Мой личный враг

      Пока мы шли по направлению к медкабинету, Адаже успел предупредить меня о том, чтобы я не удивлялась тому, насколько хорошо, несмотря на тяжёлое отравление, выглядит сейчас Аллен.       — Это всё потому, что укол, замедляющий распространение яда, всё ещё действует, — объяснил он мне. — Как только его действие прекратится, тут же начнутся необратимые изменения.       — И как долго этот укол будет действовать? — спросила я.       — Кто знает? Это лекарство на всех действует по-разному, — последовал уклончивый ответ. — Но я не думаю, чтобы это продолжалось слишком долго. Может быть, ещё полчаса или час. А дальше — всё…       — Понятно… — Вздохнув, я взялась за ручку двери медицинского кабинета. — А Аллен уже в курсе этого?       — Того, что он умрёт при любом раскладе? — переспросил Адаже. — Хм… Думаю, этот парень заранее сам себя приговорил к смерти. Иначе он, будучи профессиональным агентом высокого уровня, никогда бы не допустил такой промашки. Не стал отбивать лезвие кинжала рукой, а воспользовался бы для этой цели… Ну, хотя бы пистолетом… А сейчас помолчи, пожалуйста. Мы заходим.       Я молча кивнула и, открыв дверь, вошла в помещение.       К этому времени ничто в медкабинете больше не напоминало о драме, разыгравшейся там всего лишь несколько часов назад. Ни Глиссаде, ни Заксена там уже не было, пятна крови на полу тщательно замыли, отравленный клинок из стены выдернули и куда-то унесли. Скорее всего, в лабораторию, где Адаже пытался подобрать противоядие, но у него так ничего и не получилось…       — Ну и чего ты застыла на пороге? — внезапно услышала я голос лекаря. — Вперёд!       — Куда? — в недоумении переспросила я.       Адаже указал рукой на ширму, перегораживающую часть комнаты:       — Туда. Там находится тот, кому очень нужно кое о чём с тобой поговорить.       Я, молча кивнув, последовала в том направлении, куда он указывал. За ширмой находилась металлическая больничная кровать, на которой лежал Аллен. Мне показалось, что он спал. Но как только я приблизилась к постели, Эшфорд открыл глаза и, с трудом улыбнувшись, проговорил:       — Ну вот и всё, Кирс. Это — наша последняя встреча. Больше мы никогда не увидимся… Пожалуйста, если когда-нибудь увидишь Финна, передай ему, что я не хотел обманывать ни его, ни кого-то ещё из своих родственников. Я сделал это потому, что так требовал мой долг. Святой Юне отправил меня сюда, чтобы я разобрался с тем, что творится в Убежище и вывел скрывающегося там преступника на чистую воду. Неважно, что мне придётся для этого сделать — пусть даже самому превратиться в убийцу. Глиссаде Розелит должен быть обезврежен. Вот что сказал мне Его Святейшество… Я убивал тех женщин, выполняя его приказ, мне пришлось это сделать, чтобы войти в доверие к Глиссаде, чтобы он поведал мне если и не все, то большинство из своих секретов. И самый главный: то, ради чего он это всё устроил: все эти убийства, подлог и обман… То, что я узнал… Признаться, это меня слегка шокировало. Глиссаде собирался вернуть к жизни свою дочь, умершую много лет назад. Всё это время он хранил её труп, обработанный специальными составами, предотвращающими разложение. Всё это время он убивал людей, чтобы иметь возможность заменить свежими «материалами» подгнившие или слегка подпорченные временем части её тела… Однажды он показал мне то, что он называл «Присциллой» и от этого зрелища меня чуть не стошнило. Это был не человек, не маленькая девочка, кем его дочь, несомненно, была при жизни. Это было… чудовище. Кадавр, сшитый из частей тел, «позаимствованных» у других людей, причём, значительно старших по возрасту…       Я невольно вздрогнула, представив, на что может быть похожа эта так называемая «Присцилла»… Ох, лучше бы я этого не делала, потому что внезапно почувствовала подступающую к горлу тошноту и поспешно помотала головой, отгоняя прочь столь ужасное видение.       Аллен замолчал, должно быть, подобные мысли были тяжёлыми и для него.       Я не знаю, каким человеком на самом деле он был, но мне отчего-то всегда казалось, что кузен Финна должен быть на него похожим не только внешне, но и по характеру. Представить, что Эшфорду пришлось пережить, когда он согласился по приказу Глиссаде убивать тех женщин… Это примерно то же, что представить, будто их убийцей был Финн. Нереально. Немыслимо. Невозможно. И всё же… Аллен и вправду это сделал. Он сейчас не пытается скрыть свои злодеяния, не пытается себя выгородить… Хотя, если он действовал так по приказу Святого Юне, решившего любой ценой остановить Глиссаде…       Так, стоп!.. Теперь ещё и Святой Юне! Один из создателей Верхнего мира, наш первосвященник, безгрешный и неизменный… Нас учили, что Святой Юне в принципе не способен на скверный поступок, что он — живое воплощение добра, справедливости и милосердия. А теперь получается, что это именно он отдал Аллену тот приказ?! Что это Его Святейшество, а не кто-то другой был тем, кто приказал Эшфорду стать убийцей пусть даже и ради великой цели?!..       …Нет-нет! Так нельзя! Я не должна думать о Святом Юне плохо. Это — грех, это — преступление. И если я так делаю… То чем же я лучше тех преступников, которых ссылают в Убежище из Верхнего мира за крамолу и наветы на Его Святейшество?..       Аллен едва заметно усмехнулся.       — Твои мысли у тебя на лице написаны, — проговорил он. — Наверняка сейчас ты подумала о том, как же мог Святой Юне оказаться замешанным во всё это? Как мог он, такой непогрешимый и милостивый, приказать мне убивать тех женщин, чтобы добиться доверия Глиссаде? Ну, так вот. Я тебе скажу одно. Его Святейшество не давал мне подобного приказа. Он просто отправил меня сюда, велев обезвредить Глиссаде любой ценой, даже ценой другого преступления. Всё остальное было моей личной инициативой. Я действовал сам, без указаний свыше. И я рад, по-настоящему рад, что теперь это всё закончилось. Теперь я могу уйти, зная, что моя миссия выполнена и что зло наказано. Единственное, о чём сейчас сожалею — это о том, что никогда больше не увижу Чарити и своего ребёнка… Кирс, послушай, — добавил он, устремляя на меня умоляющий взгляд. — Если ты когда-нибудь снова увидишься с Финном…       — Знаю-знаю! — оборвала я его. — Мне нужно будет передать твоему кузену, что ты просишь у него и у других своих родственников прощения за обман и за то, что ты притворялся тем, кем никогда не был… Правильно?       — Не совсем! — покачал головой Эшфорд. — Я хотел через тебя попросить Финна отыскать Чарити и сделать всё, чтобы она и наш с ней ребёнок вернулись в Верхний мир… У меня в комнате, — добавил он тише. — В нижнем ящике стола хранится тетрадь, в которой я записывал отчёты о ходе миссии. Передай её Финну… А лучше — самому Святому Юне. Если, конечно, у тебя будет такая возможность. На этом — всё. Извини, но я устал. Мне нужно отдохнуть.       Я попрощалась с ним и, отвернувшись, чтобы спрятать так не вовремя выступившие на глазах слёзы, вышла из комнаты.       *****       Адаже ждал меня в коридоре.       — Ну что, ты уже попрощалась со своим приятелем? — спросил он.       Я кивнула.       — Да. Аллен хотел бы, чтобы я встретилась с его кузеном и кое о чём его попросила. Но я не уверена, что когда-нибудь смогу вернуться в Верхний мир. А потому, боюсь, что никогда не выполню эту его последнюю просьбу.       Адаже хмыкнул.       — Кто из нас может знать, куда уже завтра может занести его Судьба? — проговорил он. — Ты утверждаешь, что возвращение в Верхний мир невозможно. Однако… Прежде уже случались прецеденты, когда туда возвращались не то что Гончие, но даже и бывшие преступники, сумевшие доказать свою невиновность.       — Не знаю, — с сомнением глядя на него, покачала я головой. — Может быть, для кого-то другого возвращение наверх и возможно, но только не для меня. С тех пор, как я оказалась здесь, я словно прикована к Заксену Бранденбургу и до тех пор, пока он сам не соизволит вернуться в Верхний мир, мне тоже не удастся покинуть район Убежища. А ты и сам знаешь, Адаже, что этого не случится никогда. Заксен останется здесь навечно. И я вместе с ним.       — Вы так уверены в этом, Кирс? — внезапно услышала я совсем рядом голос вице-командира и, обернувшись, увидела сэра Инеса, стоявшего в нескольких шагах от нас с Адаже. — На самом деле есть один способ. Только вот… Я не уверен в том, что это может сработать.       — Один способ? — переспросила я, всё ещё не веря в то, что моё возвращение наверх может стать реальностью. — И… какой же именно?       — Ну… — протянул вице-командир. — Если Гончая отслужит здесь больше пяти лет, она может подать прошение о разрешении вернуться. Проблема в том, что подписать это прошение может только их командующий, но он не вправе подписывать такое вот прошение для себя лично.       — Я это знаю, — кивнула я. — Заксен сам говорил мне о том, что ему никогда не суждено вернуться в Верхний мир… И, похоже, — добавила я, невесело усмехаясь. — Его такое положение дел вполне устраивает. Он предпочитает быть первым в Убежище, чем пусть и не последним, но одним из многих там, наверху… Во всяком случае я никогда не слышала о том, чтобы Бранденбург хоть когда-нибудь сожалел о прошлом или говорил о том, что он хочет вернуться.       — Он просто принял свою Судьбу, — вздохнул сэр Инес. — Принял на себя бремя, переданное Тейей и готов нести его до конца своей жизни. Но на самом деле… Я не уверен в том, что Закс и вправду не хочет возвращаться в Верхний мир. Может быть, он и не говорит никому об этом, но… Я знаю, что он по-настоящему жалеет об упущенных возможностях, о том, кем он мог бы стать, если бы остался там. И, будьте уверены, Кирс, если ему представится такой шанс, он им воспользуется даже в том случае, если сейчас и говорит обратное.       — Да, но вы же только что говорили о том, что он не может подать прошение на самого себя… — начала было я. — А это означает то, что возвращение в Верхний мир…       — Оно возможно даже и в этом случае! — с уверенностью заявил сэр Инес. — Я говорил о том, что Закс не может подать прошение на самого себя. Но я не говорил, что он в принципе не может вернуться в Верхний мир.       — Но как же тогда?.. — недоумевала я.       — Всё очень просто, — улыбнулся вице-командир. — Когда Гончая возвращается в Верхний мир, она может взять с собой одного из своих сослуживцев. Я получил разрешение вернуться и потому могу взять с собой Закса или же… вас, Кирс. Если, конечно, вы и вправду решите уйти.       Я вздохнула. Ну вот, опять меня поставили перед непростым выбором. Я могу вернуться в Верхний мир и тогда всё, что мне пришлось пережить тут, внизу, совсем скоро станет для меня чем-то вроде дурного сна. Но… Могу ли я и вправду так поступить? Имею ли право уйти, бросив своего супруга, назначенного Храмом? Наверное… нет.       — Прошу меня извинить, сэр Инес, — проговорила я. — Но мне бы хотелось остаться здесь. Есть дело, которое я должна выполнить. Это — последняя просьба человека, которого я считала своим другом и я не могу ему отказать.       — Полагаю, речь идёт о том парне из Тайной Канцелярии, — вмешался в наш с ним разговор Адаже. — Об Аллене Эшфорде или как там его зовут?       — Верно, — кивнула я. — Аллен просил меня найти его жену и ребёнка, которые, несомненно, находятся где-то в Нижнем мире. И я должна во что бы то ни стало выполнить эту его просьбу. Может быть потом, когда всё по-настоящему закончится и я сделаю всё, что должна сделать, я и вернусь. Пока же… Я должна остаться здесь.       — Остаться здесь? — отчего-то хмурясь, переспросил сэр Инес. — Боюсь, Кирс, что другой возможности вернуться вам может и не представиться. Это — ваш единственный шанс на возвращение. И вы от него отказываетесь ради Закса?       — Не только ради Заксена, но и ради своего обещания Эшфорду, — покачала я головой. — Я понимаю, что могу остаться здесь навсегда, но… Если я поступлю по-другому, я предам не только нашу прошлую дружбу с Алленом, но и дружбу со своим бывшим напарником… Я не могу так поступить. А потому, не имеет значения смогу я вернуться или нет. Я всё равно останусь здесь.       — Ох… Да уж, упрямства вам не занимать, Кирс! — с сожалением глядя на меня, покачал головой сэр Инес. — Что же, будь по-вашему. Мы с Заксом вернёмся в Верхний мир уже через пару дней. Вы же… Вы останетесь здесь, внизу… Пообещайте мне, по крайней мере, что вы больше не станете делать глупостей и влипать в неприятности, Кирс. Без этого ни я, ни он не сможем вас тут оставить.       — Обещаю, что буду паинькой, — немного натянуто улыбнувшись, быстро проговорила я. — Отныне и впредь — никаких злоключений. Клянусь вам в этом своей честью, сэр Инес!       — Ну, что же, — вздохнул вице-командир. — В таком случае, Кирс, не скажу, что оставляю вас здесь с лёгким сердцем, но, по крайней мере, не буду теперь переживать за вас ежеминутно. Со своей же стороны обещаю, что если отыщу какой-нибудь способ вытащить вас отсюда, так тут же им воспользуюсь. Если, конечно, — добавил он, немного помолчав. — Закс не сделает это раньше меня…       На этом наш разговор был окончен. Я попрощалась с сэром Инесом и Адаже и вернулась в свою комнату.       …Итак, моя Судьба предрешена. Я остаюсь здесь, внизу, чтобы выполнить последнюю волю умирающего друга, а Заксен и сэр Инес вернутся в Верхний мир без меня. На этот раз я буду в Убежище одна уже по-настоящему. Рядом не будет никого, кто смог бы меня поддержать, успокоить или прийти на помощь в случае возможной опасности.       От одной мысли об этом мне хотелось плакать. Но я знала, что должна быть сильной и никому не показывать своих истинных чувств. Не только ради себя, но и ради тех, кого покидаю. Или, вернее было бы сказать, ради тех, кто совсем уже скоро собирался покинуть меня…