это я его оскорблял? — Вам не кажется, что мы отвлеклись от основной темы? — Ивуариец скрепил руки в замок и положил их на стол. — Я хочу, чтобы вы помогли мне поймать его. Европейцы уже начали расследование. — Ну вот, пусть они и разбираются! — Сказал Гвинея, отламывая второй кусок шоколада. — У нас и так полно своих проблем. — Ты не понимаешь. Если мы поймаем его и сдадим европейским властям, то у нас наверняка появятся деньги! Мы сможем вложить их в жизнеобеспечение наших стран, подняв их в рейтинге мировых государств! Сможем сделать жизнь наших людей лучше! — С каких это пор за поимку бывшей страны дают бешеные деньги? — Не унимался суннит. — Ты не учёл того, что он — один из худших преступников двадцатого века! За него явно должны заплатить очень много денег. — Хм… Тогда кому достанется бо́льшая доля? — Сорок процентов мне, тридцать процентов вам двоим. Сто на три не делится без остатка. Гвинея и Гана переглянулись. — Мне кажется, это слегка нече… — Начал гвинеец. — Я согласна. — Перебила его девушка. — Пусть мне достанется всего тридцать процентов, но я обязательно вложу их в благотворительность для своей страны! — Гвинея? — Кот-д’Ивуар улыбнулся и прищурил глаза. — Так ты согласен? — Ладно, убедил! Но если меня что-то будет не устраивать, то я уйду от вас. — Merveilleux! — Воскликнул ивуариец. — Европейцы уже гоняются за Королевством, разве нет? А если они опередят нас? — Спросила Гана. — Не беспокойтесь насчёт этого. Европейцы пытаются поймать его только из-за личных причин. Я больше чем уверен, что Германия — страна, прилагающая больше всего усилий для поимки КИ, ловит его лишь потому, что хочет покончить со своим дурным прошлым. А РФ… — РФ? Ну, против него у нас точно нет шансов. — Перебил друга Гвинея. — Tais — toi et écoute, enfin! Хватит перебивать! — Вскрикнул д’Ивуар. — Россия вряд ли бы стал так тесно сотрудничать с Германией, но стал, значит, у них есть какая-то общая причина для этого. Скорее всего, их цель — убить КИ. Он — фашист, а если его не станет — фашизм будет свергнут окончательно. — Значит, против нас Германия и Россия? — Промямлила Гана, поправляя белое платье и приглаживая непослушные волосы. — Да. Ну, ещё люди, которые на них работают. — У нас нет никаких шансов против таких стран. — Гвинея вздохнул, потирая переносицу. — Ты слишком рано сдаёшься. — Ивуариец ехидно улыбнулся. — У них, несомненно, есть преимущество. Но у нас тоже есть туз в рукаве — внезапность. Если нам удасться схватить Королевство, то он точно не будет ожидать того, что его планы разрушили какие-то африканцы, которые живут в бедности. — Он наклонился ближе. — Вы знаете, всё началось с Италии. Он лично встретился с ублюдком, но ничего ему не сделал. — На что ты намекаешь? — Встревоженно сказала девушка. — На то, что нам необходимо связаться с Итальянской Республикой. Нам нужны все подробности дела. — Он взял трубку рабочего телефона и набрал номер. — Алло? Кто это? — Италию уже конкретно задрали постоянные звонки. — Говорит Кот-д’Ивуар. — Кот-д’Ивуар? Чего тебе? — Ну зачем же так грубо!.. Я звоню тебе только потому, что мне нужны подробности твоей встречи с «папашей». — Откуда ты?.. — Удивлённо спросил итальянец. — Я работал… Работаю вместе с Германией и РФ… В любом случае, мне нужен подробный пересказ ваших встреч, включая примерное время и подробное описание внешности КИ. — Разве я не сообщал об этом Германии? — Там было всё очень поверхностно и неподробно, а мне нужно подробно. На том конце трубки тяжело вздохнули. — Я надеюсь, больше никому не понадобится эта информация? — Никому. Надеюсь. — Ладно. Я расскажу тебе всё, что знаю. — Très bien! — Ивуариец кинул Гане блокнот, что лежал на столе. Он сказал прошептал ей: «рисуй его». Девушка кивнула. К Гвинее полетела тетрадь. Он понял, что его задача — записывать всё, что говорит Италия. Кот-д’Ивуар переключился на громкую связь, после чего сказал: — Начинай. — Всё началось тридцатого апреля, я встретился с Ватиканом и мы обсуждали вопрос о том, как ещё лучше распространить католическую церковь по стране…

***

— Ну, он мне сказал: «ты должен съездить на место погребения Муссолини», на что я ответил: «хорошо, я постараюсь». Но на самом деле я просто послал его куда подальше, в мыслях, разумеется. Потом он залез в самолёт, а я ушёл. Больше мы не виделись. Конец. — Отлично. Спасибо за столь ценную информацию, Итальянская Республика. — За этим рассказом я потратил полтора часа своей жизни. А ещё у меня куча других дел. — Прошипел Италия. — Arrivederci. — Он сбросил вызов. — Походу его изрядно так задолбали с этими звонками, касаемыми КИ. — Заключил ивуариец. — У меня сейчас рука отвалится! — Выругался Гвинея, швыряя на стол тетрадь. Гана протянула Кот-д’Ивуару рисунок. — Я постаралась изобразить его так, как говорил сэр Италия. — Отличная работа, подруга. — Весело сказал он. — Теперь у нас есть примерный портрет преступника. С такими темпами, мы скоро обгоним европейцев! — Он прикрепил рисунок к доске, что висела в кабинете, вернулся за стол и съел последний кусочек шоколада. — И что нам теперь делать? — Спросил гвинеец, потирая ладонь. — Подключаться к камерам видеонаблюдения в Токио. — Как мы это сделаем? — Легко и просто, дружище! У меня есть доступ к базе данных одной организации… Так как я больше там не состою, использовать её уже незаконно, но… Что не сделаешь ради выгоды и благополучия собственной страны?