Высшая нация

Йола подошëл к деревянной табличке, гласившей: «Скрученный сурок». Мальчишку всегда интересовало значение этой фразы. Когда он спрашивал об этом хозяйку таверны, та только усмехалась и продолжала обслуживать клиентов. Внутри было тепло и пахло пóтом, выпивкой и сплетнями. Всë пространство залил жëлто-оранжевый свет, делая помещение уютным. Йола проходил мимо, когда услышал разговор двух людей: – ...Мутня какая-то с этими божками,– Бородач отпил из гигантской кружки. Капли стекали по усам. – Да какая ж это мутня по-твоему?– заявил Бритоголовый.– У меня вон — соседка начала ночами по крышам лазить. Как не встану — а она сидит там да на луну глядит. – Да твоя соседка всегда дурой была,– он покрутил пальцем у виска и издал соответствующий звук. – Да я ж говорю тебе: она раньше-то шапочки своим козам вязала, а сейчас что творит? Бородач осушил кружку и громко поставил еë на стол. – А я и говорю тебе — муть! Йола подошëл к спорящим и присел между ними на табурет. – Подождите-ка, можете объяснить, что это за «муть» такая? – Я ж сказал, что это не муть! – Да подожди ты,– махнул на Лысого Бородатый.– Ты вот смотри: заметил — странное что-то происходит? – Нет… – Да как это? Вверх дном всё стоит! Боги, говорят, с ума сходят. Богиня эта ведьмовская силы набралася и королевствовать тут начала: давай реальность менять. – Откуда Вы знаете?– спросил мальчишка. – Дак все говорят. – А им откуда известно? – А мне почём знать?– сказал Бородач. – Значит,– подвёл итог Йола,– Чернота стала сильнее? – Ага. Мальчишка обернулся. Сегодня «Скрученный сурок» был набит посетителями до отвала. Кто-то громко смеялся, кто-то наедался, кто-то страдал. Народ здесь был не очень разношёрстный: в основном приходили люди, но иногда можно было встретить и ежей-оборотней, которые решили развеяться в шумном кругу. Они всегда приходили в таверну, заказывали что-нибудь крепкое и сидели в молчаливом одиночестве. Внезапно Йола кое-что вспомнил. – Слушайте, а были случаи, когда оборотень терял свою животную оболочку? То есть раньше он мог превращаться, например, в ежа или человека, а теперь он только человек. Лысый почесал черепушку. – Что-то такое припоминаю. Точно! Было когда-то с одним ежом-оборотнем. Он же потом долго ходил, нос повесив. А потом взял да утопился. Жаль, хорошее существо было,– для пущей убедительности он смахнул невидимую слезу. – А Вы знаете, почему это произошло? – Почему он утопился? – Да нет же, тупица! Почему он свою животную оболочку потерял,– поправил Бородатый. – А-а-а, так бы сразу и сказал. Так вот, слушай. Некоторые оборотни могут быть ведьмовскими талисманами. Это случается неожиданно — взяли да и стали. И вот, значит-то, становится ёж талисманом и питается магическими силами ведьмы. А когда та умирает, оборотень — бац! — и уже человек. – А почему это происходит? – Когда ведьма долго не колдует,– принялся объяснять Бородатый,– у неё силы своей много остаётся. Деваться этой силе некуда, вот она и ищет ближайшего оборотня, чтобы поделиться с ним. А чтоб ведьма не ослабла, ёж-талисман оберегает ведьму. – Да ты опять путаешь!– ввязался Лысый.– Ёж не оберегает ведьму. Он только энергией питается. А ведьма-то не слабеет — она ж не колдует: магии хоть вёдрами таскай! – Так слабеет или нет? Бородач и Лысый одновременно ответили: – Нет. – Да! Йола закрыл глаза и медленно выдохнул. – А почём спрашиваешь?– поинтересовался Бородатый. – Просто у моего знакомого ежа-оборотня такая неприятность произошла. Вот я и волнуюсь, вдруг что-то плохое. – Главное, чтоб не утоп. – Или с крыши не бросился. Йола встал из-за стола и поблагодарил за помощь и «приятную компанию». Мужчины ослепительно улыбнулись жёлтыми зубами и помахали на прощание. Йола был из тех, кто держался подальше от больших и массивных людей. Причина тому — резкий запах и некоторое бескультурье. Но это была таверна, где все её посетители соответствовали этим стандартам. Мальчишка ни за что бы не сел к ним за стол, если бы не нуждался в информации. Теперь, получив её, Йола был в некотором замешательстве. Значит, он уже не станет оборотнем? Амелия погибла, лишив ежонка его второй формы. Мальчишка сел за барную стойку и подозвал хозяйку. – Кэлли, можно мне яблочного сидра? – Я не Кэлли. Я её сестра — Элли,– за стойкой стояла девушка с круглым лицом и белыми кудряшками, перехваченными жёлтым платком. – А где тогда сама Кэлли? – Она в отпуске, так что сейчас я за неё. – Жаль,– хозяйка всегда наливала Йолу бесплатные напитки в знак дружбы. – Слушай, сколько тебе вообще лет? Ты ведь ещё совсем мальчишка. Если Кэлли поила тебя, это не значит, что я буду делать то же самое. Я не хочу заработать плохую репутацию. – Но…– тут он вспомнил, что не сможет доказать, что является совершеннолетним. Мальчишка не взял с собой удостоверения по дороге к Ли. К тому же, Элли не нальёт ему бесплатного напитка, а денег у Йола тоже не было. – Всё в порядке — это для меня,– к стойке подошёл весёлый Лео.– Привет, Йола! – Что ты здесь делаешь?– прошипел мальчишка. – Разгружаюсь,– парень плюхнулся на соседнее сиденье. Элли налила сидр и придвинула его Леону. Тот, в свою очередь, — Йолу. – Налей-ка мне ещё глинтвейна. – А ты не лопнешь?– съязвила хозяйка. Но, тем не менее, поставила перед парнем дымящуюся ярко-красную жидкость. Леон поблагодарил Элли и в один присест осушил треть кружки. – Эй, Йола… – Я не хочу с тобой говорить,– перебил мальчишка. – Послушай. Пожалуйста, выслушай. Мне очень жаль, правда. Я верил Черноте. Был уверен, что Она честна со мной. А Она обманула меня: всё время я думал, что это ведьмак убил моего брата. Но ошибся. – И кто же на самом деле убил твоего брата? Лео поднял красные глаза. – Я. Йола смотрел на парня с приоткрытым ртом. Чувство, похожее на сострадание, смешанное с неким ужасом, засело в сознании мальчишки. Леон продолжил: – Если бы я узнал об этом раньше, Амелия была бы жива. Вот дрянь…– он упёрся лицом в ладонь и сжал губы. Со щеки скатилась слезинка. Всклоченные влажные волосы дополняли эту картину, которую художники назвали бы «Раскаянием».– Как я Её ненавижу… Йола сразу понял, что Лео говорит о Черноте. Мальчишка молча наблюдал за парнем, который, как ему казалось, пытался исправиться. – Убил бы Её,– смешок,– если бы Она не была бессмертной. Ещё некоторое время Йола слушал монолог Леона. После парень немного успокоился, и завязался разговор. Ребята просидели до полуночи. Народ потихоньку убавлялся, из-за чего появилось больше свободного места. Двое мужчин, с которыми общался Йола, тоже ушли. Так что такого шума, как вечером, уже не было. Наступила ночь. Уже было поздно куда-то идти. Да и некуда, по крайней мере, — мальчишке. Поэтому Леон заказал две комнаты, заплатил за себя и ежонка, и ребята отправились на заслуженный отдых.

***

Леону было плохо. Но не из-за глинтвейна или отверженной любви. Он чувствовал физический дискомфорт. Конечности болели. Голова раскалывалась от любого шороха или храпа за стеной. Ещё Лео чувствовал запах плесени и пота так отчётливо, что накатывала тошнота. Парень сел в кровати. Чёрный джемпер насквозь пропитался потом. Теперь ясно, откуда взялся запах. А плесень явно пряталась где-то в углах. Когда парень поднялся на ноги, всё поплыло. Глаза отказывались фокусироваться на предметах. Поэтому Леон, наугад расставив руки, вышел из комнаты и направился к соседней двери. Он медленно постучал и, зажмурившись, упёрся лбом о руку. – Йола, открывай,– прохрипел он. Изнутри послышались мычание и скрип кровати. Мальчишка перевернулся на другой бок. – Йола, открой! Это я. Снова скрип, а после — тяжёлые шаги. Удивительные для такого малыша. Дверь отворилась, на пороге стоял помятый и сонный ежонок. – Ты чего?– пролепетал он, потирая глаза. – Мне плохо. – Так сходи в уборную. – Ох, спасибо, кэп. Мне по-другому плохо. Йола продолжил стоять, зевая. А потом что-то случилось. Что-то, из-за чего Леон уменьшился. Зрение наконец сфокусировалось, так что парень смог увидеть пылинки и крошки на полу. Напротив присел ежонок, который уже не казался таким маленьким. Наоборот — даже сидя на корточках, он возвышался над Лео и походил на гигантскую статую. Момент — и Леон снова стал человеком. – Что это было?– он оглядел сначала свои конечности, потом взглянул на мальчишку. – Ты обратился в кота. «Так вот что означает фраза "Скрученный сурок",– подумал Йола.– Только в нашем случае — кот».