***
Вильгельма лихорадочно трясло. У него был жар, а во рту самая настоящая пустыня. Даже несмотря на то, что ему несколько минут назад дали воды. Холодная тряпка на лбу быстро высыхала и её не успевали менять. В полу бреду Вилли что-то мямлил и пытался вспомнить, что произошло. И он вспомнил. В голове возник тёплый чай из термоса. Его вкус и сладкий аромат, разносящийся по всему лесу. Алексей и Саманта должны были прийти с минуты на минуту и Вильгельм их терпеливо ждал. Сквозь густой туман показались две знакомые фигуры. «Вовремя», — подумал Вильгельм. Но радоваться было рано. Увидев знакомый лес, Алексей напрочь забыл об осторожности и решил срезать по льду. Лёд оказался предательски тонким и, не выдержав Лёши, треснул. Алексей смог ухватится за край только в последний момент, но выбраться без посторонней помощи не мог. Саманта пыталась ему помочь, но только подвергала себя ещё большей опасности. — Лёха, держись! — Вильгельм лёг на скользкую поверхность и начал быстро ползти. — А без тебя я бы не держался! — даже в смертельной ситуации Алексей не терял позитивный настрой. До Алексея оставались считанные метры, но, как назло, лёд был здесь очень тонкий. Медлить было нельзя. Каждая секунда в ледяной воде приближала неминуемую погибель. Этого Вильгельм допустить не мог. Вилли полз дальше, быстро ухватился за ладонь Алексея. Вся его рука расцарапалась об лёд. С нечеловеческим криком Вильгельм потянул друга на себя, вырвав из вязкой пучины. Лёша отделался лишь лёгким испугом, мокрыми штанами и ранами на руках. В этот момент лёд под Вильгельмом затрещал, а в следующий миг он уже полностью погрузился в холодную пучину. Под водой было темно. Казалось, что даже свет не мог сюда пробиться. Вильгельм пытался выбраться, но страшная сила тянула его вниз. Вдруг Вилли замер. Из толщи мутной воды на него грустными глазами смотрела женщина. Казалось, что она хотела что-то сказать, но не могла. «Мама?» — спросил себя Вильгельм. Он не успел ничего понять, как в следующий миг чьи-то руки обхватили его за плечи и вытянули из цепких лап топей. Сильно болела голова и трясло. Вильгельм понимал, что это не от холода. Не может быть холодно под тремя одеялами. Он очень надеялся, что лекарства помогут и страдать ему придётся не долго. Но тут Вильгельм что-то заметил. И даже адская головная боль ему не помешала. Стало очень тихо. Очень. В первый день «Момент Х» не было так тихо, как сейчас. Стук часов, так бесивший Вильгельма, затих, шум с нижних этажей тоже. Не свистел ветер. Не пели птицы, оставшиеся в родных краях. Даже сердце. Даже оно. Не издавало ни звука. Вильгельм вжался в кровать. Со стороны окна он заметил движение. Фигура, в тёмном облачение и с гигантской косой прошла сквозь раму, напрочь игнорируя, что это третий этаж. Жнец оглянулся, будто принюхиваясь. А затем направился в сторону Вильгельма. Вилли накрылся до головы одеялом, наивно веря, что оно его спасёт. А что ему оставалось? От смерти не убежишь. — Стой! — послышалось со стороны дверного проёма. Вильгельм увидел человека в белом одеянии. Одежда была настолько белоснежной, будто излучала свет. Для полной картины не хватало только крыльев и нимба над головой. — Опять ты, — вздохнул жнец. Казалось, что говорит не он, а сама тьма. — Как долго ты будешь мешать выполнять мою работу? — У Всевышнего планы на эту душу. — Представь себе! — хлопнула костяными руками Смерть. — У моего начальства тоже! — Неужели ежедневно забирая миллионы душ, твой шеф не удовлетворён? — Раньше. Пол года назад он был очень доволен. А сейчас поставок всё меньше и меньше. Люди научились выживать! Так что на смену количества пришло качество. Только взгляни, сколько у него тёмной энергии! — У Всевышнего планы на эту душу, — словно мантру повторил Ангел. — Ну ты заладил! Ты же обещал! Тогда в самолёте, что это последний раз! Когда спас ту девчонку! — Тогда это было лишь моё желание. Сейчас же это указание Всевышнего. — Скажи своему начальству, что пусть сначала разберутся в случившейся херне, а потом будут лезть в наши дела! Ты не представляешь, как я вымотался за это время, собирая души глупых детишек! — Так почему бы не оставить в покое его? — указал Ангел на Вильгельма. — Ты не понимаешь. Для шефа такие как он самый настоящий наркотик. Ты не представляешь, какое удовольствие получают от тёмной энергии. — Светлой энергии в нём тоже хватает. Не случится ли у шефа, кхм, несварение? — Вижу, мы не договоримся, — вздохнул жнец. — Сыграем? — Сыграем. — Сколько? — Один раз. Времени совсем нет. В одном поселении эпидемия — нужно спешить. Над головой Вильгельма из неоткуда возникла шахматная доска. На неё посыпались фигуры, занимая свои места. Каждая отличалась вычурностью и имела индивидуальный подход к созданию. Прислужники добра и зла взлетели, сев возле доски в позе лотоса. Не притрагиваясь к доске, они начали игру. Начинал Ангел. Вначале Смерть выигрывала, завладев преимущество по центру и забрав несколько фигур. Однако, из-за спешки, жнец сделал несколько необдуманных ходов, потеряв ферзя. Шансы уровнялись. Вильгельм мог лишь гадать, как идёт игра. Он старался не дышать. Казалось, что один неосторожный звук и эта доска проломит ему череп. — Мат, — спокойно протянул Ангел. — Проклятье! — Смерть со всей силы смахнула фигуры, и они едва не упали на Вильгельма. — Уговор есть уговор, — улыбнулся Ангел. — Следующий раз играем в карты, — отрезал жнец прежде, чем исчезнуть. Ангел выдохнул. — Вильгельм, — обратился к нему Ангел, — не говори ему, что я стащил с доски слона. Иначе ты бы ушел с ним. Теперь отдыхай. Силы тебе пригодятся, — Ангел положил ему руку на лоб и Вильгельм крепко заснул. Проснувшись, он увидел Саманту с градусником. — Проснулся? — спросила девушка. — Ох и напугал ты нас. Никто ещё так не болел, как ты. Но антибиотики и сон делают своё дело. Температура сбилась с сорока до тридцати восьми. — Даже Ангелу иногда нужно идти на хитрость, — пробормотал Вильгельм. — Прости? — Ничего, — глупо улыбнулся Вилли. — Не обращай внимания.***
Мокрый снег таял на глазах под косыми лучами. Потемневшая трава просыпалась от зимнего сна. Начинали проклёвываться паростки подснежников, с интересом изучая лесные владения. Все, без исключения, курили. Над курильщиками образовалась небольшое облачко, напоминавшие туман. Из-за нервного напряжения, многие пытались его притупить, но сигареты помогали плохо. — Хватит курить! — рявкнула Барон, туша ногой окурок. — И так дымом провонялись. Остальные нехотя последовали её примеру, усеяв ковёр поляны коричневыми фильтрами. — Это точно то место? — спросил Алексей и принялся ходить взад-вперёд. — Тут других полян нет, — ответил Вильгельм, опёршись об вековую сосну. — Где же они тогда? — вздохнул Лёша. — Опаздывают. — Они в таком положении, — Барон смахнула с себя упавший комок снега, — что могут позволить себе задержаться. — Барон! — зашипела рация у блондинки. — Идут. На другом конце поляны начали появляться люди, вооруженные разношёрстным оружием и преимущественно в солдатской форме. Среди них, как бельмо, мелькала какая-то фигура. Когда процессия подошла ближе Вильгельм понял, что это была девушка. Стройная, с выразительными глазами и шикарными каштановыми волосами. Под белой шубкой на ней было надето белоснежное платье. По такой грязи только самый отъявленный безумец мог одеться подобным образом. Но без сомнений её появление выглядело эффектно. Офицеры держалась на почтительной дистанции от девицы, словно боясь навредить ей или запачкать её шикарное одеяние. Ну настоящая королевишна. — Если эта сучка — Гвин, — пробубнил Вильгельм, — я напрочь перестану понимать этот мир. — Вилли, — Алексей положил ему руку на плечо, — держи свой острый язык при себе. Выслушаем их предложение, а потом будем думать, что делать. Они двинулись навстречу и сомкнулись, как волны после бегства евреев из Египта. Слуги разложили стол, четыре стула и развернули карту. Девушка любезно улыбнулась и жестом предложила сесть. Бойцы, стоявшие по обе стороны переговорного собрания, молчали, испепеляя друг друга взглядом. Начать стрельбу прямо сейчас им не позволял только здравый смысл и страх за жизни своих лидеров. — Приветсвую вас, господа, — девица решила начать первой, — очень рада, что вы согласились на эту встречу. Я уже начинала опускать руки. — И поэтому опоздали, — мрачно заметила Барон. В ответ на этот выпад девушка лишь обезоруживающе улыбнулась: — Этикет позволяет девушке опаздать на пол часа. Господин Гвин сейчас занят, поэтому переговоры с нашей стороны возглавляю я. — Чем занят? Стирает с лица земли очередное поселение? — жёстко усмехнулся Вильгельм. Алексей со всей силы наступил ему на ногу. — Что? — недоумевал Вилли. — Мне так много рассказали о его «подвигах», что хоть садись и книгу пиши, — он взглянул на девушку. — А ты, я так понимаю, его правая рука. — Вильгельм, верно? — обратилась она к нему и сжала губы, видимо пытаясь скрыть свой неудовольствие из-за его резких слов. — Ну надоже, даже знаешь кто я такой. Похоже «крыса» абсолютно обо всём доложила. — Вильгельм, я готова ответить на все ваши вопросы, — говоря это, девушка сложила ладони на карте, почти полностью закрыв ими его родной город. Вилли глянул на Алексея. — Продолжай, раз уж такой умный, — прошипел тот. Немного подумав, Вильгельм снова повернулся к девице: — Как мне к тебе обращаться? — Элизабет. Без фамильярности, пожалуйста. — Кто вы, Элизабет? И почему напали на нас? Элизабет чуть наклонила голову. Должно быть, не сразу сообразила, о чём он. — Нас называют по-разному и тем не менее название нашего молодого государства появилась совсем недавно, юридически оно ещё никак не закреплено, — она заулыбалась. — Мы — Дивидеандская Хартия. Что-то среднее между республикой и монархией со своим парламентом, конституцией из пары десятков статей и лидером. Хотя, парламент — громко сказано, по факту это свора из пятнадцати головорезов, что беспрекословно подчиняются господину Гвину. Для меня это больше Генеральный штаб, разрабатывающий план захвата всё новых и новых территорий… — Элизабет вдруг умолкла. Она небрежно и рассеянно водя ногтем пальчика по краю карты, словно о чём-то задумалась. — Но мы отвлеклись. Как вы уже могли понять, наше государство на данный момент делает большую ставку на милитаризм. Будьте уверены, в этом плане мы процветаем. Почти вся промышленность, что под нашем контролем, перестроена под выпуск оружия и боеприпасов. К сожалению, сейчас производство идёт медленнее, чем того бы хотелось, в первую очередь из-за нехватки специалистов и сырья. И тем не менее мы решаем эту проблему. Под нашим контролем территория всего города и нескольких пригородов, — она обвела карандашом кусок карты. — С начала мая прошлого года до сегодняшнего дня население увеличилось с нескольких сотен до почти пятидесяти тысяч человек. Вильгельм немного удивился: — Каким образом? — Большинство из них добровольно согласилось служить на благо государства. Это намного лучше, чем голодать в руинах. Некоторых заставляют силой. — И нас тоже хотите заставить? — Нет, — ответила Элизабет с абсолютной уверенностью. — Я... мы никого не хотим заставлять присоединяться к нам против воли, но будущее людей зависит только от их решения, а не от наших желаний. Скажите, как вы себя называете? — Мы? — удивился Вильгельм. — Мы были слишком заняты, чтобы придумывать себе название. — В таком случае позвольте называть вас Тёмным сектором. — Ха! А знаешь, — ухмыльнулся Вильгельм, — мне даже нравится. Элизабет кивнула и продолжила: — Жители Тёмного сектора, я предлагаю вам присоединиться к Девидеандской Хартии. У вас плодородные земли, у вас опытные солдаты и умелые командиры, — она кивнула в сторону Барона. — А у нас работающие заводы и самая мощная армия на этой территории. Мы с вами можем обменяться полученным опытом; я верю, что наше сотрудничество принесёт благо всем нам. Взамен на добровольное присоединение к Хартии вам будет обеспечена полная защита и свобода действий на ваших землях. — А где гарантия что нас не прикончат? — скептически спросила Барон. Элизабет мрачно ответила: — Если бы я хотела вашей гибели, меня бы здесь не было. Вместо мирной делигации к вам бы подослали нескольких снайперов, а затем по вашим домам прошёлся каток нашей армии. Вы даже представить себе не можете, какая это огромная сила. Такой вариант для вас предпочтительнее? — Я тебя поняла, — Барон не привыкла уступать, но решила сделать исключение. — Что ж, я согласна. Не знаю как другие, а я устала воевать. Хочется начать жить спокойной жизнью. — Вы гарантируете всем нам амнистию? — спросил Алексей. — Да. От лица господина Гвина я ручаюсь, что вас не убьют. — Тогда я тоже согласен. — Мы подпишем договор здесь? — поинтересовался Вильгельм. Элизабет качнула головой: — К сожалению, договоры такого вида имеет право заключать только наш господин. Он вернётся в город в конце этого месяца. Я могу взять с собой одного вашего представителя, чтобы он встретился с господином Гвином сразу после его возвращения. Обещаю, что посол будет в полной безопасности, под моей порукой. У него как раз будет время посмотреть на нашу жизнь, сравнить. Троица переглянулась. — Вилли, — сказал Алексей, — если уверен — езжай. Мы подождём. Не волнуйся — не пропадём. — Только не начуди там, — толкнула его в бок Барон. Элизабет улыбнулась: — Вижу, вы всё решили.