Play with Fire

      Огни факелов освещали давно забытую всеми пещеру. В центре грота, на полу, можно было заметить начерченный знак. Четкий и ровный, хотя линии были частично рваными и кое-где стерлись. Девушка, вытащив из золотистого крепления на бедре простой кинжал, начала восстанавливать стершиеся линии.       Ее кожа была абсолютно белой, на хрупкой фигурке девушки хорошо сидело странное платье. На его поясе был корсет, под которым была юбка в складку с очень широким поясом, конец которого приходился на конец корсета. Верх платья был в виде рубашки с пышными полупрозрачными рукавами, перехваченными несколькими резинками и манжетами на концах. Цвета использовались исключительно холодные: от нежно-голубого до темно-фиолетового. На ногах девушки были сапоги, застегивающиеся на молнию.       — Ты уверен, что этот ритуал сработает, Дарк? — спросила она у эльфа в черно-серых одеждах. Тот кивнул. После произошедшего недавно он стал совсем молчаливым, хотя грусть свою не показывал. Совсем недавно погибла его девушка. Пусть она и была некой силой света, противоположностью Дарка, все же, Лайя была смертна. Не только смертна, но и больна.       В этом мире существовало странное распределение и законы. Каждому присваивалась своя стихия, коих было просто множество. Дарк и Лайя были представителями света и тьмы. У девушки в платье была точно такая же проблема. Ее друг был представителем огня, а она — воды. И она была точно такой же смертной, как и Лайя. И догадывалась, что нужно найти способ победить неписаный закон неприкосновения, пока не покинула этот мир.       А единственный способ сделать шаг к этой цели — помереть неестественным путем с помощью ритуала и начать жизнь с чистого листа. Но... пока что, девушку в платье останавливал факт, что есть пугающе большой процент того, что они никогда не встретятся.       — Лета, не стоит этого делать. Лайя же неспроста решила не проводить его, — из тени пещеры выступил эльф. Его одежды были такими же, как у Дарка, но зелено-коричневыми. Из-под его зеленого колпака выбивались светлые пряди волос, а в черных провалах глазниц светились красные зрачки.       — Лайя просто... побоялась, — последнее слово девушка почти прошептала, продолжая восстанавливать начерченные символы на полу грота. Все же, слово "побоялось" не подходило совсем. — Хотя, если ты спокойно переживешь мою смерть, я могу пока остаться, Бен, — Лета поднялась, выпрямившись и опустив руки.       Слова ее звучали довольно странно, поскольку Бену не оставалось ничего, кроме как спокойно потом пережить ее смерть. Он же бессмертен, глупо горевать или совершать самоубийство из-за смертной девчонки. Будь на месте Дарка или того же Бена кто-то другой, обладающий бессмертием — забыл бы про умершую девушку и полюбил бы другую. Но не эти двое. Трое. Линк, который не смог придти, тоже бы никогда не забыл свою Зельду.       Со стороны Леты могло показаться эгоистичным бросать тут все и пытаться переродиться, чтобы найти способ от неприкосновенности, которого, возможно, не существовало. Ведь любовь была вполне платонической и могла обойтись без объятий, поцелуев.... И бессмертия это бы ей не дало, девушка все равно бы умерла потом. Возможно, это даже сократило бы ей жизнь. Но, по-другому она не могла.       — Я приду, когда тебе заново исполнится восемнадцать, — начал Бен, но Лета прервала его жестом:       — Не получится. Когда какая-то девушка Лета канет в лету, у всех, кто меня знал, сотрутся воспоминания обо мне. И у меня тоже.... Судьба сама сведет нас, — сказала она.       — Не совсем, — отозвался Дарк. Сознание забудет, а душа будет помнить важные даты и моменты. — Вы не будете помнить друг друга, а душа запомнит вашу любовь и вы вспомните об этом, вскоре после первой встречи. Если вы условитесь о дате "первой" встречи, души запомнят его и приведут вас друг к другу в это время.       — У меня нет повода сомневаться в твоих знаниях, да будет так, — сказал Бен. Дарк кивнул:       — Исполняйте ритуал, я пойду... мои воспоминания сотрутся, как и у всех, но лучше мне не находиться здесь в это время, — он растворился во тьме прохода в пещеру. Шаги эльфа были неслышны, но Лета и Бен почувствовали, как темная энергия Дарка удаляется, вскоре совсем перестала чувствоваться.       — Встретимся, когда зацветут тюльпаны. Весной, — еле слышно прошептала Лета, закончив чертить знак на полу и отбросив камень в сторону.       — Договорились, — Бен подошел ближе к девушке, вместе они ступили в центр рисунка на полу, достаточно близко друг к другу. Но пара пока не касались друг друга, побаиваясь. Все же, если они достаточно долго будут соприкасаться, то просто испарятся. Бен появится у себя дома, переродившись и забыв все, что знал про Лету, забудет, кто она. А Лета — просто исчезнет, родившись в мире людей заново.       — Прощай..., — почти в один голос сказали они. Бен взял руку Леты, та подошла ближе, они обнялись. По щекам девушки скатилась слеза: от прикосновений ее кожа, казалось, горела. Парень поморщился: руки возлюбленной казались ему очень холодными, но он продолжал ее обнимать, а Лета обнимала его, понимая, что это необходимо.       Однажды они встретятся. Когда Лета переродится и когда ей исполнится восемнадцать, они найдут друг друга, когда зацветут тюльпаны. Может, позже они смогут отменить неприкосновенность противоположностей. Пусть сейчас они забыли, но это ненадолго. Всего на девятнадцать лет. Для бессмертных это капля в море. Они найдут друг друга, "когда зацветет весна", когда зацветут тюльпаны.