Свет и тень (э18)

*** — Вадька! — Голос брата доносился как сквозь вату. — Вадик, сонька, хорош дрыхнуть, просыпайся! Глаза открывались с трудом, первое время он ничего не видел и не соображал, потом завеса из густых длинных волос отодвинулась, и он увидел смеющееся лицо Глеба. — Ку-ку, мой мальчик. Как себя чувствуешь? Волосы снова упали на лоб, и он попытался сам их убрать. Не тут-то было, сначала пришлось выпутываться из одеяла, когда это удалось, он сел на постели и огляделся. — Еще скажи, что не помнишь ничего. Одевайся, что ли. Стопка одежды ждала его на краю постели — трусы, носки, футболка, плотные спортивные штаны, толстовка. Глеб был уже в своей привычной одежде, чистой и сухой. Про свою вчерашнюю Вадим предпочел не спрашивать. Он помнил все, во всех подробностях, только большая часть воспоминаний походила на сон, грозивший вот-вот развеяться от своей невероятности. Вот только каждая клеточка тела пела и ныла. Ныла от физической нагрузки, как после интенсивных занятий в спортзале, и пела от радости — источник этого букета ощущений он ни с чем не спутает. На губах еще не остыл вкус поцелуев, а всем своим обнаженным телом он помнил ощущение шелковой кожи другого тела, и ласковые прикосновения тонких пальцев и горячих губ… — С тобой точно все в порядке? Ты спишь на ходу. И видишь наверно очень странные сны. Вадим просунул голову в ворот футболки и быстро одернул ее, схватился за штаны, стараясь не обращать внимание на ироничный взгляд брата. Очень странный взгляд, как будто он хотел о чем-то спросить, но не решался. И не было желания помогать ему в этом. — Что ты копаешься? Завтрак остынет! — Ты давно проснулся? — Достаточно давно, чтобы надоесть нашей хозяйке с дурацкими разговорами. — О чем? — О тебе конечно! — Что ты там успел наговорить?! Глеб откровенно любовался замешательством брата. Было до чертиков любопытно, насколько удалась его шалость и какие имела последствия. — Не волнуйся так. Ничего особого. *** Когда он проснулся, Рада хозяйничала на кухне. Можно было бы не завтракать, хватило бы коктейля, подобного вчерашнему, но эта женщина видимо не могла не приготовить чего-нибудь вкусного для своих гостей. Прочитать ее чувства — эта задача была невыполнима, на первый же его любопытный взгляд она ответила улыбкой и таким же внимательным взглядом. Глеб мог бы поклясться, что она уже знала весь список его вопросов и имела на них список своих ответов — то есть отвечать вовсе не собиралась. Вместо этого он получил дружеский утренний поцелуй и задание по кухне. Конечно, на вопрос про брата она ответила — физически с ним все в порядке, немного потемпературил, а с депрессией он справится. — Глебушка, ты более стойкий — понаблюдай за ним, не оставляй одного. — Не волнуйся, не упущу из виду. Ты куда сейчас? Когда вернешься? — Обратно, в лето Австралии. Потеплеет — найдутся дела здесь. Поговорили про Австралию и серфинг, про Лео в Новой Гвинее и охотников за головами, ритуалы, барьерный риф, снятие ограничений, начало концертов и концертных туров у некоторых. — Ты в хорошей форме, мне нравиться, как выступаешь. — Ты была на концерте? — Нет. Смотрю в сети, читаю отзывы и комменты. — Ты читаешь комменты? Давно? — Конечно, не только у вас. Почему ты удивляешься? Интернет — это особое отдельное пространство, часть обитаемой вселенной. Сейчас Лео увлекся шоу бизнесом и вашим проектом, надо быть в курсе. — Мне кажется, вы всегда в курсе всего. — Тебе кажется. Я вот не в курсе, как ночью из кресла переместилась на кровать. Глеб постарался не покраснеть и ответить с наибольшей убедительностью — Это элементарно — я забрел к вам и застал тебя спящей, в неудобной позе. Что же еще мне оставалось сделать? Только уложить… — Вот видишь, как просто, надо только уметь найти источник информации… Они смеялись, а между делом Рада напекла блинов, а Глеб смешал творог с сахаром и яйцом для начинки. Вместе мазали смесью блины и сворачивали трубочками перед обжаркой — так получались те самые великолепные творожные блинчики. А еще омлет — она смешала яйца с молоком и сыром и сунула все это в духовку. По блинчику они съели сразу, запивая кофе, Глеб только жевал и крутил головой, а хозяйка успела убежать переодеться, проконтролировать духовку, закинуть какие-то мелочи в сумку. — Еще кофе сделаете сами — кофемашина в помощь. Мне пора. Джинсы, топик, ветровка, кроссовки, и она распустила волосы — они рассыпались непривычным каре. — Можете оставаться здесь, сколько хотите — только в соседней квартире. Ты знаешь, где найти все нужное. — Она поцеловала его в щеку. — Вадик расстроится, что проспал. И надуется, знаешь, какой он обидчивый! — Поцелуешь за меня. Закрой глаза! — Глеб послушался, получил чувственный поцелуй в губы. — Ого! Но ее уже не было. Как будто растаяла вместе с легким дуновением воздуха. Вот и думай, что хочешь. За ответами на свои вопросы отправился в спальную. На первый взгляд постель выглядела так, как будто на ней спало два человека — причем по-отдельности, один спокойно и поверх одеяла, другой — другой спал до сих пор. Разбудить его было не просто — поспать братец всегда был не дурак. Припухшие глаза, покусанные губы, отсутствие одежды — в данной ситуации этому могли быть и другие причины. Еще вид — очень сонный, растерянный и смущенный. В общем ничего необычного, что могло бы указывать на то, чего ожидал его заботливый младший братик. Любовные приключения никогда никого из них не смущали, но здесь совсем другой случай. Так что ничего не понятно… Вот только Вадик действительно сильно расстроился, что не застал Раду и она исчезла не попрощавшись. Как ни странно, переданный поцелуй его успокоил. Как и омлет с блинчиками и кофе. От предложения располагаться в студии и оставаться здесь сколько надо он отказался. — Не сейчас. Меня не только ты потерял, нельзя про дела забывать. Рада была права, его ответственный, деловой брат смог взять себя в руки. Но приглядывать за ним все-таки надо было. Договорились накрепко, отмечаться каждый день, сообщать друг другу о перемещениях, а прочее — по желанию и настроению. *** Это была маленькая тайна, тщательно скрываемая от коллег-сотоварищей по группе. Пара слов или фраз от брата перед выступлением были как допинг, вдохновляющий даже перед мертвой аудиторией, перед жующими-пьющими мажорами и барыгами, с пьяными выкриками. Концертов было довольно много, переезды, самолеты, поезда, машины, уставал, но чувствовал себя хорошо, отыгрывал спокойно и четко, удивляя даже своих, совершенно обходясь без алкоголя. А уходить от лишних вопросов он всегда умел. Вадим тоже обходил вопросы, на которые не хотел отвечать. Его не особо и доставали, разве что Андрей, пусть из лучших побуждений, пытавшийся говорить о брате — про разговор с ним Глеб рассказал. Вот только куда подеваться от вопросов самому себе? Волшебная ночь с желанной женщиной — он была реальностью или плодом его воспаленной фантазии? С самого начала было твердое убеждение в первом, а потом возникли сомнения.  — Почему? — этот вопрос он задал ей, когда пришел в себя. После взрывного оргазма он почти потерял сознание — такого с ним еще не бывало. У него было много женщин, всяких и разных, он умел и получать удовольствие, и доставлять его в любом состоянии. Но такого взрыва чувств и ощущений не испытывал никогда. Это было выше всех фантазий и ожиданий, наслаждение накатывало волнами, чтобы затопить в конце с головой. Из омута забытья его вывели поцелуи, легкие и нежные. Ее глаза смотрели на него сверху вниз. — Я так хочу. — В ответ на невысказанный до конца вопрос, почему она разрешила любить ее. Дальше были неизмеримые мгновения нежности и страсти, которые она дарила ему. Волшебные прикосновения и ласки то распаляли, то охлаждали, давая передохнуть, не позволяя уставать, подводя к самому краю. Итогом был еще один взрыв, столь же яркий и сладостный. Заласканный и залюбленный, он уснул с ней рядом, уткнувшись лбом в ее плечо, а проснулся уже один, разбуженный братом. Сначала он был твердо уверен в реальности произошедшего ночью — его тело каждой клеточкой радостно кричало об этом. Но постепенно начинали закрадываться сомнения, все могло быть фантазией, горячечным бредом, в котором он принимал так страстно желаемое за действительное. Одно присутствие Рады могло бы навеять это, ведь она настоящая ведьма. Разрешить все сомнения, подтвердить или опровергнуть могла опять-таки только она сама. Больше подобных снов не было, поэтому по утрам у него была обоснованная уверенность в реальности, которая медленно развеивалась к вечеру. Вместе с настроением и самоуверенностью. Он зажал всю волю в кулак, не позволяя сомнениям влиять на себя. Если это было — прекрасно. Если нет — хорошо, что у него еще работает фантазия. И никуда не исчезло ее присутствие в их жизни и трогательная забота. Воспоминания теплой ладошкой согревали сердце и душу, воспламеняя иногда и еще кое-что. Глеб мотался по турам, это было на виду, и по корпоративам, что не особо афишировалась. У Вадима не было сольников, тур даже не планировался. Были заказники на праздники, и неизбежные корпоративы, от которых временами становилось тошно. От большого босса слилась информация, что Лео принимал участие в организации некоторых выступлений, но они разминулись с ним во времени и пространстве. Отдушиной стал мотофест в Крыму — было приятно встретиться с братьями-байкерами. Еще теплилась надежда встретить там Раду, или Дока, но и этого не случилось. Глеб отмечался каждый день, чаще первым и отписывался нехорошими словами, если не получал быстрый ответ, совершенно не считаясь с часовыми поясами и временем суток. От этого тоже солнышко светило ярче даже в пасмурный день. Было спокойно, но скучно. Он терпеливо занимался студией, всеми и всем, что было с ней связано. Когда затеял ремонт у мамы в доме и подыскивал исполнителей, к нему подошел один из умников с фирмы Лео. Поинтересовался деталями и предложил субподрядную организацию — одну из тех, с кем они сами сотрудничали. В оговоренное время домой приехало трое молодых людей, уточнили, что он хочет получить в итоге, тут же нарисовали дизайн-проект, прикинули материалы, что-то посчитали, с кем-то созвонились. Сказали, что готовы сделать все под ключ в течении недели, если его устраивает проект и стоимость. Они сделали все за 5 дней. Вадим отправил маму к подруге и единственное, что проконтролировал, это укладку вещей. Было подозрение, что все это стоит несколько дороже, за такие-то ударные сроки, но парни заверили, что им выгоднее сделать быстро и качественно, чтобы скорее перейти на другой объект. Просто надо уметь организовывать рабочий процесс без простоев и проволочек. И да, они плотно работают с Арк-тексом, вполне довольны этим сотрудничеством и просто обязаны держать марку. Вадим настоял на премиальных. Еще большие сюрпризы ожидали внутри. Его видавший виды диван, мамину старенькую мебель и всю кухню заменили на новые, современные и удобные. Бригадир ремонтников заверил, что они здесь не причем. — Это комплимент от Арк-текса, насколько мне известно — от руководства. Там их техник уже заканчивает со сборкой и электрикой — все вопросы к нему. Вадим распрощался с парнями и вернулся к технику — он сидел на полу перед телеком и щелкал каналами. Форменный комбинезон и бейсболка козырьком назад обманули только в первые мгновения. — Лео! Так и думал, что без тебя здесь не обошлось! — Я тоже рад тебя видеть! — Он развернулся и смотрел на Вадима непривычно, снизу вверх. — Извини, не смог удержаться от удовольствия покрутить гайки… — Мальчик мой, я так соскучился! — Вадим прижал его голову к себе, целуя куда придется, получая в ответ крепкие объятия. — Ты доволен? Как думаешь, твоей маме понравится? — Он поднялся. — Даже не знаю, что сказать. — Действительно слов не было. За такой срок сделать такой ремонт было реально, но не в этой стране. — Я в полном восторге, а вот мама может ворчать, она не любит новшества. Спасибо тебе огромадное. — Не только мне. Мы все не могли не поучаствовать, хоть как-нибудь. Хочешь, вместе маму уболтаем? — Конечно, здорово! Поедем за ней вместе? Малыш был лучшим подарком. Вадим даже не думал, как сильно по нему соскучился, пока внезапно не увидел у себя дома. Такой большой, сильный, светлый, и так тепло рядом с ним. Всю дорогу рассказывали друг другу новости, смеялись, от хандры не осталось и следа, заботы отступили. Лео сказал, что голодный, как тигр и готов съесть все что угодно — заехали в мак-авто. — Ты это ешь?! — Конечно ем, быстро и вкусно… — Ах ты!.. Как же правильное питание? А нас ругаешь! — Вадим от возмущения чуть не проехал на красный. — Может я сяду за руль? С вами научишься есть всякую гадость… — Ладно, ладно. Я тебе припомню… Ты смотрел советские мультики? Возьми мой бигмак, если хочешь. — Спасибо. Ани смотрит, потом цитирует. «Карлсончик, дорогой» — Он так смешно спародировал сестренку, что машина снова вильнула. — Вадик, осторожнее! Они смеялись и пикировались всю оставшуюся дорогу. Мама узнала Лео и обрадовалась, она все-таки поворчала на кардинальные перемены дома, но не долго — ей понравилось. Под ее руководством раскладывали посуду по новым шкафчикам и вещи по шкафам. Малыш надолго завис, рассматривая валенки и ватник, каким-то чудом сохранившимися на антресоли — мама не позволяла их выкинуть, как и стройотрядовскую куртку Вадима и концертные кожаные штаны. Пришлось рассказывать назначение и историю происхождения. Они, смеясь перемеряли все это и фотографировались, а ведь штаны налезли, вот только не до конца и не сошлись, зато как влитые сели на Лео, но конечно были коротки — как раз под валенки, сверху ватник — он примерил все это с очень серьезным лицом. Отправив фотки Глебу в ответ мигом получили кучу ржущих смайликов, «Кто-то слишком много ест» и тоскливое «Хочу к вам». Потом они расставляли книги по полкам — малыш рассматривал потертые корешки и пожелтевшие страницы. Решили, что он останется ночевать, и заказали ужин — было не до готовки. Отправив маму спать, Вадим засунул всю посуду в посудомойку. Лео командовал, какие кнопки нажимать, почти не отрываясь от чтения. — Я прочитал совсем немного бумажных книг. Все совсем не так, у них другой вкус. — Он листал «Остров сокровищ», страничку за страничкой. — Давай, показывай, как с диваном обращаться. — Это был трансформер — небольшой диван-шкаф в обычном состоянии на ночь превращался в комфортабельную кровать, опускаясь из вертикального положения легким движением руки. В большую кровать, как оказалось. — Мама сказала, что тебе понравится. На то, что мама в этом контексте — это Рада, Вадим не сразу среагировал, зато потом нахлынула жаркая волна эмоций. Хорошо, что малыш уткнулся в книгу и не обращал внимание на его смущение. Попытки уложить его спать были отвергнуты. — Вадик-сан, ты спи, я почитаю на кухне. — Ну как так! Тебе отдохнуть надо! — Он все еще был где-то тем самым маленьким мальчиком из прошлого. — Не волнуйся. — Малыш на мгновение поднял взгляд, а затем уже посмотрел внимательно, прямо в глаза. Что-то такое он там увидел, потому что захлопнул книгу. — Наверное ты прав. Я точно не стесню тебя? Он вытянулся на кровати, закинув руки за голову, они перекинулись шутками на постельные темы, затем малыш задал странный вопрос. — Совершенно не понимаю, чем «Уральские валенки» отличаются от других… Когда Вадим врубился, о чем именно речь, он долго хохотал, а потом объяснял сквозь приступы смеха. Малыш слушал, перекатившись на живот, изредка вставляя вопросы. — Я сегодня впервые узнал, что валенки — это обувь из шерсти, от слова валять. — А чё раньше думал? — Не особо задумывался. По контексту вроде как от глагола валить. — Как-то неуверенно это прозвучало. — Не деревья, конечно… Когда до Вадима дошло и он отсмеялся в очередной раз, Лео философски заметил, что это все сложности перевода, а по смыслу очень даже подходит. — Значит у тебя такое впечатление? — Это не совсем мое. Читаю сети. Вадим сразу помрачнел, о своем неудачном опыте погружения в фан-сети не хотелось вспоминать. — Тебя это расстраивает? — Малыш сразу уловил перемену настроения. — Нет, не это, то есть ерунда все это… — Но от Лео не так просто было отговориться. И не отмолчаться. Он слово за слово вытянул наружу все его сомнения и страхи. Неуверенность в себе, в том, что он делает и собирается делать дальше. То, что не смог сказать брату, запрятанное глубоко внутрь, вырывающееся иногда, до темноты в глазах. — Мне кажется, так у всех бывает. Те, кто могут больше, требуют от себя еще больше, и судят их строже. Ты сам понимаешь, что если не решишься попробовать, потом будешь сожалеть. А представляешь, сколько ваших фанатов ждет вас? Несмотря ни на что. Вместе… — Под его голос таял лед проблем и внутренних запретов, заморочки уже не казались непреодолимыми… Волновали совершенно другие вопросы. — Интересно, а твоя мама знает, что такое валенок? — Думаю, знает. Хочешь спрошу?.. Когда Вадим проснулся, Лео не было рядом. Он нашелся на кухне, с большой кружкой кофе, окруженный внушительной стопкой книг. Поднял покрасневшие глаза. — Ты знаешь, бумажные носители впитывают энергетику своих пользователей, то есть читателей. Здесь столько вашей… — Теперь и твоей тоже. Ты поспал хоть немного? — В самолете посплю. Ты в Москву когда? — В конце недели. — Там корпоратив очередной, под чавканье и пьяные тосты. Когда у тебя рейс? Давай подвезу? — Не надо. За мной через час машина заедет. — Так быстро? А почему самолетом? — Чтобы поспать конечно. — С самым серьезным выражением. — Я же официальное лицо все-таки. Иногда. — Послушай, официальное лицо, если будешь в столице, может ты придешь на этот корпорат? В Арбат-Роял? А то я напьюсь там… — Будешь штраф отрабатывать. Глеб держится, кстати. — Пока болтали, он одевался. Вместо веселенького костюма техника — темные джинсы, футболка, толстовка — он снова был больше похож на мажора-старшеклассника, студента в лучшем случае.  — Я придумаю что-нибудь. Мне пора, Вадик-сан, Серега приехал…