Ульяновы и иже с ними

Электричество отключилось, как обычно, в самое неподходящее время: Женя только включил микроволновку, чтобы разогреть нехитрый ужин – макароны с сосисками, а Сережа, кажется, наконец нашел канал, по которому показывали что-то кроме надоевшей рекламы и новостей. Но свет погас, телевизор в гостиной выключился, как и вся остальная техника, и квартира резко погрузилась в мрак и тишину. Женя тихо выругался и звук собственно голоса внезапно оказался оглушающе громким. Проморгавшись и немного привыкнув к тусклому свету, льющемуся из окна, он шагнул к крайнему навесному шкафчику и стал на ощупь искать там свечи и спички, припрятанные как раз на такой случай. Кажется, что-то всё же свалилось с полок, но в результате в руках было несколько чайных свечек и коробо́к. – Серёж, ты там живой ещё? Женя зажёг одну свечку и вышел с ней в гостиную, чтобы расставить остальные на журнальном столике, знал ведь, что Сережа по такой темноте и шага не сделает. Он подошёл к дивану, и дрожащее пламя осветило испуганное лицо обернувшегося на звук Серёжи, который тут же облегчённо улыбнулся, громко выдохнув. Кажется, от страха он почти не дышал. Женя улыбнулся в ответ, отставляя горящую свечу на столик, и сел рядом, протягивая Серёже ещё несколько незажженных. Вместе они стали расставлять их по столу. Когда последний фитиль загорелся, обдавая руку Серёжи теплом, он откинулся на спинку дивана, придвигаясь ближе к такому же теплому Жениному плечу. Холодная ладонь пробралась под тяжёлую толстую ткань толстовки, огладив живот и устроившись на боку. Женя фыркнул, поворачивая голову к наглому похитителю тепла, и встретился со смеющимся взглядом синих глаз. Он не решился говорить в полный голос, поэтому тишину разорвал шепот: – У тебя руки ледяные, ты не думал надеть свитер? – широкая ладонь поднялась к чужому плечу, поглаживая голую кожу, немного задирая рукав футболки. – А на что мне тогда личная грелка? – таким же шепотом весело отозвался Сережа. Женя закатил глаза, и вдруг резко завалил сидящего рядом парня на подушки, перехватывая попытавшиеся взлететь вверх из-за потери равновесия руки. Он прижал Серёжу к спинке дивана и зажал чужие ладони между своих, обдавая их горячим дыханием. Слегка испуганный и растерянный взгляд синих глаз постепенно стал ласковым, а сам Сережа подался вперёд, отодвигая руки и прижимаясь к жениным губам своими, мягко целуя. Ему тут же ответили, сильнее вжимая в обивку. Они зашевелились, диван заскрипел, и, оторвавшись от Жени, Сережа обнаружил себя уже лежащим под тяжело дышащим Тодоренко. Тот опустил голову, легко проходясь кончиком носа по сережиной шее, обдавая тонкую кожу жаром. – Кажется, я нашел способ эффективно тебя согреть. – Ну давай, жги.