***
Через две недели курс лечения закончился, и Йоэля выписали домой. Он выглядел в разы лучше: достаточно выспавшийся, белки глаз не покрасневшие, а вполне здорового цвета, более спокойное состояние, синяки пропали, кожа стала не такой болезненно зелёной и бледной, его не трясло и не мотало, он не чесался и стал нормально питаться. Единственное, что осталось — сильная худоба, но он всегда был худой, хотя сейчас набрать несколько килограммов ему не помешает. Конечно же, Алекси никто не позволил находиться с Йоэлем каждую ночь, и спустя трое суток, как только состояние стабилизировалось, его попросили уезжать в 19:00, согласно правилам посещения клиники. Но Каунисвеси проводил там абсолютно всё своё свободное время, потому что он знал, что Хокка находится там из-за него и ради него, и нуждается в его присутствии и поддержке. Также врачи клиники сказали Йоэлю ходить к психологу первые три-четыре месяца после выписки, но сам парень принял решение, что будет просто периодически разговаривать с Томми. Да и возвращение Алекси оказывает своё влияние. Вокалист вернулся к репетициям, записям песен и выступлениям, а также понял, что больше никогда в жизни не притронется ни к одному наркотику. Каунисвеси часто поднимал эту тему, когда они разговаривали перед сном: — Ты правда больше не будешь? Ты мне обещаешь? — он боялся, что это снова повторится. — Я клянусь тебе, Маси, — Йоэль не врал. Он действительно больше не собирался даже думать о том, чтобы снова начать принимать наркотики, — Ты навсегда останешься моей единственной и самой сильной зависимостью, — он целовал крашеную в чёрный макушку и вдыхал самый любимый запах. Счастье заключается далеко не в пакетиках с белым порошком.Я клянусь тебе
16 октября 2021 г. в 17:31
— Где он? — не поздоровавшись, Алекси подлетел к парням и врачу.
— В палате, — кивнул Нико в сторону двери.
— Что нужно делать?
— Вы знаете, что такое «Маси», да? — спросил врач, на что Каунисвеси просто кивнул, и проводил его в палату.
— Йоэль, Йоэль, — диджей подлетел к кровати, на которой лежало обессиленное тело любимого человека, и сел рядом, хватая его за худую, бледную руку, — Я здесь, я рядом. Всё хорошо, — он поглаживал его. Следом вошли парни, врач и Ева.
— Маа-сии, — растягивая гласные, прошептал Хокка, — Это ты? — Йоэль боялся, что это снова галлюцинации.
— Так вот что за Маси, — улыбнулась Ева.
— Я. Тебе не кажется, я здесь, всё хорошо, успокойся, — тараторил Алекси, боясь за парня и его состояние после рассказов о том, что происходило с ним ночью.
— А почему Маси-то? — не понял Йоонас.
— У меня второе имя — Матиас. Сокращённо — Матти, а ласково Маси, — улыбаясь и поглаживая Йоэля, ответил Алекси. Хокка смотрел на него рассеянным взглядом. Уголки губ были приподняты в еле заметной улыбке.
— Мы могли бы и догадаться, — улыбнулся Олли.
— Йоэль, ты как? — Томми подошёл чуть ближе.
— Теперь лучше, — шёпотом ответил блондин, — Не уходи, — обратился он к Каунисвеси.
— Не уйду, я здесь, слышишь? Я рядом, я с тобой, не бойся, — он пододвинулся чуть ближе.
Парни пробыли в клинике ещё около часа, после чего поехали на студию, а Алекси остался рядом с Йоэлем. С разрешения врача он остался на ночь, потому что если он уедет, у Хокка снова начнётся сильный синдром абстиненции, и никакие лекарства не смогут ему помочь прийти в себя и более легко пережить то время, когда организм отвыкает от воздействия наркотического вещества.
— Ты мне обещаешь, что после лечения больше не притронешься к этой гадости? — уже вечером Каунисвеси лежал рядом с Йоэлем, в вену которого была поставлена капельница. Парни разговаривали о том, как они будут жить, когда Хокка выпишут из клиники.
— Только если ты пообещаешь, что больше никогда не уйдешь от меня, — медсестра вошла в палату, чтобы снять капельницу и отстегнуть руки и ноги Йоэля от кровати, так как заметила, что он стал спокойнее:
— А можно побольше узнать про ваши отношения? Или это секретная информация? — улыбнулась Ева и села на стул напротив парней.
Алекс поудобнее сел на кровати, Хокка устроился у него на груди, успокаиваясь под умиротворённый стук сердца младшего. Они по очереди стали рассказывать историю своих отношений и различные эпизоды из жизни. Йоэль говорил в основном о том, что ему виделось, пока он находился в состоянии ломки. Голос старшего уже не был таким глухим и хриплым, а потихоньку приобретал своё обычное звучание.
Ева слушала и мило улыбалась:
— Сколько лет здесь работаю, ни разу не видела такую милую историю любви, — восторженно сказала она.
— Маси, я так люблю тебя, — следующую фразу Хокка сказал почти шёпотом:
— Ты — мой самый сильный наркотик, — Йоэль прижался к Алекси и поцеловал его в шею.
— Наша клиника может вылечить любой вид зависимости, — пошутила Ева.
— От этого я лечиться точно не буду, — он сгрёб в охапку своё маленькое черноволосенькое чудо. Каунисвеси тихонько засмеялся:
— Я тоже люблю тебя, Йо, — они совсем скоро легли спать. Впервые за последние несколько дней Хокка спокойно уснул, наконец-то почувствовав тепло и родной запах самого дорогого человека в мире.