До последнего вдоха

Третьякова свернула за город, ее дом находился в поселении вблизи Москвы. Поставив машину в гараж, она увидела что свет горит на кухне, наверное Олег, сказала же ему не ждать, про себя подумала Мария. Как же ей хотелось, чтобы это был ее сын. Зайдя в прихожую, там ее встретил муж. — ну и где ты была? – сухо ответил Евгений. — на съёмках– ответила та, я же говорила тебе, что мы доснимаем финал. Я не должна тебе докладываться. Стараясь максимально мягко ответить ему. Мужчина не унимался — это ты так для финала нарядилась? – с улыбкой протянул он. — Ммм, какой парфюм, милая – с этими словами мужчина стал в плотную к ней подходить. — Жень, я не хочу, я не готова – отстранилась Мария от мужа. — Хочу насладиться твоим запахом парфюма, но на тебе там много одежды… — Хватит! – повысив уже голос сказала блондинка. У нас сын в доме, одумайся Баев! Женщина прошла в комнату, это была ее ошибка, оказавшись спиной к мужчине, он толкнул ее на диван. — в твоих же интересах вести себя тихо и слушаться меня. Он повёл ее в спальню, попутно стягивая с белокурой одежду. Кинув ее на кровать, растягивая ремень, на брюках, для него это была забава. Мария сжала бедра, не давая раздвинуть ноги. POV — Жень, одумайся, я не хочу, мне страшно. И тут я почувствовала что на мои тазовые кости давят грубые мужские руки а ноги раздвигаются этими же руками, когда-то горячо любимыми мною руками. Когда он входит в меня, там, на матрасе, мне становится невыносимо больно и даже не от того, что я была не влажной, а от осознания, что любила этого человека, у нас с ним сын, он снова не позаботился обо мне, о нужных мне ласках и прикосновениях. Я больше не так хороша для него? Его перемещения во мне туда-сюда чувствовались не как та наша «любовь», которую всякий раз дарил мне муж, а так, как будто мы были чужими, а им лишь правит животный инстинкт. Он чувствовал лишь желание и даже не пытался его контролировать. Я старалась отдаться чувствам и, когда он провёл своей рукой по моей щеке, я даже подумала, что мы на правильном пути. Он целовал меня, смазано, грубо и с остервенением, я больше не хочу чтобы эти губы касались моего тела, я больше их не люблю, я не люблю его. Он скользил по мне, в ужасном для меня темпе, будто пытался вдавить меня в матрас. Он двигался целенаправленно, то сближаясь, то отдаляясь, но, казалось, ничего не происходило. Ничего не получалось. Он больше меня не заводит. Я не хочу его. Ни один из его приемов не срабатывал. Я держалась чтобы не заплакать и не показать ему свою слабость, закрыла рот руками и просто терпела, я теперь всего лишь тело, что тупо болит,мои веки были опущены, и я старалась забыться. Я боролась со своим чертовым телом, боролась с какой-то силой внутри меня, я слышала как что-то разбивается и наверное это моё сердце. Мне нужно было что-то другое…совершенно другое, любовь, я разве прошу многого? Всего лишь любви.. Больше у меня не появлялось желания бежать, как в первые минуты, я просто хотела дабы он поскорее завершил. Это не мой Женя, я не смогу его простить. Он что-то выкрикивал, но я не слышала, мысли заглушали звуки реальности,пока же он кончал, я так желала убежать прочь от него, от времени проведенном в его обществе, от воспоминаний, от самой себя, я глубоко разочарована, собственно в том, что вновь ошиблась. Как он мог!? Образ все не уходил, хотя в комнате было темно, а в темноте многое дозволено… «Как это все ужасно!» - тихонько всхлипнула Маша. Хуже всего была мысль о крохотной девочке, клубком свернувшейся внутри нее, девочке, которая всего-навсего хотела любви. Евгений лежал, пытаясь отдышаться, ни капли не сожалея, что осквернил их любовь. Он оттолкнул жену, повернулся к ней спиной и вышел из комнаты. Маша опять расплакалась, истерически больно осознавать, что всё это произошло снова. Много лет назад, когда они только что поженились, Маша тоже иногда плакала по ночам, но тогда любимый муж испытывал благодарность за то, что ангел просто рядом, целовал в макушку и непременно спрашивал, отчего она плачет. Он был рядом в нужную минуту, а сейчас, что же случилось и наверное если бы можно было по желанию избирать себе конец жизни, она сейчас приказала бы сердцу не биться. Подождав пятнадцать минут, она тихонечко встала с постели и направилась в душ. Настенные часы показали пол четвёртого утра. Стоя под душем, тёплые струйки воды стекали по ее хрупкому обнаженному белоснежному телу. Под душем Мария провела полчаса стараясь тщательно смыть последствия этой животной любви. По всему телу, за исключением шее, красовались засосы разного цвета и размеров и гематомы на бёдрах оставленные когда-то ее любимым мужем. Вода смывала все, соленые слезы обжигающие губы. Постояв ещё 5 минут под душем она спокойно начала одеваться, женщина, так надеялась что ее единственный сын сейчас спит. Зайдя на кухню, она увидела Олега, который вскипятил чайник и поставил на стол две чашки. — Мам и давно вы так? –осторожно спросил Баев младший. — от этих слов Марии стало не по себе, она не хотела причинить своему ребёнку боль, чтобы он стал свидетелем этой семейной их с отцом драмы. Она потянулась к нему прижимаясь к себе, самое родное дорогое на свете. — все будет хорошо, Олежка – целуя в лоб произнесла Мария

***

Выходные наступили, а это значит что нужно было возвращаться в область, к любимой мачехе в скобочках нет. За окном был ранний субботний рассвет. Нина позвала Майю гулять, но мачеха бы не пустила бы но тут проблема решилась сама. Телефон медленно завибрировал на экране телефона высветилась смс от мачехи: « можешь не приезжать, у нас будут гости на выходных» Фух, с облегчением вздохнула девушка, значит планам быть, она планировала если все таки придется ехать домой, сказать Нине, что она поедет домой или просто занята. Они договорились встретиться возле «парка горького» в 14:00. До встречи еще было 6 часов, Майя потянулась на кровати, вставая надевая тапочки и направляясь в ванну, по пути собирая хвост. Умывшись прохладной водой, почистив зубы, она направилась на кухню, надо было сделать кашу и заварить чай. Соседка уехала на выходные, оставив девушку одну в блоке. На завтрак была овсянка на молоке с бананом и чай с бергамотом. Позавтракав, она отправилась обратно в комнату, собрала все вещи для стирки и пошла ванную. В общежитии была прачечная, но у девушки не было лишних денег, хоть услуги и стоили 75 рублей за стирку и 70 за сушку, это било по бюджету Майи. Она пользовалась услугами прачечной в крайних мерах, если стирать надо было что-то объемное, одеяло или зимние вещи. Пока соседки не было дома, она могла развесить в ванной свои вещи, она всегда стеснялась при ней это делать. Развешивая свои уже поношенные трусики. — главное не забыть их потом снять к приезду Марины. – проговорила девушка про себя. Марина, именно так звали соседку с которой Майя делила блок в общежитии. Всегда уезжала на выходные к родителям. По рассказам соседки она поняла, что у нее хорошая семья. И есть даже младший брат, о котором Марина отзывалась всегда с улыбкой. Когда кто-то говорил о семье, сердце Майи всегда сжималось, ведь у нее не было семьи. И эта предательская иголка, покалывала ей душу. На прогулку она выбрала синее пальто, чёрные брючки, серый свитер, на ноги ботинки и темно-бордовые носки. Она вышла из общежития и направилась к метро, до встречи оставалось 30 минут, до встречи с одногруппницей с Ниной. Встреча предстояла быть насыщенной, прогулка в парке горького и по набережной Москвы.