И только имя твоё

— И так, сколько времени прошло с тех пор, как вы встретились? — голос мужчины как всегда звучал заинтересованно, но немного отстранённо. Это давало Се Ляню пространство и чувство защищенности одновременно. — Почти две недели. — Он как-то пытался ещё контактировать с Вами? — На удивление, нет. Он пропал с той встречи. -Вас что-то беспокоит? — взгляд упал на то, как молодой человек мнет белую ленту в руках. Это была обычная мягкая лента, которую они обусловились использовать в качестве занятия рук мелкой моторикой, что позволяло немного расслабиться и не зажиматься в моменты проработки особо сложных моментов. — Да, если честно, я всё ещё волнуюсь за своего брата. Понимаете, это не так просто, как оказалось, взять и вычеркнуть человека их жизни на словах это совсем… Кхм, в общем, я просто возможно ещё не до конца осознал и привык к такому решению. — Это нормально. Убирать лишнее, иссекать гнилую плоть, так скажем, это всегда болезненно. Зато потом рана заживает намного быстрее. — Да, вы правы. Но, боюсь мои опасения не лишены оснований, понимаете? Ци Жун, он… В общем, он любит найти приключений на свою голову. Я бы не хотел, чтобы он попал в такую же ситуацию, в которой находился я. — Юноша наконец-то перестал теребить ленту и посмотрел мужчине в глаза. Тот осторожно улыбнулся. — Это очень благородно, беспокоиться и оберегать ближних. Но если хотите помочь, то помогите сперва себе.

***

      Дверь в квартиру открылась резко, врезавшись ручкой в стену. Свет никто не включал, оба буквально ввалились в коридор не отрываясь от друг друга. В блеклом отсвете фонарей из окон были видны только два темных силуэта. Беспорядочные движения руками, влажный звук поцелуя и шорох одежды, всё это смешалось в одном комке времени. Градус температуры заметно повысился, как и градус в крови. Зеленые глаза смотрели развязно, пьяно. До ушей мужчины донесся легкий смешок «надеюсь, тебе хватит выдержки», на что тот лишь усмехнулся. Он притянул к себе грубо сжимая волосы на затылке, улыбнулся, хотя это и не было видно, и выдохнул «не переживай, успеешь устать». Оттолкнув от себя успевшего почти полностью обнажиться юношу, он скинул с плеч рубашку медленно, словно издеваясь, аккуратно вешая её на плечики стоявшей у стены вешалки. Лежавший на диване немного обиженно поджал губы, вытянул руки вперед и, как только предоставилась возможность, утянул партнера обратно на себя обвивая руками и ногами. Бай позволил опрокинуть себя на спину и, огладив фигуру, сидящую на бедрах без стеснения потирающуюся о вставший член своей задницей, усмехнулся. — А ты не умеешь ждать, верно? — Не вижу в этом смысла, нахуй ждать, если можно брать и делать? — Ци Жун прогнулся в спине балдея от прикосновений рук к своей коже. Мужчина, подметив про себя, что поясница и ягодицы у юноши довольно чувствительные, перехватил его запястья, сел и отвел чужие руки в сторону. — Ложись. — в голосе проскользнул холодный стальной оттенок. Парень в его руках не убирая улыбки с лица склонил голову. Дурачился, мелкий чертенок. — Может, лучше ты ляжешь? Я могу… — Бай не дал ему договорить и дернул руки Жуна в сторону так, что он сполз с его колен и вжался лицом в край диванной подушки, чтоб не упасть совсем на пол. — Эй! Мы так не договаривались. Отпусти! — он дернул руками, но, оказалось, что в процессе всей возни лента, которую Цзунь У накинул ему на запястья ещё в клубе, никуда не делась и теперь плотно сжимала руки. — блять, отпусти меня! — алкоголь давал о себе знать, внутри юноши разгоралось пламя праведного гнева, что на деле только забавляло сидящего вольготно на диване мужчину. — ты там охуел совсем?! Я сказал. Ах! — звонкий шлепок разнесся по комнате. Он обжег нежную кожу ягодицы. — Всё? Тебе понравилось? Тогда рот закрой, будь хорошим мальчиком, за каждое грязное словечко, слетевшее с твоих губ в моём присутствии будет соответствующая плата. — ещё один шлепок пришелся чуть ближе к внутренней стороне бедра, от чего у юноши чуть поджалась мошонка, а по позвоночнику до затылка пробежали мурашки. Ци Жун закусил губу с тихим «блять» и тут же получил за это ругательство ладонью по заднице. — Ты издеваешься? Я не мазохист ебучий! — ещё шлепок. Тело Жуна все сжалось и вздрогнуло, когда по следам еле ощутимо провели пальцами, а затем сжали пальцами ягодицу до синяков. — Да ладно? А твоё тело говорит об обратном, как и твои громкие заявления — Бай отозвался откинувшись на спинку дивана глядя на открывающийся перед ним вид и оценивая его. — давай я тебе это докажу. — не дожидаясь ответа, он ухватил юношу за длинные патлы, потянул назад так, что Ци максимально, на сколько позволяло тело, прогнулся в спине. Бай впился зубами в его плечо у шеи ощутимо, но не прокусывая, и ещё раз звонко шлепнул по подставленной попке. Ци Жун всхлипнул и дернулся вперед упираясь головкой члена в бедро своего мучителя. Удары стали чаще, но слабее. С каждым шлепком парень сжимался и чертыхался сквозь зубы, за что и получал. В очередной раз занося руку, мужчина услышал тихий скулеж, в котором неотчетливо угадывалось «пожалуйста». Он опустил руку впиваясь пальцами в горящую кожу и ослабил хватку на волосах. — Я не расслышал.        Ци Жун извернулся ткнувшись неловко в его плечо носом скорее от неудобства своего положения. Руки порядком затекли и не держали вес тела, когда он попытался на них опереться. Всё, что смогло выдать изнузданное алкоголем и возбуждением подсознание это «пожалуйста, трахни меня». Бай отстранил от себя парня придержав за подбородок. Даже в темноте было заметно как блестят зелёные глаза, щеки красные от нехватки воздуха, а губы опухшие от того, как Жун их терзал своими зубами и, кажется, даже прокушены. — Вот теперь ты хороший мальчик. Усвоил урок.