Следующее важное событие после Хэллоуина — день рождения Сириуса. В этом году мародёры умудрились проснуться раньше него [с его привычкой вскакивать с петухами это вообще-то сложно] и разбудили именинника воплями.
— С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ! — заорали они, и Сириус подскочил, сонно оглядываясь по сторонам, а когда понял, какой сегодня день, захихикал.
— Мерлин, сколько время?
— Половина седьмого вообще-то! — воскликнул Римус. — Тебе повезло, что ты мне нравишься, Блэк, я бы мог поспать ещё часа два.
Живот Сириуса скрутило.
— Ну, ценю твою жертву, Люпин.
— Подарки? — спросил Питер.
Сириус взволнованно кивнул, и мальчишки вытащили свёртки, которые прятали за спинами. Сначала он открыл подарок Питера — коллекция сахарных перьев, мышек-ледышек и кусочки кислого яблока.
— Фу, не понимаю, как тебе может это нравиться, — протянул Джеймс, пока Сириус благодарил Пита.
— У некоторых из нас просто более изысканная вкусовая палитра, Поттер, — парировал Сириус.
— Ладно, я не буду смеяться над тобой только потому, что сегодня твой день рождения, просто открой мой следующим.
Сириус разорвал обёртку подарка Джеймса и развёрнул его, обнаружив огромное гриффиндорское знамя величиной метр на метр.
— Должно же у тебя быть что-то гриффиндорское, раз твоя семья вся зелёная, — ухмыльнулся Джеймс.
— Вау, — захихикал Сириус. — Давай повесим!
Он вскочил, и Джеймс тоже вслед за ним. Вместе они прижали полотно к стене, и Римус произнёс приклеивающее заклинание.
— Идеально! — объявил Джеймс, и все они одобрительно кивнули, довольные новым дизайном спальни.
— Ладно, Ри, что у тебя для меня? — сказал Сириус.
— Так, — стыдливо улыбнулся Римус, — это кое-что незначительное, но этого у тебя точно нет.
— Окей, я заинтригован. Давай сюда!
Римус передал свой подарок, как всегда завёрнутый в маггловскую газету. Сириус разорвал её и увидел что-то тканевое и голубое; быстро он встряхнул подарок — чудны́е штаны, которые по выходным носят студенты-полукровки и магглорождённые.
— Я видел такое! — воскликнул он. — Это же маггловские штаны, да?
— Ну да, джинсы, — усмехнулся Римус.
Сириус осмотрел их. Штанины были непрактично широкими, а материал грубым; светло-голубой цвет смотрелся неформально — теперь это однозначно самое крутое из всех вещей, которые есть у Сириуса.
— Потрясающе! Спасибо, Римус.
Он ухмыльнулся.
— Тебя так легко купить, знаешь, стоит просто дать тебе любую маггловскую вещь. От карандаша будешь в восторге.
— Что ещё за карандаш?
— Извини, жди теперь четырнадцатилетия, — рассмеялся Римус.
— Не могу поверить, что ты реально уже подросток, — сказал Пит. — Тринадцать звучит как старый.
Сириусу пришлось согласиться. Он был очень взволнован своими подростковыми годами, они звучали эпично. Немного бунтарства, подружек, прыщей… на самом деле, он мог бы обойтись без прыщей. Но остальное будет очень весело.
— Ладно, я завтракать, — сказал Сириус, — идёте?
— Я попозже, — сказал Джеймс извиняющимся тоном, — мне надо эссе дописать по Гербологии, она сегодня уже.
— Дерьмо! — воскликнул Питер. — Я тоже не писал. Извини, Сириус.
Сириус закатил глаза.
— Римус, хотя бы меня не бросишь?
— Нет, я делаю домашку вовремя, как и подобает ответственному ученику. Давай, пойдем.
Они оставили Джеймса и Пита писать эссе и спустились в Большой зал.
— Знаешь, после завтрака можем полюбоваться восходом солнца, — протянул Римус.
Сириус толкнул его локтем.
— Замолчи! Не так уж и рано!
Но как только они вошли в Большой зал, оказалось, что все ещё спят. Только Лили уже завтракала за столом и листала учебник. Из всех однокурсников только она просыпалась так же рано, как и Сириус.
— Как дела, Эванс? — спросил он, когда они с Римусом сели напротив.
— О, Сириус! С днём рождения! — улыбнулась Лили. — У меня подарок для тебя!
— Подарок? — спросил он в замешательстве.
— Ага, — усмехнулась она, роясь в сумке, прежде чем вытащить квадратный подарок, завёрнутый в маггловскую обёрточную бумагу. Сириус по форме уже догадался, что там внутри.
— Пластинка? — взволнованно спросил он.
— Да, Римус сказал, ты любишь маггловскую музыку, но слышал не так много, так что вот — мой любимый альбом.
Сириус сорвал обёрточную бумагу и увидел пластинку с фотографией четырех улыбающихся людей. Римус заглянул через его плечо.
— Серьёзно, Лили? — простонал он. — Я пытаюсь приучить его к хорошей музыке, а ты ему ABBA показываешь?
— И что? — сказала она, защищаясь. — ABBA супер!
Римус фыркнул.
— ABBA — посмешище, — заявил он.
Сириус проигнорировал их спор.
— Спасибо, Лили, — сказал он. — Ну, на самом деле, спасибо, тебе необязательно было готовить подарок. Но это здорово, я послушаю сегодня вечером.
Лили улыбнулась ему.
— Пожалуйста. С днём рождения, Сириус.
Постепенно зал заполнялся — до начала уроков оставалось совсем мало времени. Джеймс и Питер присоединились к ним за столом — Джеймс успел закончить своё эссе, а Питер написал только половину и решил, что тролля ему будет достаточно. Настало время утренней почты, и Сириус сглотнул, когда увидел семейную сову Блэков.
Она присела к нему на плечо и уронила на стол небольшой, но богато завёрнутый сверток.
— Будешь открывать? — с опаской спросил Джеймс.
— Нет, — вздохнул Сириус. — Он сам откроется.
Разумеется, упаковка развернулась сама, открыв шкатулку для драгоценностей, которая также открылась, и внутри лежал перстень с гравировкой — фамильный герб Блэков.
Сириус вынул перстень из коробки. Отлитый из чистого золота, он блеснул на свету семейным девизом: «Toujours Pur».
— Иисус, что это? — спросил Римус. — Сколько оно вообще стоит?
— Нисколько, это семейная реликвия, — пояснил Сириус, надевая перстень на безымянный палец. — Не особо много, наверное.
— Есть открытка или что-то ещё? — спросил Джеймс.
— Нет, — коротко сказал Сириус. — Неплохое, да?
— Гм, да, приятель. Выглядит круто! — ответил Джеймс с пустым выражением лица и выдавил из себя сочувственную улыбку.
Сириус не ждал от родителей открыток или поздравлений. Для Блэков это не было важным. Перстень нужен для того, чтобы все видели, что он Блэк, и уважали его. Вот что важно.
В день рождения уроки пролетели быстро. Учителя были милыми и не отчитывали Сириуса, хотя он действовал им на нервы даже больше обычного. Единственной неприятностью дня стала встреча с Регулусом в коридоре, брат быстро пожелал счастливого дня рождения и сбежал.
Такое общение с братом Сириусу не нравилось, но он пока не мог понять, кого винит больше — его или себя. Сам он уже остыл и жалел, что сорвался на Регулусе тогда, это только всё усложнило. В то же время он не хотел мириться со всем дерьмом, в которое братец теперь верил.
Но в Хогвартсе они почти не виделись, так что пока нельзя ничего исправить, тем более всё своё время Сириус проводил с Джеймсом, Римусом и Питером. Он решил, что поговорит с Регулусом на Рождество. Тогда они разберутся во всём и снова станут нормальными братьями.
Вечером после ужина ребята вернулись в комнату, и Сириус решил поставить свою новую пластинку.
My my, at Waterloo Napoleon did surrender
Пришел к Ватерлоо Наполеон, и без победы сдался он
Это отличается от Боуи и Битлз, подумал Сириус. Музыка была весёлой и лёгкой. Конечно, она была хорошей, но в подмётки не годилась Ханки Дори или Зигги Стардасту. Сириус послушал ещё несколько песен, и все они оказались ужасно прилипчивыми — он сам не заметил, как начинает пристукивать ногой в такт.
— Мерлин, как круто! — воскликнул Джеймс, заходя в комнату; он только вернулся с тренировки. — Римус, почему ты не показал нам эту маггловскую музыку?
— Потому что это дерьмо, — невозмутимо сказал Римус.
— Нет, не дерьмо! — Джеймс запел, не попадая в ноты. — Honey honey, how you thrill me, a-ha, honey honey!
Сириус засмеялся и присоединился:
— Honey honey, nearly kill me, a-ha, honey honey!
Джеймс вскочил и схватил Сириуса за руки, они начали кружить друг друга по комнате, распевая во всё горло слова, которые едва знали. Питер смеялся над ними, а Римус просто смотрел в полном равнодушии. Но даже он сдался, когда Сириус схватил его за руку и завертелся под ней. Римус начал улыбаться, затем усмехнулся и в итоге начал хлопать в ладоши, пока Сириус и Джеймс танцевали и подпевали дрянной поп-пластинке.
;; ;;;
В выходные был первый матч по квиддичу в сезоне, Гриффиндор против Пуффендуя. В воскресенье Сириус проснулся от шума — Джеймс расхаживал по комнате туда-сюда. Впервые за время учёбы в Хогвартсе Сириус проснулся не раньше всех остальных.
— Эй, Джеймс, — сказал он, вставая с постели, — нервничаешь?
— Неа, — неубедительно ответил Джеймс. — Я лучший охотник в Хогвартсе, с чего мне нервничать?
— Ладно, — усмехнулся Сириус. — Тогда пойдём завтракать, а потом ты надерёшь уши барсукам. Идёт?
— Мне кажется, я не смогу есть, — простонал Джеймс.
— Конечно, можешь, приятель, — подбодрил его Сириус, быстро одеваясь, чтобы пойти вместе с Джеймсом в Большой Зал. — Я верю в тебя. Только пару тостов.
Джеймс кивнул.
— Только пару тостов, — слабым эхом отозвался он.
Когда они пришли на завтрак, Фоули уже сидел перед миской хлопьев и выглядел даже хуже, чем Джеймс.
— Уверен в себе, Поттер? — спросил он.
— Д-да, разумеется, — заикнулся Джеймс.
Сириус закатил глаза.
— Да ладно вам, вы двое, я думал, мы гриффиндорцы! Где ваша храбрость?
— Здесь? — неуверенно сказал Джеймс.
— Не расслышал...
— Здесь! — повторил он более уверенно.
— Ну, уже лучше!
Постепенно зал наполнился и другими игроками команды, все они были на нервах. Когда Римус и Пит пришли, Сириус оставил Джеймса с командой и вместе с остальными отправился на поиски хороших мест на трибунах.
Казалось, вся школа пришла посмотреть первую игру в сезоне. Все были одеты в красное или жёлтое, обе стороны выкрикивали кричалки. Сириус взволнованно наблюдал, как на поле вышли обе команды, и сразу выцепил глазами Джеймса — самого младшего игрока. [Лишь бы всё прошло хорошо, иначе Джеймс не переживёт этот день].
Впрочем, переживать не стоило. Джеймс, может, и нервничал, но, как только его метла поднялась в воздух, он оказался в своей стихии, забил больше голов, чем кто-либо, и после каждого посылал трибунам воздушный поцелуй. Сириус свистел изо всех сил. Это его лучший друг!
В конце концов, пуффендуйцы поймали снитч, но гриффы не сильно проиграли, благодаря Джеймсу, счёт — 210 против 190. Значит Гриффиндор ещё сможет побороться за кубок, если хорошо сыграет в следующем матче. Сам Джеймс не сильно расстроился, он был просто в шоке, что сыграл так блестяще, и потонул в объятиях и поздравлениях после игры.
;; ;;;
Недели после дня рождения Сириуса пролетели быстро, и ноябрьское полнолуние было уже не за горами. Оно выпадало на понедельник, и Римус настоял на том, что отсидит все уроки, хоть и чувствовал себя плохо.
Сириус задумался, каково это — учиться так усердно, как Римус. Наверняка он так старался и никогда не пропускал уроки, потому что всё ещё переживал, что вообще не должен учиться в Хогвартсе. Это совершенная нелепость. Кто должен учиться здесь, так это Римус.
— Фу, смотри, снова болеет! — Снейп громко прошептал Уилксу во время Истории магии, пока Биннс невнятно бормотал лекцию. — Чудо, если мы не подцепим такую же дрянь от него!
Уилкс хихикнул, а Римус опустил голову, делая заметки в конспекте и упорно игнорируя их.
— Ничего не ответишь? — прошипел ему Сириус.
— У меня сейчас нет сил, Сириус, — вздохнул Римус, — пусть говорят, что хотят, мне плевать.
— Тогда я сам, — отозвался Джеймс. — Эй, Нюнчик! Если ты так переживаешь о своём здоровье, может попробуешь принимать душ чаще раза в месяц, а?
Класс разразился хихиканьем, и Эванс бросила на Джеймса свирепый взгляд.
— Заткнись, Поттер! — парировал Снейп. — Вы с Блэком вовсе не такие умники, как о себе возомнили!
— Ха! — Сириус засмеялся, потянувшись за палочкой. —
Таранталлегра!
Ноги Снейпа начали бешено содрогаться и буквально выскочили из-за стола, заставляя их хозяина плясать бешеную джигу посреди класса. Теперь весь класс откровенно смеялся, даже большинство слизеринцев.
— Ну не знаю, вроде мы реально умники, как думаешь, Джеймс?
— Знаешь, Сириус, я бы, пожалуй, согласился с тобой, — ухмыльнулся Джеймс.
Воцарился такой хаос, что даже Биннс обратил на них внимание.
— Пожалуйста, сядьте на место, мистер Снейп, — сказал он, — и, как я уже говорил, восстание гоблинов...
Он отвернулся к доске, чтобы продолжить лекцию, но, очевидно, с Лили было достаточно.
— О, вы двое чёртовы злыдни, — воскликнула она. — Фините Инкантем! Всё нормально, Сев.
Снейп перестал танцевать и сел на место пунцовый от злости, бросая на Джеймса и Сириуса убийственные взгляды, но заткнулся до конца урока.
Во вторник ребята снова навестили Римуса в больничном крыле сначала в обед, а потом после уроков. Было странно видеть его замотанным в бинты, но всё равно улыбающимся. Сириус специально для него писал конспекты на каждом уроке.
Окончание ноябрьского полнолуния означало, что совсем скоро Сириус отправится домой на рождественские каникулы. Этого он точно не ждал с нетерпением. После встречи в Хогсмиде он регулярно писал Андромеде, и она советовала опустить голову и не затевать никаких скандалов. Также она подробно рассказала, какие опасные последствия для психики наносит длительное пребывание под Империо и почему ему нужно избегать гнева матери, чтобы снова не заполучить это наказание.
Таков и был план. Конечно, Сириусу не хотелось, чтобы мать использовала непростительное снова. Плюс он получит намного больше информации для Дамблдора, если сделает вид, что разделяет семейные верования. Но если история с письмом отца чему-то научила Сириуса, так это тому, что его вспыльчивость всё время рушит любой самый продуманный план.
А ещё ему придётся иметь дело с Регулусом и Нарциссой, которые прекрасно знают, что весь год он провёл с Джеймсом «предателем крови» Поттером и Римусом «полукровкой» Люпином. Если они ещё не рассказали об этом родителям, то обязательно расскажут, как только вернутся домой.
И тогда его накажут сначала за это, а потом за то, что он взорвал письмо своего отца на глазах у всей школы. Ну и потом вдобавок за всё то, что он натворит, когда вернётся домой. Выходит, Рождество будет не очень сказочным.
Семестр закончился двадцать первого числа, Римус остался в школе на каникулы, потому что уже двадцатого будет полнолуние. А значит ему будет настолько плохо за день до этого, что он не сможет даже дойти до поезда. Когда Джеймс узнал об этом, он сразу же решил тоже остаться в школе и попытался уговорить Питера и Сириуса не ехать домой.
Сириус очень хотел остаться, но просто не мог. Как и Пит, хоть у него обстоятельства и не были настолько сложными. Мама сказала, что не представляет никакое Рождество без него, и он должен приехать домой на праздники. Поэтому двадцать первого числа в мародёрском купе сидели только Сириус и Питер.
Пару часов они болтали ни о чём, а потом Пит резко посерьёзнел.
— Эй, Сириус, — осторожно начал он.
— А?
— Я знаю, что твои каникулы будут отстойными... и твоя семья ужасная... но не слушай их, ладно? Просто возвращайся в Хогвартс, мы всегда будем рядом — Джеймс, Римус и я.
Сириус почувствовал волну привязанности к своему другу с тревожным выражением на круглом лице.
— Спасибо, Пит, — тихо ответил он.
