Жизнь на двоих

      Она почувствовала невероятную легкость во всем теле, словно наконец выбралась из-под завала, под которым находилась все это время.              Она отчетливо чувствовала, как он прижимается к ней всем телом, ощущала его горячее дыхание на своей шее.              Она была так счастлива в этот момент, практически задыхалась от этого неописуемого счастья. Не было сейчас никакой войны. Был один лишь он. Это все, что ей было нужно. Он — это все, чего она хотела. Она хотела только лишь его.              Гермиона провела рукой вдоль его спины, наслаждаясь его близостью и открывая глаза.       Хорошо, что в какой-то момент посреди ночи ей хватило ума завесить одеялом нижний ярус кровати, на которой они расположились, потому что они все еще были обнажены.              В голове смешались обрывки прошедшей ночи, их животное желание, из-за которого они не замечали ничего вокруг. Она понятия не имела, когда они остановились, отрываясь друг от друга и проваливаясь в блаженный сон, но наверняка было уже ближе к утру.              И как Рон пережил это? Они ведь даже не попытались сдерживаться.              Драко повернул голову, сонный и такой родной. Она улыбнулась. Он, такой помятый, улыбнулся ей в ответ.              Гермиона вновь потянулась к нему, намереваясь украсть у него эту улыбку.              — Нельзя же так, Грейнджер, — проговорил он. Голос его вновь наполнился желанием. Сердца забились быстрее. — Так мы вообще никогда не выйдем из палатки, — по его голосу было понятно, что эта перспектива его очень даже привлекала.              — Возможно, — проговорила Гермиона, уже вновь придавленная его телом.              — А, между прочим, из-за нас Уизли и Кристин и так пришлось ночевать на улице, — прошептал Драко ей в ухо.              Ей потребовалось несколько мучительных секунд, чтобы осознать смысл его слов. Она так не хотела фокусироваться на чем-то другом.              — Не может быть, — ахнула она. Она не подумала о том, что все может обернуться так.              Драко смеялся, уткнувшись ей в плечо и сотрясаясь всем телом, пока стыд поднимался в ее душе.              — О боже, мы что же… Они там…              — Я уверен, с ними все в полном порядке.              — В порядке?! — воскликнула она, резко садясь на кровати и прикрываясь одеялом. — На дворе зима, Малфой!              — А теперь я ещё и Малфой? — он бессовестно улыбался, игнорируя распространяющееся на него чувство вины.              — Иди и проверь, живы ли они, — раздавала указания Гермиона, поднимаясь, — мне нужно привести себя в порядок, прежде чем встретиться с Роном.              — Что-то подсказывает мне, что даже Уизли с его недоразвитым мозгом догадался, что мы делали всю ночь, — Драко не мог перестать ухмыляться.              Настроение было просто великолепное. Он словно вышел из глубокой комы, и теперь даже дышать было легче. Он никогда не чувствовал себя настолько полноценным, словно до этого он был лишь какой-то сломанной частью, а сейчас снова стал целым.              Гермиона одарила его убийственным взглядом, который, впрочем, потеплел, стоило ему дернуть ее на себя и оставить на ее губах медленный поцелуй.              — На улицу. Сейчас же, — практически прорычала она, скрываясь в той части палатки, где располагался душ.              Драко сел на кровати, осматриваясь в поисках своих вещей.              Он быстро оделся и вышел на улицу.              Он даже сразу не поверил своим глазам. Кристин и Уизли все еще спали. Но не это удивило его. И даже не то, что они оба заснули у дерева, укутавшись в такое количество непонятно откуда взявшихся одеял, что из них можно было смастерить ещё одну палатку. А то, что голова Кристин покоилась на плече Уизли. А рука Уизли заботливо, почти по-хозяйски обнимала Кристин за талию.              Драко потер глаза, словно все это ему казалось, приближаясь к ним. Но они по-прежнему представали перед ним в том же положении. Драко пытался вспомнить, много ли вчера он выпил, раз видит такое. Но он не пил вчера вообще.              Оказавшись ближе, он заметил, что вокруг них сохраняется тепло. Кому-то — вероятно, Кристин — удалось продлить действие согревающего заклинания. Несмотря на то, что они оказались в таком положении из-за него, Драко совершенно не чувствовал свою вину. Вину Гермионы он пытался игнорировать.       Он слишком долго находился без неё, чтобы чувствовать вину перед Уизли за то, что провёл с ней одну лишь ночь. Уизли выглядел так, словно его сейчас все устраивает.              Что такое здесь происходило, пока они с Гермионой были в палатке? Кристин и Уизли выглядели… мило, черт возьми. Как? Ну как такое вообще возможно? И почему он, Драко, считает, что они милые?       Мерлин, мир сошел с ума.              Кристин Анора не могла спать вместе с Уизли, положив голову ему на плечо. По крайней мере, та Кристин Анора, которая предстала перед ним в Хогвартсе. Но Кристин изменилась. Они все изменились. Не хотели, но никто и не спрашивал у них разрешения. Даже Уизли — Драко был в этом почему-то уверен — изменился. Он больше не был тем постоянно краснеющим болваном, который пытался набить ему, Драко, морду каждый раз, как они встречались в коридорах Хогвартса.              Ну ладно, насчет постоянно краснеющего он не был уверен. Но болваном Уизли уже не был; по крайней мере, не таким, как раньше.              Но не дай Мерлин этот Уизли еще и решит влюбиться в Кристин. Драко помнил, как этот идиот изрисовал стену красками, чтобы поздравить свою Браун. Этого он не сможет пережить вновь! Тем более, Кристин, скорее всего, разобьет наивному бедняге сердце.              Драко все еще раздумывал над этим, смотря на них, когда за его спиной прямо из воздуха возник Поттер.              Он находился за пределами стоянки и не мог их видеть. Крутил головой, ища признаки их присутствия. Так как таковых не было и Поттер явно был намерен поднять крик, Драко пришлось выйти ему навстречу, потому что ему отчего-то не хотелось, чтобы Поттер будил тех двоих.              — Мерлин! — Поттер отступил, едва устояв на ногах; его глаза округлились.              — Для тебя просто Драко Малфой, Поттер, — Драко по-прежнему нравилось говорить ему подобные вещи, да и смотреть на его изумленное лицо было одно удовольствие.              — Малфой?              — Доброе утро, Поттер, — Драко склонил голову набок, разглядывая его.              Поттер сейчас выглядел лучше, чем тогда в гостиной Снейпа. Он выглядел каким-то отдохнувшим. Он был у Уизли — заботливо подсказали воспоминания Гермионы — отводил туда младшую Уизли. Видимо, все там не так плохо, раз Поттер так хорошо выглядит.              — Ты что здесь делаешь? — Поттер не был бы Поттером, если бы не задал этот вопрос.              — А ты? — Драко нравилось издеваться над ним, хотя он вполне мог поговорить с ним нормально, без своих шуточек. Но нельзя так быстро избавиться от старых привычек. Да и, собственно, зачем?              — Что? Что я здесь делаю? Да ты спятил, Малфой, — Поттер покачал головой. — Где Рон и Гермиона?              — Здесь, — Драко мотнул головой в сторону их стоянки. — Идем.              Поттер перешел вместе с ним через границу защитных заклинаний.              Драко не знал, как это работает, но заклинания впускали тех, кто не угрожал хозяевам этого палаточного лагеря.              Поттер уже с интересом и изумлением рассматривал Уизли и незнакомую ему Кристин.              — Я что-то пропустил?              Драко не стал отвечать на этот вопрос, иначе бы не сдержался и выдал что-нибудь про ночь в палатке. А этого не хотелось. Хотя увидеть, как краснеет Поттер…              В этот момент из палатки вышла Гермиона. Одетая. К сожалению.              Драко тут же усмехнулся своим мыслям, вспоминая прошлую ночь в деталях. Она на миг посмотрела на него, смущенная его мыслями. А потом увидела Поттера.              — Гарри! — радостно воскликнула она и кинулась к нему.       Она обняла его, а Драко, к своему изумлению, почувствовал укол ревности. Ревнует ее к Поттеру, до чего он уже дошел! Поэтому он отвернулся от них, наблюдая за просыпающимися Уизли и Кристин.              Кристин первой открыла глаза и чуть повернулась в сторону Уизли, удивленно изучая его лицо. Потом ее взгляд опустился на руку Уизли на своей талии. Драко ожидал, что она, как минимум, накричит на него, а может, еще и ударит. Но Уизли и сам уже убрал руку, краснея под взглядом Драко.              — Э-э-эм, — Уизли, как всегда, отличился своим красноречием.              Кристин не обратила на него внимания, поднимаясь на ноги. Она совершенно не выглядела смущенной, ещё бы.              — Ты такая свинья, Малфой, — заключила она, покачав головой. Драко вскинул брови. Отлично, Уизли лапал ее, скорее всего, всю ночь, а он еще и свинья. — Из-за тебя нам пришлось спать на улице.              Ого, она уже и говорит «нам». Как мило.              — Я воспользуюсь ванной, никто здесь не против? — спросила Кристин и обошла Поттера. — Привет, Поттер.              — Кто это? — спросил Поттер, глядя ей вслед.              — Это Кристин, — ответил Уизли раньше Драко, — Кристин Анора.              — Уизли, вы уже успели близко познакомиться с ней, а? — Драко едва сдерживал рвущийся наружу смех.              Уизли залился краской. Мерлин, он все еще умеет так краснеть! Хоть что-то оставалось прежним.              — Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — потребовал Поттер.              — Гарри, скажи лучше, что там с Джинни? — Рона интересовало совсем другое.              — Все в порядке. Твоя мать знает, что делать в таких случаях. Когда я уходил, ей было гораздо лучше, — ответил Поттер, едва заметно краснея.       Интересно. Может, не только у них с Грейнджер была незабываемая ночь.              Но спросить у Поттера, как дела у него в личной жизни, Драко никто не дал.              — Как они? — напряженно спросил Рон.              — Все в полном порядке, — ответил Поттер, — Мистер Уизли и близнецы, а еще, конечно же, Билл и Чарли постоянно пропадают на собраниях Ордена. Они теперь собираются у Грозного Глаза. Миссис Уизли ухаживает за Перси, все с ним хорошо, — тут же добавил Поттер, увидев лицо Уизли. — Его слегка зацепило во время битвы за Министерство, он уже почти встал на ноги.              — Значит, с ними все в порядке, — вздохнул Уизли с облегчением. У него такая огромная семья, неужели он волнуется за каждого? Драко волновался только лишь за свою мать.              «Нет, Уизли, не все в порядке. У нас еще проблемы с Чашей».              Гермиона нахмурилась, когда его мысли дошли до нее.              — Нам надо поговорить, — заявила она.              — В чем дело? — Поттер, как всегда, был готов броситься спасать мир.              — Давайте сначала поедим, — взмолился Уизли. Ну, как всегда. Этому лишь бы живот набить.              Гермиона взглянула на него и тяжело вздохнула, словно принимая поражение.              — Миссис Уизли передала… — Поттер снял с плеча сумку, но стоило ему это сделать, как Уизли тут же отнял ее у него, уже чуть ли не заталкивая туда свою рыжую голову.              Мерлин, почему Кристин не видит этого? Она бы точно разочаровалась в нем, если этого еще не случилось.              Уизли принялся доставать какие-то свертки и раскладывать их на столе. Драко наблюдал за его действиями, словно тот был с другой планеты.              — Он такой всегда, — шепнула ему Гермиона, проходя мимо него.              Драко схватил ее за руку и притянул к себе. Ему так нравилось прикасаться к ней на глазах у ее верных церберов. Она была сама не против уткнуться ему в плечо, позволяя вдыхать невероятный аромат своих волос. Драко обожал ее запах. Еще тогда, в Хогвартсе, он упивался им. А сейчас он был ему просто необходим. Черт, как же она прекрасна. Особенно, когда смущается в присутствии своих друзей.              Драко подался вперед, целуя ее губы. Такие сладкие… Он покусывал ее нижнюю губу, когда услышал долгожданный стон. Она позволяла его губам делать с ней все, что он захочет. Драко продолжал углублять поцелуй.              — Мерлин, но я же ем, — пожаловался чуть дрогнувшим голосом Уизли.              Драко улыбнулся и вновь принялся за свое занятие. Поттер вообще не смотрел на них, рассматривая деревья. Смущенный Поттер…              — Тебе так повезло, что тебя не было здесь, Гарри, — продолжал Рон, вздохнув.              Драко уже просто не мог остановиться. Он был готов разорвать на ней одежду и делать с ней все, что так хотел, прямо на глазах Поттера и Уизли. Он хотел ее прямо сейчас. Хотел ее при них.              — Я могу нормально поесть или нет? — вновь сделал попытку Рон. И вновь неудачную.              Гермиона не хотела всего этого на глазах своих друзей, но ее мысли тут же растворялись, не успевая задержаться в сознании. Как она могла о чем-то думать, когда он целует ее так нежно и так настойчиво?              — Малфой, ты чертов извращенец, — вскрикнул Рон, когда Драко принялся целовать ее шею, а она уже стонала.              — Ну опять, — из палатки вышла Кристин, которая привела себя в порядок и выглядела, как всегда, идеально. Идеально для всех, кроме самого Драко. Он просто не видел этой ее идеальности. У него была лишь Грейнджер.              Гермиона напряглась, стоило Кристин вернуться. Драко с тяжелым вздохом выпустил ее из своих объятий.              — Хочешь есть? — спросил Кристин Уизли. — Мама передала мой любимый яблочный пирог, ты ничего вкуснее не ела.              — Конечно, — Кристин ему улыбнулась. Мерлин, как она вообще может ТАК улыбаться Уизли? Мир точно сошёл с ума.              Но Кристин, вопреки ожиданиям Рона, подошла сначала к Гермионе, которая очень уж странно смотрела на нее.              — Меня зовут Кристин Анора. Мы так и не познакомились, — она протянула ей руку.       — Ты с ним целовалась, — вместо того, чтобы пожать протянутую руку, Гермиона продолжала смотреть на нее ледяным взглядом.              Кристин удивленно заморгала, даже руку не опустила.              — Я должна сказать что-то в свое оправдание? — спросила она.              — Этого больше никогда не повторится, тебе понятно?       — Гермиона, это грубо! — возмутился Уизли.              — Не говори мне ничего о грубости, Рон Уизли! — она даже не посмотрела в его сторону, продолжая холодно смотреть на Кристин.              — Ты именно такая, как я ожидала, — Кристин усмехнулась.              — У тебя были какие-то ожидании на мой счёт? — голос Гермионы звучал невероятно высокомерно.              — Разумеется. Девушка, из-за которой Драко Малфой отказался от всего в своей жизни, и не должна быть обычной.              Гермиона кивнула, и ее губы медленно растянулись в победоносной улыбке.              — Гермиона Грейнджер, — она пожала руку Кристин.              Вся эта сцена была такой… Драко все-таки не выдержал и захохотал в голос. К нему присоединился Уизли. Поттер стоял так, словно вообще не понимал, что здесь делает.              Но Кристин не дала ему опомниться, протягивая руку уже и ему.              — Это не смешно, — прошипела тем временем Гермиона, толкнув Драко в бок.              — Значит, ты и есть Гарри Поттер, — задумчиво проговорила Кристин, рассматривая его.              — Сегодня автографы не раздаю, — откликнулся он, не выдержав ее взгляда.              Кристин лишь фыркнула, а потом села за стол рядом с Уизли, который улыбнулся ей, не забывая при этом набивать рот всем, что попадется под руку.              — Хочешь пирог? — спросил он с набитым ртом. Драко едва разобрал его слова.              — Да.              — Я хочу, чтобы кто-нибудь объяснил мне, что здесь происходит. Что здесь делает Малфой и кто она такая! — потребовал Поттер.              Гермиона тяжело вздохнула, поняв, что выполнять его просьбу придется ей, потому что Рон был слишком занят, а Драко вообще не собирался ничего никому объяснять.              — Идем в палатку, Гарри, — предложила она.              Поттер последовал за ней.              Драко думал, идти ли с ними, но вид Кристин, смеющейся над какой-то глупой шуткой, пущенной Уизли, привлек его. Он хотел понять, что происходит между ними. Поэтому, к огромному разочарованию Уизли, он уселся напротив них, сложив руки на груди.              — Что-то не так, Малфой? — спросил Уизли.              — Ничего, кроме того, что мне приходится лицезреть полное отсутствие манер с твоей стороны, Уизли. Было бы очень неплохо, если бы ты начал говорить, предварительно прожевав все то, что успел впихнуть в свой, по-видимому, безграничный рот. Нет, я передумал. Было бы очень неплохо, если бы ты вообще не начал говорить.              Драко нравилось смотреть, как заливается краской Уизли. Так открыто демонстрировать свою ярость не умел даже Поттер.              — Малфой, пошел ты…              — Что ты делаешь? — спросила Кристин, смотря Драко в глаза.              — А что я делаю?              — Выводишь его из себя. Он же ничего не сделал.              Драко едва не слетел со стула, услышав это. Она защищает Уизли? От него? Мерлин подери, что вообще происходит! Она же ничего об этом Уизли не знает. И о том, какое прошлое связывает Драко с этим рыжим. Сколько позади было подобных сцен, когда Уизли бросался на него с кулаками, забывая о том, что палочка лежит у него в кармане. Сколько всего они сказали друг другу за эти долгие шесть лет. А сколько еще скажут!              Драко не мог вот так просто воспылать к Уизли или к Поттеру любовью только потому, что им теперь придется много времени проводить вместе. Только потому, что он теперь на их стороне. Какой бы ни была сторона, которую он выбрал, он не мог не доставить себе удовольствие, напомнив Уизли, что ничего не забыто и что они по-прежнему играют в эту их вечную игру.              — Кристин, не лезь в это. А ты, Уизел, не прячься за спиной Аноры; ты видишь, она еще не совсем понимает, кто ты на самом деле.              — А ты кто на самом деле, Малфой? — выплюнул Уизли. Ладно, хоть рот набивать перестал. — Хорек?              О, такое привычное «хорек». Драко едва не задохнулся от облегчения. Хорошо, что Уизли не забыл, кто они друг для друга.              — Ох, Уизли, твои шуточки все те же.              — Мне бы тебя ударить, да вот Гермиону жалко. Чем же она такое заслужила? — Уизли закатил глаза.              — Я все равно в миллион раз лучше тебя, Уизли, — ответил Драко. — Взять хотя бы твои волосы…              — Да вы как два ребенка, — вставила Кристин, которая до этого момента вообще не понимала, что происходит. Теперь, видимо, поняла.              — Он все время пристает.              — О, ну давай, пожалуйся ей, Уизли. Не забудь упомянуть, что после моих слов ты обычно накидываешься на меня.              — Вы теперь оба жалуетесь мне? — Кристин словно не могла поверить, что все это происходит с ней.              — Ты должна знать, что Уизли…              — Малфой поганый…       — Хватит этого бреда с меня, — Кристин поднялась на ноги, — сами разбирайтесь.              — Мерлин, Уизли, тебе ведь нравится Кристин, — констатировал Малфой, откидываясь на спинку стула, когда Кристин скрылась в палатке. — А как же Браун? Знаешь, я ведь не забыл, что нам всем тогда пришлось отмывать твои художества со стены. Если попробуешь выкинуть что-то подобное здесь…              — Малфой, перестань. Что я, по-твоему, сделаю? Изрисую деревья?              — Ага, — Драко щелкнул пальцами, — значит, не отрицаешь, что запал на Кристин. Знаешь, тебе ничего не светит.              — Малфой, — Уизли вздохнул, — посмотри вокруг. Мы в лесу, сидим с тобой и разговариваем. Ты все еще думаешь, что есть что-то, чего не может произойти?              На это ответить было нечем. Драко лишь пожал плечами.              Когда он вошел в палатку, Гермиона рассказывала о втором нападении Сопротивления на Хогвартс. Этот рассказ тяжело давался ей, Драко прекрасно это видел. Он подошел к ней, обнял ее за плечи и подтолкнул к креслу, давая понять, что дальше продолжит сам.              Когда она села, выдавив из себя благодарную улыбку, он встал напротив Поттера и принялся рассказывать. Было так странно выкладывать всю свою жизнь Поттеру, но он понимал, что это необходимо. И вот, наконец, он дошел до Чаши.              Поттер внимательно его слушал, мрачнея с каждым словом. Он ни разу не перебил его. Кристин же, напротив, все время влезала в его рассказ, дополняя его.              Уизли пришел примерно на том месте, где Драко обвел Непреложный обет обычной магловской ручкой.              — Мы должны найти Чашу раньше него, — все, что сказал Поттер, когда Драко закончил.       Драко рассказал все, кроме тех писем, которые он получал. Он не думал, что Поттер оценит то, что Драко слепо следовал указаниям незнакомца.              — Вот так неожиданность, — закатила глаза Кристин. — И где же мы будем искать ее, а?              Она сказала «мы». Она уже считает себя частью всего этого. Драко не знал, радоваться ему или расстраиваться, потому что он втянул ее в это практически против воли.

***

      Драко вновь повернулся на другой бок, но уснуть так и не удалось. Он вздохнул, аккуратно высвободился из объятий Гермионы и поднялся.              Оказалось, он не один, кому так и не удалось уснуть. Поттер сидел за столом, его пустой взгляд был направлен на кружку давно остывшего чая. Драко он даже не заметил, поэтому пришлось пару раз кашлянуть, привлекая его внимание.              Поттер весь напрягся, резко выпрямился и ударился руками о стол. Видимо, Драко застал его врасплох.              — Черт, Малфой, — проговорил Поттер, с облегчением вздохнув.              — Только давай без паники, Поттер, — Драко просто не понимал, как можно жить, все время ожидая нападения.              — Тебе этого все равно не понять, — Поттер спрятал лицо в ладонях.              — В этом мире тяжело не только тебе, — Драко сел напротив него.              — Я знаю, — послышался тихий ответ из-за рук.              Наступило молчание. Драко просто разглядывал Поттера. Когда он успел стать таким худым? Почему костяшки его пальцев в царапинах? Неужели он по ночам ходит и долбит руками деревья? Вполне вероятно.              — Я не знаю, что мне дальше делать, Малфой, — Поттер неожиданно выпрямился и убрал руки от лица.              На Драко смотрел человек с совершенно обезумевшим взглядом. Наверное, именно такой взгляд у пойманного в капкан зверя, на которого уже надвигается охотник, и он понимает, что ему конец.              Драко с трудом подавил желание отстраниться от него, потому что смотреть на такого Поттера было слишком страшно. Позже он будет старательно скрывать эти воспоминания от Гермионы, чтобы и она не видела Поттера таким. При них, при своих друзьях, он держится, сдерживает свое отчаяние. Но когда наступает ночь, маска, которую он носит все это время, спадает и возвращается он — человек, которому бы сейчас лежать в психиатрическом отделении Св. Мунго.              — Я не могу справиться с этим. Он сильнее меня. Черт, Малфой, посмотри на меня — мне шестнадцать. Что я могу сделать? Почему все думают, что именно я справлюсь, если даже Дамблдор не смог? Как он мог умереть? Не кажется ли тебе, что он поступил эгоистично: умер, даже не сказав мне, что делать дальше? Как я должен найти эту Чашу? Где? — слова Поттера походили на бессвязный бред, но все равно каждое его слово, произнесенное с таким трудом, врезалось в сознание Драко. — Мы в чертовом лесу, как я могу что-либо найти, если меня самого ищут? Почему я должен все это делать?              Драко не знал, что на это ответить; да Поттер и не ждал ответа. Он просто хотел наконец избавиться от этого груза. Он не мог сказать все это Рону или Гермионе, потому что мог слишком напугать их, потому что боялся причинить им боль. Свою боль он копил глубоко внутри, но причинять боль другим он был просто не способен.              — Мне страшно, — это было сказано уже шепотом.              — Я понимаю, — ответил Драко единственное, что вообще мог сейчас сказать. Смотреть на такого Поттера было слишком тяжело.              Они смотрели друг на друга и молчали. С этого момента, с этой ночи, между ними словно появилось какое-то особое взаимопонимание. Не то чтобы их отношения изменились, нет, совсем нет. Просто теперь Драко больше понимал Поттера.              Всю оставшуюся ночь они сидели над книгами, которые нашли в сумке Гермионы. Они искали хоть что-нибудь, любое упоминание о Чаше. Они читали дневники Сириуса, но и там не было ничего стоящего.              — Может, нам стоит посетить развалины замка Мерлина? — спросил Поттер, протирая глаза.              — Не знаю. Думаешь, там что-то есть? Нарцисса сказала, что Чаши там точно нет.              — Но там может быть что-то другое? Что нибудь, что он не заметил. Нам нужно хоть что-то, какая-нибудь отправная точка.              Драко некоторое время молчал. Поттер ждал его ответа. Он что, ждет его одобрения?              — Да, мы можем проверить это.              Поттер улыбнулся.              — Значит, скажем остальным, когда они проснутся.              — Чего ты так рад, а, Поттер? Думаешь, хорошая идея притащиться туда всей компанией?              — Э-э, по-твоему, они согласятся остаться здесь?              — Разве у них будет выбор после того, как мы оставим их и уйдем? — Драко пожал плечами. У него уже был план.              Все, что им нужно, это та штука, с помощью которой Поттер перемещается в пространстве. То, что потом Гермиона их убьет, его мало заботило.              — Ты хочешь сделать это прямо сейчас? — Гарри удивленно смотрел, как он одевается.              — А что тянуть? Поттер, не будь идиотом. Зачем подвергать опасности всех, а? Хватит и нас двоих.              — Но Гермиона…              — Она сможет это пережить, — прервал его Драко. — Перестань ныть, Поттер, и одевайся.       

***

      Когда они оказались посреди какой-то поляны, Драко уже не считал свою идею такой уж прекрасной. Насколько он мог судить, никаких руин поблизости видно не было. Так где они, черт возьми?              — Я думал, ты знаешь, где это место, — Драко повернулся к Поттеру, который изумленно осматривался по сторонам.              — Я же сказал тебе, что видел его во сне. Что ты ожидал?       — Что я ожидал? — переспросил Драко. — Скажи мне, дорогой мой Поттер, где мы? В какой дыре мы оказались по твоей вине?              — Это вообще была твоя идея! Я так и знал, что нельзя вот так просто срываться, ничего не обдумав.              — Да пока ты будешь думать, Волан-де-Морт уже захватит чертов мир! И разве это не твой девиз: сначала делай глупости, а потом думай о последствиях? — проорал Драко.              Несколько птиц испуганно взлетели вверх. Солнце только начало подниматься.              Драко искренне надеялся, что никто из оставшихся в лагере не проснется до их возвращения и не увидит оставленную ими записку с весьма сомнительным содержанием. Записка вообще была идеей Поттера, Драко не хотел ничего оставлять.              Если Гермиона проснется и обнаружит, что их нет, она все равно свяжется с ним, так что записка была не обязательна. Но Поттер настаивал. Один Мерлин знает, что Поттер написал там. Но Драко не сомневался, что ничего умного. Что-нибудь в духе Поттера, типа: «Мы пошли спасать мир, вернемся к ужину, если останемся живы».              — Подожди, Малфой. Видишь вон тот холм? Я думаю, что замок прямо за ним.              Драко не стал спорить. В конце концов, если Поттер не прав и там ничего нет, всегда можно надавать ему по голове.              Драко первым поспешил в ту сторону, его не заботило, идет ли за ним Поттер. Главное — побыстрее с этим покончить.              Драко уже мысленно проклинал себя за то, что решился на подобный бред. Даже если сейчас они найдут эти руины, что дальше? Что они могут там найти? Неужели Волан-де-Морт не обшарил там каждый камень? И как вообще он дошёл до того, чтобы совершать такие глупости? Гриффиндорство все-таки заразно?              Поттер был прав. Замок был у подножия холма. Драко стоял на склоне и разглядывал руины. Наверняка раньше замок выглядел невероятно впечатляюще.              — О, — это был подошедший Поттер.              — Будешь и дальше пускать слюни, Поттер, или мы можем идти? — раздражено проговорил Драко.              Гарри скорчил рожу и направился к замку. У предполагаемого входа он остановился.              — Ну что еще, Поттер? — вздохнул Драко, останавливаясь рядом.              Поттер не ответил. Он прикоснулся рукой к колонне, словно надеясь таким образом прикоснуться к прошлому.              — Можешь представить себе, каким великолепным был этот замок? — проговорил Поттер. В его голосе послышались нотки благоговения. — Он раза в три больше Хогвартса. Ты представляешь, какая сила обитала здесь? Или обитает до сих пор?              Драко вздохнул. Разве у них было время восхищаться былым величием замка? Разве у них не было важного дела?              — Поттер, по-твоему, ты сейчас на экскурсии, да? — Драко был готов придушить его.              Он первым переступил предполагаемый порог замка. Да, Поттер был прав. Замок был просто огромным. Он был действительно красивым когда-то. Но не сейчас, когда у него не было даже крыши.              Драко шел по каменному коридору, представляя, как раньше на этих стенах висели картины и гобелены, а у стен стояли рыцарские доспехи.              — Ты идешь не туда, — проговорил Поттер. Ну слава Мерлину, он пришел в себя и больше не пускает слюни.              Поттер пошел совершенно в другую сторону, и Драко пришло в голову, что даже сейчас, когда от замка почти ничего не осталось, здесь вполне можно заблудиться. Замок сейчас напоминал лабиринт.              Поттер отодвинул какой-то камень, и пол перед ними расступился. Драко сперва показалось, что Поттер заставил работать какой-то защитный механизм и теперь замок разваливается. Но в образовавшейся дыре появились лестницы, уходящие куда-то во тьму.              — Люмос, — Поттер зажег свою палочку и принялся спускаться. Драко последовал за ним. Они спускались все дальше и дальше, и, наконец, лестницы закончились, пропуская их в огромную залу.              Драко огляделся. Здесь не было ничего, кроме валявшегося на полу сундука, крышка которого отломилась, и еще странного вида статуи, стоявшей в углу. Она была слишком странной, даже страшной, поэтому Драко перестал рассматривать ее.              — Чем это пахнет? — спросил Поттер почему-то шепотом. Может, он боялся потревожить то, что здесь обитает?              Драко направил палочку на пол. Почти весь он был залит высохшей кровью, старой, но не такой древней, чтобы сохраниться после Мерлина.              — Вероятно, здесь он и пытал людей, которых нашел в округе, — проговорил Драко.              Поттера передернуло. Тем не менее, он опустился на колени перед сундуком, чтобы лучше его рассмотреть.       Драко же принялся проверять стены. Здесь вполне могли быть тайники. Такие, как в поместье Малфоев или Хогвартсе.              — Поттер, здесь, вероятно, ничего нет, — проговорил Драко спустя какое-то время.              В ответ послышался вскрик Поттера. Его палочка упала на пол. Драко дернулся в его сторону, направляя свою палочку вперед.              — Ма-малфой, — проговорил Поттер. — Эта статуя на меня посмотрела!              — Что? Ты совсем спятил, Поттер? — Драко уставился на него так, словно он сошел с ума.              — Клянусь, ее голова была повернула в сторону, когда мы зашли, а сейчас она смотрит прямо на нас.              Драко направил палочку прямо на статую, чтобы осветить ее, и едва сам не вскрикнул. Поттер был совершенно прав. Эта статуя представляла собой какое-то существо, видимо, какого-то демона, не отличающегося красотой. Лицо ее было страшным, рот был приоткрыт, обнажая зубы. Ее полуруки-полулапы тянулись вперед. Кем бы ни был ее создатель, он явно был сумасшедшим.              Но как бы там ни было, Поттер был совершенно прав. Когда они пришли сюда, голова ее была повернута, а сейчас она смотрела прямо на них.              — Черт, Поттер, у нас уже и галлюцинации. Я думаю, нам стоит…              — Гарри Поттер? — этот ужасный, скрипящий звук, который нельзя было назвать голосом, исходил прямо изо рта статуи, при этом ее каменные губы не двигались.              Гарри и Драко отреагировали совершенно одинаково, они оба подались назад, Драко даже уже намеревался швырнуть в статую какое-нибудь заклинание, но именно в этот момент запнулся о ногу Поттера, и они оба упали на пол.              — Гарри Поттер? — звуки вновь повторились, резанув по ушам.              — Д-да, — ответил Гарри, протягивая руку за палочкой.              Драко не успел даже моргнуть, как статуя оказалась возле них. Она что… передвинулась? При этом ее движении оба парня принялись отползать назад.              — Он предупреждал, что ты придешь.              О черт! Драко так и знал, что не стоит им сюда соваться. Волан-де-Морт не мог так уйти, даже не оставив охрану на случай, если сюда сунется кто-то еще.              — Кто? — спросил Поттер.              Что за тупой вопрос, Поттер? Нам бы уже бежать отсюда, потому что, скорее всего, сюда сейчас заглянет сам Волан-де-Морт.              Радовало только одно: остальные остались в лагере. Только Гермиону это все равно не спасет. Она умрет в тот же миг, как его сердце перестанет биться. Да, Малфой, ты просто молодец. Не взял ее с собой, надеясь таким образом защитить. Да тебе просто медаль Мерлина полагается за сообразительность!              — Тот человек, что забрал отсюда Чашу. Он сказал, что ты придешь за ответами, — ответила статуя.              — Что? — Драко и Гарри произнесли это одновременно. Человек, который забрал Чашу? Это был явно не Волан-де-Морт. Что тогда здесь происходит?              — Кто он? Кто этот человек? — страх отступил, когда Поттер понял, что эта статуя как раз то, что они искали. То, зачем они пришли сюда.              — Я не знаю его имени.              — Кто ты? Точнее, что ты такое? — не выдержал Драко. Может, Поттера больше не беспокоило то, что эта статуя почти живая и говорящая, а вот Драко об этом забывать не собирался.              — Сам-то как думаешь? — чем бы она ни была, голос ее был просто ужасен.              Как он думает? Да никак. Просто это уже слишком. Одно дело — горгулья у кабинета директора, которая отъезжала, услышав пароль, но совсем другое — это. Этой статуе непонятно сколько веков, а она, черт возьми, еще и говорит.              — Я дух, вынужденный сидеть в этой проклятой статуе. Мерлин поместил меня сюда, я Хранитель Чаши.       — Значит, ты скажешь нам, где сейчас Чаша?              — Нет.              — Почему? — Поттер уже чуть ли не плакал.              — Я не знаю, где она теперь.              — Что тебе сказал тот человек, который ее забрал?              — Что Гарри Поттер придет сюда за ответами.              — И все? — Драко был разочарован не меньше Поттера.              — Что Чаша сейчас в безопасном месте. Что Гарри Поттер уже знает, где она.              — Поттер, ты знаешь, где Чаша? — спросил Драко, совершенно ничего не понимая.              — Я знаю, где Чаша? — Поттер нахмурился. — Что за тупой вопрос, Малфой? По-твоему, если бы я знал, я бы притащился сюда?              — Гарри Поттер знает, где сейчас Чаша. Он поймет, когда придет время.       

***

      — Да в чем ты вообще обвиняешь меня, Малфой? — Гарри продолжал орать, даже когда они вернулись в лагерь. — Я не знаю, о чем говорила чертова статуя! Я не виноват, что она развалилась, стоило ей сказать «он поймет, когда придет время»!              — А это кольцо, ты когда-нибудь видел его? — Драко тоже орал на него, потому что большего идиота он не видел. Когда статуя развалилась, отпуская на свободу запертый в ней дух, от нее осталась лишь куча пыли и кольцо, которое Поттер решил себе прикарманить, но при этом он не узнавал герба, изображенного на этом кольце.              — НЕТ! Нет. Я. Не. Знаю. Что. Это. За. Кольцо.              — Поттер! Малфой! — из палатки вышла растрепанная Гермиона, в руках у нее была эта проклятая записка. За ней появились Кристин и Рон. — Я хочу знать, что все это значит? Что значит: «Мы отправились в замок Мерлина, не волнуйтесь»?              — Ты написал это? — Драко был готов броситься на него прямо сейчас. — Ты понимаешь, какой ты идиот?              — Писал бы сам!              — Эй, вы двое, мы ждем объяснений, — напомнила Кристин.              — Он идиот…              — …из-за него…              — …я что, знал, что она развалится?              — …это чертово кольцо…              — Ну все, достаточно! — рявкнула Гермиона. — Дайте мне несколько минут, и мы все узнаем, — сказала она Рону и Кристин. Драко почувствовал, как она проникает в его сознание, просматривая его воспоминания.              — Ну что там? — не выдержал Рон.              Гермиона посмотрела на них как на полных идиотов и поведала Рону и Кристин, что случилось.              — Он знает, где Чаша! — возмущался Драко.              — Он думает, что я знаю, где Чаша, а я понятия не имею! — Гарри продолжал кричать.              — Заткнитесь вы оба! — это был уже Рон. — Нам сейчас всем стоит подумать над тем, что произошло.              — Дай мне кольцо, Гарри, — Гермиона протянула руку. Гарри отдал ей кольцо.              — Кто нибудь узнает герб? — спросила Гермиона, передав кольцо Рону.              — Нет.              — Нет.              — Ладно, значит, нам нужно определить это. Но сначала нам стоит переехать. Мы не можем так долго оставаться на одном месте.              Она была совершенно права, они и так уже задержались здесь. Поэтому все принялись собирать вещи.              Драко раздраженно швырял вещи к себе в сумку. Да что не так с проклятым Поттером? Почему он вечно ничего не понимает? Почему весь мир думает, что этот идиот в состоянии разгадывать загадки?              Вечером, когда они нашли новое место, все заклинания были установлены, лагерь разбит, они вновь вернулись к этому разговору.              Гермиона вытащила несколько книг.              — Зачем ты таскаешь с собой «Гербы чистокровных семей»? — спросил у нее Драко.              — Потому что, как ты уже заметил, она вполне может пригодиться, — ответила Гермиона. Она все еще злилась на него за то, что они ушли без нее, поэтому, когда он попытался притянуть ее к себе, торопливо отошла от него и села между Роном и Гарри.              Драко недовольно поморщился.       Отлично. Теперь еще это.              Драко поднялся. Ну раз так, его помощи она не получит. Это было так по-детски, но он ничего не мог с собой поделать, ведь с Поттером она разговаривала.              Пока все остальные ковырялись в книгах, он сидел за столом и пил чай.              — Ну, как успехи? — спросил он, когда они захлопнули очередную книгу.              — Ничего нет, — ответил Рон.              — Кто бы сомневался, — проговорил себе под нос Драко.              — Знаешь что, Малфой? — Гермиона услышала его. — Может, вместо того, чтобы сидеть там, поможешь нам? И вот тогда-то можешь сколько угодно говорить «кто бы сомневался».              Она была действительно обижена на него. Он это чувствовал. Он не понимал этого, даже не чувствовал свою вину, потому что это казалось ему полным бредом. Он даже не знал, как себя вести. С ним такого никогда не случалось. Если девушка обижалась на него, ему было плевать.              Правда, ни одну девушку до нее он не любил. Но разве это что-то меняло?              Именно в этот момент рюкзак Драко засветился. Ему был слишком хорошо знаком этот свет.              Драко кинулся к рюкзаку и достал оттуда фамильный перстень Забини, который излучал серебристый свет.       Его ему подарил Блейз на тринадцатилетие. Драко тогда еще не понял, зачем он ему. Ведь у Малфоев полно своих семейных драгоценностей. Но Блейз сказал, что у этого перстня есть брат-близнец и что через них они смогут связываться. И они часто делали так, когда были далеко друг от друга.              Драко нажал на камень, и перед ним появилось лицо Блейза.              — Драко, привет! — Блейз улыбнулся.              — Здравствуй, Блейз, — Драко до этого момента и не подозревал, как скучал по нему.              — Я тут узнал, что ты покинул Хогвартс, — продолжил Блейз. Только он мог так прикрыть «сбежал».              — Да.              — И теперь ты где-то с Грейнджер и Поттером? И с тобой Кристин?              — Да, — кивнул Драко.              — Мы с Пэнси хотим сообщить тебе кое-что. Но мы хотим сделать это лично. Скажи нам, где вы находитесь.              Драко некоторое время молчал.              Хорошая ли это идея? Их и так много. А как к этому отнесутся остальные? Поттер? Уизли?              Драко очень хотел, чтобы Пэнси и Блейз сейчас были рядом. Но он понимал, что это небезопасно.              К его удивлению, за него ответила Гермиона, уже стоящая за его спиной. Она назвала Блейзу место их лагеря, указав даже широту и долготу.              — Это Грейнджер? Привет, Грейнджер! Ждите гостей, мы скоро будем.              Связь прервалась.              Драко удивленно смотрел на Гермиону.              — Что-то не так?              Ответить Драко не успел, потому что на улице послышался хлопок. Блейзу было уже семнадцать, поэтому он мог трансгрессировать без страха быть пойманным.              — Забини? Паркинсон? — это был Поттер.              Драко вышел на улицу прежде, чем Поттер успел устроить очередной скандал.              Пока Пэнси с криками обнимала Драко, а потом и Гермиону, Блейз обращался к Рону и Гарри:              — Что такие кислые, Поттер, Уизли? Не рады нас видеть? О, здравствуй, Кристин. Как тебе путешествовать с такой компанией?              — Знаешь, довольно занимательно, — ответила она, улыбнувшись.              — О, привет, Грейнджер, — Блейз раскинул руки, и Гермиона шагнула в его объятия.              — Я так рада вас всех видеть, — проговорила Пэнси. — Даже тебя, Поттер.       

***

      — Мы хотим сказать вам кое-что важное, — проговорил Блейз после ужина.              — Да, — Пэнси взяла его за руку.              — Мы поженились.              Рон, как раз набивший в это время рот, подавился и принялся откашливаться. Гарри бил его по спине с совершенно изумленным видом. Остальные словно застыли.              — Вы поженились? — переспросила Гермиона.              — Да.              — Мы решили, что в такое время тянуть нельзя. Мы нашли человека, который обвенчал нас тайно, — принялся объяснять Блейз.              Драко просто сидел с открытым ртом. Он не мог поверить. Его друзья поженились.              — Ну не смотри так, Драко, — Пэнси сжала его руку. — Посмотри, что происходит вокруг. Мы не можем точно сказать, что будет завтра. Надо жить настоящим.              — Это не было каким-то отчаянным поступком, мы все решили. Мы долго обдумывали это и решили.              — Сколько же вы думали? Месяц? — спросил Рон.              — Дело сейчас не в цифрах, — закатил глаза Блейз. — Мы поженились. Мы счастливы. И мы хотим это отметить! — с этими словами он вытащил из своей сумки две бутылки огневиски.              — Нет! О нет, нет, нет, — покачал головой Гарри.              — Мы должны это отметить! — настаивал Блейз.              — Ты не понял, Забини. Мы сейчас не в школе. Мы не можем так просто напиться в такое время. Это опасно.              — Жить вообще опасно, Поттер. Нам всем сейчас просто необходимо развеяться! Тем более такой повод.              Блейзу еще долго пришлось уговаривать Гермиону и Гарри (остальные были согласны), но все-таки ему удалось.              После второго стакана обстановка изменилась. Не было уже этого напряжения. Огневиски сделало свое дело. И вот уже даже Гарри не оглядывался по сторонам в поисках вечной опасности.              После третьей рюмки уже даже Рон встал толкать тост. Один только Мерлин знает, что он желал Блейзу и Пэнси, потому что половина его слов становилась совершенно непонятной.              Насколько Гермиона могла судить, Рон заявил, что хочет быть крестным их детей. Но Блейз сказал, что это место уже занято Драко, но Рон вполне может стать их крестной. Рон согласился.              Рассудок медленно покидал ее, уступая место привычной и такой прекрасной пустоте.              Рон вновь включил радио, причем чуть ли не на всю громкость. Его сейчас мало заботило, что их могут услышать. Но заклинания пока что справлялись.              Это все было чистым безумием. Но, как и сказал Блейз, жить вообще опасно, так что Гермиона решила, что они заслуживают хотя бы один вечер отдыха. Это было как раз то, что им нужно. То, что было необходимо. Случилось слишком много плохого. Слишком много того, что мучило их, разрывало изнутри каждого из них по-своему. Им просто нужно было освободиться от всего этого.              Драко протянул ей руку, приглашая танцевать. Она посмотрела на него, и все ее утренние обиды на него исчезли. Как она вообще могла злиться на него?              Он притянул ее к себе слишком близко, гораздо ближе, чем требуется для танца, и стал наслаждаться тем, как их дыхание становится неровным, а сердца бьются все быстрее.       Она просто наслаждалась этим моментом, желая, чтобы он никогда не закончился. Она могла бы сейчас закрыть глаза и представить, что они снова в Хогвартсе.              Рядом уже танцевали Блейз и Пэнси, Рон и Кристин. Поттер танцевал с рюкзаком в руках, и Гермиона подумала, как плохо, что здесь нет Джинни.              — Думаешь, они правильно поступили, что поженились? — спросил вдруг Драко.              — Не знаю. Я не знаю, — ответила Гермиона, которую это сейчас не заботило.              — А если бы я предложил тебе выйти за меня, ты бы согласилась? — спросил он внезапно.              Это было так неожиданно, и Гермиона понимала, что это вызвано огневиски, поэтому она лишь запрокинула голову и рассмеялась.              — Нет, серьезно? — Драко взял ее лицо в ладони, останавливаясь.              — Я не думаю, что это такая уж хорошая идея, Драко.              — Почему? Я люблю тебя, ты — меня. Разве нужно что-то еще?              Гермиона решила, что этот разговор все равно ни к чему не приведет, поэтому она просто поцеловала его. Сначала Драко сопротивлялся, но она настаивала. И он сдался, поднимая ее на руки.              — Идем в палатку? — предложила она между поцелуями.              — Да.              Блейз и Пэнси тоже ушли к себе в палатку. Танцевать остались лишь Рон и Кристин.              Гарри тем временем уже уснул, положив голову на стол. Рон и Кристин сели рядом с ним, чтобы налить себе еще огневиски.              — Они поженились — это так прекрасно.              — Что здесь прекрасного? — спросил Рон, несколько раз икнув.              — То, что они этого захотели и тут же сделали. Это значит, что они свободны.              — Посмотри, где мы: мы все свободны.              — Я всегда хотела быть такой же смелой.              — Ты смелая, ты же сбежала с нами.              — Это не то, Рон. Мне бы никогда не хватило смелости совершить что-нибудь подобное, понимаешь?              — А по-моему, это безумие.              — Нет! Сейчас война, и поэтому они сделали это. Потому что завтра мы все уже можем быть мертвы. Во время войны все надо делать быстро.              — Что, например? — Рон наливал им уже по второму стакану.              — Влюбляться, например.              Рон уставился на нее. Кристин улыбнулась ему и опустошила стакан, затем взяла его стакан и выпила его тоже.              — Что ты имеешь в виду? — спросил Рон, когда она вновь вытащила его танцевать.              — Не знаю. Просто говорю все, что думаю.              — Я не…              Он не успел договорить, Кристин поцеловала его. Рон был застигнут ее поведением врасплох, поэтому не ответил на ее поцелуй. Кристин отстранилась.              — Ты меня не хочешь? — спросила она изумленно.              Рон даже не знал, что ответить.              — Э-э, хочу. Но дело не в этом, Кристин.              Она не дала ему продолжить, вновь целуя его. На этот раз Рон ответил на поцелуй, и она засунула руки ему под кофту.              — Нет, Кристин, мы пьяные.              — И что?              — Идем спать, — предложил Рон, не позволяя ей вновь себя поцеловать. Не то чтобы ему не нравились ее поцелуи, очень нравились, просто он не мог так пользоваться тем, что она пьяная.              — Нет, я не хочу спать.              — Идем, Кристин. Тебе давно пора спать, — Рон взял ее на руки и понёс в палатку.