Паранойя

Прошла неделя с тех пор как Наташа узнала, как зовут грустного парня. С того дня он ни разу больше не зашёл в ту кофейню. Романофф старалась забыть о Бартоне, но ей удавалось с трудом. Она каждый раз ждала, когда он зайдёт за своим американо со сливками и двумя ложками коричневого сахара и корицей. Но тот так и не пришёл. Так что когда к ней стал клеиться один парень, — обычно она бы такого послала по известной дорожке, — а тут она согласилась с ним погулять. Баки Барнс — так звали этого парня, — был довольно симпатичным мужчиной: высокий, стройный, прямой нос, голубые глаза, темно-русые волосы. В общем, мокрая мечта всех девушек. Они гуляли по парку, захватив по стаканчику карамельного латте — Наташа была удивлена, что Баки заказал себе такой же, но ничего по этому поводу не сказала. Тот рассказывал ей о себе, о своих увлечениях, забавные случаи из жизни, но она половину пропустила мимо ушей. — Наташа, вы ведь меня совсем не слушаете… — заметил Баки. — Что может так занимать ваши мысли, или может, даже кто-то другой? — Простите, Баки, но я правда не в настроении гулять, — как бы извиняясь, прошептала Наташа, а увидев вопросительный взгляд, пояснила: — а согласилась, потому что вы были очень настойчивы. — Если я вам так неприятен, то почему вы вообще согласились? — недоуменно поинтересовался Барнс. — Я вас позвал, потому что вы мне нравитесь, и я хотел бы с вами начать встречаться. И я надеялся, что и я вам хоть немного, но нравлюсь… Наташа покачала головой. — Вы очень даже симпатичный, Баки, и вы, правда, могли бы мне понравиться, если бы встретились мне на пару месяцев пораньше… — Наташа ответила честно. Если бы она не согласилась с ним пойти гулять, то так бы и думала, что он поверхностный и ищет лишь секса на одну ночь. А тут оказалось, что он очень целеустремлённый и ответственный парень и она ему и впрямь нравится. Ей даже стало жаль этого парня. — Но?.. — подтолкнул Баки её к продолжению. — Но мне понравился другой парень, но я ему безразлична. — Вот как, — хмыкнул Баки. — А со мной вы согласились пойти, чтобы забыть его? — И да, и нет, — Наташа грустно усмехнулась. — Я просто решила отвлечься и, заодно узнать побольше о вас, чтобы понять, насколько я была права в сложившемся о вас мнении. — И что же вы узнали, позвольте спросить? — игриво спросил Барнс, при этом напрягшись. — Что я ошиблась, — честно ответила Наташа. — Я думала, что вы поверхностный человек и ищете себе даму на одну ночь, а тут оказалось, что вы вполне успешный молодой человек, у которого много разных интересов… Взгляд Баки, успевший похолодеть, снова потеплел и он улыбнулся. — Я рад, что у вас сложилось правильное… — …или вы просто таким притворяетесь… — … мнение. Баки и Наташа на мгновение уставились друг на друга, а потом Наташа усмехнулась. — Извините, — прижала руки ко рту Наташа, пытаясь не рассмеяться в голос. — Я не хотела вас обидеть… — Ну, что вы, — елейным голосом ответил Баки. — Я совсем не обиделся. Не каждый же день меня подозревают во лжи… — Простите, Баки. Я просто хотела увидеть вашу реакцию… — Наташа коснулась его плеча рукой, — давайте перейдем на «ты», а то мне уже начинает казаться, что мы ведём странную игру, правил которой сами не знаем. — Ладно, — буркнул Баки. — Я надеюсь, ты не думаешь, что я тебе лгал? — Я так не думаю, — подтвердила Наташа. — Ты не из тех, кто умеет лгать. — Мне все так говорят, — печально отозвался Барнс. — И ты мне, правда, очень нравишься. — Мне очень приятно это слышать Баки, правда, — Наташа мягко улыбнулась и провела рукой по щеке Барнса. — Но… — Твое сердце уже занято, — констатировал Баки, прижимаясь к ее руке щекой, довольствуясь такой минимальной лаской. — Да, но мы можем стать друзьями, если ты не против… — Это будет сложно, но возможно. Может ты разглядишь во мне то, что ты ищешь в том парне… — Может быть… — не стала расстраивать молодого человека Нат.

***

Спустя месяц после неудачного знакомства с баристой, Клинт Бартон прогуливался по парку. У него было окно между парами и он вышел подышать свежим воздухом. Обычно, он в это время шёл в кофейню и покупал свой американо, чтобы взбодриться, но после того, как он поймал на слежке Наташу, то стал избегать этой кофейни. Понимал, что ведёт себя глупо, и у него попросту разыгралась паранойя, но… Вопросы оставались неизменны. Зачем ей было следить за ним? Чтобы как она сказала «раскрасить его жизнь»? Но как раскрасишь жизнь, если все краски жизни потускнели после гибели его любимой жены. Его Лоры… Вспомнив о жене, Клинт остановился и зажмурил на мгновение глаза. Перед внутренним взором стали мелькать картинки: его Лора улыбалась и тянула его за руку, он ее поднимал на руки и кружил, они танцевали под медленную музыку и целовались… Почувствовав, как по лицу покатилась слеза, Клинт открыл глаза. Да, у него остался единственный сын, Питер — полная копия своей матери, — карие глаза, шоколадного цвета волосы, добрый и весёлый нрав… Кроме сына из его семьи никого не осталось, и поэтому Клинт поставил перед собой единственную задачу — уберечь своего ребёнка от любой опасности. А ведь раньше его жизнь была идеальной. До поры до времени… Он был обычным учителем литературы в университете, его жена — домохозяйкой, а сын учился в школе. С соседями не конфликтовал, семье уделял должное время. Казалось бы, живи и радуйся. Но, как это всегда и бывает, на смену светлой полосе приходит тёмная. Просто в один момент жизнь круто изменилась. Как-то раз Лора пожаловалась, что ей кажется, что за домом следят. Потом это заметил и сам Клинт. Когда он звонил в 9-1-1 с сообщением, что к ним в дом кто-то пробрался, к нему приехал наряд полиции. Но всё оказалось впустую — полицейские ничего подозрительного не обнаружили, а стоило Клинту заикнуться, что Лора кого-то видела, его просто заткнули словами: «Сэр, никаких следов пребывания другого человека в вашем доме обнаружено не было. Прошу вас успокоиться. Скорее всего ваша жена пересмотрела сериалов, и ей показалось, что дома кто-то был…». Клинт попытался возразить, но он был проигнорирован, а Лора постаралась его успокоить. Но на этом ничего не закончилось. Неизвестный преступник ещё не раз прокрадывался в их дом и успевал уйти незамеченным до того, как приезжал наряд полиции. Клинт вызывал 9-1-1 каждый раз, когда случались странные вещи, а полицейские ему говорили, что у него просто разыгралось воображение и вообще прогрессирует паранойя. Клинт был готов выть от отчаяния, потому что их никто не слушал, а чувство опасности не проходило. И вот, в один из дней, не предвещавших ничего плохого, случилось непоправимое — он вернулся домой с работы пораньше и обнаружил труп любимой женщины, а сын был заперт в каморке и тихо плакал. Еле сдерживая рвущиеся наружу слёзы, Клинт дрожащими руками вызвал скорую и полицию. Полицейские, решив, что у Бартона опять приступ паранойи, отказывались ехать, но услышав в трубке вой приближающейся сирены, всё же приехали, а увидев труп женщины, и напуганного ребенка, были в ужасе. Порасспросив всех, кто хоть немного знал семью Бартонов, они пришли к выводу, что смерть миссис Бартон — дело рук сумасшедшего. Питер не смог рассказать ничего путного, потому что его вырубили, а потом он очнулся в темной каморке и ждал, когда вернётся отец. По прошествии пары месяцев с гибели миссис Бартон, дело было закрыто в связи с найденным преступником. Мужчина сдался сам. Пришёл в полицию со словами, что он убил жену Бартона, потому что был влюблён в неё, а она отказывалась ради него бросить своего мужа. И для подтверждения своих слов отдал флэшку с аудиозаписью их «последнего разговора». На предъявленной на суде записи всё выглядело так, будто он требовал её уйти с ним, а она отказалась и после недолгих препирательств он заорал на неё, мол, либо будешь со мной, либо ни с кем. Заканчивалась запись звуками борьбы и женским криком. Когда лжепреступника позвали для объяснений, он с неимоверной гордостью и злорадством говорил, мол, хотел запечатлеть себе на память то, как он её «проучивал». Клинт, слушая эту запись вспомнил, что этот разговор, изрядно порезанный и преподнесенный в другом контексте, произошел между ним самим и Лорой, когда они после просмотренного фильма в кинотеатре громко обсуждали измену главной героини мужу, и Лора говорила, что на месте главной героини, она бы ни за что не изменила бы мужу и попросила бы того человека её оставить в покое. Клинт с Лорой тогда вместе посмеялись и забыли об этом разговоре. Когда Клинт пытался достучаться до судьи, говоря, что разговор был сфабрикован, судья успокаивающе заметил, что была произведена экспертиза аудиозаписи на подлинность, в ходе которой была доказана ее аутентичность. Клинт пытался переспорить, но тогда от него потребовали запись этого разговора или хотя бы свидетелей, готовых подтвердить правдивость его слов. Тогда Клинт умолк, потому что тот разговор был полгода назад и он не мог упомнить, кого он видел в тот день. Тогда судья признал преступника виновным, а Клинту рекомендовал походить к психологу. Клинт разозлился, что ему никто не верит, а сочувствующие взгляды — мол, был хороший мужик, умный, а теперь у него крыша поехала на фоне гибели супруги, — ему надоели, и он, продав дом, переехал вместе с сыном в Нью-Йорк, где, собственно, и познакомился с Наташей. Устроился в обычную школу преподавателем литературы, туда же пристроил сына, чтобы, если что, забирать сына после школы самому. Ну и чтобы мальчику было, где ждать, если отец задержится на работе. Он старался, чтобы сын не был один долго. Дома играл с ним в дартс, по выходным водил на аттракционы или в кино. Записался на курсы самообороны и после стал учить сына, как защищать себя. — Пап, — вырвал отца из пучины воспоминаний Питер, глядя, как тот слишком сильно сжал ключ, пытаясь открыть дверь в квартиру. — Пап, с тобой все в порядке? Клинт был бы рад сказать «да», но сын легко считывал его настроение. — В целом сносно, — устало отозвался Клинт, — а почему ты спрашиваешь? Питер пожал плечами. — Да так… — Что такое? — внимательно посмотрел Клинт на сына. — Понимаешь, — Питер замялся, не зная как сказать отцу то, что его беспокоит. — В школе многие считают тебя психом. — Кто это «многие»? — строго поинтересовался Клинт. — Ну, мои одноклассники, и учителя… — Учителя? — Ну да, — Питер сжался и посмотрел в глаза отцу: — Папочка, ты только не злись, я вовсе не собирался их подслушивать, просто они громко обсуждали тебя. Одна из учительниц дружна с директрисой, и они выяснили о случившемся с мамой… — И они считают, что я свихнувшийся шизофреник и меня нужно держать от детей подальше, так? — Не так… — попытался возразить Питер. — Ладно, Пит, не оправдывайся. Всегда такая информация всплывает наружу, к сожалению. Как бы далеко мы ни уехали, всегда найдутся те, кто будет рыться в чужом белье… — «В чужом белье»? — не понял мальчик. — Это означает «лезть не в свое дело», Пит. — А-а-а, понятно. — Ты не слушай, что и кто говорит. Ты же знаешь, что у нас всё в порядке. — Пап, но мы с тобой живём в такой дыре. А раньше у нас был свой дом. — Раньше с нами была мама, Пит. А сейчас её нет, к тому же, за мной и тобой могут следить… — Кто? — Убийца твоей мамы. — Да с чего ты взял это, пап? — воскликнул Питер. — По-моему ты просто прячешься от выдуманного тобою врага. Полицейские нашли настоящего преступника. Пап, постарайся об этом забыть, и тогда никто не будет говорить о тебе гадости. — То есть и ты считаешь меня ненормальным, Пит, так? Мальчик покачал головой. — Нет, пап, просто я согласен с некоторыми людьми, и считаю, что тебе нужна помощь… Клинт кивнул и пошёл в сторону своей комнаты. — Пап, ты куда? — позвал отца Питер. — Возьми в холодильнике пиццу, разогрей её и поешь, а я пойду, лягу спать пораньше. — Но, пап… Но дверь была уже закрыта с другой стороны на защёлку.