Имя моего лета

Оно вывалилось наружу, покрытое жёстким, похожим на сосульки, мехом. Огромное, с белого медведя, но абсолютно чужеродное. Нет шеи, голова будто приторочена к сгустку мышц туловища. Утопленные в костистую морду глаза. Суставы, вывернутые назад. – Я его… не делала. Не делала, – ощутив приступ тошноты, попятилась молодая женщина, – Нет популяции, нет названия, нет цели, нет смысла! ЧТО это ТАКОЕ?! Чём или кем оно бы ни было, чудовище развернулось, поувереннее вставая на лапы, оставлявшие отпечатки размером с добрый поднос. – Держись за мной, – Ал мягко увёл невесту себе за спину под аккомпанемент грозного урчания Марди, – А теперь назад. Медленно, не поворачиваясь к нему спиной. Шаг… два… Тварь накинулась на них, топоча словно целая армия. Аластор обернулся оленем, выставляя рога и вызывая демонический огонь. Неведомый зверь затормозил, а потом топнул лапой по горящей полосе земли, туша пламя. Тембр утробного рычания перешёл в торжествующее крещендо. Их не гнали прочь с территории. На них охотились! – Ал… «НАЗАД!» – сигнал от его сознания заставил демоницу влипнуть в стену позади них. Олень покрывался значками веве, защищая самое дорогое, что у него было. Он пытался оттеснить соперника, чтобы получить фору к отступлению. Мохнатый танк лениво встряхнулся, и вдруг из его глотки явственно донеслось: – Эй, малой! Ал тут же скакнул обратно в человеческий облик. Тварь раззявила истекающую слюной пасть, разражаясь гаденьким смешком: – Что за мужик из тебя вырастет, а? А ну иди сюда, я научу тебя уму-разуму! – Он имитирует… моего отца, – хвост Аластора был вспушен, – В точности, до последнего слова. – Не нападает, – заметила Чарли, и уродливая морда в острых бородавках повернулась к ней: – И это будущая правительница? Лопни мои глаза, если так! – Это Люцифер так говорил? – удивлённо вздёрнул брови Ал, тогда как рождённая из стены зверюга поудобнее уселась, опёршись на задние лапы. – Ло, он не хотел нас есть, он питается эмоциями… Ло, ты слышишь? – Никаких бабочек, никакого солнца, никакой радуги! Забудь! Что за блажь взбрела тебе в голову? Какой ещё отель? – Нет… – Чарли задрожала мелкой дрожью, словно птица с перебитым крылом. Под челюстью твари раздулся горловой мешок: – Где твои рога, почему ты их прячешь? Ты должна выглядеть так, как надлежит принцессе ада! Уж не человеком ли ты собралась заделаться? Так не выйдет, мы в аду, яблочко моё. Монолог прервала банка тушёнки, запущенная зверю прямо в лоб. – А ну захлопнись! – Аластор кинулся на него, вцепляясь в массивную лапищу. Башка тут же повернулась к нему: – Знаешь, кто из тебя вырастет, если ты будешь стирать, убирать и готовить? Чёртов безвольный подкаблучник! – Раздувается, – шёпотом произнесла Чарли, глядя на то, как существо увеличивается в размерах. ШМЯК! Ал увернулся в последний момент, не то его почти что наверняка расплющили бы об стену. Бокор кинулся на противника снова, но попытка применить магию снова провалилась: – Ещё раз услышу, как ты бормочешь песенки на этом птичьем языке – и мой следующий ремень будет сделан из кожи, снятой с твоей задницы! «У Аластора не было шанса перекрыть плохие воспоминания об отце хорошими» – осознала Чарли, делая шаг по направлению к монстру, – «Поэтому на сей раз действовать буду я. Не с моих правилах убивать, но эта тварь обижает моего жениха!». – Аластор, дорогой, отойди в сторонку, – негромко произнесла молодая женщина, стягивая с себя футболку и джинсы, – Марди, милая, ты отлично сторожишь вещи. Пособишь с этим, моя умница? Аластор, конечно, испугается. Он привык видеть её тело нежным и хрупким, но это лишь одна версия реальности. Отцу всегда нравился её демонический облик. Самой же Чарли в детстве казалось, что лучше умереть, чем выглядеть так. Она вздохнула, выпуская на волю рога и озаряясь собственным демоническим пламенем. Кожа на руках вывернулась, показывая желтоватую шерсть. Пальцы скрючились, выпуская из подушечек львиные когти цвета чёрного янтаря. Спина и живот зачесались, покрываясь эрозией чешуек крокодила. Амат хотела дитя, и следы этого желания отпечатались на результате её трудов. И результат, будучи в ярости, был очень и очень опасен. Она кинулась вперёд, позволяя пламени позади неё свернуться в подобии призрачного львиного хвоста. Напролом, как самка бегемота, защищающая своего детёныша. Порождение Катакомб даже не сразу поняло, что происходит, а видоизменившиеся клыки уже вцепились в чужеродную плоть, вверчиваясь сквозь жёсткий мех и разрывая его всеми четырьмя конечностями. Чарли не была бойцом и действовала скорее инстинктивно. Возле её плеча просвистела лапища, на которую как раз вовремя навалился Ал. Любовники лишь мимолётно перекинулись взглядом, вынося недругу вердикт. Издевательские голоса отцов слились в скрипучую какофонию, спешиваясь с воплем боли и ярости. Существо могло контролировать их по отдельности, но оказалось бессильно при совместной атаке. Чарли не остановилась до тех пор, пока ей в рот не хлынула горячая кровь соперника. Только после этого демоница отскочила, с кошачьей ловкостью приземлившись на ладони и стопы. Аластор, приноровившись, довершил начатое, и огромное тело неуклюже шмякнулось на земляной пол, в объятья вездесущего мха. – Чистое… убийство, милая, – Радиодемон оглянулся на свою невесту, вытирая кровь со щеки. Будущая правительница Фидеса дышала с хрипом, и её губы были растянуты чуть больше обычного. – Вот ты и… Увидел мой… демонический облик. – Дорогая, ты хлебнула крови, возможно, тебя сейчас будет… Договаривать не пришлось: Чарли согнулась пополам в приступе тошноты. Мох под её ногами сразу отреагировал на поступление питательных веществ, вырастая пучком на месте происшествия. – Всё-всё, скоро полегчает, – Аластор погладил спутницу по спине, покрывшейся острыми крокодильими чешуйками. – Я выгляжу отвратительно, – повернулся к нему жёлтый глаз. – Нет, вовсе нет. – Моё тело… – она поджала ноги, будто намереваясь исчезнуть, – Дисгармонично. – Твоё тело – наследие богини, не вздумай говорить, что с ним что-то не так. Ты такая одна, что на Преисподнюю, что на Фидес. А теперь дай я тебя обниму. Руки демоницы ещё не успели вернуться в исходное состояние, поэтому в спину Радиодемона слегка впились львиные когти. Оторвало их друг от друга едва слышное шипение: это мох всасывал в себя растекающуюся лужу крови. – Нам опасно здесь оставаться, – решил Аластор, касаясь лица молодой женщины, – Предлагаю выволочь нашу добычу наружу и изучить. – Ты забыл ещё одну деталь, – Чарли обернулась к стене, на скорую руку завязывая растрепавшиеся волосы, – Дыру, из которой он появился. Я должна осмотреть это место. – Хорошо, тогда я подготовлю тушу для транспортировки. Пожалуйста, никуда не уходи. – Да куда же я денусь в таком виде, – наследница престола Преисподней с некоторой грустью пошевелила видоизменившимися пальцами, – Туда и обратно. – Надеюсь, больше сюрпризов не будет, если только они не приятные, – заметил Ал, прикидывая, как лучше сгруппировать тяжеленного зверя, – Этот странный мох словно обволакивает добытое нами. Оставь мы тушу здесь, и, пожалуй, через пару часов никто и не догадался бы, что здесь вообще что-то было. – Возможно, – Чарли сосредоточилась на дыре в стене. – Ну что там, милая? – Ничего… ничего особенного. Чуть влажные края, вот и всё, – молодая женщина отошла в сторону, приблизившись к своему избраннику, – Давай помогу. Вместе мы его мигом утащим. Соглашаясь на её предложение, Аластор понимал, что демонессу что-то тревожит, но и у него самого возник ряд вопросов. Впрочем, это могло и подождать.