***
Полная луна грозилась раствориться в теряющей черноту краски ночи и сдать смену восходящему солнцу, что должно было принести с собой невиданной красоты рассвет, предзнаменовавший новое начало. Минхо всю дорогу наблюдал как Сынмин с Чонином миловались, совсем не скрываясь. Их даже не смущали довольно частые покашливания, что раздавались с заднего сиденья в надежде на то, что голубки вспомнят о его существовании. Они оставили старшего за несколько километров от склада и направились к нему пешком, через густой лес на окраине промзоны. Он располагался в отдалении от других помещений, что делало возможность незаметно к нему подобраться почти нулевой. Если делать это не со стороны самого леса. — Ну не дуйся, — Чонин повис на нем, пытаясь заглянуть глазами полумесяцами в его каменное лицо. — Сосредоточься на задании, — пробурчал Ли. — Ну Минхо, — начал канючить младший, — ну извини. Я просто не мог удержаться. — Может мне задержаться где-нибудь, когда возвращаться будем? — издевательски предложил старший. И возмущённо охнул, когда Ян посмотрел на него загоревшимися глазами. — А ты можешь? — возбужденно спросил он, смотря на Ли глазами кота из Шрека. — Чонин! — воскликнул старший, пребывая в шоке от наглости. — Минхо, ну пожалуйста! Ты же понимаешь у нас дома ручной цербер через стенку! Он скорее оторвет Мину яйца, чем позволит случиться разврату! Пожалуйста! — продолжал умолять Ян. Тот лишь хмыкнул. — Тебе то с Джисоном никто не мешает! Ли вздернул бровь и, проигнорировав, пошел дальше. Младший остался позади разочарованно пыхтеть от несправедливости мира. Дойдя до кромки, они остановились, скрываясь среди столбов деревьев и сканируя взглядом обстановку. Было тихо. Свет у склада совсем не горел, будто тот был заброшен, хоть они и знали, что это обманчиво. Поблизости не было ни души и они, натянув на лица маски, начали свое дело. Две тени пробежали среди деревьев, выходя из укрытия по разные стороны и незаметно пробираясь к кирпичным стенам. Тяжесть бронежилета настойчиво тянула к земле, но несмотря на это Минхо крепко схватился за оконный выступ, подтягиваясь и спрыгивая уже внутри здания. Оглянувшись по сторонам, удостоверяясь в том, что его присутствия не заметили, он, подобрав рюкзак, тихой кошачью поступью направился дальше, избегая камер видеонаблюдения и портя краской некоторые из них. — Эй, ты мухлюешь! — Я?! Совсем что ли скололся? Ли присел, гуськом пробираясь между огромных контейнеров. Среди охранников началась потасовка и он аккуратно выглянул из своего укрытия, следя за разворачивающейся дракой, которая набирала обороты. Не удержавшись на корточках, он чуть ли не проезжается носом по бетонному полу, вовремя выставляя перед собой руку и ударяясь о металлический мусор. Громко охнув, он испугано застыл. — Эй, ты слышал? Там кто-то есть. — Тебе кажется. Несмотря на отговоры, Минхо все таки услышал направляющиеся в его сторону шаги. Сердце бешено забилось в груди, заставляя шестеренки в голове работать на максимум, и он стал озираться по сторонам в поисках пути отхода. А шаги тем временем становились все ближе и ближе. Вот вот и его обнаружат. Но миг! И один из них, что семенил позади, глухо стонет от тупого удара и грузно оседает на пол, заставляя первого обернуться. Секунда на раздумья. Схваченный кусок арматуры. Удар. Второе тело падает к ногам. Минхо в ступоре смотрит вперед на Чонина, что сейчас спас его. А после бросается вперед, оставляя поцелуй на лбу, закрытом тканью. — Все, все, все, хватит, — шепотом, пытаясь отбиться от рук старшего. Подхватив охранников за ноги, они поволокли их к столбу совсем не заботясь о том, что те головами бьются о мусор, что повсюду разбросан. Выудив с рюкзака веревку, они привязали их к столбу, скрепив концы морским узлом, чтоб те, наверняка, не выбрались. Достав керосин, они принялись поливать им все, что может хорошо гореть. Пооткрывали контейнеры и залили их, благо горючего было достаточно. Они оставили одну из бутылок, чтоб проложить ею след снаружи внутрь. Выбравшись через все тоже окно, Ли следил за Чонином, что вылазил следом. — Может я попробую?… — вылив остатки жидкости под ноги, задумчиво произнёс старший. — Минхо, лучше не надо, — пытался предостеречь его Ян, — А если у тебя не получится взять его под контроль? — задал рациональный вопрос, — Тебя пустили на задание только с одним условием… — Хорошо, хорошо, — Ли закатил глаза, вытаскивая из кармана коробок со спичками. Вообще, кроме него некого было отправить с Яном. Чана с Чанбином, не имело смысла посылать - слишком заметные. У Хана совсем нет подготовки, да и Минхо бы не позволил. Оставался Сынмин, но тот был настолько сильно выжат его контролем на тренировке, что все сразу отмели его участие. В итоге пошел он, как и было изначально задумано. Чувствовал он себя на порядок лучше Кима. А старшие ещё сидели сомневаясь, стоит ли это делать, ставя под удар всю операцию! Он чиркнул спичкой, что сразу загорелась, и бросил под ноги, наблюдая за тем, как быстро вспыхивает пламя и ползет вверх по стене, забираясь внутрь здания. Они незаметными тенями скрылись в лесу, оставляя после себя не контролируемо возгорающийся склад. — Мы сможем заехать в одно местечко? — спросил Минхо у старшего, снимая маску, когда они тронулись с места. Высокая долговязая фигура свободно перемещалась по помещению на другом конце города, взглядом исследуя территорию. — Хенджин! — теряя терпение воскликнул Феликс. — Да подожди ты, — отмахнулся он от него, — Сейчас, найду кое-что, — пробурчал себе под нос. Он стал вскрывать ящики вовремя подвернувшемся под руку ломом. Один за другим, разочарованно вздыхая, когда внутри не обнаруживалось то, что было нужно. Свет постоянно мигал, раздражая и не давая нормально всмотреться в содержимое. — Не смей, — прошипел Феликс, оказываясь совсем близко и перехватывая его руку, когда тот подошел к очередному ящику. Они долгую минуту вглядывались друг другу в глаза. Хенджин - в немигающие и осуждающие, на дне которых плескалась мольба, но которую он, увы, не разглядел, или не захотел разглядеть. Феликс - в равнодушные и недружелюбные. Под тяжелым взглядом и с сжимающейся хваткой на запястье, Хван, не отрываясь от медовых глаз, вскрывает ящик. — Я всего лишь хочу проверить содержимое, — насмешливо объяснил он свои действия. Но Ли не спешил убирать ладонь до тех пор, пока старший, закатив глаза, не закрыл крышку. Он отпустил его, разворачиваясь и идя на выход, пропуская как Хенджин вороватым нервозным движением засовывает что-то в карман штанов. По трясущимся пальцам пробегают голубые искры и помещение погружается в полную темноту, освещаясь лишь тусклым оранжевым светом в месте воспламенения проводки, что несколько секунд назад нещадно трещала, а после взорвалась, заискрившись. Они покидают склад через черный вход, скрывая лица за натянутыми масками. — Тебе точно здесь нужно? — с сомнением в голосе спросил Сынмин, оборачиваясь на Минхо. — Да, да. Именно здесь, — рассеяно ответил Ли. Ким послушно заезжает на какую-то совершенно безлюдную парковку, если ее, вообще, можно так назвать, скрытую деревьями и глушит двигатель. — Буду через двадцать минут, — произносит тот, кидая на Чонина быстрый взгляд и хлопая того по плечу. Старший провожает его подозрительным взглядом и переводит на Яна, что сидел взволнованно закусывая губу. Он тянется к младшему, но тот отталкивает его, отчего Ким хмуриться, облокачиваясь на спинку сиденья. Хмурый взгляд сменяется озадаченностью на лице, когда Чонин, перелазит через коробку передач, оказываясь у него на бедрах. — Нин… Старший не успевает ничего сказать. Его губы накрывает младший, сразу завладевая языком и вовлекая в беспорядочный страстный поцелуй, неуклюже стукаясь зубами и отстраняясь с дорожкой соединяющей их слюны. Мажет влажно по щеке с легкой щетиной, чувствуя грудью учащенное дыхание Сынмина, чье сознание потихоньку испарялось. Оставляет легкий поцелуй на изгибе челюсти и спускается к шее, где губами чувствует бешено скачущий пульс. Ухмыляется и чуть сдавливает зубами выпирающую венку. По салону прокатывается стон. И Ким распахивает глаза, хватая младшего подрагивающими руками за плечи и удерживая. — Подожди… — выдыхает он, мутным взглядом смотря в хитрые глаза, — Ты что творишь? И чувствует как рука младшего медленно ползет вниз, спускаясь к выпирающим брюкам. — То, что давно хотел, — горячо шепчут на ухо одновременно с этим сжимая вставший член, сквозь ткань. Сынмин давиться словами, что крутятся на языке. — Ты уверен? — наконец выдыхает он, заглядывая ему в глаза. — Да, — четкое. — Подожди, — он снова его удерживает, — вдруг Минхо вернётся… — Ты же слышал, — Чонин закатил глаза, — у нас есть двадцать минут, — игриво протянул он. — Что… Так вы сговорились?! Младший не выдержал. Снова заткнул ему рот, пальцами пробегаясь по затылку и хватая за волосы, заставляя запрокинуть голову, вслед тянущей руке, и углубил поцелуй, вновь сплетаясь языками. Медленно поддается вперед, толкаясь и специально проезжаясь по промежности. Ловит тихий стон, заводясь сильнее. — Я готов, — будоражащий нутро шепот, кресло с громким звуком отъезжающее до упора и ещё одно волнообразное движение. Сынмин смотрит потемневшими от возбуждения глазами в такие же напротив, где зрачок почти перекрыл радужку. И срывается. Избавляется от таких ненужных между ними сейчас вещей, стаскивая с младшего кофту, сразу же припадая к припухшим соскам и наслаждаясь звонким несдержанным стоном. Приподнимаясь, они стаскивают друг с друга штаны с боксерами, отбрасывая их куда-то вниз. — Бордачок, — еле слышно в губы младшему. И Чонин откидывается назад, пытаясь дотянуться, чувствуя как большие ладони крепко удерживают за бедра. Старший наклоняется, чтоб провести языком по выступающим мышцам живота, оставляя влажный след и заставляя младшего вздрогнуть, чуть не выронив смазку с презервативами. Они не мешкают ни секунды. Пока Ян пытался раскрыть неподдающуюся серебристую упаковку, Сынмин быстро разогрев обильно вылитую на ладонь жидкость, неожиданно для младшего проникает сразу двумя пальцами внутрь, совсем не встречая сопротивления. Чонин, тяжело дыша, утыкается лбом в плечо старшего. — Добавь третий… Старший повинуется. Когда третий палец входит без препятствий, он чувствует кожей ухмылку на растянутых губах младшего. — Когда ты успел? — спрашивает хрипло. Но в ответ получает звонкий стон и содрогнувшееся тело, которое будто прошибло током, потому что пальцы Кима наконец находят заветный кусочек оголенных нервов. Младший роняет куда-то презерватив, потому что Сынмин не был намерен останавливаться. Он сгибал и разгибал пальцы внутри, наверстывая упущенное. Прохладная рука удерживала податливое тело, что выгибалось подставляясь под настойчивые губы. Терзая смуглую кожу, старший наслаждался шумным дыханием и тихими поскуливаниями. — Хеен, — протянул он, хныкая, — пожалуйста… Просьба потонула в очередном громком стоне, который старший словил губами. Он убрал пальцы и, подняв Яна за талию, медленно вошел внутрь сжимающегося кольца мышц, издавая тихий стон наслаждения сквозь сжатые зубы. Чонин выгнулся навстречу, застывая в сильных руках, что до синяков сжимали его бедра. Они встретились взглядами и младший, не разрывая зрительного контакта, сделал первое медленное движение, отчего Ким откинул голову назад, открывая губам Чонина доступ к шее, к которой тот тут же припал, оставляя дорожки из влажных поцелуев. Теряя голову от гортанных тихих стонов старшего, что смешивались с его звонкими. Оперевшись рукой о влажное запотевшее стекло, он стал действовать активнее, насаживаясь на член до основания. Под требовательной рукой, что осторожно давила на поясницу, младший выгнулся, попадая под настойчивые губы, что оставляли дорожки поцелуев. Громкое сбившееся дыхание одно на двоих. Часто вздымающаяся грудь. Капли пота стекающие со лба и растворяющиеся на языке солоноватостью. Несдержанные шлепки двух тел и острый контраст между прохладной рукой на горячей коже, надрачивающей в темп движениям. Ким ловит губами сорвавшийся высокий стон Чонина, что бурно излился ему на живот, кончая следом на несколько мгновений позднее. Голые и разомлевшие они лежали, обнимаясь на откинутом кресле, с счастливыми улыбками встречая рассвет, что разлился по небу красными красками одновременно с тем, как они оба пришли к пику. Младший все ещё продолжал мелко подрагивать от накрывшего его оргазма, пока Сынмин перебирал его синие пряди. — Нини… — тихо позвал он. — Ммм?.. — сонно отозвались с груди, вызывая улыбку. — Понятно, — протянул старший. Он аккуратно переложил не сопротивляющегося младшего на соседнее сидение, став приводить их в адекватный вид. Достав влажные салфетки, вытер их животы от смени, что излилось в момент наслаждения. Нашел раскиданную по всему салону одежду и одел сначала сонного Чонина, а после оделся и сам. Оставил на его лбу нежный поцелуй. Завёл машину, чуть приоткрывая окна и включая дворники. Спустя десять минут задняя дверь распахнулась и внутрь залез мрачный Минхо, который почти сразу же скривился от все ещё ощутимого запаха секса, витающего в машине. — Чего такой злой? — негромко спросил Сынмин, встречаясь взглядами в зеркале заднего вида. — Сорок минут на холоде, посмотрел бы я на тебя… — остаток предложения потонул в невнятном бубнеже. Старший хмыкнул, наблюдая как уши Ли, несмотря на недовольство, тихо алеют. — Спасибо, — выдохнул он, подъезжая к дому. — Причешитесь только, — младший бросил на него взгляд, выходя из машины. Ким посмотрел в зеркало. И в правду, волосы беспорядочно торчали в разные стороны. Минхо быстро преодолел двор, заходя в дом и сразу поднимаясь наверх, стараясь как можно скорее очутиться в своей комнате. Он медленно сполз по двери, проведя по лицу ладонями. Неясное чувство бурлило в груди, пронося по венам огонь вместе с неопределенностью. Мешающиеся друг с другом мысли не давали и шанса придти в себя. Дрожащий подбородок слишком громко стучал в тишине комнаты. Он крепко прижал руки ко рту, потому что на кровати беспокойно заворочались. Вдох. Выдох. Прикрыв веки, он старался глубоко дышать, как учил старший. Но получалось паршиво. Он все ещё чувствовал огонь, что медленно ползет по венам, будто выжигая каждый сантиметр внутри. Одежда душила, не давая сделать спасительный глоток воздуха. Он стянул кофту, отшвыривая куда-то в сторону. Еле поднявшись на ватных ногах, что норовили вот вот подкоситься, Минхо, придерживаясь стенки, вышел на улицу, садясь на ступеньку крыльца. Спасительный прохладный утренний воздух сразу окружил его, остужая голые участки тела и пробираясь под футболку к закрытым. Уронив голову в руки сложенные на коленях, он глубоко дышал носом, наконец успокаивая вздорное пламя в крови. Он не знает сколько прошло времени. Птицы вовсю голосили, а солнце чуть припекало рыжую макушку, когда его плеча быстро коснулась чья-то ладонь. Он поднял голову, переводя взгляд чуть покрасневших глаз на того, кто его потревожил. Хан стоял рядом, прижимая к груди обожженную руку, испуганно хлопая ресницами. Минхо, поддавшись вперед, хотел было взять его руки в свои, но после рухнул обратно, от осознания, что именно он является тем, кто причинил ему вред. — Прости, — тихо прошептал он, зарываясь пальцами в волосы. Чан остановился в проеме двери, с вопросом в глазах обводя картину, что предстала перед ним. Черт. Он быстро оказался возле Джисона, разворачивая на себя руку, что покраснела, и обернулся к Ли. — Минхо, — строгий голос достигает его уха. И тонет в реве пламени, что стеной возникает вокруг них. Чану приходиться приложить не мало усилий прежде чем суровое жадное пламя с жалобным треском потухло совсем. В воздухе витало что-то тяжелое, что горечью отдавало на кончике языка. Джисон испуганно переводил взгляд с одного на другого, все порываясь подойти к Ли, но так и не решаясь. Потому что он все еще отчетливо чувствовал раскаленные иглы, что прошлись по его мягкой ладони. — Пойдешь с нами, — произнёс старший, удерживая Хана за предплечье. Выбора у него не было. Несмотря на то, что Чан подавил энергию, огонь в жилах не успокоился. Наоборот будто взбесился. Пришлось сжать ладони в кулаки и понуро плестись за широкой спиной в тренировочный зал. Старший оттащил в угол один из матов, предлагая Ли туда сесть. Чтоб ему было комфортнее. Но так, чтоб краем глаз наблюдать за его состоянием. Потому что оно было нестабильным, отчего старшего охватило волнение. Нужно ли ему что-то сказать? Помочь? Направить? Он сомневался, что ему, вообще, стоит подходить к нему. Но с поля зрения не выпускал. Волновался. Специально сел так, чтоб видеть его. Он все же сосредоточился на Хане. Взял его руки в свои, показывая как плавно должна протекать сила в венах, направляя ее. — Никаких эмоций, Джисон, — по наставнически произнёс Чан, одновременно с этими словами смотря ему за спину. Туда, где сидел Ли, сосредоточившись на дыхании. — Лишь плавность и четкость. Твои способности пластичны. Если овладеть ими сполна - сможешь использовать их точечно. Младший открыл веки, наблюдая за сидящим на против чьи глаза смещаются на его лицо. Улыбается застенчиво и убирает руки. Старший послушно отпускает, с интересом наблюдая за действиями. Хан подхватывает телефон, который нашел утром на тумбочке возле кровати с милой запиской от Чанбин-хена, и быстро печатает что-то в заметках. «Между вами что-то произошло?» Читает старший с экрана и меняется в лице. — Сосредоточься на тренировке, Джисон, — немного грубо произносит он. Младший оборачивается, смотрит через плечо на Минхо и поджимает губы, встречаясь с Баном глазами и тяжело вздыхая. «Ему тяжело. Я хочу помочь» Экран снова поворачивается к старшему. — Минхо! — громогласный окрик, от которого Хан вздрагивает. Он крутит головой по сторонам, не понимая, что происходит. Но чувствует как воздух нагревается, становясь почти обжигающим. Видит, как старший срывается с места, буквально за секунду преодолевая разделяющее их с Ли расстояние. Чан неосмотрительно хватает его за холодные руки. По которым тут же пробегают искры и воздух вокруг взрывается громко. Небольшие огоньки зависают в метрах двух от пола, нещадно треща и подрагивая. Старший приходит в ужас, когда понимание, будто по голове кувалдой, приходит. У него не получается. Не получается подавить тот бешеный поток энергии, что выпущен на свободу творить все что вздумается. Он хочет открыть рот, чтоб попросить Хана позвать на помощь. Но кашляет. Сухой воздух обжигает горло, быстро достигая судорожно сжимающихся легких. Из глаз брызгают слезы и он падает, опираясь на руку. В зал вбегает встревоженный Сынмин, в ступоре останавливаясь у входа. Взволновано смотрит на искрящееся пламя и, прикрывая нос рукой, срывается к младшим. Привкус гари во рту и ожог на кончиках пальцев. Все прекращается. Чан заходится в хриплом кашле, раздирающем горло, делает жадные вдохи прохладного воздуха, что заходит благодаря распахнутой двери. Ким прижимает пострадавшую руку к холодной, из-за отошедшей крови, щеке и смотрит пристально на Чана. — Что произошло? — вопрос, который волнует и самого Бана. — Я не смог… — выдыхает хрипло младший. — Что? — Сынмин моргает, думает послышалось. — У меня не получилось подавить его! — отчаянно восклицает Чан, разворачиваясь к нему. И получает смазанный удар, пришедший в район скулы. Старший подрывается взбешено, метаясь из стороны в сторону. — Не получилось? — шипит в лицо, что бесцветной маской застыло. Лишь в глубине глаз еле пениться страх. Он приходит в себя, когда младший, медленно поднимая руку, дотрагивается до щеки, на которой выступили красные капли. Сжимает сильно пальцами переносицу и делает несколько глубоких вдохов, успокаиваясь. — Прости, — произносит он, признаваясь, что необоснованно сорвался. Смотрит с жалостью, как Чан, аккуратно подхватывая Ли, отчаянно прижимает его к своей груди, оставляя на рыжих локонах невесомый поцелуй. — Четко и по порядку, — присаживается рядом, — что произошло? — Не знаю, — отвечает младший, — Я с Ханом собирался на тренировку. Выйдя на улицу увидел Минхо на ступенях. Рядом… Джисон стоял, руку к себе прижимая, — сглотнул, — Я посмотрел - ожог. А тут опять огонь, уже кольцом. Я справился, — произнёс он дрожащими голосом, — погасил. Позвал в зал, следить за ним. Не хотел отпускать. Сначала все нормально было. Он справлялся. А потом… вот, — тихо закончил. — Так, — протянул Сынмин, усиленно вспоминая, — так. С заданием они справились. Все нормально было, — глаза бегали из стороны в сторону, — По крайней мере они мне не говорили, — уточнил, — Потом он… потом… — шепотом. — Что потом? — Потом оставил нас одних в машине. Я… Мы… В общем… — кадык нервно дернулся, — Блять… Мы переспали, — выпаливает быстро и зажмуривается. Но спустя десять секунд открывает глаза, осторожно оборачиваясь на младшего, боясь тишины, что наступила после его слов, — Я серьезно настроен и никогда не причиню ему боль. Никогда, — добавляет он, но в ответ лишь молчание, — Черт, скажи хоть что-нибудь! — психует. Потому что не знает как реагировать на потерянное выражение лица Чана. — Блять, хочешь ударь! Я не знаю… — Зачем? — бесцветно перебивает его младший, — Я давно смирился с вашими отношениями. Ещё когда засос на его шее увидел. — Если честно, я думал ты по-другому отреагируешь, — признался Ким. — Если честно, — повторил он его слова, — очень хочется разбить тебе нос. Кулаки чешутся, пиздец, — признался Чан в ответ, — Но Чонину это не понравиться. — Я тебя понял, — хмыкнул старший, — Опиши свои ощущения, конкретно, в тот самый момент, — просит он, пытаясь разгадать загадку. Бан задумался. Что произошло? Помнит лишь учащенный стук собственного сердца. Страх, накрывший с головой, из-за которого он запнулся о собственные ноги. Его ледяные ладони. — Я… испугался, — тихо произнёс он. — Эмоции, — неодобрительно протянул Сынмин, поджав губы. — Эмоции, — выдохнул рвано, признавая свою ошибку. Феликс спокойно сидел, удерживая в руке вырывающуюся ладонь, которую осторожно промакивал смоченным в холодной воде полотенцем. — Не дергайся, пожалуйста, — попросил он, — только больнее себе делаешь. Джисон сморщил гримасу боли на лице, специально выпячивая нижнюю губу вперед. Старший стал дуть на рану, обдавая прохладным ветерком. — Обо что ты обжегся? — спросил Ли, нанося мазь толстым слоем. «Мин хо» Прочитал он по губам и нахмурился. Хан взял телефон, что лежал рядом. «Обжегся дотронувшись к Минхо. Это как-то связано с его способностями» Было написано в заметках. — Ох… — выдохнул он, — мне так жаль. Младший опять принялся что-то печатать. «Ты не знаешь, что случилось между Чаном и Минхо?» Перевернул он экран телефона к Феликсу. — Не знаю, — он пожал плечами, — я ничего не замечал. «Чан-щи буквально пожирает его глазами!» С возмущением на лице, передал он телефон старшему. — Почему ты официально обращаешься к нему? «Я его боюсь» Признался Хан, сжимаясь. — Он хороший и многое сделал для нас, — произнёс Феликс, — Он может, конечно, сначала показаться таким страшным и все такое. Но на деле он добрый и волнуется за всех нас. Говорит, что мы его семья, представляешь? — глаза старшего сверкали. «Моя семья — это Минхо» — И ты его тоже, — он мягко улыбнулся ему, нежно поглаживая нетронутую ожогом кожу большим пальцем, — Он так сильно переживал все время, пока тебя не было. Места себе не находил. А Чан ходил голову ломал как тебя найти и вытащить. Потом к нам Сынмин-хен присоединился и Чану с Чанбином стало легче. Хенджин стоял наверху, привалившись спиной к стене, и слушал Феликса, что мило беседовал с Ханом. Стало тошно. В последний раз они нормально разговаривали в день экскурсии на вертолете. С тех пор они перекидывались лишь односложными фразами, избегая смотреть друг на друга. Точнее он украдкой поглядывал, а младший игнорировал вовсе. «Где ты научился так хорошо обрабатывать раны?» С искренним любопытством написал в заметках Хан. Лицо напротив украсила грустная улыбка. «Прости» — Ничего, — Ли покачал головой, — Я получал много синяков в школе. Пришлось учиться, чтоб было меньше боли. «Надо мной тоже часто издевались» «А потом появился Минхо - мой защитник» — У меня защитника не было… — тихо прошептал Феликс и Джисон сжал здоровой рукой его ладонь, вызывая благодарную улыбку. Черт. Если бы Хенджин знал об издевательствах! Если б он только знал! Все могло закончиться по другому. Он бы обязательно что-нибудь сделал с этим. Что-нибудь придумал. Только если б он ему сказал! Но нет. Феликс молчал, пряча синяки, которые он принимал за собственные засосы оставленные на любимом теле. Господи, какой же он идиот! Он, действительно, его не заслуживает. Он гнался за очередным коротковременным удовольствием, совсем не замечая состояния любимого человека. Клал хуй на его чувства и переживания, ставя эйфорию от цветных таблеток выше. Почему он ему ничего не говорил? Не доверял? Снизу послышался какой-то шум и Хван подорвался с места, быстро скрывшись за дверью комнаты. Через маленькую щель, оставленную специально, он увидел Чана, на руках которого лежал бессознательный Минхо, Сынмина, что шел следом, и Хана с Феликсом, беспокойно забежавшими следом. Черт. Ноги сами привели к его тайнику откуда он дрожащими пальцами достал прозрачный пакетик с разноцветными таблетками на дне. Чан бережно укладывает Ли на застеленную кровать, заботливо смахивая пряди волос с его лица. — Не снимай пока что сон, — обратился он к Киму, — пусть отдохнет. — Хорошо. — Джисон, — обратился он уже к Хану, — не подходи к нему, можешь опять обжечься. — Его бы переодеть, — предложил Феликс, отмечая, что Минхо не переодевался с задания. Колени на штанах были грязными, а футболка и вовсе пропиталась потом и прилипала к телу. — И в правду, — произнёс Сынмин. Чан обернулся, жалостливо смотря на старшего, но тот уже подгонял младших на выход. — Ты мне предлагаешь это делать? — возмутился он. — А кому ещё? — хмыкнул Ким, — Только ты можешь это сделать, не обжигаясь. Дверь насмешливо захлопнулась. И он тяжело вздохнул, нервно проводя ладонью по темным волосам. Сынмин – чертов предатель! И все же он был прав. Открыв дверцы шкафа Чан достал оттуда чистые футболку и шорты, с которыми подошел к младшему. Остановился рядом, нервно переминаясь с ноги на ногу, сминая в руках одежду. Он до сих пор помнит, как Минхо стесняется своего тела. Может разбудить его? Он с надеждой обернулся на дверь. Блять. Он тряхнул головой. И наконец взяв себя в руки принялся аккуратно стягивать с него футболку, с каждым сантиметром открывая глазам доступ к смуглой коже. Взгляд упал на белесый шрам под грудью. Пальцы у которого остановились в нескольких сантиметрах. Он отдернул руку так и не позволив себе прикоснуться. Нечего обольщаться. Шумно выдохнув, он быстро натянул на него футболку. Так же быстро справился и со штанами. Выходя из комнаты, он столкнулся с двумя парами глаз, что поджидали его в коридоре. — Салфетки? — произнёс Чанбин. — Или может холодный душ? — поддержал издевку Ким, расплываясь в ехидной улыбке под отчетливый скрип зубов. Чан закатил глаза. — Это было низко с твоей стороны, — он тыкнул пальцем в старшего, на что тот пожал плечами. — У меня новости от Мина, — прервал их перепалку Бин и парни уставились на него, внимательно слушая, — Клан весь на ушах, он начинает догадываться, что впал в немилость. — Нужно оставить ему послание, — жесткая ухмылка появилась на лица Чана. — Кто выступит курьером?***
— Хенджин не сможет. Феликс стоял перед старшими в кабинете и сжимал челюсть. Он чувствовал себя паршиво от того, что Хван снова вынуждает его лгать. — Он плохо себя чувствует, — ответил он на немой вопрос в глазах ребят. — Что случилось? — с тревогой спросил Чанбин, поднимаясь со стула. — Все нормально. Просто живот болит. Может съел что-то не то. Чан тяжело вздохнул. — Тебе, вообще, не вариант идти, — правильно понял его вздох Со, — И тебе тоже, — обращаясь к Сынмину, — Через пару стен, — он указал пальцем за спину, — лежит бомба замедленного действия, — намекнул он на Минхо, — и только вы вдвоем можете его контролировать. Его все равно нужно будет разбудить. Я не думаю, что долгое пребывание в трансе пойдет ему на пользу. — Чанбин прав, — согласился с его аргументами Ким, — Он сейчас спит, но большая вероятность, что его снова начнут мучить кошмары. — Как выяснилось, я бесполезен в контроле Минхо, — произнёс Чан, — поэтому могу отправиться. — У тебя рука, — напомнил ему Сынмин. — Это царапина, — он закатил глаза, — Я более чем дееспособен. — Дееспособен, — ехидно повторил старший, — а вот взять ответственность за свои чувства не способен! — Сынмин!.. — прорычал Бан, поднимаясь. Это уже выходило за рамки дозволенного. — Так! Вы оба! — Чанбин подорвался со стула, громко хлопая ладонями по поверхности стола, — Прекратили живо! Сейчас не до вашей грызни, совершено! Чан медленно сел все ещё сверля взглядом старшего, который не собирался ему уступать. — Пойду я и Чонин, — продолжил он и старшие одновременно повернули головы в его сторону, — младший будет страховать. Феликс останется с Джином. Не обсуждается! — категорично произнёс он снова хлопнув по столу. Он вышел из кабинета, схватив Ли за локоть, оставляя Бана с Кимом и дальше бодаться рогами, но уже без свидетелей. — Что с Хенджином? — спросил он, закрыв двери и направляясь в их комнату. — Я же сказал… — промямлил рядом Феликс, схватившись за руку. — Домашней едой он не мог отравиться, было бы плохо всем, — резонно заметил он, останавливаясь у двери, которую перегородил младший, — После задания мы никуда не заезжали, — он попытался обойти, но Ли не дал, — К тому же, ты совсем не умеешь врать, Ёнбок. Младший болезненно скривился. — Ему, правда, плохо. Чанбин снова предпринял попытку войти. Но Феликс не спешил отлипать от двери. — Хен, не надо, — жалобно смотря на него попросил Ли, — пожалуйста. — Хорошо, — выдохнул он, — Но, — не успев расслабиться младший поднял на него испуганный взгляд, — Делай, что хочешь, но чтоб завтра ваши отношения наладились, — он строго посмотрел ему в глаза, — Решай. Феликс продолжал стоять у двери, мешкая. Он снова стоит перед выбором. — Я устал, Феликс, — прозвучало неожиданное, — устал видеть его таким… сломанным. А он сломан. Я не знаю, что случилось тогда между вами. Он мне так и не сказал. Может я плохой брат, который не заслуживает доверия… Но я… Только ты можешь его собрать. Пожалуйста. — Это не легко… — младший покачал головой. — Тогда я вхожу? — Нет! — категоричное. — Значит договорились. И развернувшись Чанбин ушел, оставив Ли потеряно стоять у двери в их комнату. Отчаяние захлестнуло его. Он будто заново переживает тот злополучный день, когда его оставили мерзнуть на снегу, впитавшем его кровь. Ситуации были разные, но чувства идентичные. Он прошел внутрь и осторожно сел на край постели старшего, который, судя по размеренному дыханию, уже спал. Пустой, затравленный взгляд цеплялся за каждую деталь. Мокрая от пота подушка. Блестящие разметавшиеся волосы. Чуть подрагивающие ресницы и беззащитная поза эмбриона. Он поджал губы. — Опять я вынужден делать выбор, — тихий шепот и колени подтянутые к подбородку, — из-за тебя. Все из-за тебя, Хенджин. Слез не было. Нет. Их уже не осталось. — Какой? — такой же тихий шепот. Громом прозвучавший в тишине. Феликс повернул голову. Болезненно красные глаза внимательно смотрели на него. Он отвернулся. — Старшие хотели отправить тебя на задание сегодня вечером, — сказал он вместо ответа, — Мне многого стоило убедить их в том, что ты не сможешь. — Ты соврал? — Да. — Прости… Младший усмехнулся, покачав головой. — Ты знаешь, что я не люблю ложь. Не люблю когда врут, да и сам врать не умею. Прекрасно знаешь. Но тем не менее врешь. Тогда врал и сейчас врешь. И меня вынуждаешь. — Я… — Ты помнишь сколько раз я просил тебя бросить эту дрянь? — задал он вопрос в пустоту комнаты, — Я изо всех сил пытался заменить тебе наркотики. Отлично понимал, что идея хуевая, до ужаса наивная, но я все же надеялся. До сих пор, если честно. — Мне было плохо… — Быть со мной? — перебил. — Нет. — Я могу понять сейчас… с трудом, правда, но все же. Но что тебя толкало тогда?.. — Феликс грустно улыбнулся, — Я не знаю, почему говорю с тобой. Ты все равно не вспомнишь ничего. Но мне это нужно. — Я знаю, что я тебе омерзителен сейчас, но… — хриплый голос на миг запнулся, будто бы решаясь, — полежи со мной, — жалкая просьба. Чужой вес с кровати пропал. И Хенджин до боли впился чуть отросшими ногтями в бедро. Он сам во всем виноват. И прекрасно это понимает. Матрас прогнулся вновь и он неверяще обернулся, встречаясь взглядом с младший, который стоял уперевшись коленом в кровать и подушкой в руках. Хван пододвинулся ближе к стене, освобождая место, все ещё не веря в происходящее. Феликс, облокотив подушку о спинку кровати, полулег рядом. Старший почти не дышал, чтоб не спугнуть момент. Но все же продвинулся ближе, осторожно, будто боясь, укладывая голову на живот Ли. Вопреки догадкам сопротивления он не встретил, что дало ему возможность придвинуться теснее, рукой обхватив поперек торса и прикрывая глаза. Наслаждаясь. Но просьбу начать с начала, что вертелась на языке так и не озвучил. Не решился. Лишь прижался крепче, боясь, что это плод его воспаленного сознания, которое не успело отойти от прихода. Сынмин сидел на за столом на кухне, переписываясь с кем-то в ноутбуке, когда почувствовал легкий поцелуй оставленный на загривке. Он обернулся, тут же встречаясь взглядом с Чонином, что положив подбородок ему на плечо, скользнул руками по торсу, обнимая. — Проснулся? — мягко улыбнувшись спросил старший. — Ещё тогда, когда ты убежал куда-то, оставив меня одного, — хрипло в ответ. То ли после произошедшего в машине, то ли после сна. — Прости. Прибежал испуганный Джисон… — начал объяснять Ким. — С ним что-то случилось? — перебил его Чонин, отстраняясь и облакачиваясь о стол, чтобы видеть его лицо. — Нет, — он покачал головой, — Минхо… — Было же все нормально, что случилось? Сынмин устало посмотрел на него. — Прости, — извинился младший за то, что в очередной раз перебил. — Огонь снова вышел из-под контроля. Дважды. В первый раз его подавил Чан, во второй не смог… — В смысле? Как не смог? — не сдержался Ян, пребывая в шоке. — Испугался, — пояснил Сынмин, притягивая Чонина к себе за талию, — проявил эмоции, — большие ладонь удобно устроились на ягодицах. — Было что-то из ряда вон выходящее? — младший закинул ему на шею руки. — Огонь сам по себе хаотичный. А тут ещё и Минхо. Он выплеснул слишком много энергии. Несмотря на то, что он довольно скрытный, он совсем не умеет справляться с эмоциями. — Кстати, о них, — вспомнил Ян, — А что если изменить тактику? Ну, Чан учит не поддаваться эмоциям, — стал объяснять он на непонимающий взгляд напротив, — А что если попробовать наоборот. Не подавлять их, а поддаться? Не сопротивляться им, а принять? — Как ты себе это представляешь? — спросил Ким, — Его огонь не поддается контролю именно из-за эмоций, которые он испытывает… — он запнулся, а во взгляде постепенно стало отражаться восхищение в перемешку с пониманием. — Ага, — кивнул младший чьи губы расплылись в широкой улыбке. — Рано радуешься. Идея хорошая, да — похвалил его старший, — Но кто ему поможет с этим? Все мы учились контролю подавляя эмоции, а не наоборот. Тогда на тренировках должен будет присутствовать Чан… — В этом он ему не помощник, — с грустью произнёс Чонин. — … чтобы подавлять огонь каждый раз, когда тот выйдет из-под контроля, — Сынмин щелкнул его по носу, — А его присутствие… ммм… не желательно. — Почему? — ему и впрямь было интересно. Ян так и не понимал из-за чего вся эта неразбериха. — Можно хотя бы не при мне? — прозвучало неожиданное со стороны лестницы. Чонин испугано отпрянул от старшего, путаясь в ногах и чуть ли не падая. Благо, Ким вовремя схватил его за локоть, предотвращая от падения и возвращая его на место. Младший попробовал вырваться, но крепкая хватка не талии не позволила. Он лишь замер испугано, не смея смотреть в сторону лестницы. — Успокойся, он все знает, — тихо прошептал Ким, большим пальцем поглаживая тазовые косточки. Ян резко обернулся, смотря на Чана, который в свою очередь спокойно прошел мимо них, к холодильнику, и вернул взгляд к старшему, обеспокоенно исследуя его лицо. — Отпусти меня, — строго произнёс он. Сынмин покорно убрал руки, озадачено следя за младшим, который, обогнув стол, направился к Бану. Он схватил его лицо рукой, заставляя смотреть на него, пока он осматривал его. Взгляд задержался на садине, которую он поначалу не разглядел. Чан дернул головой, избавляясь от хватки. — Вы подрались?! — спросил он, уперев руки в бока. — Нет, — невозмутимо ответил старший. — А что это тогда?! — А это Сынмин тебе расскажет, — произнёс Бан, поднимая испепеляющий взгляд на Кима. — Ты лучше расскажи за что, — не остался он в долгу. — Так, стоп! — воскликнул Чонин, — Прекратите сейчас же! — А об этом надо было думать, когда полез… — Чан! — предостерегающе прорычал старший. Психанув, Бан со злостью швырнул вилку, что с громким звуком, ударившись об тарелку, упала на пол, и, выйдя со стола, скрылся за дверью ванной. Чонин, опустив голову и облокатившись руками о столешницу, шумно дышал. — Нини, успокойся, он просто ревнует, — мягко произнёс Сынмин. Тот лишь покачал головой. — Ты не понимаешь… — он осекся. Резко поднял голову с плещущимся страхом в глазах. — Нини?.. — Ему нельзя в ванную… — выдохнул еле слышно. — Что?.. — Нельзя в ванную! — воскликнул он, сорвавшись к двери. Черт.