Часть 1.
— Я не буду выполнять этот приказ. Губы сжаты, только бы не прикусить. Пальцы заведённых за спину рук нервно подрагивают. — Я не буду выполнять этот приказ. Он получен не от моего начальства, — упрямо повторяю я. Чем мне это грозит? Чем угодно, вплоть до трибунала. Быстрые шаги. Ко мне подскакивает Дионис и несколько мгновений всматривается в моё лицо. Я жду пощёчины или чего-то подобного, стараясь не отводить взгляд, но вместо этого мои губы накрывают поцелуем. Страстным. Обжигающим. — Меня так заводит, когда ты бунтуешь! — шепчет он через некоторое время, давая мне возможность снова дышать. — Дэн, я… — Команды «вольно!» не было! — мурлычет он, расстёгивая на мне китель и впиваясь в шею. И с явным удовольствием наблюдает, как я заливаюсь краской. — Так-так, не успели меня назначить её куратором, одним из, как вижу, как она уже что-то натворила? Женский голос. Незнакомый. Насмешливый. — Привет, Фрейя! Фрейя?! — Привет, вечно пьяный. Что тут происходит? — Отказывается подчиняться приказу, — притворно сокрушается Дионис, оборачиваясь к синеокой девушке, чьи длинные волосы заплетены в две светлые косы. — Разбирательство? — Будет. — А сейчас? Накажем? — Накажем! Испугаться я не успеваю — теперь моим ртом завладевает Фрейя. Руки обоих божеств скользят по моему телу, забираются под одежду, возбуждающе щекочутся. Я быстро теряю самообладание и чуть не оседаю на пол. Дионис ловит мои руки и заводит их за спину, отчего я тут же сгибаюсь пополам. Мой зад оголяют и игриво шлепают ладонью. — Э-эй! — Тихо! Эй, глянь-ка, она уже мокрая… В тишине слышится щелчок, а за ним жужжание. Мгновение — и небольшое вытянутое яйцо вибрирует уже в попе. — Хмммм-ффф! — Моя очередь! — хмыкает Дионис и с силой входит в меня. — Ааааыыыыыммммм! — Что, нравится, детка? И это только начало нашего знакомства, — довольно улыбается Фрейя. — Давай его продолжим, где там твой ротик?Часть 2.
Я стою перед дверью, ведущей в кают-компанию, запакованная в адъютантскую форму. Мне страшно. Неизвестность пугает, а предшествовавшие обстоятельства только подливают масла в огонь тревожности. За дверью — кураторы. Полный сбор. Как минимум те, кто способен явиться на зов быстро. Ладно, медлить тоже нельзя, а перед смертью не надышишься. Остаётся надеяться, что я им всё ещё зачем-то нужна. — Адъютант целестиальского космодесанта по вашему приказу прибыл! — рапортую я, глядя перед собой. — Я смотрю, Дионис свою точку зрения уже выразил, — задумчиво говорит Барон Самди, глядя на игриво выглядывающий из-под форменного воротника большой засос на моей шее, как раз наливающийся цветом. — Ну предположим, не только Дионис, — блондин сидит, развалившись на стуле, закинув руки за голову и положив ноги на стол. Он расслаблен и весел, словно ничего серьёзного сейчас не происходит. — А кто ещё? — Фрейя. — Фрейя? Она же не… — Уже да. — Хм… Так, ладно, что по нашей подопечной? Я замираю и вслушиваюсь в каждое слово, стараясь не дышать. Собравшиеся кураторы это замечают и продолжают совещаться вполголоса. Разобрать ничего не получается. Я досадливо морщусь, пока никто не видит. Барон показывает мне кулак, не отрываясь от разговора, и я спешу вернуть каменное выражение лица обратно. — Адъютант целестиальского космодесанта, подойти! Совет кураторов состоялся и вынес решение: обвинение необоснованно и потому снимается. Отметим! В руках Барона появляется пара стаканов с жидкостью. Один из них он протягивает мне. Остальные тоже обзаводятся бокалами и стаканами с выпивкой. — Пей. Это приказ, — добавляет он, замечая, что я медлю. Опрокидываю жидкость в себя и тут же закашливаюсь. Ром с перцем! Употреблять такое могут только Самди и его жена. — На, запей, — смеётся Барон и протягивает мне другой стакан. Делаю несколько глотков залпом, но… Эта жидкость оказывается вином и не помогает совершенно. Высунув язык, судорожно дышу ртом, чтобы хоть как-то унять жжение. Лоа рывком притягивает меня к себе и накрывает губами мои губы. И резко выдыхает в глотку воздух. От этого по телу разливается жар, особенно горят промежность и соски. Хочется раздеться, но я держусь, хотя сознание мутится, и мне очень трудно сопротивляться. Самди проникает языком в мой рот, и моё тело начинает двигаться в такт поцелую. Защита падает. Я не замечаю, как подходит Персефона. Она кладёт ладони мне на плечи, заставляя опуститься на колени. И едва я это делаю, у меня перед носом оказывается член Самди. — Ну-ка, девочка, оближи его. Ай молодец! Продолжай… — Смотри, как увлечённо отсасывает! Я тоже так хочу, — сокрушается Дионис. — Не расстраивайся — пристраивайся! — смеётся Кернунн, и они встают рядом с Бароном. Теперь мой рот и обе руки заняты полностью. … Я чувствую, как чьи-то руки расстегивают и спускают с меня брюки. А затем нагибают и запихивают в зад вибратор. Мои бедра начинают двигаться в такт приборчику. — Ну-ка вставай… А теперь покажи нам свои сисечки! : 3 — Они маленькие и неинтересные. — Ты не отмазывайся, ты покажи. Раздевайся, раздевайся! Даааа, девочка! Какие сисечки, какие пуговки, как призывно торчат соски! А если облизать?.. — То я сейчас кончу! — Уже? Нет, рано, сладкая. Я ещё тебе не вставил… Вот так лучше, правда, детка? Нравится? Ну скажи! Мои ноги не касаются земли, Дионис держит меня за бёдра, с каждой фразой входя всё глубже. — Ох… Так глубоко! Так силь… Мои губы накрывают губы Кернунна, его язык проникает в мой рот, а его руки лапают мою грудь. Потом добираются до талии, а за ней и до попы. И вытаскивают жужжащий приборчик. — Ну я же лучше вибратора! — говорит Рогатый и заходит мне в зад. — Нет, он же не влезет! — Как это не влезет? Всё влезло! — Ооооааааыыыыы! — Понравилось, когда ебут во все щели? Вместо ответа дразню Диониса языком, и он набрасывается на меня с поцелуем. В это же время Кернунн мнёт мою грудь и щиплет соски. От такой интенсивности кончаю очень быстро и кричу, не пытаясь сдерживаться. Парни догоняют, и я ощущаю, как они оба пульсируют, извергаясь спермой внутри меня. — Так, мальчики, надо делиться игрушками, раз уж мы в одной песочнице! — Да не вопрос, держите! Меня передают с рук на руки и распластывают навзничь на столе. Всё равно я вертикально уже не держусь. — Иди сюда, наша маленькая шлюшка. По телу снуют чьи-то пальцы, разводят колени, и я чувствую горячий язык то во рту, то на сосках, то во влагалище. А потом не только язык. — Нравится? Нравится быть шлюшкой? Шлюшка-игрушка! Кстати об игрушках… — Нет, только не он снова! — Ну почему не он? Очень даже он. Да и тебе зашло, не отпирайся. И ещё раз кое-куда зайдёт… Вжжжжжжж! — Да не ёрзай ты так, синяки же будут! Ну, нравится же? — Ыыыыыоооооо дааааааа! Оооо, даааааа! — И дай сюда свой ротик… А наш вечно пьяный друг верно подметил — ты сладенькая! Как я раньше не замечала?.. — Да много ли ты с ней целовалась? — Мало! Катастрофически мало! Нужно явно больше. И трахать тоже — смотри, как вьётся! — И стонет! … Я сижу на столе, голая, затраханная и обессиленная. Кураж кончился, и мне очень стыдно, я прячу глаза, глядя куда-то на пол. Прикрыться мне не разрешают. — Не шевелись. Надо сосчитать засосы, покусы и царапины и внести в протокол. Каждый след оргии помечается цифрой прямо на мне, и я вздрагиваю от прикосновений фломастера. Пару раз меня накрывает оргазмом, хоть и довольно слабым по сравнению с предыдущими сегодня. — Ну ты даёшь, сладкая! С тобой уже ничего такого не делают, а ты всё равно кончаешь. … Так Фрейя привнесла новый элемент в собрания и службу.