***
Джиу танцует на танцполе, хотя не слышит музыки, она исходит как будто бы изнутри неё. Да и вокруг не видно больше никого, какая-то непроходимая, вязка тьма, в которой всполохами проглядываются очертания незнакомых людей и тут же исчезают, будто это и не люди вовсе, а фантомы, призраки тех, кто когда-то был в этом месте. Но Джи это не пугает. Ей абсолютно комфортно. Она наслаждается тем, как плавно и неспешно двигается её тело, по которому девушка скользит ладонями, очерчивая все изгибы и неровности. Девушка играет со своими распущенными волосами, приподнимает их, чтобы немного охладить шею, а потом бросает, вытягивает руки вверх и, прикрыв глаза в наслаждении, покачивает бёдрами. Перекрещивает руки на груди и скользит ладонями по своим плечам сверху вниз. Разворачивается вокруг своей оси и упирается взглядом в чужую грудь. Кто-то стоит совсем близко. Это мужчина, но лица не видно, как и ног, они как будто скрыты в плотном чёрном облаке, как непрогрузившаяся текстура в компьютерной игре. И это должно бы напугать, заставить отступить на шаг назад, но Джи, напротив, хочет прикоснуться к рельефному торсу и не смеет себя останавливать. Её разум сладко дремлет, и ей только и остаётся, что подчиняться животным инстинктам. Вскинув руки, девушка осторожно кладёт ладони поверх чёрной атласной рубашки, ткань которой повторяет все изгибы чужого тела. На ощупь она такая нежная и приятная, что лёгкие мурашки удовольствия бегут по коже. Мужское тело будто из мрамора высечено: такое твёрдое и гладкое. Но, в тоже время, источающее жар и вызывающее привыкание. Раз прикоснувшись к такому, больше не хочется отстраняться и прерывать касание. Поэтому Джи с наслаждением скользит по слегка округлой груди, проходится пальцами по выпирающим рёбрам и очерчивает твёрдые кубики пресса подушечками пальцев, спускаясь ниже к кожаному ремню, и сама мгновенно вспыхивает пламенем и млеет от дурманящих ощущений. Ей очень хочется увидеть лицо мужчины, но оно никак не проявляется. Она делает шаг вперёд, встаёт вплотную и оглаживает ладонями чужие плечи вдоль выпирающих ключиц. А сама жмётся ближе, требует ответной ласки, жаждет прикосновений к своему тлеющему, изнывающему телу. Чувствует, как слабеют её ноги, вот-вот упадёт, поэтому мысленно молит о поддержке: «Давай же, обними меня, возьми в свои сильные руки». Скользит ладонями по рельефным предплечьям и бесконтрольно трётся о чужое тело, ощущая, как намокают её трусики. Но мужчина точно статуя – никак не реагирует, остаётся неподвижным и будто отстранённым. Джи скользит руками вверх, достигает крепкой шеи и хочет хотя бы прикоснуться к чужому лицу, раз не может его рассмотреть, но вокруг её запястий, подобно наручникам, обвиваются чужие пальцы и отнимают её руки от желанного тела. Джиу даже делает маленький шаг назад и брови хмурит, не понимая, что происходит, хоть и успевает уловить чувство дежавю. Разве с ней раньше подобное случалось? И вот чёрная дымка рассеивается, чтобы явить взору Джи лицо профессора Чона с его убийственным, пронизывающим насквозь взглядом, от которого её тело током прошибает, а ноги так и подкашиваются, заставляя осесть на пол. И уже сидя на полу и смотря снизу вверх, Джи с ужасом видит, как лицо профессора, дрогнув, превращается в лицо Пак Чимина, который откровенно насмехается над ней, возвышаясь в полный рост. Запрокинув голову, начинает громко смеяться, прямо хохотать, от чего Джи мгновенно просыпается и резко садится в кровати, загнанно дышит и чувствует, как капелька пота скользит по виску. Осмотревшись, Джи с трудом принимает тот факт, что она в своей комнате. И она одна. Нет ни Хани, ни профессора, ни Чимина. Это был просто сон. Скорее кошмар. Хотя её тело по-прежнему горит и плавится. Распахнувшаяся дверь заставляет Джи подпрыгнуть на месте. В комнату врывается Хани, и выражение её лица не предвещает ничего хорошего. - Джи, как же быть? - Что случилось? Джиу откидывает одеяло и опускает ноги на пол, тут же покрываясь мурашками от тянущегося по полу сквозняка. Рядом с ней садится Хани и протягивает своей телефон. - Это с вечеринки. Кто-то выложил видео в общую группу университета. Теперь все об этом узнают. Даже преподаватели, - голос Хани иссякает до шёпота на последнем слове, и она даже прикрывает рот ладонью, будто произнесла что-то запретное. Джи забирает телефон из рук подруги и запускает видео, на котором видит себя, прижатую спиной к стене Пак Чимином. Округлив глаза, смотрит, как тот наклоняется и целует её жадно и пошло. Кадр меняется, и Джи теперь видит себя в компании профессора Чона, грудь которого она оглаживает ладонями, ощущая, как щёки вспыхивают жаром неизвестного происхождения: то ли от стыда, то ли от желания, охватившего её во сне. - Кто это сделал? – выдыхает Джи. – Как это удалить? - Я не знаю, Джи. Ты не сможешь удалить. Это может сделать только администратор группы. - И что теперь? – приходит в шок Джи, вскинув напуганный взгляд на подругу. Так вот, о каком неподобающем и разгульном поведении говорил профессор у декана. Боже. Она вела себя, как последняя шлюха. Этого не может быть. Если эту запись увидят преподаватели или декан, её точно отчислят. И с таким клеймом на репутации больше не возьмут никуда. Вскочив с постели, Джи мечется по комнате, не понимая, что должна сделать. Она находит какие-то вещи, переодевается и идёт на выход. - Ты куда? – вскакивает Хани. – Хотя бы зубы почисти! Джиу, получив конкретное задание, выполняет его. Умывается холодной водой, приходит в чувство. Чистит зубы, расчесывает волосы и спускается в холл общежития, где тут же опускает голову и прячет лицо за волосами. Ей кажется, что все смотрят на неё и смеются над ней, прямо как Пак Чимин в её сне. Она убьёт его! Выбежав на улицу, Джи озадаченно смотрит по сторонам, не понимая, куда ей нужно идти. Где найти администратора группы? Как уговорить его удалить видео? Как после этого смотреть в глаза профессору? Едва успевает сделать несколько шагов, как видит Чимина, идущего ей навстречу по тропинке. - Пак Чимин! Я убью тебя! – кричит Джи и срывается с места. Чимин останавливается, округлив глаза, и пятится назад, а Джиу врезается в кого-то, кто перехватывает её на полпути. - Тихо, не сходи с ума. Вскинув голову, Джи видит Тэхёна, что заключил её в кольцо своих рук и полностью обездвижил. - Мало тебе того видео, хочешь, чтобы ещё наснимали? На тебя все смотрят, - тихо проговаривает Тэхён, осматриваясь по сторонам поверх девичьей головы, пока Джи жмётся к его груди и находит подтверждение его словам. Тихонько заскулив, Джиу утыкается лбом в грудь Тэхёна и больше не сопротивляется ему. - Со мной покончено, - слёзно тянет девушка и сжимает в кулаках чужую кофту. - Не выдумывай, - спорит Тэхён и подталкивает девушку в нужном направлении. Из рук не выпускает, закрывает собой от осуждающих взглядов, защищает, позабыв о размолвке. – То видео уже удалили. Не думаю, что его многие видели. Джи вскидывает взгляд и неверяще смотрит в лицо Кима, пока тот подталкивает её к деревянной скамейке и надавливает на плечи, усаживая. - Правда? Я ведь только что его смотрела. Тэхён выуживает из кармана свой телефон и показывает Джи чат общей группы, где никакого видео больше нет. - Всё обойдётся. Не придавай этому большого значения. Тэхён ведёт себя так, будто знает ответы на все вопросы. Кажется, его уверенности хватит на двоих с лихвой. С ним очень комфортно и спокойно. Даже сердце прекращает биться о рёбра. И Джи, не заметно для себя, затихает. И снова верит ему. - Прости меня, - просит девушка, понурив голову, пока перебирает пальцами подол своего платья. Тэхён опускается рядом с ней на скамейку и отвечает не сразу. - Я скучал по тебе. Джи вскидывает голову и смотрит на парня округлившимися глазами. Ей так стыдно за своё поведение. Она не заслуживает такого отношения к себе. Она не заслуживает Тэхёна. И от этого осознания слёзы наворачиваются на глаза. - Ты такой хороший, - только и может выдать девушка. - И не поспоришь, - посмеивается Тэхён и, приобняв Джи за плечи, притягивает к себе. Они сидят вот так некоторое время, пока Джи с ужасом вспоминает детали вечеринки. Вспоминает, как Чимин требовал от неё поговорить с Тэхёном. Как угрожал, если она этого не сделает. Вспоминает, как залила рубашку профессора алкоголем. И как лапала его у всех на виду, а потом и вовсе вывернула всё содержимое желудка на его туфли. Уж лучше бы её отчислили, потому что она без понятия, как себя дальше вести. - Тэхён? - окликает Джи, продолжая утыкаться лбом в грудь парня. От него очень приятно пахнет: как будто бы свежей выпечкой и какао. Наверное, поэтому она готова делиться с ним всем. - Мм? - Ты угрожал Чимину? Парень издаёт смешок, от которого голова Джи слегка подпрыгивает на его груди. - Типа того. - Он просил меня поговорить с тобой. Просил сказать, что мы во всём разобрались и разрешили наш конфликт. - А вы разрешили? Джи ничего не отвечает, но утвердительно кивает головой, по-прежнему не смотря парню в глаза. Он снова смеётся. - Поэтому ты кричала: «Пак Чимин, Я убью тебя!», потому что конфликта больше нет? Джи дёргается в желании отстраниться, но Тэхён не позволяет. Крепче прижимает к себе, усилив хватку на чужом плече, и поглаживает свободной рукой по девичьим волосам. - Если надо, я и сам убью его. За тебя, - уже серьёзным тоном, от которого у Джи холодок бежит по коже. - Ты ведь не всерьёз, - бурчит девушка. Это ведь бравада. Тэхён снова отмалчивается и шумно втягивает воздух сквозь сжатые зубы, прижимая голову девушки теснее к своей груди, потому что он серьёзен, как никогда. Настолько, что ему и самому страшно от мыслей, роящихся в голове. А Джиу улавливает, как сбивается ритм сердца парня, который так и не даёт ответа на её вопрос.***
Через высокие витражные окна в библиотеку заглядывает ночь, разливая свой тусклый, лунный свет, который теряется в жёлтом свечении настольных ламп. Джиу осматривается по сторонам и с прискорбием замечает, что последние посетители поднимаются со своих мест и уходят. Стрелки настенных часов приближаются к девяти, а профессора всё нет. Сославшись на загруженный график, он выделил для занятий с Джи один день в неделю в столь поздний час. Но девушка этому только рада, потому что более частые индивидуальные занятия она не выдержит. Перед ней на столе аккуратно разложены учебные принадлежности: раскрытая тетрадь и учебник, ручка, карандаш, линейка и ластик. Всё лежит предельно ровно и на своём месте. А напротив стоит бумажный стаканчик с остывающим кофе, который девушка решила преподнести профессору в знак примирения. Но теперь эта идея ей кажется глупой, она ведь не знает предпочтений профессора Чона. Может, он терпеть не может кофе, и этот жест его ещё больше разозлит. Джи уже приподнимается с места, чтобы избавиться от стаканчика, как слышит стук каблуков о потёртый паркет, точно обратный отсчёт до того, как прозвучит выстрел пистолета, дуло которого направлено ей прямо в голову. - Мисс Джиу, - натянуто приветствует профессор, появившись в поле зрения девушки. Он разочарован, что она всё ещё здесь. Нарушая свои же принципы, он допустил опоздание со своей стороны в надежде на то, что девушка его не дождётся и уйдёт. Он всеми силами старается минимизировать общение с ней до момента своего ухода. Заявление об увольнении уже лежит на столе декана. Ему осталось продержаться пару недель, пока не найдётся замена. - Профессор, - выдыхает Джи, сердце которой замирает при виде мужчины. Голос становится таким тонким, едва различимым, а горло мгновенно пересыхает. Мужчина садится напротив и аккуратно кладёт свой кожаный портфель на стол рядом с бумажным стаканчиком. Он, сложив руки на столе, косит на напиток взгляд и закусывает щёку с внутренней стороны. Это для него или кто-то просто забыл свой кофе здесь? - Это…Вам, - выпаливает Джи, с силой сжимая ручку пальцами. – Я просто хотела…если Вам не нравится кофе…я просто избавлюсь от этого… - Давайте начнём, мисс Джиу, - прерывает девушку Чон. – У меня мало времени. И это чистая правда, потому что аромат ванили уже плавно просачивается в лёгкие профессора и действует на него похлеще опиума. Он слегка ослабляет узел галстука указательным пальцем и прочищает горло прежде, чем приступить к занятию. - Конечно, - шепчет Джи и утыкается в свою тетрадь. Профессор перелистывает страницы раскрытого учебника к нужному разделу и приступает к процессу обучения, объясняя материал и давая девушке задания. Джи от тетради глаз не поднимает и в ответ только молчаливо кивает, пытаясь абстрагироваться и не замечать того, кто именно перед ней сидит. - Нет, мисс Джиу, здесь нужно применить теорему Лагранжа, - произносит Чон поверх головы девушки, наклоняясь к ней, чтобы указать на ошибку. То, как он произносит «Лагранжа» своим низким, хриплым голосом, овевая освежающим, мятным дыханием. То, как водит своими длинными, изящными пальцами по страницам тетради, указывая на ошибку. То, как смотрит сверху вниз, когда Джи поднимает голову и пересекается взглядами. У Джиу поджилки трясутся несмотря на то, что она сидит. И дыхание спирает, когда она попадает в плен чужих глаз. Она, как под гипнозом, опускает взгляд на приоткрытые губы профессора и свои невольно лижет, хотя во рту слюны совсем не осталось. Профессора снова замыкает. Он сглатывает, дёргая адамовым яблоком, и контроля над телом лишается. Всматривается в чужое лицо, насыщается образом, а Джиу замечает, как зрачки профессора расширяются, превращая и без того опасные глаза в бездонную, засасывающую пропасть. Джи ощущает, как вспыхивает жар между ног, от чего щёки мгновенно краснеют. Она непроизвольно сжимает бёдра и закидывает ногу на ногу, касаясь ступнёй чужой ноги. Судорожно шумно выдыхает и испуганно смотрит на мужчину, боясь его ответной реакции. А профессор натягивается весь оголённым нервом. Его сердце так часто бьётся, что едва ритм улавливается. И дышать становится невозможно. Он впивается ногтями в столешницу, будто дикий зверь готовится к нападению на свою жертву, что рассудка лишает. Того и гляди, дерево раскрошит. Воздух так и искрит током и сгущается настолько, что в лёгкие не протолкнуться. И никаких сил нет что либо изменить. Температура повышается на несколько градусов, распаляя тела, кожу испариной покрывая. Как бы намекает: пора бы уже раздеться. И профессор повинуется. Снова оттягивает узел галстука и крутит головой из стороны в сторону, но взгляда не отводит. А Джи так и хочет ухватиться за эту удавку и к себе притянуть, потому что одних осязаемых ласк глазами уже слишком мало, хочется больше, хочется, как во сне: максимально близко и лихорадочно горячо. С ноги девушки соскальзывает туфля, которая ударяется о пол, но этого звука никто не слышит. В ушах непроходимая ультразвуковая волна. Но и это отходит на второй план, когда Джи, сама того не осознавая, ведёт пальцами под столом вдоль ноги профессора снизу вверх, нащупывая будто каменные мышцы. Профессор дёргается и судорожно хватается за край стола, чтобы хоть как-то удержаться в этой реальности. Потому что мисс Джиу ведёт ногой абсолютно крышесносно и противозаконно, мигом срывая с него все цепи, которыми он доселе удерживал себя в рамках дозволенного. Когда пальцы девушки приближаются максимально близко к паху профессора, он с силой впивается в чужую щиколотку и останавливает этот беспредел вопреки неистовому желанию продолжить. - Мисс Джиу, - хрипит Чон, облизывая сухие губы. Хватка профессора настолько крепкая, что девушка слегка морщится и осознаёт: синяка не избежать. - Профессор, - шёпотом выдыхает Джи, прошибая мужчину током насквозь. - Не начинайте того, что не сможете закончить, - зловещим тоном предостерегает профессор. Откинув чужую ногу, Чон резко поднимается на ноги, скрепя ножкам стула о паркет, и ловко прикрывает свой невообразимый стояк портфелем, когда пускается наутёк. А Джиу шумно падает головой на стол и легонько поскуливает, молясь о том, чтобы пол под ней провалился и похоронил её заживо навек.