***
Снейп, конечно же, на него орал. Ему ничего не стоило залезть к нему в голову и увидеть там правду. Он был там и не остановил этих проклятых второкурсников. По какой причине он вообще должен был нянчиться с детьми? — Мистер Малфой, о чем вы вообще думали? — спросил Снейп, садясь в свое кресло. «Я вообще предпочитал не думать на тот момент, профессор Снейп. Грейнджер меня так достала, что мне было просто плевать на все». — Я не знаю, профессор Снейп. Северус усмехнулся, вновь прочитав его мысли, но все-таки предпочел принять тот ответ, который он произнес вслух. — Я надеюсь, вы понимаете, что теперь мы просто не знаем, что делать с этими двумя. А они, между прочим, с вашего факультета, мистер Малфой. Это мои воспитанники. Что мы будем делать дальше? Драко понял, что это был вовсе не риторический вопрос, когда молчание слишком затянулось. Он поднял глаза на своего декана. — Вы спрашиваете это у меня? — решил уточнить он. — Вы видите здесь кого-то еще, мистер Малфой? — глаза профессора сузились. — Я не знаю. Может, назначить им наказание? — Драко вообще не понимал смысла этого разговора. Это было последним, что его сейчас интересовало. — Какая невероятная находчивость, мистер Малфой, я-то собирался выдать им орден Мерлина! — Что вы ждете от меня? — Хотя бы каплю раскаяния? — предположил Снейп, закатив глаза. Нет, ничего подобного он не чувствовал. Все, что было у него внутри, — это злость Грейнджер. И он изо всех сил старался сдержать эту злость и не выплеснуть ее на своего декана. — Послушайте, сэр, это не я напился до потери сознания, — вполне логично отозвался он. Все, чего он сейчас хотел, это чтобы его оставили в покое. Но, судя по взгляду профессора, тот вовсе не собирался исполнять его желание. — Но вы староста, черт подери! — рявкнул Снейп — Да, я знаю, спасибо, что напомнили, — все-таки вырвалось у него. — И все это происходило на ваших глазах. А значит, и наказание вы понесете вместе с ними. И мисс Грейнджер тоже. Думаю, пару недель отработки у Хагрида вам не повредит. Ну вот. Только Хагрида с его фанатичной любовью ко всему, что движется, ему не хватало. Нет, серьезно, это даже как-то неоригинально. Стоит ему что-то сделать, как он оказывается у Хагрида. Вот если бы его заставили протирать книги в библиотеке, это было бы что-то новое, а так… — Я еще даже не представляю, сколько баллов пропадет по вашей вине. Он молча проглотил несправедливое «по вашей вине». Черт. За что ему все это?***
Новость о пьяных второкурсниках разлетелась с невероятной скоростью. Эта сплетня, передаваемая тихим шепотом, приобретала просто удивительный смысл. Например, до первокурсников дошла целая история, непонятно кем придуманная. Якобы огневиски достал Драко Малфой. Сначала его пили только он и Грейнджер. А потом они решили позвать еще и второкурсников. И это только часть истории. Гермиона не могла даже поверить, что кто-то смог придумать подобный бред. Надо же, она и Малфой решили выпить в Хогсмиде. Просто поразительно. Но несмотря на то, что этот день был просто ужасным, вечером все-таки произошло кое-что хорошее. Она помирилась с Гарри и Роном. Она решила поговорить с ними, как и советовал Невилл. Она подошла к ним, когда они сидели в гостиной, и начала оправдываться, что-то объяснять, а Гарри просто обнял ее со словами «мы были идиотами». Рон извинился перед ней, и все вроде бы стало по-прежнему. Все, кроме Малфоя. Нужно было срочно что-то делать с заклятием. Она решила, что пришло время наведаться в Запретную секцию. Хоть что-то там должно быть. Она не могла просто ждать «когда придёт время». А после ужина, когда она вышла из Большого Зала, Малфой поймал ее в одном из коридоров. — О, тебе сейчас лучше не попадаться мне на глаза, — заметила она. Она по-прежнему злилась на него за это утреннее происшествие. Он пропустил ее слова мимо ушей. — Я пойду с тобой, — просто сказал он. — Куда? — нахмурилась Гермиона. — В библиотеку. Сегодня ночью. Она уже открыла рот, чтобы сказать, что она скорее пойдет с Филчем и его проклятой кошкой, чем с ним, но он не дал ей заговорить. — Я все равно пойду с тобой, Грейнджер, это и мое дело тоже, — сказал Малфой и ушел. Вот так всегда. Он просто уходил, оставляя последнее слово за собой. Ладно. Пусть идет. Какая разница? Вечером она уговорила Гарри дать ей мантию. Он удивился, но спрашивать ничего не стал, за что она была ему очень благодарна. Она все равно не смогла бы рассказать ему, зачем именно ей потребовалась мантия. А вот теперь Гермиона стояла и ждала Малфоя у дверей в библиотеку. Малфой не очень-то торопился. Она стояла одна в темноте уже минут десять. — Грейнджер, — прошептал он откуда-то из темноты. Она вскрикнула от неожиданности, Малфой оказался возле неё и зажал ей рот ладонью до того, как она успела бы разбудить все портреты в коридоре. — Ты что, спятила? — прошипел он ей ухо. — Идиот, ты меня напугал, — сказала Гермиона, отпихивая его от себя. — Я думал, что ты почувствуешь мое приближение, — Малфой пожал плечами. — С чего бы это? — удивилась она. — Я твое чувствую. Гермиона удивленно уставилась на него. Он может чувствовать, когда она рядом? Почему она этого не может? Они ещё совершенно ничего не знают о связи. Она ненавидела чего-то не знать, а это ее непосредственно касалось. Гермиона уставилась в темноту и, как ни странно, смогла разглядеть Малфоя. Наверное, она тоже может чувствовать его приближение, просто она была так занята, прислушиваясь к каждому шороху, что не заметила этого. — Люмос, — произнес Малфой, вытаскивая палочку. — Погаси свет, Малфой, или ты жаждешь встречи с Филчем? — А ты, видимо, собралась открывать двери в полной темноте. — Для этого существует «Алохомора». — Это не потребуется, — он принялся что-то проделывать с замком. Гермиона ждала, оглядываясь по сторонам. — Так. Готово. Нокс. — У меня есть мантия, — зачем-то сказала она. Сказать по правде, она только что про нее вспомнила. — Какая еще мантия? — нахмурился Малфой. — Мантия-невидимка, — она достала мантию и протянула ее Малфою. — Невероятно. Так вот как Поттер всегда умудряется выйти сухим из воды, — он удивленно трогал прохладную ткань. — Подожди. Я правильно понял? У тебя была мантия-невидимка, но ты не надела ее, пока шла сюда? — Я… про нее забыла, — призналась Гермиона, пока Малфой бесшумно смеялся. — Это несмешно! — Нет, это как раз очень смешно. Ты тащилась сюда, вздрагивая при каждом шорохе, а у тебя была мантия, и ты ее не надела. — Ты и дальше будешь тут стоять? — начинала закипать Гермиона. — Прошу, — Малфой открыл ей дверь библиотеки. Гермиона стиснула зубы, накидывая мантию, и прошла внутрь. Малфой прошел вслед за ней. Она была в мантии, но он все равно видел ее. Правильнее сказать, чувствовал. Он просто знал, что она идет впереди. Стоит протянуть руку, и он коснется ее спины. Они вошли в Запретную секцию. — Давай разделимся, — предложила Гермиона. Он кивнул. Гермиона принялась за один из стеллажей. Малфой направился к другому. Проблема заключалась в том, что они просто не знали, что следует искать. Заклинание соединения душ — все, что сказал об этом Дамблдор. А это было слишком мало, для того чтобы что-то найти. Гермиона просматривала корешки книг, стараясь лишний раз их не касаться. — Иди сюда, Грейнджер, — позвал ее Малфой через какое-то время. Ее сердце замерло. Неужели он что-то нашел? Она кинулась к нему, по дороге запнувшись об ковер. — Аккуратней, во имя Мерлина, тебе же не пять лет, — Малфой закатил глаза. — Что там? — она даже не обратила внимания на его высказывание. — Тут сказано, что подобное заклинание применяла некая Элианна Дэерк, чтобы помирить своих деда и отца. Заклинание нейтрализовалось, как только они помирились. Оно спало, когда они перестали в нем нуждаться. Она выхватила у него книгу, надеясь найти что-нибудь, кроме этого, потому что этого было недостаточно. Но там ничего не было. Только душещипательная история о враждовавших десять лет мужчинах и о девушке, которая решила их помирить. — Это что за бред? — высказала она вслух то, о чем думали они оба. — Это что, проклятие перемирия? Тогда с какой целью его решил использовать Темный Лорд? Вопрос повис в воздухе. Такого просто не могло быть. Темный Лорд бы не стал пытаться насылать на Гарри подобное заклинание. Это было явно не то, что они искали. — Возможно, тут речь идет о другом заклинании, — решил Малфой. — Определенно о другом. Давай поищем еще. — Уже три часа ночи, Грейнджер, — проговорил он. — Уже? Ладно, продолжим завтра. Они вышли из библиотеки. Гермиона накинула на себя и Малфоя мантию. — О, как мило с твоей стороны позаботиться и обо мне, Грейнджер, — прошептал он. Гермиона лишь закатила глаза. — Эй, куда ты идешь? — Что за глупый вопрос, Малфой? В подземелья. Или Слизерин переехал? — Ты что, решила меня проводить? — Да, я проведу тебя под мантией, кто знает, может Филч еще не спит и шастает по коридорам. Малфоя такой ответ не устроил. Она почувствовала его негодование, но так и не смогла определить, в чем дело. — Может твои Поттер и Уизли, совершенно не имея представления об элементарных манерах, и разрешили бы тебе шататься по ночам одной, но я этого позволить не могу. Хотя бы ради собственной же безопасности. Так что сначала мы доведем тебя до башни Гриффиндора. — Не неси чушь, Малфой, сначала мы доведем тебя. Ты не будешь разгуливать по школе без мантии-невидимки. Я сегодня еще планирую поспать, а не выслушивать твои мысленные сетования на тему, почему же ты попался. — Мы идем в башню Гриффиндора, — Малфой дернулся в противоположную сторону. Мантия-невидимка сползла с них. Послышались торопливые и, к сожалению, знакомые шаги. Гермиона пыталась вновь накинуть на них мантию, но не успела. — Мисс Грейнджер, мистер Малфой? — из темноты выплыл профессор Снейп с палочкой в руках. На какой-то момент Гермионе показалось, что он впал в ступор, увидев их. Ну еще бы, он вряд ли рассчитывал встретить их посреди ночи, да еще и вместе. Определенно не сегодня. Гермиона успела спрятать мантию за спиной. — Что все это значит? — спросил Снейп. — Что у вас за спиной, мисс Грейнджер? «Отпусти ее», — мысленно приказал ей Малфой. Гермиона вздохнула и позволила прохладной ткани упасть на пол. — Ничего, профессор Снейп, — она вытянула вперед обе руки. — У меня к вам только два вопроса. Во-первых, не могли бы вы как старосты школы объяснить, что два ученика делают так далеко от своих спален во время отбоя? — он сделал паузу. — И второй вопрос: почему этими учениками оказались вы двое? — Мы патрулировали коридоры, — выдал Малфой. — О, вы так старательно подошли к своим обязанностям, надо же! Учитывая, что патрулирование закончилось два часа назад, тем более, сегодня единственный день в неделе, когда вы оба могли выспаться, потому что патрулированием занимаются старосты факультетов? — Снейп несколько раз кивнул. Малфой поздно понял свою ошибку. Точно, сегодня суббота, в этот день у них как бы выходной от патрулирования. — Ладно, завтра мы еще вернемся к этому разговору. А теперь, мистер Малфой, потрудитесь проводить мисс Грейнджер до ее башни, а потом сами отправляйтесь спать. Гермиона не двинулась с места. Она не могла оставить мантию здесь, посреди коридора. — Какие-то проблемы, мисс Грейнджер? — Никаких, — закусив губу, Гермиона направилась в сторону своей спальни. Гарри ее просто убьет. Малфой шел за ней по темноте. — Я вернусь за ней на обратном пути, — сказал он, когда они подошли к портрету Полной Дамы. — Спасибо, — сказала Гермиона, облегченно вздохнув. — А теперь ложись спать, Грейнджер, и не забивай всем этим наши головы.***
— Я подумываю бросить школу, — выдал Рон Уизли за обедом. Гарри подавился тыквенным соком. Гермиона уронила на стол газету и уставилась на него. Пришла в себя она лишь тогда, когда Гарри принялся отчаянно кашлять. Гермиона стала хлопать его по спине, не отрывая глаз от Рона. — О чем ты говоришь, Рон? — все-таки решила спросить она. — Я хочу уйти из школы после рождественских каникул, — ответил он, как ни в чем не бывало. — Хочу заняться бизнесом вместе с Фредом и Джорджем. — Зачем тебе это? — не понял Гарри, который был изумлен даже больше Гермионы. — Времена сейчас сами знаете какие, надо хотя бы пожить для себя. — Но ты хотел стать мракоборцем! — напомнила Гермиона. — Я и так им стану, если война закончится. А если победим не мы, то… Что ж, я не боюсь смерти, — Рон стал серьезным. — Ты сошел с ума, Рон? Что такое ты говоришь! — Гермиона недоуменно смотрела на него. Она не могла поверить в то, что он способен говорить такой бред. — Я просто стараюсь быть реалистом. — Давай вернемся к тому месту, где ты собрался бросить школу, — медленно проговорил Гарри. — Ну да, я думаю, что не приеду сюда после каникул. Фред и Джордж согласны. — А твоя мама знает? — Упаси Мерлин, Гермиона! Она же просто убьет меня. — И правильно сделает, — Гермиона вообще не понимала, о чем он думает, миссис Уизли будет просто в шоке. И какой в этом всем смысл? Просто бросить школу? Бросить ее и Гарри? — Давайте не будем так драматизировать, обсудим это позже, — проговорил Рон и засунул в рот очередную сосиску, показывая, что на этом разговор окончен. Гермиона переглянулась с Гарри и покачала головой. Рон, похоже, сошел с ума.***
Ночью Гермиона бродила по коридорам, как всегда, патрулируя школу. Где был сейчас Малфой, она понятия не имела, но точно не выполнял свои обязанности. Она попыталась почувствовать его, но у нее почему-то ничего не вышло. Наверное, это получается только у Малфоя. Голова у нее была забита мыслями. Особенно о Роне, который давно перестал быть мальчиком, делавшим все возможное, чтобы списать у нее домашнее задание. Его слова очень беспокоили ее. Он говорил все это так уверенно. Она не хотела в этом признаваться, но он, скорее всего, был прав. И Гарри тоже так считал, она видела это в его глазах. Никто не может сказать точно, что будет завтра. То, что Темный Лорд ничего не предпринимает сейчас, вовсе не значит, что он и дальше будет так себя вести. Наверное, это часть его плана: сидеть и ничего не делать, чтобы потом ворваться в мир, подобно урагану сметая все на своем пути. И Гарри Поттеру придется его остановить, хочет он этого или нет. Однажды Гарри признался ей, что не уверен, хватит ли у него на это сил. То, что однажды ему просто повезло и Волан-де-Морту не удалось его убить, вовсе не означает, что так будет и в следующий раз. Ей было жаль его. Это так несправедливо со стороны мира, просто взять и сложить всю ответственность на плечи шестнадцатилетнего юноши. О чем думает Дамблдор? От размышлений ее отвлекли какие-то булькающие звуки. Она подняла глаза с пола и обнаружила, что на подоконнике сидит Блейз Забини с бутылкой огневиски в руках. — Забини? — А, здравству-у-уй, Гренд… Грндн… Грейнджер, — ответил он. — Ты что, пьян? — А ты догадливая, — Забини сделал еще один глоток из бутылки, поморщившись. Гермиона не знала, что делать дальше. По идее ей нужно отвести его к Снейпу. Но что-то в его глазах ее останавливало. Этот странный блеск. Разве станет человек, у которого все в порядке, напиваться в одиночестве прямо посреди коридора школы? Это выглядело как-то слишком отчаянно. — Забини, я сейчас должна забрать у тебя бутылку и отвести к твоему декану. Во-первых, ты несовершеннолетний, во-вторых, ты вне спальни во время отбоя, в-третьих, ты напиваешься на территории школы, — все-таки решила сказать ему Гермиона. — Веди меня сразу к директору. Нажалуйся на меня, можешь даже что-нибудь приврать. Пусть меня выкинут из этой чертовой школы. Может, мне легче от этого станет? — изливался Забини. Если до этого у нее еще были сомнения, теперь их не осталось. С Забини что-то случилось, не просто же так он напился. Она медленно приблизилась к нему, почти ожидая, что он сейчас начнёт оскорблять ее. Он удивленно уставился на нее. —Что это значит, Грейнджер? Мы разве не идем к директору? — Нет, Забини, не идем. Он пожал плечами и вновь сделал несколько глотков из бутылки. — И по какому поводу пьем? — спросила Гермиона, не очень надеясь в ответ услышать правду. — Вот вы, чертовы гриффиндорцы, все такие, всегда суете свой нос, куда не следует. И еще это ваше чертово гриффиндорское участие! Гермиона закатила глаза. Здесь Забини прав. Вот она, например, почему сейчас сидит с ним вместо того, чтобы сдать его Снейпу? Ну, она просто не могла это сделать, потому что видела, что ему плохо. Хотя это явно не ее дело. Наверное, гриффиндорство — это какая то неизлечимая болезнь. — Скажи мне, Грейнджер, ты же такая умная, почему это произошло? — он внезапно подался вперед и схватил ее за запястье. Ей было больно, но она этого не заметила. Его глаза… они сейчас напоминали глаза Гарри. Нет, вовсе не цветом. Просто боль была такой же. — Что именно произошло? — Она выходит замуж! — рявкнул Забини. Гермиона несколько раз моргнула. Он что, влюбился? Забини влюбился? — Это… ужасно, — сказала она участливо. На самом деле она понятия не имела, о чем он говорит. Им по шестнадцать лет, о каком замужестве может идти речь? — Почему она выходит замуж? Потому что не может идти против отца. А мне теперь что делать, а? — И что, ничего нельзя сделать? — Нет, Грейнджер, нельзя. Представляешь, девушка, которую я вроде бы люблю, выходит замуж? — он вновь потянулся за бутылкой свободной рукой. Второй рукой он все еще держал Гермиону. — Мне жаль. — Да, мне тоже. Бутылка оказалась пуста, но Забини, непонятно откуда, вытащил другую. — Будешь? — он протянул ее Гермионе. — Нет, — покачала она головой. — Чертовы гриффиндорцы, — Забини вновь приник губами к горлу бутылки. Гермиона терпеливо ждала, понимая, что он еще не все высказал. Она в очередной раз задалась вопросом, что она здесь делает? — А знаешь, что в этой ситуации самое смешное? — продолжал Забини. Гермиона помотала головой. — То, что ее жених — мой лучший друг. — ЧТО? — Гермиона от неожиданности подскочила с подоконника. Она прекрасно знала, кто его лучший друг. Но почему она этого не знала? «Браво, Малфой, тебе-таки удалось кое-что скрыть от меня!» Она, наконец, поняла, как это работает. Просто Малфой никогда не задумывался об этом, поэтому этого не знала и она. Просто Гермиона никогда не лазила по его сознанию, а если бы залезла, увидела бы это где-нибудь глубоко внутри. — И когда свадьба? — Летом. — Летом? Ты серьезно? Малфою шестнадцать лет! Это безумие! — воскликнула Гермиона, поражаясь до глубины души. — Летом им обоим исполнится семнадцать, — заметил Забини. — Ну, у тебя еще есть время все исправить, Забини. — Вся сложность в том, что ничего нельзя исправить. — Ты не должен так говорить, Забини! — Мы чистокровные волшебники, Грейнджер, и живем по правилам своих семей. — Но… — Не может быть никаких «но». Все просто. Нет, на самом деле ничего простого в этом нет. Гермиона не понимала, зачем? Ну да, они чистокровные, да, они аристократы, но почему они до сих пор живут так, словно на дворе средневековье? Почему они все еще цепляются за старые традиции? Неужели так сложно начать жить, как нормальные люди? Какой смысл в браке, заключенном в таком раннем возрасте, да еще и против воли? Это неправильно. — Вся наша жизнь состоит из этого «неправильно», — вздохнул Забини. — Как ее зовут? — Ты сама как думаешь? — Это Паркинсон? — Да, Грейнджер, это чертова Паркинсон. — А она этого хочет? — Никто из нас троих этого не хочет, Грейнджер. Но наши желания ничего не значат, когда встает вопрос о долге перед семьей, — его голос стал едва слышен. Наверное, это действительно больно. Ей никогда не понять их идиотских принципов. — Но знаешь, по крайней мере, я рад, что это именно Драко. Ему я могу доверять. Я знаю, что он никогда не причинит ей боли. Было так странно слышать все это о Малфое. Как будто бы она и Забини знали двух совершенно разных Малфоев. Хотя, наверное, так оно и было. Со своими друзьями он был совершенно другим. — Вот за это и выпьем. За Драко Малфоя! — Блейз вновь приложился к бутылке. Гермиона уставилась в окно, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте, потому что больше не могла смотреть на страдания Забини. — Мне правда жаль, — выдохнула она.